– Ты, мля офонарела?
Влад разбивает окно с водительской стороны, отстегивает ремень безопасности и дёргает ручку. Дверца открывается, он силой вытаскивает меня из салона. Я вялая, голова кружится, но отбиваюсь, зная, чем все кончится. Дождь, скользкий асфальт, я в стрессе после новости об измене мужа. Идеальный расклад для адвоката.
Он уничтожит меня…
– Отстань, убери руки!
– Ты мерзкая тварь, Королёва. Закончишь, как и твои мамаша с папашей. На том свете. Но прежде, отпишешь мне всё имущество и переведешь все бабки. Я, мать его, не ради голой жопы терпел твои заскоки пять лет. Мне нужно всё! Поняла меня? И ты мне дашь то, что я хочу! А потом проваливай!
Влад легко вбивает меня в слегка покореженную машину, немного отрывает от земли. Колупаю пальчиками в дырявых капронках траву. Задыхаюсь. Слезы сами рвутся наружу. Мало того, что изменяет и уже давно. Так ещё ребенка наживает на стороне, хочет отнять у меня всё: квартиры , дом, небольшой автопарк, бизнес. Мою душу выворачивает наизнанку. Я рассыпаюсь на осколки. За какой–то час, я теряю всё…абсолютно всё…
– Отпусти!!! – хриплю на грани потери сознания.
– И не подумаю. Как же ты мне осточертела. – Выплевывает горькое признание сквозь зубы. – Твоя вечно кислая рожа. Глупые разговоры. Как же я мечтал уйти и почувствовать настоящую любовь, потрахаться до потери пульса, а не в одной заезженной позе, которую ты признаешь. Просто до одури мечтал!
Я почти не брыкаюсь. Сил уже нет. Пару вдохов и отключусь.
– Эй, – кто–то присвистывает издалека. – Отошел от девушки, живо!
Моргаю, пытаясь разглядеть мужчину. Но только силуэт плавает перед глазами. Выше Влада на полголовы, шире в плечах. Одет во что-то темное, не могу разобрать детали. В сумерках все кажется иначе.
– Пошел ты, мужик. Езжай дальше! Семейные разборки тебя не колышат. – Огрызается Влад, сдавливая пальцами мою тонкую шею.
– Проблема со слухом?
Мужчина уже близко. Очень близко.
– Чего?
Незнакомец берет за шкирку Влада, бьет точно под ребра. Влад падает на колени и будто бы теряется в пространстве, кашляя по-стариковски.
– Вы в порядке? – синие–пресиние глаза смотрят прямиком в душу, так гипнотизирующе. Дыхание сбивается. Узнаю их. Эти бездонные озера.
– Это ты?
Картинка из сотни кусочков пазла складывается воедино. Передо мной тот самый майор Авдеев.
ГЛАВА 2
– Вы в норме, Анна Витальевна?
От низкого голоса сердце ухает в живот. Даже не слышу кряхтения Влада в позе эмбриона у своих ног. Взгляд зацикливается на НЁМ, на мужчине из моего прошлого…
Он изменился, конечно же, возмужал и всё же я узнаю его из тысячи. Только очень надеюсь, меня Руслан не помнит. Прошло десять лет. Целая вечность.
– Королёва?! – чуть напирает Авдеев.
Я вздрагиваю, моргаю без остановки раз сто, а потом шмыгаю носом, который совсем не чувствую. Замерзла в доску.
– Д–да…в порядке…
Киваю головой, но он не верит. Берет меня за подбородок двумя пальцами и внимательно осматривает. Изучает мое лицо под микроскопом своих синих глаз.
– На вид руки, ноги целы. Но лучше в больницу, там точнее скажут.
– Эй! Аккуратнее. – Шиплю сквозь онемевшие губы.
– Пардон, – отходит, поглядывая на Влада в грязи и попутно на наручные часы с кожаным браслетом. – Это чмо скоро придет в себя. Как раз к приезду гайцов. А они будут с минуты на минуту.
Меня беспощадно трясет. Тоненькое пальто не спасает от инея, покрывающего мою воспаленную кожу.
Еще и ветер пронизывает насквозь. По иронии, сегодня весь день льет дождь. Погода предугадала мое состояние заранее. Знала, чем всё обернется.
– Вам надо в тепло. – Авдеев совершенно неожиданно берет меня в руки, и разочек встряхивает, удобнее размещая. – Воспаление лёгких на раз схватите, если и дальше продолжите строить из себя недотрогу. Такое слово, как пневмония вам знакомо?
Не давая мне и слова вставить, несет к пригорку, с которого я скатилась на машине, как по маслу.
– Песец картинка! – оживает Влад, перекрикивает шум шагов Авдеева. – Удачненько все складывается, да, Анька? Черта в погонах заимела в помощники? Боюсь разочаровать. Это он тебя поимеет и бросит. Тебя все имеют и бросают. Потому что ты дура! Дура, Королёва!
– На меня смотри. – Авдеев переходит на «ты» не плавно, а наскоком. Меня не раздражает. Сейчас все мои чувства отключены от питания. – Не слушай его. Я с ним позже разберусь.
– М–м–м…
Выдыхаю невнятную звуковую связку.
– Умница.
Авдеев взбирается по скользкой траве к машине, не отпуская меня, открывает дверь и усаживает на переднее пассажирское сиденье.
– Подожди. Я сейчас.
Перегибается через меня, находясь в пугающей близости, поворачивает ключ в замке зажигания и тепло сочится из прорезей на панели.
– Грейся. Печку врубил.
Молчу. Мне нечего сказать. Только свожу колени, когда он выпрямляется и сухо улыбнувшись, возвращается к моему мужу.
Сумерки сгущаются до плотного тумана. Совсем скоро лес утонет в «молоке», а дорога покроется белой дымкой.
Меня жутко колотит. От холода и от всплеска адреналина. Эмоции бушуют волнами.
Милая, тихая Вика. Всегда учтивая, вежливая. Никаких лишних движений, вопросов. Работала четко, без нареканий. И тут такое.
ОНА спит с моим мужем. И давно. Судя по ее животику и услышанным мной фразам их разговора, ОНА скоро родит. Значит, они вместе около года, а может и больше.
Бесконечность ничто в этом сравнении. Пять лет брака пустой звук. Почему? Потому что там ребенок, там любовь, хоть и тайная. А у нас что?
Заезженная поза…
В ушах звенит. Машины мчатся в обе стороны. В город и из него. Ирин Удел небольшой провинциальный туристический центр. Но сейчас я бы с радостью покинула его на одной из попуток.
– И снова привет.
Авдеев прыгает за руль. Я сразу же вытягиваю шею и смотрю в овраг, боясь взглянуть на него. Фары моего БМВ освещают небольшой участок с желтой листвой. Влада не вижу.
– Беспокоишься за муженька?
– Нет.
Ложь. Самая настоящая и лежащая на поверхности. Он мой муж, пускай и конченый мерзавец.
– Держи.
Колени накрывает черная кожаная куртка. Боюсь прикоснуться. В моих глазах горящая плащаница.
– Да не бойся. Она меня не раз выручала. Быстрей согреешься.
Дрожащими пальчиками натягиваю ее к груди и зажимаю подкладную ткань изнутри.
Черокки под управлением Авдеева выруливает на нужную полосу и движется в город. Навстречу попадается служебная машина ГАИ. Мой водитель отлепляет руку от руля, приветствуя их.
– Вы знакомы с каждым жителем?
– Работа обязывает. Не более.
Я хочу еще кое–что спросить, но Авдеев обрубает всяческие попытки.
– Я не люблю пустой трёп. И на сегодня израсходовал весь свой запас. Давай помолчим. Не против?
Косится на меня, не отвлекаясь от дороги.
Разве можно возразить или хотя бы попытаться? Конечно, нет. Замолкаю и понимаю, Руслану я незнакома. Я для него девушка в беде и не более.
Проезжая крошечный поселок Марьино, окончательно успокаиваюсь. Задремываю под занудный шелест, создаваемый колесами на мокром асфальте.
– Королёва? Анна Витальевна?
Приятный, женский голосок гудит рядом. А я еще брожу во сне по теплому берегу моря, еще слышу заполошные крики чаек…
– Анна Витальевна, просыпайтесь.
Разлепляю веки, мгновенно щурюсь.
– Здравствуйте. Меня зовут Валя. Я медсестра. Вы в первой городской больнице, в смотровой палате. Моргните, если понимаете меня.
– Я вас понимаю. – Говорю, вместо глупых морганий.
– Прекрасно. – Аленушка из сказки, по–другому и не скажешь, ведь у нее длинная русая коса, голосок тоненький, улыбается по–доброму. – Жить будете.
– А могло быть иначе?
В груди мерзлота. Я так и не отогрелась. Или теперь это моя вечная ноша? Сплошная ледяная темница для некогда горячего сердца.
– Учитывая сколько времени, вы провели на воздухе без обуви, в состоянии полнейшего шока, то скажу вам, вы, легко отделались. Не забудьте поблагодарить Руслана. Еще пару часиков и врачам пришлось бы вас с того света доставать.
– Спасибо вам, Валя.
Я, конечно же, понимаю о чем она. Конец августа в этом году особенно промозглый. Каждую неделю льют дожди, порой затяжные. Небо над Ириным Уделом редко пропускает солнечные лучи.
– Отдыхайте. До утра врач понаблюдает вас, а там решит. Скорее всего, домой поедете.
Валя будто бы по воздуху передвигается. Покидает палату. Смотрю на дверное полотно, долго раскачивающееся на петлях и думаю об одном: мне надо позвонить Эльзе. Сестра приедет, по обыкновению выслушает, разделит мою боль. Она половинка меня. Родная кровь.
Вот только ни на тумбочке, ни где–либо еще не нахожу телефон и свои вещи.
– Тук–тук.
Авдеев занимает собой всё дверное пространство. Да, он другой. Разница очевидна. От поджарого парнишки с ворохом русых волос на голове, ничего не остается. Нет, он и сейчас не качок с бугристыми бицепсами, но и не гремит костями при ходьбе. Под тонким свитером с V–образной горловиной и тремя пуговицами на ней, просвечивает в меру рельефное тело. Крепкие бедра обтянуты черными джинсами военного кроя.
– Входите, Руслан Анатольевич.
– Я подумал, ты захочешь связаться с близкими. С сестрой, например.
В его руке мой смартфон. Вращает его большим и указательным пальцами. Импровизированный спиннер вызывает тошноту. Вдыхаю мизерные порции воздуха, подавляю кислоту, подкатившую к горлу.
– Да, верните мой телефон, пожалуйста.
Протягиваю руку и жду. Будто милостыню у храма. Наши глаза ведут странную игру. Уступаю, опустив и резко подняв свои.
– Один из моих ребят подежурит здесь до утра.
– Зачем? Вы что–то не договариваете?
– Снова на «вы»? – расплывчато улыбается. – Интересное кино.
Возвращает мне телефон. Я быстро, быстрее, чем обычно набираю Эльзу. Даже не дожидаюсь ухода Авдеева.
Аппарат вне зоны действия сети.
– Что? – свожу брови до помутнения. – Как же так…
Авдеев делает пол–оборота, стискивая ручку двери. В коридоре маячит незнакомый мужчина.
Отвлекаюсь от них двоих на сообщение, пришедшее сию секунду. Мои глаза сначала округляются, а потом я сильно зажмуриваюсь, и слезы выплескиваются.
