– Тебе придется выбирать, Эля.
Я замираю, не в силах ответить на эти режущие слова.
Насмешка трогает губы Бестужева. Он совсем не похож на Олега, мой муж был добр ко мне.
– У меня есть предложение, Эля. Я помогу тебе справиться со всеми финансовыми проблемами, но взамен я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Бестужев замолчал, и мы встретились с ним взглядом. Что?..
Артур
В эту пятницу я сдался и, несмотря на уговоры разума, отправился к Эле. Оставил свою пустую квартиру, сел в тачку и поехал, чтобы увидеть ее. И чтобы кое-что отдать – вещь, которую она забыла 5 лет назад.
А в ожидании зеленого сигнала светофора я вспоминал тот день, когда впервые увидел ее.
…Эти игры с первокурсниками стали мне изрядно надоедать – играть не умеют, шутить не умеют, зато рвения – хоть отбавляй, но делать было нечего, и мы все равно шли в зал. Авось, никого не будет.
Закончились пары, и вновь мы с парнями из группы двинулись в университетский спортзал. Все, как обычно: какой инвентарь будет, в то и поиграем. А что еще делать, когда мой отец прилетел из-за границы и контролирует каждый мой шаг? Приходится отсиживаться в универе.
Частенько, когда зал пустует, мы с парнями состязаемся в одиночку. Для футбола и баскетбола и шестерых хватает, но в этот раз нам не повезло – зал был занят, и посередине, когда мы вошли, какие-то девицы натягивали сетку.
Мы с парнями переглянулись и синхронно ухмыльнулись:
– Можете не перетруждаться. Снимайте сетку, сюда серьезные мальчики в серьезные игры пришли играть.
Волейболистки, чьи пятые точки говорили о верности спорту, а в данном случае – волейболу, переглянулись. И синхронно закрепили сетку, наплевав на наши слова.
Одна оказалась особенно приметной и не только из-за своей рыжей копны. Она сделала шаг ко мне и скрестила руки на своей изумительной груди:
– Поздно. Мы здесь в волейбол будем играть. А вы и на улице свой мячик погоняете!
Вот это дерзость!
Я прищурился и сделал шаг в ответ. Обвел взглядом непокорных волейболисток и припечатал:
– Вшестером играть будете? Нерационально использовать зал под такую мелочь!
– У нас скоро соревнования. За честь университета играем, вообще-то! – вспыхнула рыжая, делая ответный шаг.
Вот, непокорная!
– Да и вас – тоже шестеро, – хмыкнула она.
Вот же!.. ведьма! Адекватных слов я не находил.
Но возвращаться домой, где отец опять проест мозг о своем ресторанном деле, куда он хочет меня запихнуть, мне сильно не хотелось, поэтому я вступил в спор и совсем не заметил, как в один момент едва не припечатал строптивицу к стене.
– Эй, Артур! Успокойся, ты ее сейчас сожрешь, – подхватили мои парни.
Рыжая уперлась своими руками мне в грудь, сверля меня разъяренным взглядом.
Чертовка, завела ведь…
– Давайте вот что, волейболистки: раз вы сетку натянули, то черт с вами, сыграем в волейбол. Навряд ли вы умеете что-то помимо него, – добавил друг с ухмылкой.
Рыжая кинула на меня взгляд исподлобья, а в следующую секунду яростно оттолкнула.
Вот же!
Упрямая.
Дикая.
Черт возьми, хотелось ее схватить за плечи и хорошенько так встряхнуть, чтобы знала, с кем разговаривает… но эта рыжая не знала, что с Артуром Шаховым связываться было нельзя.
Не знала, и это стало ее ошибкой.
– Да без проблем, – гордо вздернула подбородок эта бестия.
Ее девки уже разминались, а мне соглашаться на это ой, как не хотелось.
Что за чертовщина? Какого лешего мы должны идти им на компромисс?
Я вообще за то, чтобы схватить каждую, сгрузить на свое плечо и вынести их из зала к чертовой матери. А потом снять сетку и погонять в футбол.
Только чтобы рыжую я вынес. Посмотрел бы я, как она препиралась на моем плече – беззащитная и до одури бойкая.
В итоге началась игра. Волейболистки заняли свои позиции, а мы – свои. Только в игре я понял, что перемещаются по зонам они непонятно и очень странно, а мы-то, простые уличные любители, просто переходили из шестерки в пятерку, потом в четверку и так далее.
Поэтому однажды они просто поменялись местами. Рыжая вдруг оказалась напротив меня, а мяч, по которому она била с бешеной силой, неизменно летел в мою сторону. Для меня эта сила была небольшой, но как любитель я понимал, что играет она чертовски хорошо. Мои парни тоже были не промах, но я четко фильтровал: у нас есть сила, а у них – техника, и эта техника крушила нас мяч за мячом.
Принимающая – принимала, страхующая – всегда страховала, рыжая бестия и блоки ставила отменно, а в роли пасующей она пасовала так сладко, что я, честно признаться, часто засматривался и только поэтому пропускал нападающие удары.
«А что, если ей во время паса распустить ее рыжие волосы из этого неряшливого хвоста?..».
«Черт, она везде так изгибается или только для удара?», – и так далее по списку.
И вот после таких мыслей мяч уже падает в моей зоне, а я все так же стою истуканом, засмотревшись то на волосы, то на губы, то на то, что пониже.
Вот же чертовка.
– Решающий! – крикнула рыжая.
Видимо, она была у них капитаном, хорошим капитаном. Представил бы я этого капитана в своих руках… черт, еще один мяч проспал!
Твою ж налево!
– Уделаем их, парни, – я усмехнулся, и мы встретились с рыжей взглядом.
В этот раз мы с ней стояли у сетки. Ее волосы, хоть и были собраны в хвост, но порядком выбились из резинки. Футболка плотно облепляла ее тело, не говоря уже о неприлично коротких и таких же офигительно обтягивающих шортах. Я остановился взглядом на наколенниках, а затем поднялся выше, когда ее красиво очерченные губы изогнулись в усмешке:
– Ты смотри да не заглядывайся. Не то скидку пропустишь.
Но их подачу мы уверенно разыграли на троих. Я ударил через офигительный блок рыжей, и после, довольный собой, я уже было расслабился и взглядом победителя одарил своих парней. Только почему-то они стояли в напряженных позах и неотрывно смотрели на мою рыжую.
Оказывается, волейболистки тем временем быстро разыграли мой мяч, и в какой-то момент бестия сделала скидку. Она скинула мяч в мою зону, снова задевая мою территорию.
Агрх!
Но, черт возьми, как же она изящно скинула этот дурацкий мяч! Я его не поднял – банально засмотрелся.
Это было наше поражение.
Обычная, черт возьми, скидка уделала нас, шестерых парней. Конкретно меня это бесило и… заводило. Я чувствовал, что это была игра между двоими, и поражение касалось меня и этой строптивицы.
Она. Меня. Уделала. Так мы познакомились.
Пока я приходил в себя и пинал мяч, волейболистки покинули зал. Видимо, не стали связываться с раззадоренными горе-игроками и под тихую смылись, а мы ведь действительно были раззадоренными.
Ко мне подошел Борисов, старый приятель, и положил руку на плечо:
– Ты видел, как эта рыжая играет? Интересно, она везде такая… активная? – ухмыльнулся он.
– Закройся.
Я молча скинул его руку, бросил мяч и вышел из зала. Играть резко расхотелось, зал был уже не нужен.
Мне нужна была рыжая.
Сейчас. Прямо сейчас!
И я пошел именно к раздевалкам, где и застал чертовку врасплох.
Глава 7
Эля
– У меня есть предложение, Эля. Я помогу тебе справиться со всеми финансовыми проблемами, но взамен я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Что?..
Стать его женой?!
– Уходи.
– Что? – усмехнулся Бестужев.
– Уходи, Дим!
Он медленно приближался, но я не отходила. Я не чувствовала в нем опасности, мне лишь было неприятно находиться рядом с ним в непосредственной близости. Как и всегда.
– Ты всегда была такой непреступной, Эля, но не кажется ли тебе, что время поменялось?
Не нравится, мне все это не нравится. И брат его никогда особо не нравился, потому что взгляды его я ловила постоянно. Недобрые взгляды, и в этом они с Олегом были совсем не похожи.
– Уходи, – повторяю.
– Все может поменяться, Эля, и тогда я буду готов предложить тебе свою помощь. Если ты согласишься стать моей женой.
Дима смотрит на меня, пронзая своим острым взглядом, а я начинаю ощущать неладное. Чуйка не подводит меня, ведь вскоре на территорию въезжает автомобиль родителей Димы и Олега.
Вся семья Бестужевых была в сборе. И все они не упустили возможности передать мне слова своего юриста, который говорил о моих птичьих правах в этом доме.
Особенно его мама, Анастасия Даниловна:
– Или неужели ты думаешь, что сможешь обойти закон? Там даже не подкопаться юридически, Олегу все перешло по наследству.
Помимо тоски я начинаю испытывать глухую ярость, ведь цели Олега становятся понятными как дважды два. Это такой своеобразный последний способ его заботы обо мне? О нас? Заставить меня выйти замуж за своего брата?
– Наш сын всего лишь хотел позаботиться о тебе, разве в этом есть что-то плохое? – вступил в диалог Михаил Иванович, а его жена лишний раз поддакнула.
– Михаил Иванович! Разве в этом есть что-то хорошее? Как я смогу… стать женой брата своего мужа?
Мне сложно противостоять всей семье Олега без его поддержки. Это очень сложно, я будто ломаюсь. Справа Дмитрий напирал все больше и больше:
– Я хочу, чтобы ты прислушалась. Ты ведь понимаешь, Эля, что ты можешь оказаться безо всего, чем ты так дорожила? Да, ты единолично владеешь дорогой машиной ценой в квартиру, которую тебе подарил Олег, ну а дальше что?
В глазах все плывет, но я не позволяю никому из них ко мне приблизиться. Не помню, как именно послала всех к чертям, но я кричала. Кричала, что люблю только Олега и никогда не предам его память браком с его братом.
Когда родители ушли, Дмитрий не поспешил за ними. Он был в ярости и снова схватил меня за руку, причиняя дискомфорт.
– Эля… – его глаза недобро загорелись.
А в следующую секунду Бестужев дернул меня на себя.
– Заметь, Эля, что потом я не буду таким щедрым! Либо ты в ближайшие месяцы выходишь за меня замуж, и мы начинаем жить семьей, либо ты останешься безо всего. А если будешь хорошей девочкой, станешь иметь долю в фирме…
– А не пойти бы тебе к черту?!
Мрачный, взвинченный и жутко опасный Бестужев вышел следом за родителями. Сегодня я выстояла, но что будет, если они придут сюда жить, чтобы выжить меня и принудить к браку?
Куда мне пойти? С чего начинать? И чем платить частному детективу, который уже взялся за работу, взяв с меня немаленькую предоплату?
