– Красиво, – кивнула я, – так и представляйся отныне. Сам послушай: перед вами менестрель Диллиан! Или для вас поёт Дин.
– А мне нравится! Ну и голова у тебя, Дора!
– Меня зовут Исадора, – поправила я его.
– Учту, – подмигнул мне парень.
Я отправила Дина к себе и села перебирать платья снова. Очень хотелось сегодня выглядеть нарядней. Наконец, выбрала обновку цвета жжённого сахара, с кремовым кружевом. Оно было длинным и скрывало неказистую обувь.
Теперь можно отправляться к Рози.
Глава 19
Мы шли по вечерним улицам Меглора, окрашенным в алые цвета заката. Здания были выстроены из камня и солнечные лучи, скользя по шероховатой поверхности, создавали причудливую вязь светотени. Зима здесь была мягче, чем в Касселе, даже по ночам не подмораживало, а днём воздух прогревался, как в моём мире весной.
Горожане спешили вернуться домой до захода солнца, закрывались лавки и магазины, зажигались первые огни в окнах. Начиналась ночная жизнь города.
В «Розе Меглора» народа было пока немного. Рози, завидев нас, улыбнулась и вышла из-за стойки.
– Дин, Дора, рада вас видеть! Присядьте пока, я велю подать вам чай.
Хозяйка сделала знак рукой девушке, и та скрылась на кухне.
– Рози, – обратилась я к ней, – у меня есть маленькая просьба.
– Слушаю, – улыбнулась хозяйка.
– Когда соберётся народ, представь Дина полным именем, его зовут Диллиан.
– Как скажешь, Дора, – кивнула она мне.
Людей потихоньку становилось больше. Мы сели за стойку, потягивая ароматный чай. Рози ушла на кухню отдать распоряжения, а когда вышла в зал, оглядела собравшихся и звонко хлопнула в ладоши, привлекая внимание гостей.
– Сегодня в «Розе Меглора» для вас поёт известный менестрель Диллиан!
Люди обернулись на звук её голоса и снова приступили к трапезе.
– Смелей, – подтолкнула я Дина под локоть. Он устроился поудобней, и струны запели, подчиняясь пальцам мастера.
Для разогрева публики Диллиан выбрал весёлую песенку, лихо отстукивая такт ногой. Гости оживились, напевая вслед за менестрелем. Какой-то мужик дирижировал сам себе жареной куриной ножкой. Эль полился рекой, девушки-подавальщицы сновали туда-сюда, еле справляясь с заказами.
Звонкие монеты то и дело ложились на стойку, и глаза Рози блестели от радости.
Весь вечер Дин пел песни одну за другой, делая короткие перерывы, чтобы промочить горло. А я наблюдала за людьми, подмечала кто и в чём одет, какие фасоны в ходу, какие цвета. Завтра мне предстоит начать работу у Элоди, не хотелось, чтобы швея догадалась о моём незнании местной моды.
Время неумолимо близилось к полуночи, а Дина всё вызывали на «бис».
– Рози! – Подозвала я хозяйку.
Она отошла от посетителя:
– Что-то случилось, Дора?
– Диллиан достаточно уже выступил, он так сорвёт голос. Отвлеки внимание гостей, мы выскользнем через чёрный ход.
Женщина кивнула:
– И правда, я сама уже буду закрывать таверну, – она снова хлопнула в ладоши, – доны, «Роза Меглора» скоро закрывается, кому ещё по кружечке эля?
Послышался нестройный гул голосов и пока подавальщицы разносили напитки страждущим, мы через кухню вышли в маленький переулок.
– Это вы здорово придумали, – сказал мне усталый Дин, накидывая на плечи плащ, – силы уже на исходе.
– Зато с каким восторгом тебя слушали гости! Это успех!
– Да-а-а, – глаза Дина заблестели, – вот только ты не выспишься на работу.
– Ничего. Каждый день сопровождать тебя не буду.
– А жаль, – отозвался менестрель, – кажется, ты приносишь мне удачу.
– Тогда тебе придётся платить мне зарплату, – рассмеялась я, – и ты, кстати, проспорил.
Менестрель подсчитал, сколько денег задолжал мне и приуныл:
– Эх, слово не воробей, – потянулся к кошелю на поясе.
– Оставь, – удержала я его руку, – лучше отложи эти деньги впрок. А завтра днём сходи к Рози. Уверена, она пригласит тебя снова. Видел, какая была выручка?
– Ага, – кивнул Дин, – точно позовёт.
– И прогуляйся по другим тавернам, пока я буду на работе. Слухи разлетаются быстро. Скоро о тебе заговорит весь Меглор.
– Не верится, – мечтательно поднял менестрель взгляд к небесам, – недавно ночевали на сеновале.
– Погоди, мы ещё до столицы с тобой доберёмся. У меня грандиозные планы!
Так, за разговорами, незаметно пришли к дому. Донья Эвора ещё не спала и встретила нас на пороге, беззлобно ворча:
– Полночь уже, Дора, а тебе завтра на работу. Идите, хоть поешьте. Я испекла мясной пирог.
Отказываться мы не стали, устроившись на кухне, сидели, уплетая выпечку и делясь с хозяйкой тем, как выступил дин в таверне.
– Я думала, менестрели только лоботрясничать умеют, – улыбнулась старушка, – а ты деньги зарабатываешь, пусть и таким ремеслом.
На этих словах Дин поперхнулся:
– Каким таким?
– Несерьёзным, – ответила хозяйка, – то ли дело плотник или сапожник. А у тебя: рот закрыл – рабочее место убрано.
– Вы слишком суровы к нашему певцу, – посмеиваясь над Дином, сказала я старушке, – вот посмотрите, музыкой тоже можно достойно зарабатывать.
– Поживём, увидим, – ответила донья Эвора, подкладывая менестрелю ещё кусок пирога.
Поужинав, мы отправились спать, а утром меня разбудила донья Эвора, постучав в дверь.
– Дора! Ты опоздаешь к Элоди, – раздался её голос, и я соскочила с кровати. Как люди обходятся здесь без будильников?
На ходу натянув платье, быстро умылась и привела себя в порядок, внизу меня ждала хозяйка, подробно объяснила, как пройти в мастерскую. Поблагодарив заботливую старушку, я накинула на плечи плащ и поспешила к Элоди.
Небольшое ателье находилось на оживлённой улице, симпатичная вывеска привлекала внимание. О моём появлении сообщил колокольчик, подвешенный к двери, и Элоди вышла мне навстречу.
– Доброе утро, Дора, – на шее хозяйки висел тряпочный сантиметр, на фартуке заколоты булавки, – пойдём, познакомлю тебя с моими работницами.
Мы прошли небольшой зал, где были развешаны готовые наряды, за ними виднелась примерочная, а дальше была сама мастерская. Там за столами сидели две девушки.
– Минуточку внимания, донни. Это Дора, – указала Элоди на меня, – и теперь она будет работать с нами.
– Анита, – привстала одна из них, симпатичная шатенка с пухлыми щёчками, – я вышивальщица.
– А я Кейли, – поднялась другая: блондинка я чуть вытянутым лицом и длинным носом, – шью нижнее бельё, панталоны и всё такое, – указала она на своё рабочее место, где лежали раскроенные вещи.
Элоди подвела меня к небольшому столу, сиротливо притулившимся в углу:
– Вот твоё рабочее место, сейчас я покажу, над чем мы работаем. Заказов немало, женщины обновляют гардероб к лету.
Она показала мне на манекен, где висел полуготовый наряд. Серое платье с пышным подъюбником.
– К лету серое? – удивилась я. – Почему бы не использовать яркие цвета?
Элоди пожала плечами:
– Платья тяжело стирать, потому больше выбирают немаркие оттенки.
– А если шить блузки и юбки? – я рассмотрела наряд поближе. – Оно очень тяжёлое.
– Как иначе, когда на подъюбник уходит куча материала? – Элоди приподняла материал сверху.
– Можно сделать юбку легче и у меня есть один способ, – я подумала о кринолине (прим. автора – широкая юбка на тонких обручах, надеваемая под платье для придания силуэту пышной формы), кольца можно сделать и из ивовых прутьев.
Элоди заинтересованно посмотрела на меня:
– Что для этого надо?
– Ивовые прутья. Я в Меглоре недавно, не знаю, где их можно собрать.
– Прутья?! – Элоди смотрела на меня, как будто на моём лбу выросли рога.
– Ага, так вы покажете, где их можно взять?
– Анита, будь добра, принеси Доре то, что она просит.
Девушка, накинула на плечи плащ и вышла на улицу.
– Где ты обучалась? Дома? Это тебе матушка показывала?
– Не совсем. Увидела у одной доньи.
– Интере-е-сно, – присела Элоди на кресло.
Когда Анита принесла мне прутья, я взяла готовую нижнюю юбку. Каркас решила сделать коротким, чтобы в таком платье удобно было сидеть. Отобрала нужные прутья и просто вшила их по кругу через каждые пять сантиметров.
Мастерицы сгрудились надо мной, затаив дыхание. Когда всё было готово, я надела на манекен кринолин и опустила верхнюю юбку. Наряд получился пышным и без груды подъюбников.
Элоди придирчиво осмотрела получившуюся модель:
– Хм, экономно и вроде удобно. Ну-ка, надень Кейли, глянем получше.
Девушка убежала в примерочную, сгорая от любопытства. Через несколько минут она вышла, демонстрируя нам разом изменившееся платье.
– Неплохо, – прокомментировала хозяйка, – весьма недурно.
Ещё с полчаса она заставила Кейли ходить туда-сюда, сесть, проверяя, удобно ли в таком подъюбнике.
– Дора, это вроде так просто, – не верила своим глазам Элоди, – почему никто раньше до этого не додумался? Мы предложим новые модели женщинам, и сдаётся мне, они придутся по вкусу.
Не успела я и глазом моргнуть, как Анита натащила ещё прутьев и хозяйка усадила меня за шитьё подъюбников с кринолином.
Глава 20
– Да что же это такое! – негодовала я, исправляя очередной кринолин, – а-а-а, проклятие сущее. Вот уж точно, инициатива наказуема.
Моя идея пришлась по вкусу горожанкам, ведь получавшиеся платья были оригинальными и пышными, но тут обнаружился ряд проблем. Во-первых, ветви высыхали и становились ломкими. Я обшивала вставки лозы сермяжной, грубой тканью, чтобы они ненароком не воткнулись в чей-нибудь филей. Во-вторых, заменить ивовые прутья было просто нечем. Китовый ус здесь был неизвестен, я пробовала обратиться к кузнецам, сделать полоски из железа и потом уже обшить их тканью, но мастера просили за свою работу немало, что существенно увеличивало цену платья. Но идея с кринолином пришлась по душе и Элоди. Ломались прутья часто, а потому к нам всё чаще обращались с просьбой заменить подъюбник. Доход мастерской рос, а я только и делала, что шила, как заведённая, всё новый и новый кринолин. В конце концов, мне это надоело. Я пробовала вымачивать ветви в воде, но результат особо не порадовал. Стала задумываться, как сплести полноценную фижму, натащила к себе в комнатушку ивовых ветвей, пробуя перевязывать стыки лозы лентами материи. Пока ничего не выходило.
– Чем ты тут занимаешься? – Дин просунул свой любопытный нос ко мне в дверь.
– Хочу сделать юбку из лозы, – в сердцах отшвырнула сломавшуюся ветку.
– Как это? – Менестрель «просочился» весь, с любопытством уставившись на мои модельерские потуги, – как её носить? Ведь всё видно?
