– Переводиться. До получения диплома мне осталось два года. И мне сказали, что другие академии не примут полукровку дракона. Поэтому нужно поступать именно в вашу. Поэтому я буду крайне благодарна, если вы поможете мне найти тех людей и вернёте мне мои вещи.
– В этом нет необходимости. Вы всерьёз считаете, что подходите в качестве студентки нашей академии?
– А чем я плоха? Тем, что крылья обрела лишь сегодня? Или полагаете, у меня не хватит мозгов не соваться на факультеты, которые мне не подходят и которым не подхожу я? Я обучалась защитной магии, и вполне успешно. В моих вещах есть все необходимые документы, подтверждающие, что я не самая плохая студентка.
На самом деле – лучшая на курсе. Но выставляться некрасиво, поэтому пусть выводы делает приёмная комиссия.
А чего это я перед ним отчитываюсь, в конце концов? Ни имени своего не назвал, даже не попытался быть хоть немного вежливым. Зато командует и недовольство выплёскивает.
Я поёжилась и плотнее укуталась в плащ. Ничего-ничего, мне стало уже легче и намного. Всё непременно будет хорошо.
– И сколько лет оставалось Вам до завершения обучения?
– Два года.
– Мизер для дракона. Ваши знания – крупица по сравнению с теми, какими обладают наши первокурсники при поступлении. Но и это не самое главное. Марк, просвети свою племянницу, сколько лет обучаются драконы.
– Двадцать пять непосредственно на зачисленном факультете, – живо откликнулся Марк, – и десять лет до поступления. При этом ещё школа двадцать и…
– Я поняла… – прошептала и зажмурилась.
Как же так? Почему друг папы ничего не сказал об этом? Впрочем, а откуда он мог знать? Драконья страна для жителей Ордара, да и для любого другого государства, была тайной за семью печатями. Удивительно, что господин Ривол знал так много.
А точно ли знал? Или покушение действительно было спланировано им, и помогать мне никто не собирался? И на самом деле никакой благодарности к отцу господин Ривол не испытывал? Но что тогда произошло? Чем я так сильно помешала, что меня не просто наказали, а с позором выгнали из страны, да ещё и отлучили от рода?
Впрочем, если верить словам Марка, я – дракон, и папина кровь во мне в должной мере не проявилась. Хотя магия рода была подвластна…
Как бы там ни было, мой отец – человек, а мать – драконица. И с этим нужно было как-то смириться.
– Скажите, а это правда – про запрет на обучение полукровок драконов в других государствах?
– Ты не полукровка, – Марк покачал головой. – Я уже говорил, что в тебе…
– Я полукровка. Если не по сути, то по рождению. Жизнь мне дали человек и драконица.
– Не имеет значения то, как ты себя назовёшь. Драконам запрещено получать образование за пределами Амстартена, что обусловлено особенностью расы.
– То есть помимо обращения в большую я… – я запнулась под гневным взглядом зелёных очей и поспешно изменила слово, которое почти сорвалось с губ, – большого дракона, есть ещё какие-то особенности?
– Как и у любой другой расы. Их масса, – это уже Марк. – Поэтому мы так долго учимся. Продолжительность жизни драконов велика, а магия, подвластная нашей расе, своеобразна. Не каждый может самостоятельно справиться. Лишь при достижении половой зрелости мы идём в школу. Раньше нельзя. Если сравнить с возрастом человека, то это пятнадцать-шестнадцать лет у девушек и четырнадцать-пятнадцать у парней.
– Так поздно? – удивилась я. – Это что же, я и по вашим меркам ещё несовершеннолетняя?
– По нашим меркам ты вообще ребёнок, – вздохнул Марк. – Ребёнок, которого лишили нормального развития. Извини, Эстель, но окунуть младенца в первородное пламя – закон для любого родителя. Именно в этот момент ребёнку даруется полная сила и раскрывается его аруан.
– Аруан?
Глава шестая
Марк вздохнул и закатил глаза.
– Вот об этом и речь. Ты не знаешь ни анатомию расы, к которой принадлежишь, ни основных понятий, которые необходимы для обучения в академии. Но, судя по всему, готова до последнего настаивать на своём.
– Я хочу вернуться домой. Вернуться и…
– И? – дракон, хранивший молчание, лениво изогнул бровь.
– Извините, но это уже не Ваше дело, – как можно спокойнее произнесла я. До сих пор ни имени не назвал, ни титула, а допрашивает, как следователь. – Но я обязана вернуться. Там моё наследие, мой дом и…
– Смерть, – закончил за меня мужчина и усмехнулся. – По законам Ордара тебе не место среди его жителей. Ни титул, который ты имела, ни твоё имущество больше твоими не являются. Вас же не просто изгоняют, вас лишают всего, не так ли? В том числе и родни.
Вот умел этот мужчина очень приятной наружности с отвратительной сутью бить по больному месту!
– Говоришь, твои родители погибли? Следовательно, над тобой была опека. До двадцати двух лет ты не могла вступить в права наследования. А учитывая то, что ты оказалась здесь в довольно жалком состоянии, никто и не собирался передавать тебе твоё наследство. Людишки… постоянны в своих низменных желаниях.
– Я – единственный ребёнок герцога Александра тар Кальнесс! Мой сын должен унаследовать титул и продолжить род!
– Твой сын будет драконом, и его мало заинтересует титул и поместье в каком-то людском городишке. Или пойдёшь по стопам матери? Лишишь своего ребёнка знаний и сути?
Он говорил так, словно бы в моём чреве уже было дитя. Мне стало не по себе. Захотелось закрыться руками и заплакать. Я едва сдержала этот порыв, хотя губа предательски задрожала.
Вообще, странная была ситуация… И обстановка странная, и всё кругом – тоже.
Сижу на земле голая, завёрнутая в чужой плащ, и рассуждаю о будущих детях. И с кем?! Так и до истерики недолго.
– Не имеет значения, кем будут мои дети, – наконец выдохнула я. – Им решать, как распоряжаться наследством их матери. Возможно, кто-то из них и захочет взять фамилию деда и прославить его род. Но земли графства Этвор и земли герцогства тар Кальнесс принадлежат мне по праву рождения.
– С первым могу поспорить, – не согласился дракон. – Мариэла не имела кровной родни в роду Этвор, это явная махинация. Неизвестно, добровольно ли почивший граф объявил чужестранку своей наследницей. К тому же земли находятся в Ордаре, и не думаю, что король этого государства с любезностью преподнесёт тебе часть земель, относящихся к короне.
– Они мои, – упрямо заявила я. – Там мои люди. Родовая магия признала меня.
Одновременно с моими словами по телу заструилась магия. Яркой и недовольной вспышкой прошлась от макушки до пяток. И угомонилась.
– И я сейчас не о твоей семье, Марк. Я говорю об отце. Магия признала меня, и когда всё случилось, не допустила родственников к управлению поместьем.
– Поэтому тебя и пытались убить, – пожал плечами мужчина.
Марк почему-то не вмешивался в нашу беседу. Зато с каким-то нездоровым интересом поглядывал на своего старшего друга.
– Впрочем, это не проблема. Ты хочешь эти земли? Считаешь их своими? Я верну их тебе.
– Что? – опешила я.
– Я верну тебе твоё наследство. Земли Этвор и земли тар Кальнесс вместе со всем, что там находится: скотом, людьми, прочей чепухой.
– Это плохая шутка, – выдавила я, на миг задохнувшись от гнева.
Кто он и кем себя возомнил? Думает, что имеет право издеваться?
Пылая от ярости, я сжала кулаки и почти разразилась гневной тирадой, когда была остановлена властным и уверенным тоном мужчины.
– Я не шутил. Если они нужны тебе, ты их получишь… В качестве первого свадебного дара.
– Что? – я поперхнулась и во все глаза уставилась на самоуверенного незнакомца.
– Ты прекрасно меня услышала, – невозмутимо ответил мужчина.
Дурой я не была. Нет, в какой-то мере, конечно, мы все глупцы, однако…
Что они там про жриц вещали? Мама такой была? И сбежала? А не из-под венца ли случайно?
– О, я поняла! – нервный смешок сорвался с губ. – Мама Вас бросила! Именно поэтому Вы имеете столь нелестное мнение об её умственных способностях. Мама не захотела быть Вашей женой и сбежала!
Смех, увы, останавливаться не желал. Надо же, моя жизнь и без того была одним сплошным приключением, а теперь, куда ни посмотри, и вовсе простирался тернистый путь – везде колючки и шипы. Ничего, я всегда умела пользоваться садовым секатором. Мама ещё в детстве научила, она любила возиться в саду.
– Ни за что! Слышите? Кем бы Вы там ни были, какой бы статус ни занимали, я не стану Вашей женой. Невозможно быть с тем, кого боишься. А Вы мне не нравитесь и пугаете меня!
– Привыкнешь, – бросил он и медленно начал приближаться ко мне. Остановился на расстоянии вытянутой руки и прошептал: – Ты так радеешь за наследие предков… Так вот твоё второе наследство – долг твоей матери, которая не пожелала его исполнить.
– Вы себя в зеркале видели?
Неожиданно я икнула. И сама не поняла, отчего: то ли от страха, потому что его лицо вдруг чешуёй покрылось (немного, но всё же), то ли от истерики и рвущегося из меня нервного смеха.
– Я не отвечаю за сердечные раны, которые нанесла моя мама, отказав Вам. У неё, знаете ли, много воздыхателей было. Предлагаете мне за каждого замуж выйти? У Вас принято многомужество?
– Нет, – яростно выдохнул мужчина.
– Очень жаль, – ядовито ответила я. – Может, тогда бы я и согласилась. Вышла бы сразу за триста восемьдесят человек, и Вас бы вообще не видела.
Глаза собеседника сузились от гнева. Дракон точно умел считать и прекрасно понял, что я имела в виду. В году у нас было триста семьдесят девять дней. Следовательно, на него – последнего мужа – времени бы у меня точно не нашлось.
Этот дурацкий разговор достиг пика своего абсурда. Мне вообще казалось, что это всё не со мной происходит.
– Ах, нет… Вы же мне даже предложения не сделали! Подождите, но Вы и имени своего не назвали! У вас тут так принято, да? Пугать, говорить гадости, предъявлять права – и при этом даже не представиться?
– Эстель, – Марк попытался взять меня за руку, – тебе нехорошо… Нужно успокоиться. Всё не так и…
Но меня уже несло, и я никак не могла остановиться.
– Имейте смелость представиться, чтобы я точно знала, кто виноват в том, что моя мать отказалась от родни, сбежав из отчего дома. Представьтесь, чтобы я знала, кого мне избегать. Человек, который не может понять, что дети не в ответе за поступки родителей, не может быть ни хорошим, ни плохим. Это несчастный, обиженный на весь мир ребёнок, живущий в мире иллюзий. Мне Вас жаль, но я не собираюсь жалеть Вас всю свою оставшуюся жизнь. Тем более в качестве жены.
– Дракон, – произнёс он, когда я выдохнула и взглянула прямо в глаза мужчине. – Я не человек, а дракон.
– Моё почтение, тариан, – неожиданно раздался позади меня незнакомый голос.
Шумно выдохнув, я испуганно вздрогнула, но Марк успокаивающе придержал меня за плечи, не давая встать.
– Наше почтение, тариан, – ещё один голос.
Его тут же подхватили другие, женские и мужские.
Я обернулась, чтобы посмотреть, кого ещё принесло на поляну, и опешила. Их было человек десять. Трое из них находились совсем рядом, практически за моей спиной. Стояли на коленях, почтительно склонив головы, и чего-то ждали.
– Поднимитесь, – потребовал дракон, а у меня мурашки по спине побежали.
Нет, ну могла бы и раньше догадаться, что он явно не простой дракон. Точно имел какую-то власть. Сбило с толку то, что Марк спокойно и даже несколько панибратски с ним общался, а тот ему это позволял. А тут… Вон сколько мужчин и женщин склонились перед ним! Причём они были явно старше и меня, и Марка. К тому же, все чем-то походили друг на друга…
Обдумать эту мысль я не успела.
– Мой тариан, до нас дошли печальные вести о судьбе Мариэлы. Однако Богиня милостива и подарила нам встречу с её дочерью. Леди Эстель нашего рода, нашей крови и под нашей защитой. Мы благодарны Вам за помощь, но дальше справимся самостоятельно.
Я оглянуться не успела, как меня взяли в плотное кольцо. Вот только что сидела напротив этого тариана (опять же, имя названо не было, следовательно, это был какой-то титул), а теперь передо мной оказалось трое мужчин, по бокам – две женщины и Марк, а позади – остальные прибывшие.
– Лекрой, Вы собрались защищать свою правнучку от меня?
Дракона мне не было видно, но его ехидный тон даже у меня не вызывал сомнений в том, что он издевался.
Стоп, он сказал – правнучку?
Боги, да что ж я сейчас так плохо соображаю? И почему мне хочется смеяться и плакать одновременно? Вроде и смешного ничего нет, а у меня такое ощущение, что передо мной какой-то веселый спектакль.
Нет, видимо, я исчерпала лимит благоразумности. Лучше бы в обморок хлопнуться, чем закатить перед всеми истерику. Я отчаянно кусала губы, мысленно призывая себя к порядку.
– Простите, мой тариан, но если Вы будете настаивать на принятии первого дара, нам придётся вмешаться. Мы дорого заплатили за свою ошибку и на этот раз не собираемся её повторять. Если после того, как обо всём узнает подробнее, леди Эстель откажется становиться на путь старшей жрицы и принять Ваше сердце, мы будем биться за её свободу и выбор.
– Лекрой, ты забываешься! – рыкнул дракон.
– Она ещё дитя, мой тариан, – вперёд шагнула седовласая женщина. – Дитя, не знающее о себе ничего. Посмотрите, как она напугана. Вы же не обидите ребёнка?
– Эта девушка по человеческим меркам почти взрослая. И даже может стать женой, – хмыкнул дракон. – Леди Альера, я услышал тебя. Мы вернёмся к этому вопросу позже, я действительно поторопился.
Я вроде бы и слышала, что они говорят, но пока плохо улавливала суть их беседы. Понимала только, что меня защищают от дракона. Вот только почему? И что ещё за путь жрицы?
Головная боль решила вернуться. Я даже зажмурилась от приступа.
Как же хотелось просто тишины и покоя. А ещё – оказаться дома, в своей спальне, под большим мягким одеялом… Всё-таки сознание я потеряла.
***
