Неуверенно, медленно вложила свою ладонь в его. И тут же вихрь света дёрнул меня вперёд. Я зажмурилась. Глазам было так больно, будто в полдень смотришь на солнце. Потом всё погасло.
Он шёл впереди, оставляя следы на песке. А я шла за ним, не отпуская бархатистую руку, вперив взгляд в наши сцепленные ладони, источавшие тепло. Мы оба были обнажены, но я не испытывала стыда, будто уверенная в том, что всё это мне привиделось.
– Куда ты меня ведёшь? Это сон?
– Нет, волчонок, не сон.
Я посмотрела вокруг. Со всех сторон разлилась пустыня. Я никогда прежде не видела столько песка разом. Дюны шли рябью, словно вода, струились под босыми ступнями, щекотали нежную кожу. Мне захотелось упасть в эти приветливые барханы. Сухой воздух царапал нос, все ощущения стали острее, но я была уверена, что тело моё оставалось человеческим. Небосвод сиял такой яркой синевой, что не верилось в реальность происходящего.
Юноша резко остановился и обернулся, встретившись со мной взглядом. Расстояние между нами, и так незначительное, сократилось. Он уставился на меня с интересом, но не с таким, который в мужчине вызывает обнажённая женская фигура. Всё же я немного смутилась. Он опустился передо мной на колени и набрал полные горсти песка.
– Так тебе будет комфортнее.
Сказав это, он поднялся, поднёс кулаки к моим плечам. Двумя тонкими струйками посыпался песок, щекоча мне спину, ключицы и грудь. Соски затвердели маленькими бусинками, по животу пробежали мурашки.
Жёлтые крупинки превращались в золотую ткань, в волшебный покров, ласкающий кожу. Я заметила, что на незнакомце одежда из такой же ткани, только чуть более тёмная, словно от времени. Когда он успел сотворить наряд?
– Мне точно это снится. Или ты колдун.
– Нет, какой из меня колдун, – засмеялся он. – Зови меня Эол. Я тоже оборотень, как и ты.
– Почему мы всё ещё в обличье людей?
– В межмирье и на Равнине Высокого Неба мы такие всегда. Держу пари, ты считала это проклятием. – Эол неожиданно тепло улыбнулся. – Первое правило! Запомни! Обычным людям нельзя говорить правду: это не проклятие, а дар. Когда тело превращается в зверя, мы сами путешествуем по другим мирам. Здесь мы свободны и беззаботны. Я познакомлю тебя с остальными. Идём.
Спускаясь с очередной дюны, я заметила костёр. Огромное пламя взвивалось ввысь, рассыпая снопы искр. Рядом сидели несколько людей и разговаривали. Мы с Эолом бесшумно приблизились и опустились на песок, не прерывая рассказа, который вела женщина. Я бы не смогла угадать, сколько ей лет. Яркий свет сглаживал мудрое лицо, а сама она говорила на незнакомом языке. Тягучие плавные звуки струились вокруг меня, но я не понимала смысла. Закончила говорить она с вопросительным выражением.
– Как тебя зовут? – с готовностью перевёл Эол.
– Миюки, – сказала я.
В горле женщины что-то забулькало, заурчало, и она заговорила на языке, который я понимала.
– Мы рады приветствовать тебя в Круге пяти Солнц, Миюки. Я старейшина – Кая. Сегодня день твоего первого превращения. И ты пока не поняла, что происходит, но я всё объясню. Мы в пустыне Намиб, это межмирье, откуда можно попасть в любое место на Равнине Высокого Неба. Есть определённые законы, которые нам нужно соблюдать, со временем ты их поймёшь и запомнишь. А пока можешь просто наслаждаться жизнью.
– Наслаждаться? – Я поверить не могла своим ушам. Такая мысль мне в голову прежде даже прийти не могла. Наслаждаться. Жизнью. Это как свобода, что ли?
– Да, дорогая. – Кая смотрела на меня с сочувствием. – Последнее время оборотней становится всё меньше, и мы тебе очень рады. А теперь скажи, куда ты хочешь попасть.
– К Коити, – не раздумывая выпалила я. Он бы удивился, услышав эту историю.
– Боюсь, такого определения недостаточно. – Брови Каи сложились в сочувственный домик. – Запомнила первое правило – не рассказывать людям? Так вот второе: невозможно попасть в место, расположение которого не знаешь. Поэтому мы обмениваемся опытом и внимательно запоминаем все названия.
– Но я не знаю никаких мест, кроме своей деревеньки. И не знаю, куда попал Коити.
– С первым поможем. Для этого мы и собираемся у костра: делимся впечатлениями, местами, которые повидали, языками, которые выучили, эпохами, которые успели сравнить. Поэтому важно охранять и защищать наш род. Когда умирают старейшины, пропадают драгоценные крупицы знаний и мир становится для нас уже.
– Как же мне найти Коити?
– За одно превращение ты можешь побывать в одном месте. Если ищешь друга, то лучше начать со своей деревни в дни, когда ты не волк.
– А я что, сейчас волк?
Кая молчала, и я добавила:
– Там. Дома.
– Да. Но твоё сознание тоже вполне осязаемо. Ты обретёшь плоть, когда переместишься из межмирья. Эол пойдёт с тобой, чтобы ты не растерялась. Он будет подсказывать тебе, помогать и обучать нашим правилам и законам.
– Ладно, – кивнула я, всё ещё ошарашенная. Может, мне это снится? Горячка превращения закинула меня в это странное место с яркими звёздами, бархатистой пустыней и пьянящим пламенем, а на деле я лежала без сознания в подвале с зубастой мордой вместо лица.
Глава 2
– Что хочешь посмотреть? – спросил Эол, глядя на меня своими невероятными нежными глазами.
– Не знаю, – прошептала я, потому что дыхание перехватило.
– А что любишь?
Я задумалась о том, что видела за свою короткую жизнь. Никаких необычных мест, кроме садов вокруг замка даймё, но в те мгновения с Коити я ощущала настоящее счастье.
– Не знаю, – неуверенно промямлила я, – природу, наверное.
На лице Эола появилась задорная ухмылка. Он подхватил меня на руки, закружил, я зажмурилась от страха и неожиданности. А когда Эол поставил меня на ноги и я открыла глаза, из горла вырвался сдавленный вздох.
Голова ещё кружилась, но я смогла разглядеть, что мы находимся на лужайке под деревом. Листва его едва распустилась. Я вдохнула влажный весенний воздух, наполненный новыми ароматами, пыльцой и туманом, что так разительно отличался от привычного запаха дома и сухой пыльной взвеси пустыни.
Эол придерживал меня за плечи.
– Смотри не испугайся.
Я подняла глаза: перед нами расстилался огромный пруд, а за ним возвышались синие и серые громадины. Солнце играло меж листьев деревьев, в отсветах стёклышек и металла.
– Что это? – выдохнула я.
– Небоскрёбы.
Эол всё ещё ухмылялся.
– Знаю, ты просила природу, но мне хотелось тебя удивить. В обычном лесу ты бы и не поняла разницу. Мы с тобой в Центральном парке в Нью-Йорке. Запоминай, если снова захочешь сюда попасть. Повтори.
– Нью-Йорк.
– Ага. – Его голос звучал ободряюще. – Весна в Нью-Йорке – самое чудесное время. Зимой тоже здорово, когда снежинки летят и можно на коньках кататься. Но я подумал, что ты не умеешь кататься. И для первого путешествия сюда – идеально время цветения. Но если тебе не понравится, в следующий раз покажу дикую природу – например, джунгли Амазонии.
Я слушала его с открытым ртом. Так многое хотелось узнать – например, что такое «коньки» и как на них кататься. Так многое хотелось понять – почему здесь такой жжёный воздух, почти не видно неба и звуки, раздирающие всё внутри. В ушах жужжало и шумело, словно рой чудовищных цикад скрывался за деревьями. Единственное, что я смогла выдавить, – это:
– Джунгли?
– Хочешь есть? Давай куплю нам по хот-догу.
Только сейчас я заметила, что одежда переменилась: на нас обоих появились необычные штаны, короткие тонкие куртки. Все ткани казались странными на ощупь и непривычно прилегали к телу.
– А ты откуда вообще? – спросила я.
– Из Эллады, как-нибудь покажу, – отмахнулся он. – Пойдём скорее.
Парк утопал в цветах. Он не походил на роскошные сады даймё, но совсем им не уступал. Правда, меня больше волновали эти странные «небоскрёбы». Такие огромные штуковины, исчертившие линию горизонта, сжиравшие парк, горящие мелкими огоньками, – а я не знала, для чего они нужны.
– Смотри, – Эол вытащил из кармана какие-то бумажки, – это доллары. Самые универсальные деньги, ими много где можно расплатиться. Бывают и другие, я позже покажу. Но если есть возможность разжиться такими – никогда не упускай. Так что будешь? Куплю в ларьке. Сладкое? Нет?
– Давай несладкое.
Лавка, к которой направился Эол, не походила ни на одну из тех, что я видела в нашей деревне. Эол купил булочки и протянул одну мне. Внутри оказалось нечто будто бы мясное и щедро политое соусом. Мы шли вглубь парка по тропе, усыпанной мелкой каменной крошкой, а всё моё нутро рвалось прочь отсюда, желало узнать, что там – снаружи.
Мы бродили по тропинкам и, подобно другим парочкам, старались уйти туда, где было поменьше народа. Люди были одеты так же странно, как и мы. Они держались иначе, чем принято у нас: болтали, громко смеялись и разговаривали – только понять, о чём, я не могла. В сердце клокотал восторг, смешанный с ужасом, – неужели всё это реально? Неужели я не сплю?
– Так, значит, мы застряли тут на неделю? И что делать? Где жить? – Меня впервые охватил страх такого рода. – А если нас убьют? – выдохнула я.
– Тогда дома тоже умрёшь. Так что будь аккуратней. Кстати, по поводу твоего парня хотел сказать…
– Он мне не парень, – буркнула я.
– Искать его – плохая идея. – Качая головой, Эол глядел на дорожку. – Кая не хотела тебя расстраивать, но дома лучше не появляться в такие дни и потом тоже не разговаривать со знакомыми об этом.
– Почему?
– Если обычные люди узнают о нашем даре и о… сопутствующей власти – никому из нас не поздоровится. – Эол закусил губу. – На нас начнётся охота. И спрятаться будет невозможно. Твой волчонок сейчас беззащитен. Я видел твою семью, Миюки. Они не постесняются продать тебя за несколько монет.
– Но зачем? – Я вытаращила глаза. – Я же ничего такого не могу.
– Ты пока не знаешь всей своей силы. Поэтому остерегайся чужаков и никому не доверяй.
– Даже тебе? – Поймав наконец его взгляд, я глядела испытующе.
– Считай, мы твоя стая. Каждый из нас отдаст жизнь за собрата, если придётся. Но, как и говорила Кая, главная задача – защищать друг друга и приумножать мудрость. – Тон Эола стал нравоучительным и даже властным.
– А сколько тебе лет?
– Уже много. Слишком много, чтобы считать.
– Вот как? – Я поджала губы.
Эол покачал головой.
– Слушай, я серьёзно. Неизвестно, что твой парень сделает, когда узнает правду. А если тебя поймают родные, когда ты должна сидеть в подвале? Лучше не лезь в это дело. Считай, что у тебя началась новая жизнь. Представь, что прошлое – сон. А теперь начнётся будущее.
Я задумалась. Вокруг пахло влажной землёй, первыми цветами и свежей травой.
– И что мне делать?
– Путешествовать. – Его рука дёрнулась, словно Эол хотел прикоснуться ко мне, но остановился. – Со мной.
– А дома? – Я склонила голову набок.
– Ничего, – выдохнул он и дёрнул плечами так, будто говорил о нескольких мгновениях, а не о трёх частях цикла, не о большей части жизни.
– И что это за жизнь тогда? Ничуть не лучше, чем прежде. Жить урывками – от превращения до превращения. Всегда в разных местах. Без семьи и друзей.
– Теперь мы твоя семья. Дай руку.
Эол нежно взял мою ладонь, и нас снова закружило в водовороте света. Мы выскочили на берегу океана. Справа и слева раскинулся город. За спиной возвышалось огромное вращающееся колесо, выше некоторых зданий, с огнями и ковшами, в которых сидели люди. Большая вода манила и влекла меня своей безбрежной красотой.
– Кони-Айленд, Нью-Йорк, – сказал Эол. – Мы можем прыгать куда-то недалеко во время одного цикла. Но этому ты научишься лет через сто, уж извини. Я всё покажу. Ты мне веришь? Хочу показать тебе колесо обозрения.
– Что?
– Ты мне веришь?
И я почувствовала, что верю – словно по зову крови. Будто Эол мой брат или родственная душа. Мы купили билет, поднялись на постамент и запрыгнули в ползущую вверх кабинку. Время будто стало липким, вязким. Люди внизу текли как улитки, а огни расплывались, как исчезающие в вышине бумажные фонарики; с одной стороны под нами расстилался вид на город, а с другой стороны шумел бескрайний океан.
– Это ты сделал?
– Я отменил ненадолго время. Что само по себе звучит противоречиво, ведь если его нет, то как оно может быть конечно? И тем не менее замедление действует лишь короткий миг по сравнению с другими отрезками жизни.
– Слушай, а ты в кого превращаешься?
Мы сидели вдвоём на бархатистых сиденьях друг напротив друга, изучая вид из окна.
– В птицу, в лебедя вообще-то. – Казалось, Эол немного смутился.
– Ого, это гораздо интересней волка! И что ты делаешь дома?
– Да ничего особенного. Живу на озере.
– А когда путешествуешь по мирам? – Мне хотелось поймать его внимательный взгляд, но Эол смотрел на город, будто видел его впервые. Хотя явно бывал здесь и прежде.
– Об этом ты услышишь постепенно. На нас лежит великая миссия: сохранять баланс в мире. Есть те, кто этот баланс пытается нарушить.
– Так мы воины?
