– Наверное, ты права. Как у вас дела? Я соскучилась.
– Так приходи. Это ты отдалилась от нас, – упрёк Адрианы попадает в яблочко.
– Не хочу ссориться с Дэнни перед свадьбой. После каждой встречи с вами у нас скандалы по поводу моих поздних возвращений.
– Он бесится из-за того, что с нами ты другая, а не из-за того, что поздно возвращаешься.
Или с ним я другая?
Адриана тоже не пылает к нему заметной симпатией. И это плюс один камень в огород нашей будущей семьи. Родители не в счёт. Они счастливы, если счастлива я.
А я счастлива?
Господи, мне требуется психиатрическая помощь, раз я веду сама с собой эти разговоры, параллельно беседуя с подругой.
– Ты счастлива с ним, Никки? – Миссис Кроу – телепатка, чёрт побери. – Ты уверена, что не торопишься со свадьбой?
– Ты ведь знаешь причины, Адри.
– Лично для меня они не особо веские.
В конце лета Дэнни будет открывать головной офис в Нью-Йорке, а отношения на расстоянии, как он выразился, не для него. Ровно на этих словах несколько недель назад он распахнул передо мной фирменную коробочку Platinum с кольцом уникального дизайна.
– Наши отношения не выдержат расстояние, – озвучиваю неприятную данность, покручивая помолвочное кольцо пальцем. От нервов я похудела, и теперь оно сидит на мне чересчур свободно.
– Вот именно! А знаешь, почему?
– Почему? – переспрашиваю, боясь услышать ответ.
– Потому что нить, которая вас связывает, недостаточно прочная, чтобы растянуться до этого расстояния. Она порвётся.
Не могу не закатить глаза. Где она набралась этих философских изречений?
– То, что ты сейчас недовольно закатываешь глаза, не изменит правды, – продолжает Адри, знающая меня, как себя. Порой это всерьёз пугает. – Ты любишь его?
– Конечно! – выпаливаю возмущённо.
– Никки, я задам вопрос, на который можешь не отвечать мне. Главное, ответь себе. Ладно?
– Приступай, – даю отмашку как можно непринуждённее, а у самой сердце частит так, что дышать трудно. Уверена, мне не понравится то, что скажет Адриана.
– Представь, что Дэниел погиб, – начинает она. – Каково тебе будет без него? Всё-таки твоя жизнь полностью изменится. Она не может не измениться, если от сердца отрежут половину.
Закрываю глаза, представляя Дэниела лежащим в гробу из красного дерева. Вокруг него охапки белоснежных гортензий, и где-то на фоне играет органная музыка. Стоп-стоп. Что?! Я свихнулась?
– Адри, не хочу представлять подобное. Что бы я ни представила, реальность не совпадёт с ожиданием, – отзываюсь немного резко, раздражаясь от её психоанализа.
Я звонила ей по другой причине: просила помочь с клятвой, а не отговаривать от свадьбы!
– Тут ты права… – вздыхает она. – Прости, если перегнула.
– Всё нормально. – Ни хрена не нормально. – Можно завтра погулять с вами в парке?
– Никки, что за вопросы? Конечно! Я очень скучаю по тебе.
– Тогда я позвоню, как вернусь со съёмки?
– Буду ждать. Спокойной ночи?
– Спокойной ночи, – на этой тоскливой ноте завершаю непривычное нытьё нажатием на иконку отбоя.
Когда я стала такой размазнёй? Может, это просто ПМС? Рановато.
Плюхнувшись плашмя на постель, начинаю поднимать бодрость своего духа без посторонней помощи, вытягивая из подземелья сознания ту Николь, которая при любой ситуации, даже самой критичной, могла сказать: «Ну и хрен с ним!»
Чего я боюсь? Это же Дэниел! Тот неотразимый мужчина, который покорил харизмой с первого взгляда. Тот, кто удивил поступком с первой встречи. Тот, кто разительно отличался от всех окружающих меня парней, живущих на кураже. Я словно пересела в самолёте из эконома в бизнес-класс: почувствовала себя принцессой. Снова. Чувство, хорошо знакомое с детства, поскольку королём в моих глазах был, есть и остаётся папа. Не жалкая копия мужчины, а подлинник, который боготворил меня и всегда внушал, что я достойна самого-самого лучшего.
И в тот момент, когда я была почти на грани того, чтобы забыть об этом, мы и встретились с Дэнни.
***
ВОСПОМИНАНИЕ
Тот день не задался с самого начала. Мне предстояла выездная съёмка для известного глянцевого бизнес-журнала «Special people». Они давно заманивали меня в штат, особенно после выставки в прошлом году, где я впервые продемонстрировала своё видение людей в одежде. Но я всегда считала себя независимым художником, поэтому безумно дорожила личной фотостудией, свободой действий и возможностью самостоятельно решать, кого и когда снимать.
В принципе, не ожидалось ничего сверхъестественного: пара журналистов должны были взять интервью у одного ведущего бизнесмена в ресторане с видом на Капитолий, а от меня требовалось запечатлеть участников таким образом, чтобы моего присутствия даже не заметили. Герой журнала – не любитель позировать на камеру, а я, по словам клиентов, неназойлива и, вместе с тем, профессиональна.
Николь Рэйвен не нужно просить дважды. Подобные заказы – особое признание качества моих работ. Одно дело – показывать красоту мужского и женского тела в стиле «ню», который несколько лет был основным направлением моего творчества, и другое – фотографировать того, кто не любит это занятие, да ещё так, чтобы по готовым снимкам ни один читатель не смог этого понять.
Почему же не задался тот день? Во-первых, я полночи не спала из-за воя очередной драной кошки за стенкой. «Драной» – потому что её, по всей видимости, драл мой неуловимый сосед. «Кошки» – потому что эта человеческая особь стонала так же громко и протяжно, как её мартовский сородич. Стабильно дважды в неделю, словно по графику. С чего я решила, что там живёт именно сосед, а не соседка? Голоса принадлежали разным женщинам.
После четвёртой недели я, грешным делом, подумала, что за стенкой устроили притон для разовых встреч, поэтому намекнула консьержу о том, что стоило бы проверить жильца. Но он заверил, что хозяин – порядочный человек, и на этом всё. Не раскололся гад. А мне было до такой степени любопытно посмотреть на этого неутомимого плейбоя! Почему-то представляла его шестифутовым качком с гигантским членом. Хиляк вряд ли протянул бы столько часов без остановки.
Его голоса я никогда не слышала. Когда он уходил из дома и возвращался, не видела. Я даже стакан к стене прислоняла, чтобы понять, чем занимается мачо, какие фильмы смотрит, слушает ли музыку, как говорит. Но безрезультатно. В любое время, кроме нескольких ночей в месяц, я подслушивала лишь тишину.
И благодаря этому соседу в тот день я отрубила будильник во сне и продолжила нежиться в объятиях Морфея, очнувшись за полчаса до назначенного времени. Не позавтракав, влетела в приготовленный с вечера брючный костюм и мокасины (цокающие туфли на шпильке – враг незаметности), схватила сумку с камерой, термокружку с горячим шоколадом, чтобы попить по пути, и, как угорелая, стартанула с придомовой парковки.
А на последнем повороте мою Audi подрезал мудак на спорткаре, и, уходя от столкновения, я въехала в задний фонарь Lexus, стоящего в правом ряду. Сработавшая подушка безопасности так больно припечатала затылок об подголовник, что на некоторое время я потерялась в пространстве.
Но головная боль почти сразу забылась, как только открылась дверь, и надо мной раздался мужской голос с чертовски сексуальной хрипотцой:
– Мисс, вы целы?
Всего одна фраза, произнесённая с искренним беспокойством, шорох сдутой подушки, бережное касание пострадавшей головы, короткий взгляд на него – и меня пришибло, словно кирпичом.
Бам! И всё.
Я попала, пропала и, вероятно, влюбилась с первого взгляда. Тёмно-карие, почти турмалиновые, глаза смотрели до того проникновенно, что меня в них затянуло, как Джинна в его волшебную лампу. Гладко выбритое лицо, прямой нос, никаких виднеющихся волосков из ноздрей и в меру пухлые губы, растягивающиеся во всё более широкую улыбку с каждой секундой скрупулёзного анализа его внешности. От него веяло элитным парфюмом с нотками ванили и табака. На манжетах кипенно-белой рубашки мерцали квадратные запонки Bvlgari, а на безымянном пальце левой руки отсутствовало кольцо. Я даже его маникюр успела рассмотреть, пока он убирал ладонь от моего лба.
– Вы такой ухоженный, – сморозила я, не подумав. Похоже, ударилась неслабо.
В ответ он очаровательно рассмеялся, чем возвратил обратно в реальность. Бросив взгляд на часы, я поняла, что уже должна была быть на месте, и с истеричным: «Вот чёрт!» выхватила смартфон из сумки, чтобы предупредить организатора об опоздании. Всё это время Ухоженный стоял рядом и, опершись одной рукой на крышу машины, без стеснения слушал мои причитания, после чего произнёс директорским тоном: «Пересаживайся ко мне, я подброшу. Тебе нельзя за руль».
А когда выяснилось, что он – и есть тот самый герой нового выпуска «SpecialPeople», Дэниел Клейтон, я едва со стыда не сгорела. Вместо того, чтобы стрясти деньги на ремонт тачки, после съёмки он накормил меня вкуснейшим обедом в ресторане.
Это было нашим первым свиданием.
Глава 2 «Сюрприз»
Никки
Утро оказалось весьма приятным, благодаря чему моментально позабылись страдания ушедшей ночи. Я проснулась от щекотания моих обонятельных рецепторов ароматом свежих цветов, а распахнув веки, врезалась взглядом в букет розовых орхидей, лежащий на соседней подушке. На обёртке красовался логотип известного магазина, в котором Дэнни был постоянным клиентом. Внутрь была вложена карточка, и я почти не удивилась, прочитав выведенное каллиграфическим почерком послание: «Ты неповторима и совершенна».
Знаю, что такие милые комплименты вкладываются флористами по умолчанию, но внушаю себе, что об этом попросил Дэниел, и, протерев глаза, с наслаждением вдыхаю сладкий запах бархатистых лепестков. Он вернулся. Шум воды из душа звучит как благословение для последующего экспромта. Я соскучилась, чёрт возьми. Мог бы и разбудить.
Свесив ноги с высоченной кровати с парящим эффектом, оцениваю своё отражение в зеркале и, мысленно поставив ему высший балл, наспех причёсываю шевелюру пальцами. Не устану благодарить достижения бьюти-индустрии за возможность просыпаться по утрам сразу красивой: с безукоризненными бровями и ресницами, красить которые нет нужды.
Чтобы сэкономить время, снимаю пижаму Versace, подаренную будущей свекровью, и грациозно вхожу в ванную, наполненную таким густым паром, что ничего не вижу перед собой. Здесь жарко, как в преисподней, и я начинаю сомневаться в том, что смогу пробыть здесь хотя бы пять минут, не то, что заняться любовью. Меня не очень прельщает идея полоскаться в кипятке, но раз пришла… Подкрадываюсь поближе.
Дэниел стоит под душем задом ко мне, смывая пену, стекающую по мускулистой спине пушистыми дорожками. Чертовски привлекательный мужчина. Высокий, широкоплечий, стройный благодаря правильному питанию. И с ровными ногами.
У меня есть небольшой бзик на мужских ногах после одного знакомства в кафе. Однажды приятельница упросила составить ей компанию на двойном свидании. Как полагается приличным девушкам, мы опоздали, а парни уже ждали нас за столиком. Верхние части их туловищ были вполне симпатичными, но, когда встал тот, что условно предназначался мне, я, наоборот, чуть не упала. Не буду вдаваться в детали, поскольку некрасиво обсуждать чью-то внешность даже в мыслях (я же не совсем дерьмовый человек?), но в стоячем виде парень оказался ниже меня из-за чрезмерной изогнутости его нижних конечностей.
Вау, я умудрилась описать его тактично. Это, определённо, успех в моём самовоспитании.
Внезапное затихание воды вытаскивает меня из нелепого флешбека, и я вспоминаю, где нахожусь.
– Доброе утро, – Дэниел с голливудской улыбкой выходит из душа, задержав прищуренный взгляд на моей голой груди, готовой к ласкам, и я не мешкая делаю шаг к нему.
Обнимаю его за поясницу, прижимаясь животом как можно плотнее. Намёк достаточно тонкий. Он обнимает в ответ, мимоходом огладив задницу, и целует в щёку. Губы я и не подставляю. Не потому, что зубы не почистила, а потому, что дело ограничится лишь сдержанным коротким чмоком. Дэниел не любит нежности с участием языка, считая их уделом подростков, а я смирилась, ибо в остальном он меня полностью удовлетворяет.
Кстати, об этом.
Игриво качнув бёдрами, поднимаю лицо к Дэнни в ожидании ответной реакции, но он обхватывает его ладонями и, мягко поцеловав в лоб, отстраняется.
– Никки, я тоже очень соскучился, но у нас деловой завтрак в «Barmini». Если не поторопимся, опоздаем.
– У нас? – теряюсь я.
– Да. У меня для тебя сюрприз.
***
– Что скажешь? – Дэниел задаёт непринуждённый вопрос, словно в самом деле не понимает, какую медвежью услугу оказывает.
Его выжидательный взгляд застыл на моих глазах, а я не в состоянии вымолвить ни слова, так как с нами сидит третья персона, при которой невозможно высказать всё, что думаю о «сюрпризе». На языке вертится один мат.
Сюрпризом стал документ, подтверждающий моё зачисление в университет Колумбия на факультет экономики, а задрипанный мужичок с засаленными волосами рядом – мистер Вентура, правая рука ректора. Он уставился на меня, ожидая, наверное, что я буду вопить от радости и расцеловывать им обоим руки за возможность учиться в Лиге Плюща.
– Спасибо, – выдавливаю из себя, напялив лицемерно-вежливую улыбку. – Дэниел, мы можем обсудить это наедине?
– Николь, – взывает он ко мне с укоризной, завуалировав этим: «Как ты себя ведёшь рядом с уважаемым человеком?»
– Да, молодые люди, я пойду. Удачи вам, мисс Рэйвен, – галантно поцеловав мою руку и пожав ладонь Дэниелу, поднявшемуся на ноги, мистер Вентура покидает нас.
– Что это было? – возмущается жених.
Он сидит напротив, но кажется нереально далёким. Будто я смотрю на него, перевернув бинокль задом наперёд.
– Ты стыдишься меня, – разочарованно озвучиваю то, что он не осмеливается произнести вслух.
– Что? Конечно, нет.
– Тогда зачем это всё? По каким таким признакам ты решил, что я хочу стать экономистом?
– Мы скоро переедем в Нью-Йорк, а студия останется здесь.
– Я арендую или куплю другое помещение, не вижу в этом проблемы.
– Николь, – протяжно вздохнув, он укладывает локти на стол, забыв про этикет, который он так тщательно блюдёт. – И сколько ты планируешь бегать с фотоаппаратом перед голыми задницами мужиков? Это ненормально для замужней женщины.
Самое паршивое, его тон соткан не из ревности, как могло бы показаться со стороны, а из пренебрежения.
– Я буду бегать, прыгать и ходить с ним, пока не надоест. Голые они для тебя, а для меня – натуральные! Мне это нравится. Если ты не заметил, я вхожу в пятёрку лучших фотографов Вашингтона, и эта работа приносит хороший доход! – кое-как сдерживаюсь, чтобы не перейти на высокую тональность и не швырнуть скомканную салфетку в его надменное лицо. – «Экономить», – специально беру слово пальцами в кавычки, чтобы он понял намёк, – мне не за чем. И на твоей шее висеть я не планирую, если беспокоишься об этом!
– Давай только без истерик. Ты – взрослый человек, и должна понимать важность образования в наше время.
– То, что я не получила диплом, с которого потом буду смахивать пыль, не значит, что я никчёмная и тупая. Фотография – тоже искусство, чему я училась и продолжаю учиться. И для этого мне не нужно знать интегралы! – оправдываюсь я, но тут же сдуваюсь.
Замолкаю под прицелом изучающего взгляда Дэниела и отворачиваюсь к окну. Обидно. Меня сильно задевают его претензии. Зачем я ему?
– Дэниел, зачем я тебе? – решаю не трусить, а спросить прямо.
– Я люблю тебя. Этого мало? – даже в такой напряжённой ситуации он остаётся невозмутимым, демонстрируя более высокий статус. Не опускается до моего уровня.
– Складывается впечатление, что ты любишь не меня, а ту версию, которую планируешь вылепить.
– Это называется забота и дальновидность. Жаль, что ты этого не видишь.
– Это называется навязыванием собственного мнения. Чем тебе не нравится моя профессия?
– Я этого не говорил, Никки. Ты действительно талантлива, и я прекрасно вижу по твоей занятости, что тебя высоко ценят, – Дэнни обхватывает мою ладонь и проводит большим пальцем по бриллианту в центре кольца, будто напоминая о том, что я теперь должна считаться с его мнением. – И я горжусь тобой. Очень.
Последние слова согревают после того холода, в который он меня погрузил чуть раньше, но дальше, видимо, последует «Но».
