Заслужить покой: дарованное проклятие
Дани Эль
С детства я обладаю странной магией, о которой не могут знать другие люди. До семи лет я считал это даром, пока моя сила не смешалась с иной, кидая меня из настоящего в прошлое. И уже десять лет с того самого дня я чувствую постоянную боль. С этим тяжело жить, тяжело вливаться в общество и, что самое главное – я не знаю причину. Никто так и не пришел ко мне с ответами, никто не объяснил, что со мной не так, пока однажды я не столкнулся с правдой о мире, в котором живу.
Дани Эль
Заслужить покой: дарованное проклятие
Глава первая : Я теряю контроль.
Все началось в мае.
Если признаться, я ведь с самого детства был непростым ребенком: у меня с рождения белые волосы, прямо как снег. Они контрастировали с моей бледной кожей. Казалось, что так и должно быть, и я думал, это норма, пока с каждым годом не видел все больше и больше удивленных лиц в свою сторону. Мама говорила, что, когда я родился, меня в макушку поцеловала снежная королева. А я ведь верил в это до поры до времени, но сейчас мне уже все равно.
Я просто привык.
Еще ребенком я впервые осознал, что могу делать странные вещи: колдовать. Моя магия отливала поистине золотым цветом. Став старше, я начал замечать, что в определенные дни магия пропадала. В полнолуние. А в новолуние была невообразимо ярка.
Я никому не рассказывал.
Я жил с осознанием того, что могу применять магию как захочу и на все, что вижу перед собой.
В семь лет ночью я проснулся, посмотрел на Луну, вышел из окна и пошел по воздуху. Мое тело отливало серебром. Через какое-то время я вернулся назад в комнату сам, как будто меня кто-то направил обратно. Хотя все могло закончиться плачевно.
Чем старше я становился, тем чаще это происходило. Я стал применять магию даже в полнолуние, только моя магия теперь была небесного цвета.
Я совру, если скажу, что мне это не нравилось. Я считал это даром, а себя магом. С семи лет меня начали беспокоить дикие боли по всему телу, которые трудно было описать и контролировать. Я даже успел пожить в больнице, но это мне никак не помогло.
Боль ослабла, когда я случайно переместился в прошлое. В те же семь лет. Представляете мой страх, когда я шел в школу, а попал в середину девятнадцатого века? Так страшно мне не было никогда. Кругом лишь незнакомые очертания родного города, незнакомые люди, странные запахи.
Все было странно.
Я забился в угол в одной из улиц и почти сразу вернулся в свое время.
В тот день я впервые не пошел в школу и отправился в библиотеку. Я понял, что так больше продолжаться не может. Я читал все о путешествиях во времени и о Луне. Я предполагал, что моя магия исходит от Луны или как-то связана с этим. Однако в книгах нашел лишь больше вопросов, чем ответов.
Я хотел рассказать родителям, правда хотел, но не знал, с чего начать и как это объяснить. Поэтому просто молчал.
Этот дар стал проклятьем, когда в девять лет меня чуть не убили во время первой мировой войны.
Я перемещался в прошлое все чаще и чаще, и это перестало меня пугать лишь годам к двенадцати, но после того случая я ни за что не совался в дела прошлого. Я смирился и стал изучать окрестности, не разговаривая с людьми из этого прошлого. Боялся, что что-то изменю своим присутствием, поэтому лишь слонялся тенью меж давно умершими людьми.
Теперь мне не позавидуешь, правда?
На самом деле, это не происходит так часто, как можно подумать. Да, неприятно, но я действительно привык. К этому привыкаешь со временем, а прошло уже больше десяти лет. Перемещения изначально происходили неосознанно: я просто мог идти и оказаться в прошлом. Это прошлое было разным: восемнадцатый век, пятнадцатый, двадцатый. Чаще всего двадцатый. Пятидесятые. Они были самые частые. Как я понимал? Просто подмечал заметные детали в прошлом и потом интересовался в книгах или интернете. По машинам или их отсутствию, а также по одежде людей обычно можно было определить примерный промежуток времени.
Но это оставалось всего лишь моими предположениями. Я не претендовал на достоверность.
Что же до того, как у меня не получилось ничего изменить своими перемещениями, я сам был без малейшего понятия. Я трогал там вещи, но не забирал их. Почти не прикасался к людям. И перемещения – это не телепортация. Ей я не обладаю. Где я был в настоящем – там и оказался в прошлом. Однажды я был в Бельгии и попал в события былых веков.
Однако обычно перемещения не цикличны. Они происходят спонтанно. Со временем я научился их предчувствовать. И, да, контролировать тоже. Я пробовал даже сам перемещаться. Однажды у меня получилось, но я чуть не застрял там навсегда. Мне было лет тринадцать, и я не мог вернуться назад, а застрять в восьмидесятых не горел желанием. Тогда я потратил столько своей силы, что впал в кому на месяц.
Где я был в это время? В своем подпространстве. Медитировал.
Больше не пробую перемещаться сам. Увольте.
В последний же раз дней пять назад я был где-то в двадцатых годах. Довольно посредственно. Все равно мои путешествия не длятся долго. Может, я просто не успел рассмотреть те года, но для меня они были не самыми запоминающимися.
Как-то выдался случай, и я даже ненароком спросил у родителей о путешествиях во времени. Как бы просто интересуясь. Папа сказал, что это все сказки и даже бровью не повел. Мама же ответила, что ей любопытна эта тема, но в этом заключался лишь чистейший интерес. Как и у любого человека. Это не походило на то, что они что-то знали об этом.
У меня были мысли, что, возможно, кто-то из других моих родственников знает о путешествиях, но у меня кроме родителей, дяди и дедушки никого не было.
– Даймонд, это тебе.
Я очнулся от мыслей, обернулся и протянул руку к конверту, что передавал мне папа. Я случайно уронил ложку в тарелку с хлопьями и обрызгал стол, но конверт все же взял. Папа продолжил поправлять галстук и читать свою почту в руках.
Я уменьшил громкость на телевизоре и покрутил в руках алый конверт. Мне редко приходит почта, поэтому я слегка недоуменно перевел взгляд на папу.
– Это точно мне?
Отец кивнул. По лестнице спустилась мама: это была слегка смугловатая женщина с черными собранными волосами. Она положила рядом со мной на стол какие-то бумаги и подошла к папе, чтобы помочь ему с галстуком.
Я снова посмотрел на конверт. Открыл.
– Пап, ты знаешь семью де-Сикрет?
Родители обернулись в мою сторону. Я перечитал бумагу еще раз и убедился, что это было свадебным приглашением. Я не знал указанных людей. Приглашен был не только я, но и родители.
Никогда не слышал о семье де-Сикрет.
Папа отложил свои письма. Я безэмоционально отдал ему конверт. Я не знал этих людей, так какое мне было до них дело? Зачем незнакомцы зовут меня и родителей на свадьбу? Меня не интересуют эти вопросы, так что я просто вернулся к просмотру телевизора и поеданию завтрака.
– Марго, посмотри, – отозвался отец.
– Это на них не похоже, – прокомментировала мама и взяла приглашение, – Как они посмели прислать нам что-то после стольких лет?
– Вы знаете от кого это? – все же поинтересовался я.
– Не обращай внимания. Забудь об этом.
Папа разорвал приглашение и выкинул в мусорное ведро. Я увидел это краем глаза.
– Неприятные знакомые?
– Родственники. – ответил он с кислым выражением лица и посмотрел на часы, – Мы опаздываем, Марго. Поехали.
Он подобрал свой портфель и покинул квартиру.
– Не забивай этим голову, Дай, – мама подошла ближе, оторвала салфетку и протерла след от молока, – Де-Сикрет – фамилия твоей биологической матери. А это отозвались ее родственники. Теперь понимаешь, почему зол твой отец?
Под кожей сзади у ребер словно свернулась кровь. От боли я сжал ладонь в кулак.
– Мы редко поднимаем эту тему… – сквозь зубы проговорил я и развернулся к маме, – То есть они пригласили нас на свадьбу кого-то там из-за связи с той женщиной? – я фыркнул, не веря своих ушам, – Папа правильно поступил!
Мама с тяжелым вздохом посмотрела на меня, погладила мои волосы и поспешила за папой. Дверь вскоре и за ней закрылась.
– О чем они думали? – тихо процедил я.
От нахлынувших чувств я крепче стиснул кулак, и из него начала выходить голубая магия. Я мгновенно расслабил ладонь и снял поток энергии.
Боль почти отступила. Забыл, что мне нельзя злиться.
Это тоже происходило из-за моего "дара": когда я начинал выходить из себя, моя магия могла опрокинуть ближайшие предметы, или, например, кого-то оглушить.
Один раз я выбил стекло на кухне. Неприятный опыт. А я всего лишь играл в приставку. Мне тогда пришлось изрядно пораскинуть мозгами и придумать историю для родителей с объяснениями.
– Доброе утро, – от моих мыслей меня отвлек Иса. Он спустился и прошел на кухню.
– Доброе. Ты ворочался ночью. Плохо спалось? – я тряхнул головой, параллельно слушая канал новостей. Скукота смертная. Я переключил на мультфильмы. Обычно это было по мне.
– Прости, если разбудил, – Иса залпом осушил стакан с водой и руками облокотился о столешницу, – Бессонница мучает. Может успокаивающую музыку слушать? Далеко снотворное? Я бы выпил и отправился дальше спать. У нас есть какие-то дела на сегодня?
Парень обернулся ко мне.
– Да, видок у тебя тот еще, – отозвался я, а он лишь усмехнулся, – Нам надо было заскочить к дяде, но я могу и один поехать.
Иса приосанился и присел напротив.
– Если к дяде, тогда я в деле!
Я улыбнулся и кивнул в его сторону, давая понять, что так и знал.
– Родители уже ушли?
– Только что.
Он вымученно запрокинул шею и провел руками по лицу. Да, он опять проспал и не успел с ними попрощаться. Это же Исаак! Он постоянно спит. Удивительное дело, что у него бессонница. Только если…
– На днях нашел интересный фильм. Посмотрим? – предложил я и преодолел путь до посудомоечной машины. Послышался мрачный невнятный ответ, и я удостоверился в своей догадке, – Снова приснился кошмар?
Я отложил посуду, когда Иса встал около меня и обнял. Я завел руки ему за спину и начал медленно гладить место ниже лопаток.
– Что там было? – я положил подбородок на его плечо.
– Тебе лучше не знать…
Я отодвинулся и посмотрел на его измученное бледное лицо.
Когда мне было семь лет, папа сказал, что встретил его на улице. Одинокий, брошенный ребенок. Он привел его домой, и родители долго думали, что с ним делать. Папа даже со своими связями не смог найти никакой информации о нем или о его родителях. Исы словно не существовало. На ум напрашивался только детский дом, но Исаак оказался на удивление смышленым. Он всем понравился. И разговаривал он на французском, хоть и довольно странном. Пришлось ему изучать и люксембургский, и немецкий в придачу.
Родители решили усыновить его, и теперь у меня был брат. Мы не знали про него буквально ничего: ни имени, ни даты рождения, ни возраста. Он был бледным, маленьким, русоволосым мальчиком с карими глазами. Предположили, что ему столько же лет, сколько и мне. Так и повелось. А папа решил дать ему имя в честь Исаака Ньютона, и всем понравилось.
Я неимоверно благодарен небесам, что Иса встретился на пути папы. Я был бы другим без него.
К тому же он единственный, кто знает о моей магии.
– Приготовить тебе что-нибудь? – спросил я, пока Исаак уставился пустым взглядом в окно.
– Не надо, – отозвался он и взял пульт, – Насчет фильма, я за.
– Окей. Уберешь тогда посуду? Я медитировать.
– Что-то случилось? Плохо себя чувствуешь? – Иса тревожно посмотрел на меня и тронул за запястье.
Я покачал головой.
– Все нормально. Просто ломит тело.
