– Но не на долго, – отозвался Амет, что вновь вызвало небольшое, но не заметное передёргивание в выражении лица Смерти-младшего.
Затем господа вышли на улицу, где всё также грохотал водопад, но теперь из-за изменения высоты и угла освещения со стороны Солнца, он казался несколько иным, то ли более спокойным, то ли более быстрым, словно этот водопад был в самом рассвете сил, как и вышедшие товарищи. Бросив последний взгляд в сторону потока до такой степени пенящейся воды, что была видна только белая струя, они оседлали своих скакунов, который, кажется, успели даже привыкнуть к такому постоянному шуму. Всё же, Тулпар и Раджа не переставали удивлять, своими интереснейшими способностями к быстрому привыканию и преданности.
Затем, они все радостно пришпорив коней, который встали на дыбы, пустились в путь в сторону последнего устья бурной реки, которая была также красиво отделана бетонной поверхностью, наряду хоть и с небольшим, но всё же украшением «горных стен» по обе стороны. Его милость барон Смерть оставался вместе со своим сыном Итаром Смертью и верным слугой Михаилом, лишь слегка помахав им вслед и провожая взглядом и только лишь когда они практически превратились в точку, в мыслях барона Смерти пронеслась мысль о том, что всё идёт по плану…
Не прошло много времени, как шум начал уменьшаться и говорить было уже вполне более реально, нежели пару минут назад. Господа, активно вели своих скакунов вдоль течения, параллельно уже не содрогаясь, а скорее наслаждаясь от звука течения, пусть даже быстрого, но размеренного. Тулпар и Раджа отличались своей быстротой и элегантностью даже при таком быстром галопе, что прочие лошади стражей еле успевали за ними. И чем быстрее они ехали, тем скорее ссужалось ущелье, вместе с шириной берега. Если всего лишь минуту назад, графы могли ехать параллельно, то теперь им пришлось следовать друг за другом, хотя эти два товарища даже умудрялись перегонять друг друга, каждый раз довольно громко разрываясь смехом. Всё же кровь бурлила в жилах пусть даже взрослых, но полных сил и рвения господ.
Пока господа продолжали свои усердные скачки, перед глазами Амета всплывали картины того, как они вместе со своими верными друзьями создали «Электрон», как впервые по его металлическим жилам потекло электричество с животворящей мощью. И теперь, когда его технология покидала эти края, ей на замену приходила электростанция барона Смерти. Было приятно осознавать, что этот остров не уйдёт вновь в забвение от новых технологий, не будет испытывать энергетический голод. По глазам графа Уна было прекрасно видно, что он знал, что это такое – сидеть в холодном помещении, без единого намёка на то, что вновь включиться лампочка, вновь электричество пройдёт по проводам и включится телевизор, заработают электрические приборы, электрическая печка будет отдавать своё тепло, согревая небольшие квартиры.
Всё это учёный прекрасно знал с самого детства, пусть даже он не испытывал настоящего голода, какой испытал Вениамин, бродя по улицам, энергетический голод был без каких-либо преувеличений одним из тех страданий, которые могут испытывать трудоголики. Учёный с самого юного возраста отличался своим трудолюбием и любовью к созданию чего-то нового. Замечательное владение компьютерными технологиями, создание увлекательных историй и получение вдохновенья от просмотра любимых произведений, полный радости были в духе тогда ещё мальчишки, а теперь взрослого мужчины, порождающий свой новый мир.
Но как же в те дни было трудно сидеть в холодном доме и осознавать, что практически ничего нельзя поделать и пусть это был настоящий Рай для нигилистов, для изобретателя, любящий всем своим существом собственное дело – это было мукой. Но может быть тогда начинала играть фантазия новыми, до селя неизведанными красками, что позволяло ему придумывать самые увлекательные ролевые игры, в последующем ставшие даже основами его нынешних произведений. Но сколько осталось позади, сколько его работ покрылись пылью забвения и смотря в сторону прошлого, пусть даже не столь продолжительного, хотелось верить, что совсем скоро им удастся все их идеи претворить в жизнь и никогда они не испытают мучительный энергетический голод от собственной беспомощностью и бездействия.
Господа ехали по таинственным горным дорогам
Высокие скалы нависали со своей тенью и только высокий выход из ущелья был ярким источником света, откуда они даже не вышли, а вылетели на большой скорости, каким-то нечеловеческим усилием заставив своих скакунов прильнуть к скале, поначалу даже заставив их проскакать под прямым углом, а после опустив их на горизонтальную поверхность, затем продолжив путь галопом по длинному выступу, их примеру с трудом последовали стражи.
Когда они направлялись по выступу вниз, то наконец перед ними показалась картина не только чудного вида долины справа, но и большой площадки впереди, перед которой было встроено здание военного укрепления. Уже отсюда виднелся их внутренний двор, где маршировали солдаты, некоторые всадники тренировали своих коней, некоторые тренировались в точности стрельбы из-за чего можно было услышать звуки ружей, с иногда пару раз в минуту поднимающимися клубами дыма. Среди военных выступали солдаты, офицеры, представители иных чинов самых различных форм и видом, отличающиеся разнообразием своих военных нарядов.
Кажется, даже в военном деле этот экстравагантный правитель Аль-Мактум предпочёл слить две системы – восточную и западную идеологию, из-за чего здесь можно было увидеть не только строгих жандармов, стражников с огромными шапками подобно войскам Великобритании, или отважных мушкетёров успевшие прославиться в числах стражников Франции, но и некоторых восточных представителей. Так, некоторые солдаты, отважно марширующие за высоким бетонным забором с черепицей, которая охраняла широкое трёхэтажное здание были одеты в наряды, сразу же узнанные даже не сколько графом Муром и Аметом, а сколько принцем Даккаром и Созидателем, ибо это были наряды, очень даже напоминающие обмундирование восставших сипаев – воинов индии с красной, бордовой или лиловой чалмой.
Были также и некие подобия служителей войск Тамерлана, которые, к примеру, от своих соседних товарищей отличались более усовершенствованными формами металлических шлемов, нагрудников и некоторых других металлических деталей, которых явно было не так много, как у рыцарей и не так мало, как у войск, подобные верным слугам Чингисхана. Такие представители явно отличались от иные типов, которые на фоне иных служителей войны выделялись в белых панталонах, иногда носящие гордые и пышные треуголки, а офицеры словно всем своим видом кричали, что они обмундированы подобно самому Наполеону Бонапарту, когда же иные шутники-офицеры громко их обзывали Корсиканскими Людоедами.
И хотя такое разнообразие заставляло бегать глаза в стороны, оно к тому же было абсолютно не тактично и не логично с военной точки зрения, ибо мундиры нужны по определению для нахождения отличий между собственными войсками и войсками противника, поскольку каждый солдат не может знать друг друга в лицо, но кто мог противоречить «светлым идеям» правителя? Но можно было радоваться хотя бы тому факту, что здание не делилось на различные типы и не было таким разноцветным, как эти войска, объединённые в разные формы построения. Сооружение было создано в одной форме – в качестве удлинённого широкого здания, «П» образной формы, охватываемое спереди бетонным, а с прочих сторон металлическим высоким забором и большими металлическими воротами спереди…
Глава пятая. Военное нападение
Пока господа спускались, они обратили внимание не только на воинов, число коих могло варьироваться от увиденных ими пары тысяч до десятка тысяч, но никак не больше, но также на небольшую дорогу, которая словно была спрятана самим зданием и выходила прямо меж ущелий, уходя, гипотетически, в сторону части острова с замком правителя, но об этом можно было только предположить. Внимание графов эта дорога привлекла, когда один из странных экипажей вышел каким-то образом сзади здания и быстрым ходом уходил за поворот по этому пути, прекрасно видный с такой высоты. Но сразу же их взор перевёлся в обратную сторону, когда они увидели, как ворота корпуса начали широко и со скрипом открываться, что было странным для военной части.
Оттуда, оседлав коней вышел знакомый им капитан Розенбаум в тёмно-синем военном мундире, с парой блестящих медалей, врученные министрами его величества, гордо приподнимая голову, которую ничто не покрывало, а с плеч на коня свисал длинный плащ. Рядом с ним присутствовал некий господин, которого пока всадники не сразу узнали, учитывая скорую реакцию неизвестного. Вышедшие были также в сопровождении пары солдат и в таком состоянии, словно они вышли провожать капитана залпом из своих винтовок, которые те гордо несли за спиной. Наконец, графы приблизились настолько, что вышедшие сразу обратили на них внимание.
– Здравствуйте, господа, какая неожиданная и приятная встреча, – первым заговорил капитан Розенбаум, пока его собеседник отошёл назад.
– Взаимно, капитан, – отозвался граф Мур.
– Здравствуйте, господин Розенбаум, признаться было неожиданностью встретить вас здесь, когда же казалось вы говорили, что заняты военной безопасностью проекта «Султана» – с неким недовольством отозвался граф Амет.
– И ничуть не солгал вам, я действительно прибыл сюда, чтобы удостовериться о нынешнем новом состоянии войск его величества, у полковника Уилсона, – обратив внимание на своего собеседника ответил капитан.
Господа были удивлены при виде господина Уилсона – бывшего капитана «Султана», ещё совсем недавно вставший против графа Амета во время противостояния с кардиналом. Графы были несколько поражены таким спокойным отношением капитана Розенбаума к такому человеку, но кажется сие непонимание больше выразилось у Амета, нежели у Самуила. Заметив это, капитан только благосклонно кивнул, словно говоря: «Доверьтесь мне» и делал это настолько убедительно, что на эту его безмолвную просьбу попросту невозможно было отказать.
– Ваше сиятельство, – неохотно подведя свою лошадь поближе отозвался капитан Уилсон, но графы особо даже не обратили на него внимания.
– И можно не сомневаться, что Вам удалось узнать очень много полезного для всего нашего предприятия, – первым поддержал капитана граф Мур.
– Именно так, ваше сиятельство и если не секрет, то куда вы направляетесь?
– Нам нужно встретиться с Андрэ, который сообщил о завершении его лаборатории, – наконец заговорил граф Амет.
– Это очень даже радует, в таком случае, я буду счастлив быть Вашим спутником до того, как мы спустимся с вершины, – ответил господин Розенбаум, после чего они продолжили путь вместе, оставив Уилсона и его стражей.
Всадники уже не спеша и давая передохнуть скакунам спускались вниз по тропе, мирно беседуя и оглядываясь по сторонам, всё же, может быть, они смотрели на всю эту красоту в последний раз. Капитан Уилсон тем временем провожал их взглядом, пока господа уже довольно тихо перешёптывались между собой.
– А теперь объясните, дорогой капитан, почему вы прибыли сюда? – первым обратился граф Амет.
– Я получил весточку от моих солдат, которые были сегодня у порта близ замка и проникли слухи, что герцог Картвел уже прибыл на остров, – ответил капитан максимально тихо так, чтобы его услышали только графы.
– Но какое отношение к герцогу имеет это новое военное образование? – спросил изобретатель.
– Поскольку, – многозначительно начал отвечать граф Мур, прекрасно знакомый со всеми видами военной тактики, – он узнал о том, что король готовит своих солдат и усиливает свою мощь. Поэтому в первую очередь, как отличный тактический игрок, герцог решит уничтожить эту новую военную единицу. И чтобы уточнить имеющиеся масштабы и при возможности скорее успокоить герцога, вы, капитан, прибыли сюда.
– Именно так, ваше сиятельство, – ответил капитан Розенбаум и кивнул головой.
– Гм, – призадумался Амет, протерев свою бороду и чуток прищурил глаза.
– Насколько же увеличил состав своей армии король в этих подразделениях? – поинтересовался граф Мур, после некоторой паузы.
– Однозначно мне неизвестно, но могу сказать, что если раньше использовались гладкоствольные капсюльные ружья с дальностью до сотни метров, но теперь привезли новые дульнозаряжные нарезные винтовки с дальностью до 500—800 метров.
– Сколько же уходит времени на перезарядку? – спросил Амет.
– Порядка 2—3 минут, но что ещё больше заинтересует вас, – продолжал капитан Розенбаум, – так это наличие у новых полков пары десятков нарезной дульнозарядной артиллерии – полноценных пушек с дальностью порядка 2—2,5 км, совершая 2—3 выстрела в минуту. Я полагаю, что король таким образом решил сделать удар сначала в сторону своего флота, приспособив подобными пушками сначала их, поэтому сюда прибыло не столь много – для пехотных войск.
– Неужели гладкоствольные из меди и бронзы перестали использоваться? – решил уточнить граф Мур.
– Нет, ваше сиятельство, они с дальностью от 1 до 1,5 км и такой же частотой выстрела остались, но их число уменьшилось.
– Полагаю, что новые пушки сохранили бронзовую структуру? – спросил Самуил, на что капитан с согласием кивнул.
– Я думаю не стоит особо беспокоиться, по крайней мере если сравнивать с самым ближайшим новым рывком, – говорил изобретатель, – должны стать взрывчатые вещества, конечно, нитроглицерин имеется, но он не столь удобен в применении, а технология господина Нобеля будет готова явно не скоро.
– Но у войск уже имеются осколочные гранаты, картечи с дробью, доходящие в дальности до двух сотен метров и шрапнели, разрывающиеся в воздухе, – ответил капитан, что вызвало небольшое замешательство учёного.
– Что же ещё? – продолжал спрашивать граф Мур.
– Я полагаю новое обмундирование вас не интересует, но те, кто их носят разнесли странных слуг о прибытии новых картечниц – практически орудий с дальностью выстрела от 1 до 1,5 км и выпускающие по 250 выстрелов в минуту, что пусть даже маловероятно, но возможно, – с опаской заметил капитан.
– Гм, – с несколько недовольным выражением заметил Амет. – А каков состав войск короля на данный момент?
– Имелось несколько пехотных и стрелковых полков, вместе со стрелковым батальонов. Была одна батарея пешей артиллерии и одна – конной, но как оказалось их число возросло до десяти. Появилась одна рота инженерных войск, но большее внимание уделено флоту, там общая численность дошла до пары корпусов, которые могут явно сравниться с этим, – указывая на новый центр, близ коего они были, проговорил капитан Розенбаум, отчасти нейтрально.
– Кстати на счёт сего центра, капитан, – монотонно спрашивал граф Мур. – Это корпус или округ?
– Учитывая, что в отделении насчитывается до 10 человек, во взводе до 60, в роте – до 360, батальоне – до 500, полку более 2 500 человек, бригаде до 4 000, дивизии до 22 000, корпусе – примерно около 100 000, армии до 1 000 000 и на фронте или округе более миллиона человек, то я могу смело ответить, что это полтора корпуса, – заявил капитан Розенбаум, что вызвало даже интерес графа Самуила.
Капитан заключил эту речь, после чего господа переглянулись между собой, отходя в сторону и взглянув на отдаляющийся корпус, почти что тактическую единицу армии короля Аль-Мактума. Не прошло и пары минут, как резкий оглушительный звук взрыва заставил посмотреть присутствующих в сторону источника. Господа застыли в изумлении, освещённые яркой огненной вспышкой. Высокие стены нового здания разорвались на части, обрушивая верхние этажи с громовым грохотом, сдавливая под своей тяжестью сотни убегающих солдат, пытающиеся хоть как-то укрыться, спасти свои жизни. Лошади вставали на дыбы, многие решившие, что началось военное нападение, подобно умалишённым, начали стрелять из своих ружей, задевая пулями друг друга и ни в чём неповинных животных.
Новая военная база была в миг уничтожена
Сотни кирпичей, куски черепицы из единой конструкции превратились в смертельное орудие, разрываясь на ещё большие части, задевая убегающих, попадая им по головам, рукам и ногам, когда те падали на различные деревянные и металлические обломки и застывали на месте, сохранив это устрашённое выражение лица. Тонны пыли вместе с огнём от быстро загоревшихся деревянных балок с множеством мебели и бумаг, поднимались ввысь, как будто настоящий огненный монстр восстал из глубин этого разрушающегося здания, но тут же был придавлен его верхними этажами, тоннами камней и слабым камнепадом.
Капитан Уилсон со своими стражами в первую же секунду, отброшенные волной взрыва убежали в сторону и оказались единственными выжившими, кроме малочисленных раненных, выпавших из окон, но и те остались под сильным завалом, ибо даже высокие исполины – горы не удерживали на своей поверхности сотни камней, обломков различных пород, спадающие с вершины. Сильнейшие клубы дыма поднимались ввысь в форме адского гриба или даже черепа, исходя от обломков и потухающего огня, хотя некоторые участки здания всё ещё продолжали гореть, часто взрывая оставшиеся хоть какие-то стеклянные обломки, подобно минам.
Графы вместе с капитаном и стражами стояли неподвижно, безмолвно следя за всем этим кошмаром и провожая взглядом переходящий сначала от огненного к чёрному и серому оттенку, после всё больше распадающийся в воздухе и становящийся всё более прозрачным поток дыма. И в миг, когда прозрачность начала позволять видеть всё то, что находилось за этими клубами, зрачки учёного расширились от изумления, ибо по пути, куда отбывал ещё совсем недавно экипаж, находились три тёмных всадника, покрытые чёрной мантией на чёрных вороных конях.
В эту секунду, когда учёный заметил всадника и тот обратил внимание на него, после чего в свете Солнца блеснула его улыбка и он снял чёрный капюшон. Каково же было удивление графа Амета, когда он видел перед собой герцога Картвела, безмолвно ему кивнул и скрылся со своими спутниками за поворотом. Было очевидно – опасения капитана Розенбаума оправдались. Присутствующие всё это время пребывали в глубоком изумлении от произошедшего.
– Господин Розенбаум, я полагаю Вам стоит вместе с нашими стражами отвезти этих несчастных – капитана Уилсона и его подопечных в город, – первым заявил граф Мур.
– Да-да, конечно, ваше сиятельство, а как же вы?
– Мы вполне сможем доехать до Шорта-младшего и без вас, благодарю за поддержку, – ответил только граф Мур, на что его спутник-изобретатель одобрительно кивнул.
После этих кратких переговоров капитан удалился вместе со стражами для оказания помощи, графы же, не заставляя долго себя ждать и продолжили своё путешествие. Путь их продолжился на Радже и Тулпаре, которые несли их по каменистой наклонной плоскости. Каждый из всадников сохранял больше нейтральное выражение лица, погружённые в свои размышления, несколько отходя от шока. Спустя какое-то время, пока их путь продолжался и уже отчётливо виднелось начало пути, ведущее к лесу, откуда нужно было проехать в сторону лаборатории Андрэ Шорта они несколько пришли в себя и первым заговорил господин Мур.
– Когда произошёл взрыв, что заставило вас так удивиться? – держа своего скакуна за узды, что заставило его несколько уменьшить темп, что сделал и учёный, заговорил граф.
– Ваше сиятельство, – смотря в одну точку начал говорить учёный, – когда поднимались клубы дыма, я увидел… герцога Картвела с его стражей.
– Значит он прибыл.
– И более того, стал причиной этого взрыва – он нанёс первый удар против короля.
– Значит, даже опоздав на неделю в своём пребывании, он не сидел без дела, – многозначительно произнёс граф Мур.
Последние слова получили ответ лишь в виде безмолвного кивка графа Амета Уна, когда их скакуны мирно продолжали своё движение, не торопясь в сторону цели – им нужно было всё обдумать. Этот взрыв был неожиданным и поскольку он произошёл без какого-либо предупреждения графов, можно было ожидать, что в любую секунду этот герцог мог сотворить всё, что угодно. И учитывая самые разнообразные случаи, произошедшие с графами и их товарищами, нельзя было предугадать, что могло произойти практически в следующую секунду.
– Мы только хотели уйти от всех этих бед, как сами того не зная ввязались в них, – скорее самому себе, нежели для своего спутника сказал изобретатель.
Господин Мур ничего не ответил, он ехал, также смотря в одну точку впереди себя, погружённый в размышления. Учёный продолжал.
– Мне доводилось впадать в интриги во время моей жизни в своём времени или во время жизни в Европе, но это был скорее лишь обман, невинная оплошность, по сравнению с тем, во что мы все вплелись теперь. Даже если вспомнить нашу с вами историю в полуостров Индостан…
– Вы ещё не знаете всей картины, – внезапно посмотрев на изобретателя сказал граф Мур, остановив коня. – Вы не знаете очень даже многого. Вспомните хотя бы то, что вы прибыли только под конец всего восстания, история коего в разы большая.
– Но, ваше высочество, – словно вновь возвращаясь в то время, заговорил Амет, – я ведь изучал…
– Историю пишут победители, Созидатель. И уж точно в вашем времени не стоит сомневаться, что история могла быть переписана многократно, вспомните хотя бы то, что в разных государствах одно и то же событие может быть интерпретировано совершенно иначе. Для одной стороны поражённые – это трагично погибшие, для иной – отважные победители.
На Созидателя эти слова оказали глубинное воздействие и он, несколько призадумавшись ответил:
– Это верно, но каково же было на самом деле и считаете ли вы сами, что вы трагически поражённых?
– Я приверженец одной стороны и пусть нас победили, я прекрасно понимаю какие преступления совершала одна сторона и другая, сколько жизней с горечью отнял я и сколько отняли они.
– Да, ваше высочество, я не знаю всего этого, но прошу вас тогда рассказать мне о том, какие же сложности при вас, какие могут поразить меня и более того, что улучшит в дальнейшим мои знания в этом направлении.
Услышав эту краткую речь изобретателя, принц Даккар повёл коня вперёд мерным шагом и начал говорить, когда учёный последовал за ним…
Глава шестая. Откровения принца Даккара
– История Индостана довольно глубока и интересна. Эта Земля увидела не мало поселений, не мало различных жителей, народов, национальностей. Сотни брахманов, кшатриев, вайшьев, шудров, варнов и джати, присутствовало на этой Земле, и знаете, мой дорогой друг, как мне кажется, одной из новых вех совершенствования Индии было после завоевания этих земель Бабером, более известный как Бабур – потомок Тамерлана, покинувший свои края правитель-Тимурид, воевавший с Шейбани-ханом. Но со времени его завоеваний произошло много изменений, проходило время и к 1600 году эти Земли, ставшие благословенными странами Аравиата, уже населяли 200 миллионов, а по иным подсчётам и большее число жителей.
Представьте только этот масштаб, мой дорогой друг. Ещё с древних пор Индостан был богат своими природными дарами – золотом, драгоценностями, природными прикрасами, пышными лесами и полями. Люди со временем стали приспособлены к земледелию, выращивая различные пряности, а также известный чай. Установленная ещё во время Тамерлана Великий шёлковый путь, связывающий Европу со странами Востока, в том числе с Индостаном, позволило Великобритании, Франции, Австрии, Португалии, Испании и прочим странам Европы узнать о многих чудесах сего края. Вспомните хотя бы удивление королев и королев, при рассказах путешественников об этих краях или хотя бы знаменитую «Книгу о разнообразии мира» Марко Поло во время его путешествий в восточный мир, этого венецианца, коему почти что на протяжении всей жизни не верили, хотя он был на территории, судя по вашим новым картам Армении, Ирана, Китая, Казахстана, Монголии, Индии, Индонезии и прочих стран, хоть они именуются сейчас конечно же иначе.
Масштабнее всего в 1600-е года, во время правления в Англии Королевы Елизаветы I была открыта «Old John Company», которая и стала одним из основных поставщиков продукции из дальнего для Европы восточного мира. Став своего рода началом масштабной Ост-Индской компании после указа её величества, что дало много привилегий сему движению и открыло путь к открытой колонизации всей Индии и некоторых других стран Востока. Но в реальности в те времена это было лишь «купеческое товарищество» во время главенствования герцога Коумберлендского.
Но это было только начало, ибо именно в это время начались первые действия стран Европы и в частности, Португалии. Затем своё желание выражала и Франция на захват территории Индии, которая вообще не принадлежала Европейским государствам, если бы не их желание приобрести природные ресурсы, – с некой болью и гневом проговорил принц Даккар, но затем добавил более тише, – но и с другой стороны в некотором смысле технологическое развитие и организованность разрозненных тысяч каст тоже не могла произойти сама собой, несмотря на главарей этих каст, – эти его слова полноценно выражало объективность его высочества. – Но владычество Португалии не было столь долгим, благодаря действиям лорда Клая в Бенгалии, где генерал-губернатором на тот момент был лорд Гастинс.
Ост-Индская компания всё больше расширялась благодаря своей монополии, что делало её довольно масштабной, но всё же в эти периоды она не могла обладать полноценной монополией и только после назначения новых чиновников в 1784 году, была разрушена монополия компании при торговле с Индией в 1813 году и Китаем в 1833 году, ведь как я сказал была колонизирована не только Индия. Но я скажу, что я был не единственным, кто начал утверждать о необходимости восстановления прав настоящий владельцев этой территории, хотя бы со времён последнего высшего технического развития. Одним из ярых сторонников этой идеи и стал мой родственник, о коем вы уж точно не раз слышали.
Произнося всё это, принц устремлял взгляд вдаль, словно представляя всё происходящее перед глазами и пока события не принимали столь страшные оттенки, к которыми они пришли потом. Топот копыт вместе со звуком шелеста одинокой растительности в горной местности и лёгким дуновением ветра под палящим Солнцем были единственным элементами, сопровождающие их диалог. При этом невольно вспоминались их путешествия на материке, когда они также долго беседовали, проводя долгое время верхом или на лёгком экипаже.
Сколько же всего уже связывало этих двух господ, прошедшие через не мало трудностей. Изобретатель – гениальный учёный, со своей неординарной историей и принц Даккар – инженер, судостроитель, исследователь и воинствующий герой своего покорённого народа. Может быть, эти слова были высоки, но Амету, знающий историю и своего народа Средней Азии было известно это отношение покорённого народа к народу-захватчику, но можно ли было говорить, что это как-то отразилось на нём? Конечно же нет, ибо изобретатель лишь слышал об этом, когда же принц был непосредственным участником сего трагичного действа.
И сейчас, вспоминая о своём родственнике, сдержав небольшую паузу, всадник продолжал свою речь.
– Он участвовал в битвах при лорде Корнвалисе с громогласными девизами против захватчиков, начиная с 1784 года, пока трагически не погиб 4 мая 1799 года, лишь немного недожив до начала нового столетия.
– Но не кажется ли вам это…
– Слишком простым? Отнюдь нет, ибо подумайте, что ваша вражда с господином представителем Королевского общества сэром Рональдом занимал порядка пары лет и уже стала причиной различных проблем, вспомните хотя бы конференцию. А противостояние Ост-Индской компании, местного населения и прочих государств, желающие приобрести хотя бы небольшой кусок от Индостана длился на протяжении столетий. Мой отважный родственник – дорогой двоюродный дядя Типо-Саиб также был жертвой не малых интриг, хоть и сам организовывал некоторые военные компании для своих побед. Может быть, это и решило его судьбу в тот самый день, во время военного штурма Серингапатама под предводительством генерала Гарриса, – при последних словах ощущалось странное чувство, как будто принц старался сдерживать свои порывы, стараясь всеми силами оставаться объективным.
– Но это столкновение уж точно не было единичным и более того, нельзя было сказать, что восстания вовсе не прекращались, – отозвался Созидатель.
– Военные силы обоих сторон образовывались постепенно и если с одной стороны были английские войска, то с иной туземные объединения. Европейская армия обладала своими кавалерийскими полками, пехотными батальонами из самой Европы и пехотными батальонами самой Ост-индской компании. При этом, персонал компании в основном состоял из европейских представителей, хотя были и некоторые батареи непосредственно из туземцев – местного населения.
