– Я иду с тобой, дядя,– возразил племянник.
– Я иду с вами,– возразила племянница.
Бейнардий Фронкс вдруг крепким кулаком шарахнул по столу так, что оба подпрыгнули.
– Я сказал: спать! – процедил целитель так, что брат с сестрой нервно сглотнули.– Пока меня нет, вы собираете вещи. И завтра утром отбываете в Нодрим.
– Я никуда не поеду! – запротестовал Лорен.– Объясни: что происходит?
– Ты же понимаешь, что слухи, которые ходят о тебе по Кибельмиде,– это не просто досужие сплетни,– приглушенно возмутился дядя.– Думаешь, я не заметил, что твои подопечные поправляются быстрее всех остальных? Ты талантлив, Лорен. Этого не отнять. Я безмерно счастлив, что оставлю своё дело достойнейшему из целителей. Я видел твой свет. Своими глазами. Но беда в том, что его видели не только мы с Акме. Его увидели и посторонние. В Кибельмиде тебе скоро не станет жизни, Лорен. Поэтому тебе нужно уехать. И Акме поедет с тобой. Вместе с вами я направлю письмо для своего знакомого. Он подыщет вам место в нодримской больнице в Броке. Жить будете в поместье вашего покойного отца. А теперь – спать. Мне тоже нужно всё обдумать перед вашим отъездом.
Акме долго не могла заснуть, ворочалась в постели, глядя в стену. Затем поднялась и постучалась к брату. Лорен открыл дверь, и у девушки зашлось болью сердце – он был мрачен и мертвенно бледен. Молодой целитель молча впустил сестру в комнату, прикрыл дверь и устало опустился на стул, указав ей на кресло.
– Давно у тебя этот свет? – прошептала она, боясь сказать что-то лишнее и спугнуть его.
– Не очень…– уклончиво ответил брат, тяжело потирая ладонью лоб.– Появился впервые полгода назад, когда один из моих больных начал умирать. Я прикоснулся к его лицу, и ему стало легче. Парень быстро пошел на поправку.
– Значит, слухи о твоем даре – не беспочвенны…– прошептала Акме, затаив дыхание.– Ты не просто целитель!
– Меня могут обвинить в шарлатанстве,– сказал Лорен, и его огромные глаза нервно сияли.– Меня лишат Лицензии.
– Покажи свой свет.
– Сейчас он не придёт. Я измотан. У раненой девушки яд разъедал плечо, но, кажется, мне удалось остановить его распространение. Просто так. Своим светом. Она ничего не увидела, была без сознания. Завтра я должен проведать её.
– Но это же чудо, Лорен,– прошептала Акме, без улыбки глядя на него.– Ты лечишь одним прикосновением руки.
– Да, как шарлатан на рынке,– фыркнул тот.– Наложением рук.
– Нет, ты совсем не шарлатан. Ты – целитель. По образованию и призванию!
– В Эрсавии не любят колдовство,– сказал Лорен.
– Кто сказал, что это колдовство?
– А тогда что же это?
– Я не знаю. Но ты не наводишь порчу. Ты исцеляешь. Ты станешь знаменит, как только о тебе узнают!
– Не такой ценой я хотел славы…
Акме подумала, затем решила задать ещё один вопрос:
– Кто была та девушка на площади? Которая устроила тебе скандал.
– Илана. Я имел неосторожность однажды… приударить за ней.
– Что в твоём понимании означает «приударить»? – прошептала Акме, чувствуя беду.
Лорен пронзил её ледяным и красноречивым взглядом своих черных глаз. Многозначительно приподнял брови.
– Она дочь одного не очень успешного торговца. Я познакомился с ней полгода назад. Спас от лихорадки. После выздоровления она пришла ко мне. Начала каждый вечер караулить меня у больницы. Илана казалась мне довольно забавной и симпатичной. А однажды во время прогулки мы немного… выпили вина в таверне. Я проводил её до крыльца дома. Но через несколько минут почему-то оказался на складе, где её отец хранил товар. Она была очень настойчива, а я выпил слишком много, чтобы уйти сразу.
– Ты соблазнил её,– спокойно сказала Акме.
– Я соблазнил?! – Лорен устало фыркнул.– Илана зверем набросилась на меня!
– О Небо! – охнула девушка.– Теперь она носит твоего ребёнка!
– Нет, конечно. На следующее утро я заставил её выпить кое-какой травяной настой, чтобы она не понесла от меня.
– Так чего же она тогда хочет?
– Чтобы я женился на ней. Утверждает, что я её опозорил. Иначе она всё расскажет дяде. Если и дядя откажется принимать меры, она пойдет к главе города. Ничего себе опозорил, – Лорен зло усмехнулся. – Она уже не была девственницей.
Акме встала с кресла, прошлась по комнате, прерывисто вздохнула и осведомилась:
– Она точно не носит твоего ребёнка?
– Нет, не носит,– уверенно ответил Лорен.– Она уже пыталась обмануть меня, но я вынудил её отправиться на осмотр в больницу. Ничего нет.
– Что ты за человек?..– Акме смерила брата осуждающим взглядом.– Развлекся с девушкой, потом замёл следы. Заставил её выпить настой, отправил на осмотр к целителю… Почему твоя голова отказалась работать в тот самый момент, когда ты притащился на склад её отца?!
– Потому что я был пьян! – вздохнул Лорен.– А она разделась слишком быстро!
– Избавь меня от подробностей,– с отвращением процедила Акме.
– Да, я мерзавец, но если бы она не привела меня туда и не разделась, я бы и не подумал заходить так далеко! Порой мне кажется, что она сделала это нарочно, чтобы шантажировать меня, выбить деньги или замужество.
– Или она слишком сильно в тебя влюбилась,– вздохнула Акме.– Ох, Лорен!.. Я всегда знала, что ты глупеешь, когда дело касается привлекательных женщин, но и подумать не могла, что дело обстоит так плохо… Мне жаль девушку, но я не хочу, чтобы ты женился вот так… из-за шантажа, без любви. Она не может ничего доказать.
– Нас неоднократно видели вместе.
– Нас с Селимом тоже, но это ничего не значит. Ты поступил подло и безусловно ранишь эту девушку, пока будешь от неё отказываться, но не позволяй ей разрушить не только твою карьеру, но и твою жизнь. Ты действительно мерзавец, но случившееся и ей не делает чести. О чём она думала?… Но если она не носит ребёнка, мы можем уехать со спокойной совестью. И никто тебя ни в чём не обвинит: ни в шарлатанстве, ни в насилии.
– Не понимаю, почему ты должна отправиться вместе со мной,– вздохнул Лорен.– Не хотел бы тебя брать.
– Я могу встать на сторону Иланы…– ввернула Акме.
– Встанешь на её сторону – я тебя выпорю,– заявил Лорен.– Я имею на это право как старший брат.
– Поднимешь руку, я расскажу про твою с Иланой жаркую ночь дяде Бейну,– вкрадчиво ответила Акме.– Ты обесчестил девушку, заставил её выпить какой-то отравы, чтобы она не понесла, а сам поплёлся на Менадскую площадь, чтобы шпионить за мной и Селимом.
– Это не отрава, а вполне безопасная настойка. В будущем она не повлияет на её здоровье. А Селим явно не тот, кем себя выдаёт. Ты видела, как умело он стреляет из арбалета?
– Быть может, он любит охоту.
– Любой охотник упадёт в обморок, когда увидит такое чудище на своём пути. Селим даже глазом не моргнул. Не закричал, не охнул. Просто отнял у кого-то арбалет и вместе со мной пошел за тобой.
– Может, не успел испугаться,– Акме пожала плечами, вспомнив эти невероятные зелёные глаза. Ей захотелось снова их увидеть. И поблагодарить Селима. Хотя бы поцелуем в щёку.
– Он вернулся на площадь и помогал раненым, разбирался с погибшими. Он даже ни разу не поморщился, когда видел эти ужасные раны и истерзанные тела. Интересно мне знать, где он получил такую подготовку?..
Акме было странно слышать о Селиме, этом привлекательном франте, такие вещи.
– Он очень странный тип,– подытожил Лорен.– Акме, моё сердце разорвётся, если ты окажешься в такой же ситуации, как Илана… или даже хуже…
– Я не окажусь в такой же ситуации,– ответила девушка.– Я не караулю мужчин по вечерам,– здесь ей пришлось немного покривить душой.– И уж точно не затягиваю их на всякие склады и не снимаю перед ними одежду. Я ценю свою честь. И хочу достойно прожить свою жизнь. И достойно выйти замуж, если придется.
– Хотя бы кем-то из нас дядя может гордиться,– сокрушённо проговорил Лорен.
– Прекрати говорить ерунду и ложись спать,– фыркнула его сестра.
Глава 5. Герцог
Атийский
На следующее утро Акме чувствовала себя гораздо лучше. Вместе с братом они всё же увязались за дядей и отправились в больницу. Бейнардий Фронкс разбранил их и выгнал. Но ушли они только после того, как Лорен обошёл всех своих больных и вчерашних раненых.
Кибельмиде требовалась защита, и улочки городка тщательно патрулировались вооруженной до зубов стражей. Горожане старались не высовываться из домов без надобности.
– Из столицы едет подмога,– сказал Лорен сестре по дороге домой.– Быть может, пронесёт, и монстры больше не прорвутся в город?
Акме крутила головой в надежде увидеть Селима. Ей хотелось поговорить с ним, обсудить произошедшее. Его воинственный мужественный образ никак не выходил из головы. Он бы смог вывести Анара на чистую воду, дал бы ему бой и не позволил шутить с ней. Высокая фигура, устрашающий арбалет в руках. Кто из молодых людей, пришедших недавно в дом Бейнардия Фронкса на ужин и пытавшихся ухаживать за ней, смог бы сделать так же?.. Кто вышел к ней на площадь из надёжного укрытия из той сотни мужчин, которые веселились на танцах? Четверо вооружённых стражников, брат и Селим. А она даже не поблагодарила его за помощь. После того как Селим проводил её до дома, он вернулся к Лорену и помогал восстанавливать порядок.
Вернувшись домой, Акме обнаружила на столе в гостиной букет длинных кроваво-красных роз, столь красивых и величественных, что даже Лорен опешил.
– Дорогой букет,– прокомментировал он.– Ну что ты стоишь? – с усмешкой воскликнул Лорен.– От радости? Полагаю, Селим решил не отступаться от тебя.
– Кто их принес, тетушка Дорин? – дрожащим голосом спросила она.
– Посыльный, деточка,– последовал ответ.– Сказал, от некого молодого господина.
В цветах оказалась маленькая записка на белой бумаге, а на ней аккуратным изящным почерком было написано: «Акме».
– Я был прав,– пробормотал Лорен, заглянув сестре через плечо.– После вчерашнего происшествия я поменял о нём мнение. Пусть он строит из себя самовлюблённого баловня, но он не трус.
Не слыша брата, Акме развернула записку и молча прочитала. Вот что она гласила:
«Сударыня, не существует слов, достойных описать моё восхищение Вашей красотой. Защищать Вас от такого лютого зверя было делом чести. Уповаю на то, что Вам удалось отдохнуть и избавиться от тревог после столь беспокойного вечера. Вынужден сообщить, что должен покинуть Кибельмиду и Вас, прекрасная Акме, незамедлительно. В Карнеоласе меня ждут дела, которые я не имею права откладывать. Едва ли в ближайшее время я вернусь в южные земли. Умоляю о снисхождении. Ваше общество и Вашу доброту я буду вспоминать лишь с нежностью и искреннейшей признательностью.
Осмелюсь надеяться, что розы, столь любимые вами, смягчат поспешность моего отъезда.
Селим».
Дочитав высокопарную записку до конца, Акме заторможенно опустилась в кресло у камина, затем молча передала послание брату. Новость не вызвала ни слёз, ни стенаний, лишь недоумение.
Лорен быстро пробежал записку глазами, возвёл глаза к потолку и воскликнул:
– Вот это идиот!
«Да нет,– с досадой подумала Акме.– Идиотка тут только я».
– Ему даже не хватило смелости объясниться с тобой лично!
– Селиму это не было нужно,– тихо ответила Акме, захотелось уйти в свою комнату и накрыться одеялом с головой.
– Но это странно! – фыркнул Лорен.– Он увивался за тобой, защищал тебя на площади, а теперь даже не приехал, чтобы лично переговорить. Постой, ты что, расстроилась?..
Акме подняла брови, вздохнула и молча поднялась в свою комнату. Там она несколько раз перечитала записку. «Капризен, обидчив, самоуверен, взбалмошен,– решила девушка, испытывая отрезвляющее раздражение.– Он лопотал, что моё общество важно для него…Что ж, так будет даже лучше».
И, смяв записку, холодно швырнула её через комнату. Настроение было окончательно испорчено. Обида терзала ещё несколько часов. Она не спустилась к обеду и отказалась от ужина, встревожив дядю.
Тоненький шепотливый стук о стекло заставил её прислушаться. Будто что-то маленькое и лёгкое билось в окно в коридоре. Кто-то кидал камушки. Девушка встала с постели, вышла из комнаты и, подойдя к окну в конце коридора, открыла его. Внизу стояла знакомая фигура, закутанная во всё чёрное.
– Добрый вечер, сударыня Акме! – тихо поздоровался Анар и низко поклонился, в голосе его слышалась улыбка.
– Что вы здесь делаете? – выдохнула она шёпотом.– Дядя или брат могут услышать вас.
– Я пришёл за своей перчаткой,– довольно отозвался тот.
– Да чего вы мелочны,– усмехнулась девушка.– Не приходите сюда более.
– Эта перчатка мне памятна.
– У вас есть вторая.
– Я могу подняться к вам в комнату.
– Сомневаюсь…
Анар фыркнул и решительно направился к задней двери дома.
– Нет, стойте! – торопливо воскликнула девушка.– Если я отдам вам перчатку, вы уйдёте и более не потревожите меня?
– Я буду приходить столько, сколько мне будет угодно,– последовал ответ.
– Не терплю грубиянов!
– Я – исключение, сударыня. Вам нравится моё общество. А мне нравится ваше общество. Так зачем мучить друг друга?
– Чего вы хотите от меня? – вздохнула Акме, краснея.
– Спустись. Прошу вас.
