Елизавета Соболянская "Три жениха для леди Астер"

С таким боевым настроем друзья с шумом покинули комнаты и буквально через пять минут остановились на пороге бального зала.

Пока их объявляли, герцог, граф и барон оценили обстановку. Король и королева еще не прибыли, так что придворные здоровались, сплетничали и потихоньку растаскивали запасы вина, выделенного на праздник.

Леди Астер с матушкой, тетушкой и еще несколькими суровыми старухами стояла у окна. К изумлению мужчин, рядом с ней стояли дети. Несколько пажей в куртках с королевскими гербами, несколько юных девочек в легких воздушных платьях – воспитанницы королевы, и даже младший принц!

Его высочеству было всего семь лет, но держался он с достоинством и сдержанностью взрослого. Даже наставники юного принца отмечали его серьезность, чопорность и чрезмерную сдержанность. Однако рядом с леди Астер стоял… ребенок! Улыбчивый, нежный, удивительно уязвимый и открытый. Он о чем-то беседовал с юной леди, прячась за юбками дворцовых мегер, и этот разговор был так важен, что Астер Фрей присела и, окруженная ворохом своих юбок, внимательно слушала. Ни мать, ни тетушка, ни другие почтенные матроны не смели ее одернуть или вмешаться в беседу – его младшее высочество умел отлично мстить тем, кто мешал ему. Но все смотрели на принца Энриха с изумлением.

– Нужно спасать старушек! – хмыкнул Фолкнер, прокладывая себе дорогу к девушке. Благодаря росту и ширине плеч он быстро раздвинул толпу любопытных и преклонил колено рядом с принцем. Молча.

Энрих покосился на графа и снова вернулся к беседе с леди Астер. Фолкнер навострил уши и от неожиданности моргнул – принц и юная леди обсуждали… бабочек!

– Да, ваше высочество, – с нежной улыбкой говорила леди Фрей, – бабочки очень хрупкие, но при этом стойкие. Они выбираются из куколки, раскрывая свои смятые крылья, наполняя их жизнью. Это очень трудно, но если бабочке помочь, она умрет.

– Умрет? – переспросил Энрих с недоумением.

– Ей не хватит сил для полета. Все трудности, которые претерпевают эти прекрасные малышки, дают крепость их крыльям. Вы, наверное, помните, ваше высочество, как уставали ваши руки, ноги и спина, когда вы учились ездить верхом?

Мальчик серьезно кивнул в ответ. Как и всем принцам, ему подарили пони в четыре года, и он занимался на корте минимум два раза в неделю.

– Ваше тело не готово было к таким нагрузкам, но никто и не требовал от вас, чтобы вы сразу поехали в Санси или в Льеж. Вы понемногу катались на корте, и ваше тело укреплялось. Так и бабочка. Она потихоньку выбирается из куколки, и ее крылья становятся достаточно крепкими, чтобы донести ее до Льежа.

Принц светло улыбнулся:

– Вы очень красиво все рассказали, леди Астер. Я хотел бы побеседовать с вами еще. Жаль, что меня призывают дела!

– Буду рада еще одной беседе с вами, ваше высочество! – леди Астер привстала и снова присела в реверансе.

Энрих повернулся к Фолкнеру:

– Что вы хотели, граф?

– Всего лишь вручить вашему высочеству подарок по случаю осеннего равноденствия, – склонил голову Эббот.

Мальчик снова приобрел вид маленького взрослого и строго кивнул:

– Показывайте! Скоро выйдут их величества.

Фолкнер вынул из кармана каменную фигурку лошади искусной работы. В его землях, богатых только морем и камнем, трудилось немало каменотесов и мастеров-камнерезов. Лошадка, вырезанная из агата, выглядела очень живой и даже лукавой. К тому же это была не игрушка, а элегантное навершие печати.

– Мои мастера не стали вырезать ваш девиз, мой принц, дворцовый ювелир сделает это лучше, но, надеюсь, вам понравится мой подарок.

Энрих, конечно, первым делом оглядел лошадку и лишь потом обнаружил гладкий кругляш будущей печати.

– Ваши мастера весьма искусны и предусмотрительны, – чинно кивнул принц, – благодарю, граф, это прекрасный подарок.

Фолкнер еще раз склонил голову и отошел. Каждый принц получал собственную печать в семь лет – когда уже умел писать свое имя. Печать подкрепляла подпись на официальных бумагах и личных письмах, другого значения не имела. Но печать – это та вещица, которую юный потомок короля брал в руки практически каждый день – ею полагалось скреплять записки маменьке и приказы камердинеру, отмечать личное присутствие в доме знатного подданного или в книге почетных гостей коронного города. Поэтому основу для печати юному принцу пытались подарить все.

Кто-то делал ставку на золото и драгоценные камни, кто-то делал основу, похожую на большую государственную печать, только меньшего размера, кто-то пытался удивить редким и необычным материалом вроде горного хрусталя или черного дерева.

Граф Фолкнер приказал изготовить фигурку лошади, потому что в его девять лет ему отчаянно хотелось иметь такую фигурку с печатью, но отец приказал резчику изготовить простой квадрат с удобным хватом – и только. Это было быстрее, дешевле и «негоже младшему иметь печать краше старших».

Немного компенсируя себе то разочарование, Эббот выбрал лучшего резчика и дал задание. Даже если принц Энрих выберет себе другую печать, он все равно запомнит графа и его подарок.

Между тем его высочество оказался прав – церемониймейстеры стукнули своими посохами в медные пластины, закрепленные на полу, и придворные быстро отхлынули в стороны, освобождая проход к тронам.

Затрубили трубы, ударили литавры – венценосная чета прошла через зал и остановилась на ступенях, ведущих к тронам.

– Дорогие наши подданные, рады поздравить вас с наступившим днем равноденствия! Ешьте, пейте, веселитесь, да будет щедрым урожай!

Пока король произносил речь, королева стояла рядом и скромно улыбалась. Наследный принц и два его младших брата подошли с разных концов зала и слушали речь в первом ряду.

Когда монарх дал знак к началу бала, и с балкона над залом зазвучала музыка, наследный принц пригласил на танец свою матушку, второй принц – сестру, а младший… Энрих быстро пробежал между придворными и остановился напротив леди Астер:

– Леди Фрей, позвольте пригласить вас! – торжественно сказал он.

Стоящие рядом кавалеры тотчас отхлынули от девушки, но далеко отходить не стали – всем было любопытно, как она выйдет из положения? Кавалер был на две головы ниже леди.

– Благодарю за приглашение, ваше высочество! Для меня честь танцевать с вами! – Астер вышла в круг вместе с юным принцем и с очень серьезным лицом встала в ряд танцующих.

За девушкой наблюдали очень пристально самые знаменитые физиогномисты Двора, и к концу танца на многих лицах появилось выражение недоумения – леди Астер танцевала с большим удовольствием! Она не замечала разницы в росте, ловко приседала и кружилась, а еще нежно улыбалась принцу и говорила ему что-то весьма ласковым тоном.

Когда танец кончился, юный Энрих проводил леди Астер к ее матушке и с изящным поклоном поблагодарил за доставленное удовольствие. Любопытные были разочарованы, ведь леди присела в ответ и сказала, что будет рада подарить его высочеству еще один танец, но только в конце бала. Два танца подряд могут себе позволить только помолвленные или молодожены! Принц порозовел, но попросил оставить для него быструю кадриль и отошел.

Настало время смены кавалеров, и к леди Астер подошел герцог Гриз. Любопытные снова напряглись – самый завидный холостяк столицы с легкой улыбкой склонился перед леди и торжественно вывел девушку в круг, чтобы станцевать самый неприличный танец сезона. Вальс был новинкой, и даже на королевском балу ее величество разрешала танцевать его только один раз. И этот самый неприличный танец юная леди танцует не с братом, не с женихом, а с герцогом!

Шепотки и сплетни зазвучали вновь, но леди не обращала на них внимания. Когда Гриз, немного красуясь, приобнял ее за талию, хотя руке кавалера полагалось слегка касаться лопаток партнерши, девушка покраснела, закусила губу, став от этого еще более хорошенькой, и прошептала:

– Простите, ваша светлость, если я наступлю вам на ногу! Я не очень хорошо умею танцевать этот танец! Мой учитель… он боялся ко мне прикасаться, а папа слишком занят, чтобы тренироваться со мной каждый день!

Герцог искренне изумился такой наивности, но вернул ладонь на правильное место и поспешил утешить девушку:

– Я неплохо танцую, миледи, надеюсь, не разочарую вас!

Астер вскинула на партнера удивленные глаза, и Ромуальд Гриз, наверное, впервые в жизни засмотрелся на девушку так, что едва не пропустил первый такт музыки. К счастью, тренированное тело не подвело – герцог легко подхватил леди Фрей и аккуратно повел по кругу. Они скользили по паркету, и немало женских глаз останавливалось на этой паре с завистью. Очень уж хорошо смотрелись рядом хрупкая золотоволосая девушка и элегантный шатен с приятной мужской фигурой. Что ни говори, а Гриз, будучи даже младшим, не наследным сыном герцога, умел пленять женские взоры!

Танец был слишком смущающим и новым, чтобы леди Астер чувствовала себя в нем комфортно, поэтому Гриз молчал, но бросал на девушку горячие взгляды и наслаждался видом на аккуратное декольте партнерши. Однако, когда танец кончился, он вдруг понял, что после танца с принцем леди Астер выглядела более счастливой. Тогда она беззаботно улыбалась, искренне и нежно, а сейчас просто проявляет вежливость! Это Гризу не понравилось, но что же поделать? Леди его просто не знает! Он будет ухаживать за ней и постепенно завоюет доверие! А там… самый сладкий приз этого сезона окажется в его руках! Он поведет прекрасную, как сон, леди к алтарю в замке Гриз и торжественно возложит на ее голову фамильную диадему!

Приняв решение, герцог улыбнулся леди Астер и проводил ее к матушке.

Несколько танцев леди танцевала с другими придворными, и Гриз не выпускал ее из поля зрения, а потом настал черед морески и графа Фолкнера.

Глава 5

Очень рослый брюнет в камзоле, неуловимо напоминающем доспех, подошел к леди Астер с двумя парами серебряных браслетов, украшенных бубенцами. Мореска была подвижным, веселым танцем-игрой. Ее очень любила молодежь, и старики, ворча, уступали им место.

Фолкнер был молод, крепок и силен. Ему, возможно, не хватало изящества и гибкости заправского танцора, зато он искупал все недостатки выносливостью и искренним желанием повеселиться.

Надев на запястья звенящие браслеты, граф и дочь виконта очень лихо поскакали вместе с другими парами то в кругу, то в линиях, похожих на волны. Правда, леди Астер все время казалось, что она пытается танцевать за крепостной стеной. Эббот Фолкнер привычно прикрывал ее ото всех, словно боевого товарища, но к финальной «дорожке» Астер удалось его убедить в том, что ей нужно иногда видеть других танцоров.

Граф проводил юную леди к матери и отошел к друзьям.

– Вижу, ты пленен будущей герцогиней Гриз, – хлопнул его по плечу Ром.

– А может, все же графиней Фолкнер? – прищурился Эббот.

– Нет, друг мой, такая женщина, как жемчужина, нуждается в достойной оправе! Венец и мантия герцогини очень ей подойдут!

– Самый лучший жемчуг добывают на побережье моря, – с намеком ответил граф, разминая кулаки.

– Тихо! – напомнил младшим товарищам Триан. – В этом зале слишком много желающих припрятать красоту леди Астер для себя. Предлагаю отложить соревнование. Выбирать все равно будет леди. Или вы собираетесь набить друг другу морду, не поставив даму в известность?

Друзья смутились, а барон продолжил:

– Меня гораздо больше беспокоят те, кто тянет к леди жадные взгляды и руки… Помните малышку Розалию?

Мужчины помрачнели.

Эту историю помнил весь дворец. Ее величество и раньше брала во фрейлины миловидных сирот, помогая им найти супруга. Малышка Розалия – прелестный бутончик родом с южных границ королевства – появилась при Дворе весной. Говорили, что все ее родственники погибли от болотной лихорадки, земли накрыла саранча, а девушка уцелела буквально чудом – крестьяне отыскали ее в пустом хозяйском доме, когда хоронили тела умерших. Пожалели и отправили к родне. А родня привезла в столицу в надежде пристроить повыгоднее.

Розалия была хрупким цветком, и ее многие жалели. Но нашелся кто-то, кто пожелал сорвать цветок… Однажды после бала юную фрейлину нашли в одном из полутемных коридоров дворца. Мертвую, в окровавленном платье. Убийцу и насильника не нашли, хотя Двор лихорадило еще не меньше полугода, и юные девицы всюду ходили в сопровождении родных или парочки дуэний немалого роста и веса.

– Леди Астер сейчас такой же хрупкий бутон, – негромко сказал Грег. – Виконт пропадает в библиотеке, матушка ее – леди деликатного сложения, а боевые мегеры могут отвернуться в неподходящий момент… В общем, предлагаю вам, лорды, присмотреть за леди. Хотя бы до замужества.

Герцог и граф серьезно кивнули. Это предложение напомнило им те времена, когда три изгоя только объединились и крепко держались друг за друга, чтобы выжить. Теперь их задача вполне благородна – помочь выжить прекрасной даме… Это ли не долг каждого мужчины?

* * *

Вскоре наступило время паваны, и, немного нервно одернув камзол, к леди Астер подошел барон Триан.

За долгие годы, проведенные при дворе, Грегори видел самых разных женщин. Красавиц и дурнушек, дурочек и умниц, раненых в самое сердце и замороженных, словно скалы Ледяных чертогов. Но такой, как леди Астер, не встречал.

Павана танец медленный, торжественный. Его танцуют, желая показать себя в изумительном наряде или впервые появившись в новом статусе, и обычно в самом начале бала. Почему на этот раз павану поставили последним танцем, никто не понял, но барон догадался – гостям нужна была пауза, что-то привычное и спокойное после впечатляющего вальса, шумной морески и бодрой кадрили.

Триан старательно выполнял поклоны, повороты и па, не отводя глаз от леди Астер. Красота бывает разной – яркой, нежной, вычурной или сладкой. Красота леди Фрей была сияющей. Теплый ровный свет наполнял барона, когда он смотрел на девушку. Она не жеманничала, не кокетничала, просто танцевала, стараясь не перепутать фигуры и скрыть усталость. Где-то внутри Триана шевельнулась жалость. Даже он, закаленный взрослый мужчина, устал от бесконечных танцев, музыки и разговоров. А хрупкая девушка, едва вступающая во взрослую жизнь? Тяжелые юбки, тугой корсет, спертый воздух огромного зала… Чем можно помочь и подбодрить в такой ситуации?

– Леди Астер, вы любите мороженое? – спросил барон, изящно раскланиваясь с партнершей.

– Мороженое? – девушка улыбнулась чуть живее. – Право, я попробовала его только здесь, и мне очень понравилось. Жаль, что его подают нечасто. Зато каждый раз, когда его готовят, случается праздник!

– Вы знаете, мой повар готовит роскошное мороженое из осенней малины.

– Осенней малины? – изумилась дочь виконта. – Разве осенью бывает малина?

– В моем поместье выращивают особые сорта, – признался Грег, – так что малина и клубника цветут и плодоносят дважды за лето. Мой повар готовит из них мороженое – легкое и ароматное, как поцелуй! – барон позволил себе лукавую улыбку – не злую, не пошлую, просто веселую улыбку.

Леди Астер улыбнулась в ответ и покачала головой:

– Звучит заманчиво, но мне нельзя покидать Двор. Ее величество желает видеть меня каждый день.

Барон задумался.

День королевы расписан по часам. Как все сиятельные особы, она начинает службу, едва открывает глаза. Фрейлины, подающие воду для умывания и утреннее платье, сообщают новости и сплетни, статс-дамы, наблюдающие за прической или разделяющие с ее величеством завтрак, приносят политические новости. Затем хлопоты по «хозяйству». Дворец требует присмотра и распоряжений. А еще есть просители, юные фрейлины, пожилые тетушки… В обед королева старается встретиться с мужем и обсудить важные дела перед вечерними развлечениями.

А ведь королевские развлечения – это тоже работа! Кому улыбнуться, на кого взглянуть строго, с кем провести душевную беседу…

Триан взглянул на леди Астер по-новому. Что же такого в этой наивной и чистой девочке, что королева желает видеть ее каждый день, находя для этого время в плотном своем расписании?

– Если позволите, леди, я пришлю вам мороженое, изготовленное моим поваром, к завтраку!

– Если это будет прилично, – покраснела девушка, смущаясь оттого, что еще слабо разбиралась в хитросплетениях придворного этикета.

– Я отправлю его вашей матушке с запиской, – с легкой улыбкой заверил ее барон.

Ему все больше хотелось разгадать эту загадку, пока ее не разгадал кто-то еще!

Глава 6

Утром в покои семьи Фрей действительно доставили серебряную вазу с мороженым. Накрытый колпаком вычурный сосуд был погружен в таз, полный льда, посыпанного крупной солью. Виконтесса ахнула, разглядывая подарочек. Пусть за окном уже шумели желтые листья, лед на реках еще не вставал, и тем чудеснее была груда синеватых льдинок, сохраняющая удивительное лакомство.

К изысканному угощению прилагалась записка: «Леди Фрей с выражением глубочайшего почтения. Барон Триан».

Матушка и тетушка леди Астер переглянулись. Им, дамам опытным, было понятно, кому на самом деле предназначался подарок.

– Астер! – позвала леди Фрей.

Девушка в утреннем платье вышла из спальни. Она была так же хороша, как накануне вечером. Даже еще более мила и уютна. Золотые волосы, заплетенные в две слабые косы, лежали на плечах. Нежный сонный румянец окрашивал щеки, а просторное светлое платье не скрывало изящества фигуры.

– Доброе утро, маменька, – с легкой улыбкой поздоровалась девушка, – что это?

– Барон Триан прислал мороженое к завтраку, – ответила леди Фрей.

– Неужели? Вчера, когда мы танцевали павану, барон упомянул своего повара и пообещал угостить меня мороженым, – тут девушка светло улыбнулась и призналась: – Я не поверила!

Дамы переглянулись.

Леди Фрей много лет провела в поместье, а вот ее сестра служила при дворе и неплохо знала придворные обычаи и аристократов, проводящих время на службе королю. У барона был всего один недостаток, но весьма весомый – его сомнительное происхождение, подарившее мужчине долголетие, но в остальном это был отличный вариант для Астер.

Не беден. Точного размера дохода от баронства никто не знал, но его одежда, оружие и кони всегда были исполнены в стиле ненавязчивой роскоши. Его друзья – герцог Гриз и граф Фолкнер были более знатными, но по древности и родовитости рода Триан им не уступал.