– А я напоминаю, что в работе панибратство мне только мешает.
– Ох, как интересно нам с тобой будет, – говорит он и проезжается по нижней губе зубами.
– Так с чего вы взяли, что мне бы понравилась ваша прабабка? – повторяю вопрос, потому что коварный Громов то и дело сворачивает в сторону постели, а этого я как раз хочу избежать.
– Она всем нравилась. Душевная была. Добрая. Светлый такой человек, который любил весь мир.
– Тогда точно понравилась бы.
– А вот и наша еда.
Мы замолкаем на то время, пока перед нами расставляют наши блюда. Желаем друг другу приятного аппетита и приступаем к еде. Первые несколько минут едим молча. Похоже, не только я проголодалась.
Но все же я успеваю исподтишка наблюдать за Громовым.
Как-то я вычитала о том, что по тому, как мужчина ест, можно сделать вывод, как он занимается сексом. Очередное бредовое исследование каких-нибудь британских ученых, помещенное под глянцевую обложку женского журнала.
Так вот Громов ест… В принципе, как я и предполагала. С аппетитом. Наслаждается вкусом. А еще, когда ему что-то нравится, он слегка прищуривается. Интересно, это срабатывает только с едой или он ко всему, что нравится, так относится?
Наблюдая за ним, я даже зависаю на несколько секунд. А когда он резко поднимает на меня взгляд, из моего рта вырывается тихий стон, который я не смогла сдержать просто по какой-то дурацкой причине.
Громов облизывает губы и коварно улыбается.
– Ксюш, а давай добавим в перечень твоих обязанностей еще одну, – предлагает он. – Очень-очень приятную.
Глава 7
Ксения
Когда он озвучивает это предложение, моя челюсть отвисает. Какую такую обязанность Громов собрался добавлять? Немного пообщавшись с этим мужчиной, я уже могу сказать, что ничего приличного он мне не предложит. И все же задаю логичный вопрос:
– Какую?
– Расслабление, – произносит он и складывает приборы на своей тарелке. Я повторяю его жест.
– Что… что это значит? – спрашиваю, озадаченно хмурясь.
– Ты напряжена. Очень напряжена. Поэтому я считаю, что тебе стоит расслабиться.
– Каким образом? – уточняю, прищурившись.
– Ну-у-у, – тянет он, делая вид, что крепко задумался. – Есть несколько вариантов. Я понимаю, что тот, который первым приходит мне в голову, ты сразу отметешь. Поэтому можно использовать доступные способы. Скажем, СПА. Бассейн, йога, маникюр…
– А что не так с моим маникюром? – хмурюсь сильнее и, не удержавшись, разглядываю свои ногти.
В этот момент к нам подходит официант. Забирает тарелки и смотрит на Александра.
– Десерт?
– Мне кофе, а милой даме… – Громов сверлит меня взглядом. – Рекомендую фисташковое тирамису. Почему-то мне кажется, тебе должно понравиться.
– Пусть будет фисташковое тирамису.
– Напиток? – спрашивает он.
Почему-то между нами такая атмосфера… напряженная. Как будто воздух вокруг тихонько потрескивает, и это слышим не только мы. Более того, этот воздух становится как будто плотнее, что затрудняет дыхание и заставляет сердце биться чаще.
Такой он – эффект Громовых на женщин?
Никогда не понимала этого феномена. Почему все девушки города – и не только – так пищат от этих мужчин. Мне они всегда казались какими-то слишком самовлюбленными и высокомерными. Как клан вампиров, считающих людей более низкой расой.
Но сейчас, попав под обаяние одного из двух самых старших неженатых братьев Громовых я, кажется, начинаю ощущать все на собственной шкуре.
Черт, он же спрашивал о напитке, а я уже минуты две пялюсь на Александра невидящим взглядом и пытаюсь осознать феномен этих мужчин.
– Гм, – прочищаю горло. – Напиток, да. Чай, пожалуйста. Малиновый, если есть.
– Малиновый, – повторяет Александр. – Похоже, я ошибся с выбором вкуса тирамису.
– Было бы странно заказать фисташковый чай, – хмыкаю, а он улыбается и кивает.
Официант отходит от столика, а Громов продолжает сверлить меня взглядом. Откидывается на спинку кресла и, поставив локоть на подлокотник, касается нижней губы указательным пальцем.
Этот жест привлекает внимание к его руке. У него широкая ладонь, на тыльной стороне которой очень отчетливо видны вены. А еще его пальцы… они крупные, но не толстые, как сосиски, а скорее такие очень мужские. Как будто Александр не то что держит в руке что-то потяжелее ложки, а регулярно делает это.
– Вы занимаетесь спортом, – озвучиваю очевидный факт.
– Занимаюсь, – кивает и продолжает смотреть, практически не моргая. – У меня дома обалденный спортзал. Хочешь посмотреть?
– Это как посмотреть марки или коллекцию шахмат?
– За коллекцией шахмат – это к моему дяде. У него огромное собрание из разных материалов.
– А что коллекционируете вы?
Так и хочется добавить к своему вопросу: “помимо женских сердец”, но я удерживаюсь от колкого замечания.
– Ничего, – легко пожимает плечом Громов. – Как-то меня обошло стороной желание складировать одинаковые предметы в своем доме. Люблю минимализм и разнообразие.
– Ясно, – отвечаю просто и позволяю вернувшемуся официанту поставить передо мной заварник, изящную белую чашку на блюдце и тарелочку с присыпанным фисташковой крошкой десертом.
Сглатываю, глядя на лакомство, и беру десертную ложку.
– Любишь сладкое? – спрашивает Александр. А когда поднимаю на него взгляд, он усмехается. – Наш обед больше похож на свидание. Или только мне так кажется?
Я на пару секунд зависаю, потому что он прав. Мне даже кажется, что Громов озвучил только что мои мысли.
Начинаю мысленно метаться, потому что когда задумывала эту авантюру, продумывала все варианты, как можно вывести Александра на чистую воду. И самым эффективным способом оказалось соблазнение. Только вот существуют две проблемы.
Во-первых, я не думала, что все произойдет настолько быстро. Громов… он не дает даже опомниться. Как будто хватает жертву, оглушает ее и, пока она еще в коматозе, делает свое грязное дело. Мне надо немного больше времени на то, чтобы хотя бы даже смириться с мыслью, что я могу стать этой самой добычей хищника.
А во-вторых, я… как бы это сказать? Не умею я соблазнять. Когда пытаюсь, начинаю карикатурно жеманничать и создаю о себе впечатление какой-то неадекватной личности. Мне в таких случаях сразу вспоминаются мемы о красивых девушках, которые ходят по улицам и, чтобы отвадить от себя нерадивых ухажеров, притворяются сумасшедшими. Кривляются, меняют походки на какие-то корявые и всячески пытаются выглядеть по-идиотски. Так вот плохая новость в том, что мне даже притворяться не надо. Я все это могу изобразить невольно.
Собственно, поэтому я и решила устроиться в штаб Громова. Чтобы не травмировать окружающих своим идиотским поведением. Ну, и чтобы иметь больше шансов получить сведения о подноготной знаменитой криминальной семьи.
Теперь же Александр попыткой соблазнить ломает мне все планы. Вынуждает играть роковуху, которой я не являюсь.
– Не только вам, – отвечаю наконец и втягиваю губы. А потом отпускаю их, и из меня вырывается звук “пф-ф-ф”.
– Тогда оно идет немного неправильно, – говорит Александр.
– Почему же?
– Потому что такую девушку, как вы, я бы пригласил на обед в другое место.
Сейчас наверняка ляпнет опять что-то с подтекстом.
– В какое, например?
– Например, в Le Petit Cafе de Montmartre в Париже.
– Ясно, – натянув улыбку, отвечаю я. Мое выражение лица должно показать Громову весь скепсис, который я испытываю в данную минуту.
– Ты не веришь, – усмехается он. – Что ж… – Достает из кармана пиджака телефон и, выбрав номер, прикладывает гаджет к уху. – Лерочка, нам с моей новой помощницей нужен самолет до Парижа. Будем в аэропорту в течение часа. Спасибо. Фил, – подзывает официанта, пряча телефон. – Нам чай, кофе и десерт с собой. И пошустрее.
– Будет сделано, – кивает тот с готовностью и, схватив мой тирамису, уходит.
– Вы же пошутили, – произношу ошарашенно, понимая, что угроза Александра обретает слишком четкие формы.
– Разве? – спрашивает и приподнимает одну бровь. – В вопросах свиданий я всегда предельно серьезен, Ксюша. Пойдем.
Глава 8
Ксения
На выходе из ресторана нам вручают крафтовый пакет с нашим заказом, и Александр выводит меня на улицу, где у крыльца уже ожидает его машина. Мы усаживаемся в джип и, как только он трогается с места, Громов передает мне стакан и небольшой контейнер с десертом. Установив стакан в держателе, перевожу взгляд на своего босса.
– Вы предлагаете мне прямо по дороге есть десерт? – спрашиваю, и брови слегка подскакивают, а Александр кивает.
– Да. Другого времени не будет. Приступай, Ксения.
Хмыкнув, открываю контейнер и обнаруживаю в нем настоящую ложечку, хотя ожидала одноразовую. Погружаю прибор в нежный десерт и кладу его на язык.
Мне не удается сдержать тихий стон, настолько воздушный, ароматный и вкусный тирамису.
Когда понимаю, насколько неприличные звуки издаю, резко перевожу взгляд на Александра. Лицо мгновенно вспыхивает, потому что он смотрит на меня так, словно готов сожрать. Взгляд темный и тяжелый. Дыхание частое. Вот-вот набросится на меня диким зверем и разорвет на ошметки. Даже дрожь по телу проходит то ли от страха, то ли от волнения.
– Вкусно? – чуть хрипловатым голосом спрашивает мой начальник.
– Мгм, – отвечаю утвердительно, не в силах выдавить из себя ни единого слова.
– Вот и славно, – кивает и делает глоток своего кофе из стакана.
В этот момент его телефон звонит, и до самого аэропорта он разговаривает.
А я раздумываю, не притвориться ли мне, что у меня нет паспорта, хотя я всегда ношу его с собой. Как-то в универе нам преподавательница рассказывала, как ей подвернулась возможность полететь в США в качестве корреспондента, чтобы освещать катастрофу. Лететь нужно было немедленно, на поездку домой за документами времени не было. Поскольку она оставила дома паспорт, вместо нее полетела более удачливая коллега. С тех пор она всегда носит паспорт с собой. Теперь и я делаю так же.
С другой стороны, паспорт-то есть, а вот визы нет. Так что затея господина Громова провалится.
Коварно улыбнувшись, доедаю свой десерт, а потом спокойно выпиваю ароматный чай с кусочками свежей малины.
Я жду, что машина остановится на парковке перед зданием аэропорта, но она огибает его, на секунду притормозив у шлагбаума, а потом въезжает прямо на летное поле!
Я в шоке таращусь на то, как джип подъезжает к частному самолету с опущенным трапом и останавливается прямо у ступеней. Рядом с ними стоит пилот в форме.
Александр заканчивает разговор и, пряча телефон в карман пиджака, поворачивается лицом ко мне.
– У меня нет визы! – выпаливаю, осознавая, что все происходящее – реальность.
– Пустяки, – отмахивается он.
– Как? Но я же не могу…
– Ты же со мной, – подмигивает он и выходит из машины.
– Безумие какое-то, – бубню себе под нос и выскакиваю с другой стороны.
Александр, который уже практически подошел к моей двери, недовольно кривит губы.
– Девочка должна сидеть в машине, пока мужчина не откроет ей дверцу, – говорит он.
– Девочка – может быть, а я ваш сотрудник.
– Ой, Ксюша, мне еще столькому предстоит тебя научить. – Громов качает головой и кладет руку мне на поясницу. Ведет к джету.
Пилот здоровается с нами, Александр пожимает ему руку, называет по имени. Не думала, что такие, как Громов, запоминают имена персонала. А то, что этот пилот входит в состав персонала, сомневаться не приходится. Насколько я знаю, у Громовых два или три частных самолета с пилотами и бортпроводниками. Все они входят в состав корпорации.
Иногда, когда задумываюсь о размахе этой семьи, масштабы поражают. У них есть даже нефтедобывающая вышка. Поговаривают, что они занимаются еще и добычей золота, но это неофициальные данные, подтверждения которых я не нашла ни в одном легальном источнике.
Пилот указывает жестом на трап, и мы с Александром поднимаемся на борт самолета.
