Марк дважды просил отсрочки, и ее давали, но он так и не собрал нужную сумму, поэтому поехал в поселение на переговоры. Они не удались! Вместо взноса у Марка отобрали моторку, а когда он попытался ее отстоять, намяли бока и швырнули в реку. Хорошо, что на мелководье. Когда он очнулся, обнаружил себя запутавшимся в сетях с дохлой рыбой. Рядом с ним валялся его насквозь промокший телефон. Пришлось брести по берегу в сторону дома. Но Марку еще повезло: он наткнулся на весельную лодку, брошенную кем-то. Она пропускала воду, и приходилось ее вычерпывать, но по реке все же идти быстрее, чем по суше.
Надеялся добраться к утру, но смог только к полудню.
Марк стянул с себя халат, чтобы одеться в удобное. Этот рыбацкий домик достался ему от дяди Владлена. Тот своих детей не имел, а племяша привечал: возился с ним, с собой везде таскал, уму-разуму учил. Всю жизнь он проработал мотористом на грузовых баржах. Реку любил так, что после смерти своей хотел в ней раствориться. Поручил Марку прах свой над Волгой развеять. Но получилось еще лучше. Дядька при аварии баржи выпал за борт, и его тело не нашли. Река забрала Владлена, и случилось это около двадцати лет назад. Но некоторые его вещи до сих пор оставались в домике. Те, что были полезны или дороги как память.
– Тебе просто лень приводить домик в порядок, – ворчала жена Анна, когда попадала в него. Редко, но это случалось. – Тут, кроме пусть устаревшей, но рабочей бытовой техники, нечем дорожить. Мебель – рухлядь, гобелены и занавески – тряпье, проигрыватель и приемник не работают. А эта мазня! – Картина на стене больше остальных вещей Аню раздражала. – Зачем она тут? Только место занимает! Вместо нее лучше бы нормальное зеркало повесил.
– Память, – лаконично отвечал Марк.
– Откуда у твоего дяди взялась эта картина?
– Подарили.
– Кто? Коллеги-мотористы? – с сомнением протянула Аня. На картине были изображены фламинго. Две розовые птицы с длинными ногами смотрели друг на друга; та, что пониже, плакала.
– Любимая женщина.
– Я думала, у Владлена были только портовые девки.
– Ты его даже не знала, а судишь!
Аня краснела, ей было неловко оговаривать человека. Поэтому в свою защиту она лепетала:
– Но все твои родственники рассказывают байки о нем…
– Они тоже его не знали!
На самом деле картина принадлежала Марку. Это ему ее подарила любимая женщина. Та, что была выше и по росту, и по положению. И этот рыбацкий домик когда-то был их гнездышком. Поэтому Марк не хотел делать в нем ремонт…
Или же ему на самом деле просто было лень?
Марк распахнул шкаф и достал из него спортивный костюм, майку и носки. Все старенькое и страшное, но чистое. Одеваясь, бросил взгляд в облупившееся зеркало. Оно висело над умывальником и помнило еще молодое лицо Владлена. Сейчас в нем отражался торс Марка. Загорелый, поджарый. Если не смотреть на лицо, сейчас усталое, небритое, то можно было предположить, что у зеркала переодевается двадцатипятилетний. У Марка с юности была безупречная фигура, и с тех пор ничего не изменилось. Невысокий, но ладненький – Соня и это унаследовала от него. А еще прямой нос, широкие брови, чуть припухлые губы с ямкой на нижней, округлый подбородок. Но, к огромному огорчению дочки, она не взяла от папы кудряшки. Ее волосы были прямыми и не очень объемными. И в детстве она так из-за этого переживала, что постригла их под корень. Где-то услышала, что после этого вырастут волнистые. Марк тогда обрился. И несколько лет ходил с гладким черепом, чтобы не расстраивать дочь. Сейчас у него просто короткая стрижка. Если ее не поддерживать, волосы начнут виться барашком, как в молодости…
Когда он учился в речном училище, у него было прозвище Пушкин. Он тогда бакенбарды отрастил, чтобы выглядеть взрослее, и пусть отдаленно, но напоминал солнце русской поэзии.
Марк вышел из домика. Скинутая им вонючая одежда валялась у крыльца. Он швырнул ее в бочку с водой, пусть отмокает. Выкидывать жалко, хорошая, но домой такую не понесешь. Намереваясь залить ее все тем же универсальным средством для уборки, Марк направился к причалу, но на полпути остановился…
Он увидел человека, быстро шагающего к домику!
Не сразу, но Марк узнал его. И сердце ушло в пятки от страха…
Бежать! Нужно бежать, пока не поздно. Марк надеялся успеть запрыгнуть в протекающую лодку, чтобы оторваться, но не вышло: человек его увидел.
Глава 5
Татар-базар был достопримечательностью Астрахани. Его посещали все туристы, в том числе иностранные. Местные туда тоже захаживали, но только к «своим» продавцам. Соня приехала на базар к Ильшату. Он торговал мясом – и охлажденным, и копченым, и вяленым, – но не всем удавалось купить у него стоящий продукт. На вид он весь был аппетитным, но к каким ухищрениям только ни прибегал продавец для этого. Не только вымачивал мясо, дополнительно ароматизировал, срезал лишнее – считай, заветренное, заплесневелое, – но даже подкрашивал. Благо, пищевые красители на том же базаре продавались. Вся продукция была съедобной, но многая не первой свежести и не лучшего качества. Она сплавлялась туристам. Преимущественно тем, что с круизных теплоходов. У этих если животики скрутит, то не сразу, а когда они уже отплывут от Астрахани.
– Салам, дядя Ильшат, – поздоровалась с торговцем Соня.
– Привет, дорогая. Ты все хорошеешь! – Он был ровесником ее отца, но выглядел гораздо старше. А все из-за морщин, которые собирались гармошкой вокруг глаз, рта и даже носа. – Замуж пока не собираешься?
– Я еще в школе учусь, – улыбнулась ему Соня.
– А мой сын уже в институте. Второй курс. Чем тебе не жених?
– Рано мне о женихах думать. – Она осмотрела витрину придирчивым взглядом, и ни один кусок говядины ей не понравился. – Дядя Ильшат, а нет ли у тебя в закромах мякоти для тушения? Отец просил на ужин приготовить жаркое, хочу его порадовать.
– Для тебя, моя дорогая, найдется. – Он наклонился и меньше чем через минуту достал из холодильника кусок, завернутый в бумагу. – Тут немного, меньше килограмма, но на жаркое хватит.
– Да, этого достаточно, спасибо.
Она убрала мясо в сумку, достала деньги, чтобы расплатиться, и тут почувствовала взгляд.
Повернув голову, Соня увидела парня. Высокого, симпатичного, коротко стриженного. Он смотрел на нее и улыбался.
– Хвосты скоро будут, отложить вам? – спросил Ильшат. Отец Сони любил суп из них. Готовил сам, не доверяя маме. Та, надо сказать, была так себе кулинаром, поэтому простейшие блюда ей удавались, а сложные она обычно портила.
Соня кивнула в ответ и заспешила к выходу. Она бежала, спасалась…
Уносилась прочь от улыбчивого парня, не желая с ним встречаться лицом к лицу!
Но он настиг ее у двери павильона и схватил. Нет, не Соню, а ручку, чтобы потянуть за нее и помочь девушке пройти. Она выскользнула на улицу, не удостоив галантного кавалера даже благодарным кивком.
– Добрый день, милая девушка, – услышала Соня его голос. – Или для вас он таковым не является?
Она хотела пойти дальше, проигнорировав его обращение, но парень преградил ей дорогу.
– Вы меня не бойтесь, я не опасный. Просто очень хочу познакомиться.
– Серьезно? – Соня наконец подняла на него глаза. В них едва сдерживаемые слезы. – Что ж, давай поиграем… Меня зовут Софьей.
– Очень приятно. Я Слава.
– Как будто я не в курсе! – воскликнула она. Голос предательски задрожал, но Соня закончила мысль: – Или ты думаешь, прическу сменил и я тебя не узнаю?
– Мы впервые видимся, – растерянно протянул он.
– Да пошел ты! – разозлилась она и, оттолкнув Славу, продолжила путь.
Но от парня было не так легко отделаться!
– Ты меня кое с кем путаешь, – нагнав Софью, затараторил он. – Я даже знаю с кем – с моим братом. Он в Астрахани уже месяц, а я приехал пять дней назад на похороны деда, и ты первая, с кем я пытаюсь познакомиться.
– Вы близнецы?
– Да. Я старше брата на десять минут. Мы очень похожи.
– Даже именами?
– Как это ни странно. Я Вячеслав, он Станислав. Но мы оба с недавних пор представляемся Славами.
Он был убедителен, но Соня все еще не верила парню.
– Слава не говорил, что у него есть брат-близнец.
– Я сейчас тебе докажу! – Новый (или все же старый?) знакомец достал из кармана телефон и продемонстрировал ей экран с заставкой. На фотографии в обнимку стояли два очень похожих друг на друга молодых человека. Только прически у них были разными да одежда. Но фигуры, лица, язык тела – все идентичное. – Я развеял твои сомнения?
Соня кивнула.
– Вообще-то меня все Вячиком зовут, – продолжил тот. – Но мне уже двадцать, и Вячик звучит как-то по-детски…
– А брата как?
– Стасиком.
– Ему не идет.
– Согласен. Стас ему больше подходит. Но брат решил сократить свое имя до Славы, хоть я его и просил этого не делать. – Вячик протянул руку. Соня подумала, что он хочет до нее дотронуться, и сделала шаг назад. – Давай сумку понесу? Она выглядит тяжелой.
В сумке кроме мяса лежали книги – Соня взяла их в библиотеке, чтобы проглотить за неделю. Она обожала любовные романы, читала их с детства и радовалась тому, что сюжеты быстро забывались. Благодаря этому она могла перечитывать произведения по нескольку раз.
– Я сама понесу, спасибо.
– Тогда давай так: ты их понесешь, а я тебя. Как Гена Чебурашку? – Он шутил, но она все еще не могла расслабиться. – А лучше повезу, я на машине. Куда тебе надо?
– Домой.
– Отлично. Доставлю с ветерком. Но сначала предлагаю выпить по коктейлю. – И указал на палатку с напитками. В ней продавались и фреши, и газировка, и шейки. – Охладимся и помчим.
И Соня дала себя уговорить, но Вячик и не догадывался, в чем причина ее сговорчивости…
Со Славой, Станиславом, как теперь выяснилось, она познакомилась три с половиной недели назад. Соня даже помнила дату – двадцать второго апреля. Она шла по берегу реки в резиновых сапогах и дождевике. Вода в Волге после разлива едва начала спадать. В появившихся отмелях водилось много живности, и Соня собирала мальков – корм из них клевали их курочки. Старалась она для своих любимиц Люси и Муси. Обе они, как считали родители, были не только бестолковыми, но и бесполезными созданиями. Ни яиц не несли, ни массу не набирали. И ладно бы красивыми были, а то без слез не взглянешь, морды косматые, недовольные. Отец говорил, что Люся и Муся, куры породы падуан, похожи на Чубаку из «Звездных войн». Может, и так, но Соня их обожала – впрочем, как всех своих питомцев.
Соня уже собрала для своих курочек половину бидона мальков, но хотела его наполнить, поэтому зашла в реку по щиколотку, затем по голень. Путь свой она начала от отцовского домика, но уже не видела его, потому что зашла далеко. Зато ей на глаза попался катер. Он мчался против течения, считай снизу вверх, поднимая носом приличную волну. Чтобы не попасть под нее, Соня попятилась, оступилась и рухнула в воду. Девушка стала подниматься, но сапоги засосало в ил. Она барахталась в мелководье, пока не почувствовала, как ее сносит течением. Плавала Софья отлично, но паника все же охватила ее. Вода холодная – мало ли, ногу сведет…
И тут рев мотора стих. Тот, кто был за рулем, выпрыгнул за борт. Только жилет скинул, но одежда так и осталась на нем. Подплыв к Соне, парень (она смогла рассмотреть его молодое лицо) подхватил ее. Как оказалось, вовремя! Ногу свело так, что все тело на несколько секунд парализовало. Она обмякла в руках спасителя и как будто даже сознание потеряла. Пришла в себя, когда упала на дно катера: ее перекинули через борт, хотя лучше бы на берег вытащили – это было бы проще сделать.
– Жива? – услышала Соня голос через шум в ушах.
– Где мой бидон?
– Что?
– В нем корм для Люси и Муси.
Парень засмеялся.
– Чудна?я ты. Как зовут?
– Соня.
– Я Слава. Пойдем вниз, с тебя нужно снять все это…
Она уже достаточно пришла в себя, чтобы понять, что ее хотят раздеть. Вцепившись в дождевик, Соня прорычала:
– Я не дам тебе этого сделать!
– Твоя одежда насквозь мокрая, – терпеливо объяснил он. – Ее нужно скинуть, потом принять горячий душ и облачиться в сухое.
Облачиться? Никто из ее знакомых парней не употреблял подобные слова. Соня пристально посмотрела на своего спасителя. Да, он не местный. Выглядит лощеным даже мокрый. А какие зубы! Ровные, белоснежные, но свои, родные. Виниры сразу видно, даже хорошо сделанные.
– Так ты спустишься в каюту? Обещаю, я не буду подглядывать.
– Но ты сам вымок…
– Обо мне не беспокойся, я закаленный.
И она дала отвести себя вниз. Пока Соня отогревалась под горячим душем, Слава искал им обоим сменную одежду. Себе быстро нашел, но для девушки ростом метр пятьдесят семь ничего подходящего не оказалось. Пришлось Соне подворачивать штанины и рукава термобелья, а носки дотягивать чуть ли не до колен. И все равно это было лучше, чем ходить в сыром и грязном.
– Спасибо тебе, Слава, – душевно поблагодарила спасителя Софья. – Не окажись ты рядом, не знаю, что со мной было бы…
– Тебя бы не снесла волна, и это хорошо. А плохо то, что мы бы не познакомились. Так что я рад, что все произошло именно так. – Он широко улыбнулся. – Только Люсю и Мусю жалко, они без еды остались.
Соня хихикнула. Какой же Слава легкий и приятный человек!
– А ты сама голодная?
– Честно говоря, да.
– И я! Поехали в ресторан? Ближе к городу на реке много заведений.
– В этом? – Она оттянула колени своих закатанных штанов. – Да и ты выглядишь не очень. – На нем тоже было термобелье, но такого же размера, как и на Соне. И Славе с его ростом под сто девяносто и низ, и верх были коротки.
– Можем доставку заказать.
– Или съесть то, что имеется в холодильнике. – Она приметила его сразу, как зашла в каюту. – Или он пустой?
– Сейчас проверим. – Слава распахнул дверку. – Есть яйца, сосиски, сыр. – Он заглянул в морозилку. – Пицца тоже имеется.
– Можем устроить пир!
– Я провожу тебя в кухню и помогу резать. Это единственное, на что я способен.
Через двадцать пять минут поздний обед был готов. Соня приготовила простейшее: разогрела пиццу, пожарила яичницу с сосисками и гренки с сыром. Запивали все чаем с медом.
