* * *
Близкие отношения его всегда тяготили. Кому нужны все эти совместные пробуждения, общие завтраки – когда гораздо приятней утром под чириканье воробьев возвращаться одному в привычное холостяцкое логово?
Но иногда жизнь вынуждала. И он прекрасно умел играть нужную роль. Подавать даме руку, поднимать за нее тост, показательно выхватывать из рук пакет из супермаркета.
И даже позволял спутницам – до определенных границ – строить совместные планы.
Но всегда с нетерпением ждал, когда наступит благоприятный момент и наконец получится, использовав очередную, бросить ее навсегда.
Женщины в своем стремлении создать пару безнадежно глупы. Ни одной из них даже в голову не приходило, о чем он действительно думает. И сколь ярко представляет очередное быстро надоевшее лицо безжизненным и мертвым.
* * *
Блокировать телефонный номер Дениса Татьяна не стала – слишком по-детски. Но его сообщения даже не открывала. А Митя с Богатовым в переписке состоял. Пытался Садовниковой фотки показывать – невинный контент на фоне достопримечательностей Калининграда. Таня про себя усмехалась: странный выбор для романтической поездки. Но когда представляла, что снимки делает та самая неописуемая юная красавица, сердце противно щемило.
Садовникова вела в Варваре здоровый образ жизни, постройнела, соблазнительно загорела, но все равно понимала: противостояние с восемнадцатилетней и ослепительно красивой она проигрывает безнадежно.
Впрочем, Таня если и унывала, то ненадолго. В любом дурацком положении можно найти свои плюсы. У нее в лице Мити тоже отличная компания. А будь рядом Денис – пришлось бы под его причуды подлаживаться. В быту тот, конечно, неприхотлив, глаженые рубашки себе подавать не требует, зато использованные носки в углах комнаты разбрасывает, Садовникову это изрядно раздражало. И modus vivendi у него не самый удобный – к примеру, любит до полудня поспать, а Тане нравится на море спозаранку ходить, пока не жарко. Да и в целом куда приятнее быть пусть не юной, но самодостаточой и независимой. Вот ее соперница сколько сможет существовать за счет одной лишь молодости-свежести? До тридцати максимум. О том, чтобы профессию получить, судя по глупому, кукольному личику, даже не думает. Ну и останется у разбитого корыта, без кобеля и без денег, – тогда как Таня была уверена: она и на пенсии сможет позволить себе привычный образ жизни и, если пожелает, найти мужчину. Далеко не все такие дураки, как Денис. Состоявшаяся в карьере и ухоженная дама – для многих вполне себе предмет вожделения.
Но Митя не скрывал: для него лучшей в мире мамы, то есть Тани, недостаточно. Идеального отца – то бишь Дениса – тоже хотел видеть рядом.
Мальчик несколько раз порывался поговорить с Садовниковой на тему примирения, но она не хотела и слушать. Сколько можно прощать Богатову отвратительные загулы?
Препятствовать, чтобы Митя с Денисом общался, не собиралась. Но категорически запретила признаваться, где именно в Болгарии они проводят время:
– Когда явится, я сама тебя отвезу. В Варну или куда скажет. Передам из рук в руки. И поедете в свой отпуск мечты.
Голос – не удержалась – предательски дрогнул.
Митя об истинных причинах размолвки по-прежнему не знал, поэтому искренне старался Богатова оправдывать, уговаривал ее:
– Теть Тань, ну что ты такая упрямая? Ты ведь тоже искала клады, сама мне рассказывала![4 - См. об этом А. и С. Литвиновы, «Отпуск на тот свет», «Все девушки любят бриллианты».]
– Я тогда была вольной птичкой. И ни за кого не отвечала, – огрызалась Садовникова.
– Но Денис ведь все объяснил! Предупредил!
У нее язык чесался заорать, что ни при чем здесь экспедиция, однако сдерживалась. Нечего ребенка втягивать во взрослые дрязги.
Но однажды Митя получил от Богатова очередной месседж и доложил ей:
– Дядя Денис не верит, что ты из-за экспедиции так разозлилась.
– И какие у него имеются версии? – спросила равнодушно.
– Ты дуешься из-за того, что он весь июль семейными делами был занят и на тебя мало внимания обращал.
Таня аж поперхнулась:
– Какими-какими делами?
– Семейными. Он сам так написал.
– А у Дениса разве есть семья, кроме нас?
Митя наморщил лоб. Садовникова напомнила:
– Мать его бросила совсем маленьким. Отец умер. Братьев-сестер нет. Про бабушек с дедушками не знаю, но вряд ли они живы, Денис далеко не мальчик.
– Может… может, мама его нашлась? И попросила чем-то помочь? – предположил Митя.
– Ну, ты с ним в переписке – вот и узнай, – ехидно посоветовала Таня.
Как, интересно, Денис будет выкручиваться?
Мальчик немедленно взялся писать. Ответ получил не сразу. Но через пару часов ворвался к ней в комнату:
– Дядя Денис в Болгарии! Он сегодня будет у нас и сам все объяснит!
У Тани с лица весь загар сошел. Напустилась на Митю:
– Что значит сам?! Я ведь просила: ни в коем случае не говорить, где мы находимся!
– Но Денис едет из Турции через Малко Търново, как и мы, – захлопал глазами сын. – И Варвара у него на пути. Разве не логично сюда заехать? На пути в Варну?
– Я сказала, что сама тебя довезу!
Митя посмотрел чуть ли не с жалостью – похоже, начинал считать вздорной истеричкой.
– Он кроссовер взял. Как мы хотели, – добавил умоляющим тоном.
– Как вы хотели. Ладно. Когда он будет?
– Через час.
– Отлично. Я соберу твои вещи. К вечеру будете в Варне.
– Теть Тань. Мы уедем. Обещаю, – легко согласился. – Но разреши, пожалуйста, дяде Денису сначала тебе все объяснить! Самому. Он очень просит.
Ага. Похоже, Богатов дозрел до покаяния.
Ладно. Будет интересно послушать.
Таня, пусть решила, что на Дениса ей глубоко плевать, вымыла голову, нанесла легкий летний макияж, облачилась в элегантную тунику – белый цвет шикарно оттенял свежий загар.
Митя (современное дитя) скинул Денису координаты, так что блуждать тому не пришлось. Ровно через час пыль перед их виллой поднялась столбом под колесами белого кроссовера. Мальчик выскочил, кинулся к Богатову на шею. Спросил весело:
– Ты клад нашел?
– Клад… с кладом не получилось.
– Как?! – искренне огорчился. – Вот это облом!
Денис крепко обнимал Митю, но смотрел неотрывно на Татьяну.
– Привет, – холодно сказала она.
– Дядь Денис, она согласилась тебя пустить, только если ты ей расскажешь про свое семейное дело, – доложил мальчик.
Богатов серьезно ответил:
– Я понял. Ты не обидишься, если мы с Таней поговорим с глазу на глаз?
– Да что угодно! Только помиритесь, пожалуйста!
А она отстраненно подумала: «Раз пацана отсылает, значит, точно нашкодил».
– Идите на террасу! – предложил мальчик. – Там сейчас тенек. А я вам виноградику подгоню, и вино белое в холодильнике есть.
– Не хлопочи. У нас разговор. Не свидание, – оборвала Садовникова.
– Митя. Просто погуляй, – просительно добавил Богатов.
– Ну, ладно. Пойду тогда Румена разведу. Желтыми шариками покидаться.
Татьяна не удержалась от довольной улыбки.
Митю явно распирало – рассказать про новое свое хобби, но взглянул во взволнованное лицо Дениса и вышел молча.
– Тань, – виновато сказал Богатов. – Я, конечно, козел. Сколько раз себе говорил: нельзя иметь секретов от любимой женщины! Но когда речь о неприглядной истории, сложно решиться.
– Очередная Настя? – хладнокровно спросила она.
Взглянул удивленно:
– Нет, что ты! Тут совсем другое! Из тех времен, когда мы еще с Женей были… Но женщина – да, замешана. Поэтому я и молчал.
* * *
Поначалу Женя Сизова казалась Богатову настоящей пацанкой – из тех, кто семьи в принципе не строит.
Вроде бы искренне упивалась их сумасшедшей жизнью, авралами, многочасовыми перелетами. И соглашалась с ним, что дети – исключительная обуза. К тому же когда ты отец (или мать) – сразу становишься куда более уязвимым.
Но уже в ее двадцать пошли разговоры. Что жить исключительно для себя – это скучно, и как ей хочется видеть в маленьком человечке свои – и его – черты. Он поначалу отшучивался, пугал грязными памперсами и предлагал лучше усыновить – желательно негритенка. Женька вроде бы веселилась, дурковала в ответ, но выражение ее лица с каждым месяцем становилось все упрямее.
И тогда Богатов опрометчиво решил: позовет пока что замуж. А насчет детей – уговорит предохраняться. Ему бы хитрость проявить, но считал: с любимой женщиной надо вести себя честно. Поэтому сказал напрямки: руку, сердце – сейчас. Ну, а наследники – когда-нибудь потом.
Всегда считал: девчонки, если им предложение делаешь, приходят в крайнюю ажитацию и немедленно забывают обо всем – кроме грядущей свадьбы.
Но Женька всегда была особенной. Вместо того чтобы на шею ему кинуться, строго спросила:
– «Когда-нибудь потом» – это как?
– Ну… в тридцать. В тридцать пять. А лучше в сорок.
– Чтоб на выпускном вечере меня за бабушку принимали? – подняла иронически бровь.
– Женечек, да ты и в шестьдесят будешь красоткой! – сказал искренне.
На комплимент не купилась. Пожала плечами, сказала холодно:
– Ваше предложение отклонено.
– Да сейчас только, может, в деревнях в восемнадцать рожают. А мировой тренд – сначала карьеру построить.
– Плевать на тренд. Я хочу малыша завести, пока сама молода. И раз ты против – нам не по пути.
Вспылил:
– Какая ты все-таки дурочка! Где в тебе женская мудрость, мягкость?! Мало ли что мужик говорит! И будто вы, девчонки, не умеете – вроде предохраняетесь, а потом оп-па! Случайно получилось. Что я с тобой, разводиться бы стал?
Но она серьезно ответила:
– Пусть я не мудрая. Но считаю: семью можно строить, только если на жизнь взгляды одинаковые. Не хочу я обманывать тебя, врать, что «само проскочило»! Принципиально не хочу. Мне нужны дети, тебе – нет. Значит, каждый должен идти своей дорогой.
– Блин, да что ты упрямая такая! Сказал ведь: пошли жениться!
– А я сказала: не хочу! И работа мне наша тоже осточертела! Сколько можно мотаться по свету – ни кола ни двора!
– Ты ведь квартиру купила! Совсем недавно!
– Вот и хочу спокойно в ней жить! Фиалки выращивать! Собаку завести!
– Женька, да не сможешь ты жить как бюргерша! – попытался уговорить.
Но она полыхнула, словно спичка:
– Еще как смогу! Вот увидишь!
Только у них могло получиться: предложение руки и сердца обернулось жестокой ссорой. Будто назло, и дела объединяющего в тот момент не имелось – Денис как раз рассчитывал, что в паузе меж заданиями свадебку сыграют. А в итоге Женька заявила: она будет обживать свое только что приобретенное жилье. Создавать уют, вешать занавесочки. И его рядом видеть категорически не хочет.
Уговаривать Денис не стал. Давно планировал отпуск провести в далеких краях. Юность вспомнить. В середине девяностых он, тогда совсем зеленый юнец, устроился на круизный лайнер. Работал помощником дилера в казино, увлеченно делал карьеру – крупье, супервайзер. В должности менеджера спустя год вышел в отставку. Занялся более интересными проектами. Но ему всегда мечталось попасть на большой корабль теперь в качестве пассажира. Ром с корешами в каютке на минус третьем этаже пить доводилось, а вот коктейля – ни разу не пробовал. И только восторженные рассказы слышал, как за судном огромные киты плывут, фонтанчики пускают. Ему их увидеть так и не пришлось – ни в каюте, ни в казино окон не было, а торчать вместе с пассажирами на палубе персоналу запрещалось – даже в нерабочее время.
Собирался вообще-то Женьку в круиз сманить – но раз приспичило ей вить гнездышко, не вопрос. Полетел один.
Пусть деньги имелись, попусту решил не спускать. Каюта, безусловно, с балконом, но не сьют. И когда в казино заглядывал – давно хотел оказаться с другой стороны стола, – играл без размаха.
