Мать твою за ногу, Сливин! Ты не придурок. Ты дебил!
– В здании деревянные перекрытия! – озвучивая новость, которой в данной ситуации хуже не придумаешь, к нам подлетает Сокол. На его лице написаны ровно те же эмоции, что испытываю и я.
Костян в полном обмундировании, готов в любую секунду ринуться в бой, и я знаю, что одно мое слово и он это сделает. Только вот, я никогда не стану так тупо рисковать жизнью своих людей.
Следом за Соколом к нам подлетает весь мой “крылатый” отряд: Ворон, Грач, Ястреб. Парни полны решимости ринуться в бой, и я их прекрасно понимаю. Только вот, в данной ситуации ни в коем случае нельзя рисковать, и так уже налажали по полной.
Деревянные перекрытия, мать его! Как об этом можно было не знать?!
– Сколько там твоих? – накидываюсь на Сливина.
– Все, – говорит, стремительно бледнея.
– Кабздец!
Глава 10. Андрей
Возвращаемся на базу еле живые от усталости, руки поднять тупо нет сил. Неимоверно хочется сходить в душ, отмыться, после жахнуть стопочку и завалиться на диван. Желательно, чтобы не трогали, ибо после сегодняшнего звездеца каждому из нас нужно прийти в себя.
Было сложно.
Но вместо этого мы едем обратно на базу, приводим своё обмундирование в порядок, кое-как отмываемся в душе от копоти и гари, отправляемся в комнату отдыха и тупо ждём новый вызов. Чутье подсказывает, что он обязательно будет. И не один.
Теперь мой боевой расчет должен прикрывать не только свой периметр, но и половину соседнего. В той части почти не осталось людей.
Обрушение здания привело к серьезным последствиям и каким-то чудом всем, кто находился под завалами, удалось выжить. К приезду спасателей и медиков уже все были обнаружены и вытащены на свежий воздух.
Наш “крылатый” отряд вернулся обратно практически в полном составе, жаль, что не обошлось без потерь.
Сегодня у нас отличился Ворон. Когда началось очередное обрушение, он успел грамотно среагировать, сам подставился, но благодаря мужеству Алекса Соколу удалось вытащить двоих парней.
Воронцов сейчас находится в больнице, я настоял на госпитализации. Пусть отдохнет недельку, подлечится, чем будет травмированный скакать.
Алекс тот еще фрукт. Если его не ограничить в действиях и не привязать к кровати, то так и будет скакать. Обычным больничным с ним не отделаешься, отправившись на лечение амбулаторно, он останется на базе и будет тусить здесь.
Нафиг надо!
Жаль, что парням с соседней части не так сильно повезло, они практически полным боевым расчетом попали в стационар. Двое из них отправятся сразу в палату, один в реанимацию, он слишком много нахватался дыма. А четвертому прямой путь на операционный стол.
Его завалило пипец, мы еле смогли разгрести завал. У него открытый перелом, потеря сознания и вероятнее всего внутреннее кровотечение, врачам придется не сладко.
Мужики не погибли лишь благодаря нашим слаженным и отточенным действиям. Они живы, и это самое главное.
– Лебедь, там твоя Лариска приехала с папенькой, – ржет Серега Грачев, Грач. – Ходит по базе, носом водит, тебя ищет.
– Пускай хоть обыщется, – недовольно кидаю.
– Если не явишься, тебя Николаич заживо сожрет, – напоминает Ястреб.
– Похрен, – отмахиваюсь от его слов. Я слишком устал, чтобы играть в дебильные игры с начальством. – Главное, чтобы не тронул вас.
– Да мы у него поперек горла и так стоим, – смеется Серега. Делает характерный жест рукой.
– Подавится, – подтверждает Сокол.
– Вот и славно, – заявляю, откидываясь назад. Ложусь на лавку, закидываю под голову руки и смотрю в потолок. – Алекса жалко.
– Да Сливин придурок! – взрывается Грачев. – Своих подставил по полной, нас едва не угробил.
– Серег, Ворон прекрасно понимал, куда идет и зачем, – напоминаю ему.
– После сегодняшнего инцидента авторитетно заявляю, нормальный он парень, – Сокол признает свое поражение. – Пусть и мажор, похрен, – отмахивается. – Все обвинения, что говорил в его адрес, снимаются.
– Ты еще Алексу самому скажи эти слова, – говорю как бы между делом, но остаюсь совершенно серьезным.
– Пф-ф, – качает головой. – Обойдется.
– Он, на минуточку, жизнь тебе спас, – напоминаю ему. – Если бы Ворон не среагировал, то тлели б сейчас твои кости.
– Знаю, знаю, – отмахивается от моих слов. – Поблагодарю.
– Во-во, – серьёзно смотрю на него. – Ты болтай, да не забывайся.
Чувствую, как в кармане звонит телефон. Нащупываю его, достаю, вижу имя абонента, и внутри все обрывается.
Настя.
Резко сажусь на скамейке, сердце начинает бешено колотить. Моя жена после нашего расставания еще ни разу мне не звонила. Поднимаюсь со скамейки, жестом даю понять парням, чтобы меня ни в коем случае не беспокоили и выхожу из раздевалки.
Найти уединенное место на базе тот еще квест, но я ведь не я, если не буду знать все пути для отхода. Быстрым шагом пересекаю коридор, захожу в класс, где у нас проводятся занятия. Он, как всегда, стоит незапертым и пустым.
– Слушаю, – принимаю вызов, как только за моей спиной закрывается дверь. – У вас с Егоркой все в порядке? – спрашиваю основное, что меня беспокоит.
– Да, – на том конце провода горько всхлипывает Настя, у меня внутри все переворачивается от ее боли.
– Настюш, родная, что случилось? – тут же забываю об усталости, о наших проблемах в отношениях.
Закрываю глаза, представляю ее, даже через расстояние я чувствую свою любимую каждой клеточкой тела.
– Пожалуйста, не молчи, – прошу. У самого аж дыхание перехватывает от напряжения.
– С тобой все в порядке, – выдыхает в трубку, наконец.
– Конечно, со мной все в порядке, – спешу заверить любимую. – Ты чего так разволновалась?
– По новостям сказали, что при тушении пожара произошла авария, и пожарный расчет в полном составе попал в больницу, – говорит уже чуть спокойнее, но все равно то и дело всхлипывает. – А там на видео была машина. Твоя, – каждое слово дается с трудом. Нервы у Насти не выдерживают напряжения.
Понятно…
Вот сколько раз я просил не смотреть эту чушь! Но Настя снова включает и лишний раз начинает переживать. Словно повода для беспокойства у нее больше нет.
– Мы помогали на вызове, – поясняю спокойным, сдержанным тоном. Не хватало еще сейчас, когда она в таком состоянии, выливать на нее свое раздражение. – В больницу попал отряд из соседней части.
Про то, что едва не набил морду их начальнику решил тактично промолчать, как и про личное участие в спасении. Насте сейчас и так несладко приходится, лишняя нервотрепка ей не нужна.
– Понятно, – шепчет едва слышно. По голосу понимаю, она хочет положить трубку.
А я не готов.
Чувствую, что если сейчас прервем разговор, то я ее окончательно потеряю.
Вдруг вижу, как дверная ручка опускается вниз и понимаю, что мое уединение закончилось. Кому-то потребовался класс, и я буду вынужден отсюда убраться. Немедленно.
– Настюш, можно я завтра после смены к вам заеду? – спрашиваю, не желая прощаться с женой.
На том конце провода повисает молчание.
В моей груди разрастается паника.
– Насть, я ненадолго, – обещаю ей.
– Андрей, – говорит по-прежнему тихим голосом. – Ненадолго не надо.
Дверь в класс открывается, и на пороге возникает та, кого я желал видеть в самую последнюю очередь.
– Лебедев, – хитро щурится Лара. – Вот я тебя и нашла, – ее глаза горят опасным блеском.
Глава 11. Настя
– Перезвоню, – кидает Андрей и тут же скидывает вызов. От его ледяного тона мне становится не по себе, такое ощущение, будто сердце взяли и погрузили в морозильную камеру с температурой в минус сорок.
Он так спешит закончить наш разговор, что прерывает меня едва ли не на полуслове.
Странно. Совсем на него не похоже.
В последнее время он вообще сам не свой и ведет себя как чужой. Про боль и разочарование, через которые мне пришлось пройти по его вине, вообще говорить не желаю.
Тот Андрей, которого я любила, и тот, что есть сейчас – два совершенно разных человека.
Не двигаясь с места еще пару мгновений, позволяю себе посидеть в тишине. Дети спят, мы с Верой все-таки смогли малышню утихомирить.
Конечно, нам было это сделать очень сложно, ведь уложить спать двух жаждущих играть малышей то еще приключение. Но мы справились!
И это счастье.
Правда, у каждой из нас после этого укладывания дергается глаз, но, если бы оставили детей без сна, вечером вообще не представляю, что было.
Собираюсь с силами, закрываю глаза. Вспоминаю наше счастливое прошлое, ищу в нем силу.
Разумом понимаю, что я должна его отпустить. Мы с Лебедевым разведены и теперь каждый будет идти своей дорогой.
Но что-то пошатнуло мою решимость… Может, слова. Может быть его забота и искренность.
Или нежность во взгляде, с которой Андрей смотрел на меня. И боль, что переполняет мужчину.
Встаю с края ванной, подхожу к раковине, открываю холодную воду и умываюсь. Мне нужно прийти в себя, ведь выходить к друзьям в подобном состоянии банально неприлично.
Кое-как привожу себя в порядок и возвращаюсь к друзьям. Они ждут меня на кухне.
– Ну что? – спрашивает Вера, как только видит меня. Глаза подруги наполнены тревогой и страхом.
– Он не пострадал, – сообщаю радостную новость. Сажусь на стул
– Вот видишь, с Андрюхой всё в порядке, – ободряюще произносит Рома. Понимаю, он хочет меня успокоить, но вот только ничего из этого не выходит. Мне все равно не по себе. – Я ж говорил, пока он со своим крылатым отрядом, с ним ничего не случится.
– Угу, – киваю головой и закусываю щеку изнутри. Чувствую солоноватый вкус, видимо прокусила до крови.
Меня переполняет страх за Андрея, ведь его профессия опасна и сложна, он каждый день ходит по краю. Если раньше я думала, что жить с пожарным романтика, ведь он каждый день спасает людей, и это так здорово, то после рождения сына мое отношение к профессии мужа изменилось. Кардинально.
Если раньше после каждой его сложной смены мы разговаривали часами, долго любили друг друга, не отлипали, дарили тепло. Мне очень важен тактильный контакт, и Лебедев знает это прекрасно.
А сейчас… Сейчас все не так. Я очень сильно переживаю за Андрея, но вот только коснуться его не могу. И это ужасно.
Оказывается, чтобы понять как сильно дорог человек достаточно лишь представить, что его больше нет, и тогда жизнь заиграет новыми красками. В моем конкретном случае получился глухой черный квадрат.
Представила.
Хватит.
– Настюш, всё образумится, – Вера видит мое состояние и пытается хоть как-то приободрить. В глазах подруги плещется искренняя забота и нежность.
Вера чудесная. Она добрая, честная и вместе с тем сильная. Я никогда прежде не встречала столь светлых людей, как она.
Они с Ромой просто созданы друг для друга.
– Я слышала женский голос перед тем, как Андрей положил трубку, – набираюсь решимости и признаюсь. Меня очень сильно терзает то, что я слышала перед тем, как Лебедев завершил вызов.
Уверена, он это сделал не без причины.
– Это не могла быть Лариса? – предполагает Вера, бросая довольно красноречивый взгляд в сторону мужа.
