– В связи с Вашим нынешним положением Вам не откажут и сделают всё быстро. Вы были лучшей на факультете защитной магии и, если мои сведения верны, отказались покидать академию после помолвки.
– Да, родня настаивала на скорейшей свадьбе. Мне же хотелось закончить обучение, и отсрочка в пару лет казалась приемлемой. Тем более что на моём обучении настаивал отец. Это была его воля, против которой я не могла пойти. Зачем торопиться со свадьбой? И лорд Луран был с этим согласен.
– Именно потому, что эта воля была прописана в завещании, леди Эстель, Вам и позволили остаться в академии, – вдруг произнёс господин Ривол. – В противном случае Ваш опекун не стал бы прислушиваться к Вашему желанию доучиться, а выдал бы Вас замуж.
– Вы полагаете, что градоначальнику и его семье срочно потребовалось моё приданое?
– Абсолютно в этом уверен, но пока не знаю, зачем.
– Золото ещё никому не мешало.
– Лорд Акавио не испытывает нужды в деньгах, леди Эстель. Его состояние умножается от года к году. Боюсь, причины заключаются в ином. И, увы, леди, я не располагаю сведениями о них.
Откровенно говоря, я тоже не представляла, что же такого есть в землях Этвор, которые шли моим приданым. Титул отца и его состояние должен был наследовать мой сын. А если я не смогу подарить наследника мужу – сын моей дочери. И лишь в том случае, если со мной или моей наследницей что-то случится – дядюшка или его сын. До того же времени мне полагалось содержание. Остальным распоряжался мой опекун.
– Хорошо, допустим, я согласна подать запрос в академию. Но каким образом? Для того, чтобы потребовать перевода, необходимо указать учебное заведение, в которое я желаю поступить. Откровенно говоря, сомневаюсь, что квартерона примут хоть где-то. Вы сами знаете, как относятся к таким, как я, за пределами Ордара.
– Вам нужно в Академию Драконов. Требуйте направление, выписанное на имя этого учебного заведения.
– Вы шутите?!
Я не пыталась скрыть ни своего шока, ни откровенного страха. К драконам? Меня? Ту, что они считают нечистой тварью? Самая нетерпимая к кровосмешению раса – драконы. Да меня прибьют сразу же, как только я ступлю на их территорию!
Я ничего не сказала, но мой взгляд явно был красноречивей слов.
– Леди Эстель, у Вас нет выбора. Единственное место, куда Вас ещё могут принять – это Академия Драконов. В другие академии не берут представителей этой расы.
– Вы же понимаете, что я не настоящий дракон. Точнее, не так. Я – человек, в котором есть небольшая доля драконьей крови.
– Пока кровь не была пробуждена – да. Но…
– Что за «но»? – не на шутку встревожилась я. – Что это значит?
– Я не буду давать ложных надежд, однако если Ваш драконий предок имел сильный род, то изменения, которым Вы подвергнетесь теперь, после пробуждения крови, могут привести к полному обращению.
– Что?!
Я думала, что плохие новости на сегодня закончились. А выходило так, что всё только начинается. Как это – обращение? В ящера с крыльями? Я, леди Эстель, стану крылатой ящерицей?!
Мне сделалось дурно. Дурно настолько, что даже собеседник крякнул и вдруг потянулся ко мне. Но… Я – леди! Демон всех разбери! Я – леди, и никаких обмороков и некрасивых сцен не будет. Выдержу! Видят боги, как мне сложно, но я выдержу!
Рука, которую господин Ривол тянул ко мне, остановилась на полпути, а затем и вовсе была убрана. Взгляд, которым меня окинул начальник тюрьмы, стал более серьёзным, чем до этого: цепким, оценивающим, взвешивающим.
– Вы очень сильная, леди. Ваш отец непременно гордился бы Вами.
Упоминание о папе теплом отозвалось в груди. Да, мой отец был замечательным человеком. И мама была великолепной леди, которая в своё время смогла очаровать высший свет. И до сих пор лучше неё никого не было. Только вот их нет в живых… Уже десять лет, как не стало моих родителей. И мне до сих пор неизвестно, что же произошло на самом деле на той злополучной дороге.
– Благодарю, – дрогнувшим голосом ответила я.
Вот ведь как бывает… Заключение в тюрьму и предательство близких не вышибли из меня ни слезинки, а воспоминания о родителях заставили плакать. Но не нужно оплакивать тех, кто ушёл по дороге перерождения. Там, в чертогах богини жизни Лирайны, им хорошо и светло. У них нет сожалений и боли. Об этом нам всегда твердили в храме – грех оплакивать ушедших. И я не буду, наверное. Нужно помнить только хорошее и светлое.
– Леди Эстель, я обязан активировать метку, которая запустит Ваши сутки. Что Вы решили?
– Вы спрашиваете, будто у меня есть выбор. Скажите, Вы уверены, что больше ни одно учебное заведение не принимает людей с кровью драконов?
– Абсолютно. Что Вы знаете о драконах?
– Только то, что преподавали в академии. Территория Амстартена – государства драконов – изобилует ущельями с неприступными скалистыми склонами. Также там имеются плодородные равнины, выходы к океану и шестнадцати морям. Драконы занимают пятую часть нашего мира. В то время, как Ордар, занимающий одну третью от одной пятой мира, является огромной страной. Иными словами, драконы обладают колоссальными землями.
Я помолчала, в который раз впечатлившись владениями тех, кого все боялись и ненавидели.
– Доминируют над остальными расами, но при этом не ведут войн и не пытаются захватить владения других стран. Однако история хранит сведения о том, что когда-то дорлоу и огры пытались завладеть частью их земель. Думаю, не стоит говорить о том, что этих рас больше не существует?
Посмотрела на собеседника, пытаясь понять его мысли и реакцию на мои слова.
Все знали о том, что если бы раса драконов захотела, то давно поработила бы весь мир. У них было достаточно сил не только на то, чтобы поставить на колени любую из существующих рас, но и уничтожить все расы, если те объединятся.
Драконы могли стать той расой, которой бы все восхищались и поклонялись. Но им это было не нужно. Многих удивляла и удивляет их отстранённость, даже скрытность от остального мира. Они не рвутся ни с кем сотрудничать, не ведут торговых и дипломатических переговоров. Они самобытны и при этом невероятно сильны.
Их магия отличается от магии людей, дриад и оборотней, к которым мы относим драконов, эльфов и дроу. Ей просто нет аналогов. Даже самые простенькие их заклинания имеют невероятную силу и мощное воздействие. Магия драконов куда агрессивнее, а сами они имеют куда больший резерв, чем представители любой другой расы.
Никто не знал, откуда драконы черпали столько энергии. Ходили слухи, что у каждого драконьего рода имелся свой дух-покровитель, который и являлся тем самым сосудом безграничной магической энергии. И он же распределял её среди членов всего рода.
Но это были всего лишь слухи, не подкреплённые фактами. Однако для каждого мага являлось честью создать своё защитное заклинание от драконьей магии.
Я тоже не была лишена амбиций, а потому и пошла на факультет защитной магии, где училась создавать и применять защитные плетения. Мы обучались артефакторскому искусству, бытовой магии, защите в полевых и мирных условиях, изучали на практике свойства энергетических потоков и способы их развоплощения, посещали курсы нежитеведения, где учили классификацию опасных монстров, всё ещё обитающих в нашем мире, а также способы защиты от них. Нет, мы не учились убивать, мы учились защищаться и защищать.
Мне оставалось два года до конца обучения. А теперь я никогда не закончу Ордарскую академию магии и не получу свой красный диплом. Господин Ривол не солгал, я действительно была лучшей на своём курсе.
– Леди Эстель, я понимаю Ваши опасения касательно неприятия чистокровными драконами тех, кто чистокровным не является. Но также я знаю, что у Вас действительно нет выбора. Будь Вашим предком не дракон, всё было бы куда проще. Однако…
– Это от меня не зависело.
– Верно. Мои друзья помогут Вам добраться в Амстартена без приключений и обеспечат предметами первой необходимости. Также я открою счёт на Ваше имя. Конечно, той роскоши, к которой Вы привыкли, не будет. Мои сбережения не могут сравниться с содержимым счетов одного из богатейших родов Ордара, но и голодать Вы не будете.
– Я собираюсь забрать свои вещи из родового поместья.
– Если магия позволит, у Вас может это получиться. Но всё Вы забрать не сможете. Постарайтесь выбрать практичные вещи, откажитесь от излишеств. А если хотите забрать родовые драгоценности, то лучше прямо сейчас откажитесь от этой идеи. В противном случае Вас могут обвинить в воровстве. Одно дело – взять повседневную одежду, и совершенно другое – сокровища рода.
– Они принадлежат мне, – глухо ответила я. – Никто из родственников к ним не прикасался.
– Поверьте, как только пройдут сутки, и Вы окажетесь за пределами поместья, всё изменится.
Мужчина вздохнул и покачал головой. Его взгляд был наполнен сожалением и решимостью помочь. А ещё в нём отчётливо угадывалась жалость. А вот этого я не любила.
Убрала платок от губы, которая больше не кровоточила и выпрямилась. Господин Ривол прав, я не должна сдаваться, так и не попробовав. Может, не всё было так страшно, как нам говорили на лекциях о драконах?
В конце концов, не обидят же они ребёнка! Я даже для человеческой расы была несовершеннолетней. А уж для драконов, чья продолжительность жизни насчитывала не меньше пяти веков – так совсем кроха.
– Я согласна, – всё для себя решив, произнесла я. – Согласна принять Вашу помощь и план.
– Рад, что не ошибся в Вас, леди Эстель. Вы очень сильная, – улыбнулся мужчина. – Что ж, слушайте внимательно, а после я активирую метку осуждённого.
Глава вторая
Вдыхая чуть холодный воздух, пропитанный дикой смесью из цветочных запахов, свежей выпечки, ароматов, доносящихся из парфюмерной и аптекарской лавок, я шагала вдоль мостовой, держа путь в родовое поместье тар Кальнесс.
Как и предсказывал господин Ривол, мой запрос о переводе быстро одобрили. За два часа столичная академия не только обработала документы, выставила оценки в табель, но и передала мне всё необходимое через поверенную контору, в которой я и делала запрос. Так что сейчас я шагала с увесистой папкой в руках и с магическим кристаллом, который позволял сделать прямое обращение в архив Ордарской академии в случае, если с документами что-либо произойдёт. Думать о том, что может быть уничтожен кристалл, мне не хотелось.
Как только я окажусь за пределами Ордара, наложу защиту на все свои вещи. Особенно на документы и кристалл о переводе.
Идти мне предстояло довольно далеко. А вызвать экипаж не представлялось возможным. Все – даже те, кто не обладал магией – видели над моей головой сотворённые воздушной стихией цифры: часы и минуты, которые мне осталось провести в городе, да и вообще в стране. Таково уж было действие той самой метки, которую активировал господин Ривол. Потому со мной никто не желал связываться. Сторонились, кривили губы, кто-то даже сплёвывал.
Я предпочла этого не замечать. Лучше представить, что идёт королева, и толпа расступается перед ней, не так ли?
А ещё не стоило показывать свой страх. Люди, собравшиеся в толпу – это коллективный разум, который можно сравнить со зверем. А зверем движут инстинкты. Следовательно – я должна быть спокойна и невозмутима!
И я шла, гордо задрав подбородок. Шла, делая вид, будто не вижу леди Симари и леди Кассандру, которые буквально три дня назад отвешивали мне изысканные комплименты в связи с помолвкой, а теперь злорадно смотрели, улыбаясь так, что у меня внутренности в клубок сворачивались. Нет, мне и раньше было известно, что друзей у меня в городе нет. И не только потому, что у меня тяжёлый характер. Отчасти благодарить за это нужно было родню, взявшую надо мной опеку.
Интересно, а мои друзья из столичной академии останутся ими, несмотря на случившееся, или тоже поспешат откреститься от дочери погибшего герцога?
Я шла и запоминала всё: закрывающиеся ворота домов, в которые когда-то меня настойчиво приглашали во время летних каникул, лица и взгляды людей, в которых отчётливо проступали презрение и удовлетворение. А ещё в них было много зависти и страха.
Ну, конечно… Пробуждённая кровь, преступница, нарушившая самый важный закон Ордара. И никому ведь не докажешь, что я не желала подобного, что не принимала препарат, который являлся катализатором к пробуждению.
В глазах их всех я осознанно пошла на риск. Видимо, полагала – в их домыслах – что сумею скрыть случившееся и остаться безнаказанной.
Герцогская дочка – бесстыдница! И это были не мои мысли, а слова людей, следующих за мной по пятам. Шикарное ведь представилось им развлечение!
Когда первый помидор просвистел над ухом, я не сразу поняла, в чём дело. А вот когда второй врезался в меня чуть ниже шеи… И это при том, что до дома оставалось всего триста метров!
Я сбилась с шага. Остановилась, ловя спиной и затылком новые «подарки».
«Мама, папа! Надеюсь, вы этого не видите…» – мысленно произнесла я.
Как быстро люди забыли то добро, что делали для них мои родители! Все любили герцога и герцогиню тар Кальнесс за их отзывчивость и милосердие, за благотворительность. Могли бы в память о них и не трогать то единственное, что от них осталось – меня.
Но… все спасовали перед нарушенным мною запретом. Никто из них не захотел преодолеть страх.
Господин Ривол предлагал мне экипаж, предлагал защиту. Но это бы подставило под удар его самого и раньше времени раскрыло истинное отношение начальника тюрьмы ко мне, чего я не могла допустить.
Закон един, а толпа везде одинакова. Я не первая и не последняя, с кем обращаются таким образом. Власти не станут останавливать толпу, жаждущую выразить своё негодование и неудовольствие за самое страшное преступление – пробуждение крови.
Резко обернувшись, я чудом не получила гнилым овощем в лицо. Мальчишки-оборванцы замерли под моим взглядом. Кто с поднятой рукой, в которой были зажаты новые овощи, кто, согнувшись с уже подобранными камнями. Я увидела горожан славного Эримана: в добротных одеждах и лохмотьях, упитанных и оголодавших, старых и молодых – единых в порыве причинить мне боль. Ни проблеска разума не было в их глазах. Они будто бы превратились в стадо.
И лишь один выделялся среди всех. Рыжеволосый парень расталкивал толпу локтями и отпинывал ногами, прорываясь ко мне. И я видела, знала и чувствовала, что он желал не обидеть, а, наоборот, защитить, прикрыть собой, помочь.
Дриан Тароска, наследник торговца тканями. Он был далеко не ровней герцогской дочери. Но это с ним мы в детстве лазали по деревьям в нашем саду, бегали наперегонки и объедались вишней и яблоками. Пока живы были мои родители. А после…
Я тряхнула головой, прогоняя эти мысли. И одновременно властно выставила руку перед собой, не позволяя никому ко мне приблизиться.
Я – леди! Я – Эстель Этвор тар Кальнесс! И я не позволю никому об этом забыть! Я не жертва и никогда ею не стану!
Всего на секунду наши взгляды с Дрианом встретились. Секунда, которой хватило, чтобы он понял, что его помощь не нужна.
Ему здесь предстояло ещё жить, а вот я уеду. Я не могла так подставить того, кто, несмотря на годы отчуждения, сохранил ко мне тёплые чувства. Настолько тёплые, что бросился защищать, не думая ни о чём.
– Вы! Да, Вы! – я сделала шаг вперёд, указывая на девушку немногим старше меня. – На Вас чудесное платье. Очень Вам к лицу.
Злость, которая была отчётливо видна в её взгляде несколько мгновений назад, пропала, сменяясь удивлением и смущением. А ещё чуть погодя – и робкой улыбкой. Похвала всем приятна. Но я не собиралась расточать комплименты.
– Вам подарили его в лавке «Голубика», не так ли?
– Откуда Вы знаете? – даже не пытаясь отнекиваться, спросила девушка.
– Знаю, потому что это платье – моё, – жёстко произнесла я и шагнула к мальчишкам с камнями в ладошках. – А вас дядюшка Тутта вкусно кормит каждый день, не правда ли?
– Д-да…
– И не берёт за это деньги, верно?
– Да.
– Мой отец всегда говорил, что добрые дела любят тишину. И я свято следовала его завету – не кричать о том, что делаешь, а делать. Вот уже десять лет из содержания, завещанного мне моим отцом, покойным герцогом Александром тар Кальнесс, выделяются средства аптекарской лавке «Лилия» для того, чтобы каждый нуждающийся смог получить лекарство.
Я сделала паузу, давая горожанам возможность услышать и понять то, что говорю.
– А также и мастерской по пошиву одежды «Голубика», в которую, помимо прочего, я отдаю и свои вещи. Именно из моих средств оплачиваются обеды и ужины в таверне «Куколка» для всех, кто не может купить себе еду. А мастерская «Красный каблучок», что на улице Монеток, обует любого, кто по каким-то причинам не может себе позволить зимние сапожки или туфельки к свадьбе.
Я говорила, внимательно оглядывая притихшую толпу.
– Мой отец, герцог Александр, родился и вырос на этой земле! Он нёс ответственность за каждого, кто жил в Эримане и его окрестностях. Похоже, вы не помните, вы уже забыли, что до его смерти у нас не было градоначальника. Был герцог, который понимал нужды простых людей и делал всё, чтобы на его земле всем жилось хорошо. Была герцогиня, светлейшая Мариэла, которая следила за тем, чтобы ни одна сирота не осталась голодной и без крыши над головой, чтобы ни один старик не чувствовал себя брошенным и ненужным.
У меня дрожало тело, а голос охрип. Я не плакала, сдерживая слёзы. И говорила сущую правду. Десять лет назад я отстояла битву с дядюшкой и в память о родителях продолжила их добрые дела. Да, мой опекун не пожелал брать такие расходы из основного родового счёта, ведь на землях Эримана был назначен градоначальник, как того и следовало ожидать. Золото на оплату всего перечисленного мной брали из моего содержания. Но я не роптала, я знала, что эти деньги идут на благое дело.
– А знаете ли вы, что любимой маминой ягодой была голубика? А любимыми цветами – лилии? Высокие каблучки её красных сапожек всего десять лет назад стучали по мостовой во время вечернего променада герцогини. А для сироток из приютов мама шила куколки.
Горло саднило от невыплаканных слёз и оттого, что приходилось говорить громко, едва сдерживая крик.
– Мне говорили, что вы благодарны тому человеку, который вам столько лет помогал, пусть и не афишируя свою помощь. Я не называла своего имени, надеясь, что и вы однажды так же молча будете творить добро! И вот она – ваша благодарность! Вы не заслуживаете ни понимания, ни сочувствия! Я столько лет помогала людям, в которых не оказалось ни капли добра и сострадания к ближнему!
Я замолчала, осознавая, что прошлое – прошло. Для них всех то, что осталось лишь в памяти, было пустым звуком. Я думала, что самое страшное – это оказаться за пределами родины. Но ужас поджидал меня здесь, сейчас – понимание того, что деяния герцога и герцогини забыты. Что их имена стали пустым звуком. Никто уже не помнил, как мама легко могла обнять, успокоить и подлечить малышку, которая ободрала коленки, упав на улице. Её не смущало ни грязное, видавшее виды платье девочки, ни лишай и вши. Мама не чуралась ни старости, ни болезней. И вот как жители Эримана отплатили ей!..
