– Нет.
Сиджвик поправил очки.
– Дело в том, понимаете ли… это означает, что причиной всему – некое событие, которое произошло два года назад, примерно в конце октября. Именно тогда была зафиксирована первая волна таких случаев – причем практически в один день. С тех пор были и другие волны, но уже не столь значительные, как первая.
– С чем это может быть связано?
Джо увидел, как они оба заерзали: им предстояло сказать все как есть, не прячась за научным языком. Теперь он понимал, почему члены общества настаивали на использовании английского. Научным языком был французский. А английский позволял понять, имеет ли идея смысл, если высказать ее без красивых оборотов.
– Мы не знаем, – миссис Сиджвик помолчала. – Ничего подобного ранее зафиксировано не было.
– Ваш случай уникален, – сказал ее муж. Он говорил нарочито громко, так, словно выступал перед студентами. – Для вас что-то было иначе, чем для остальных. Либо вы сами оказались более восприимчивы к случившемуся, либо обстоятельства были иными.
Джо почувствовал себя пьяным, хотя выпил всего глоток вина. Он постоянно косился на мужчину в другом конце стола, Альберта. В этот раз они с Альбертом посмотрели друг на друга одновременно. Джо увидел в его взгляде лишь то же безразличие, которое, по-видимому, отражалось и у него самого на лице. Этот человек был ему совершенно незнаком.
– Вы что-нибудь помните? – спросил Сиджвик. – Хоть что-то из тех якобы ложных воспоминаний?
– Нет… извините, – Джо поколебался. Мужчина из его видений был ему слишком дорог, чтобы делиться им, как старой библиотечной книгой. Кроме того, он не хотел давать Сиджвику повод думать, будто разговор с ним может представлять какой-то интерес. – Послушайте, извините меня, но я не понимаю, что вы хотите сказать.
Миссис Сиджвик положила руку ему на плечо. Когда Джо вздрогнул, по ее лицу пробежала тень тревоги.
– Мы хотим сказать, что эти пропавшие люди пропали куда-то.
У Джо в груди стала подниматься та же острая паника, из-за которой он каждый раз просыпался в четыре часа утра.
– Куда? – беспомощно спросил он.
– Мы не знаем, – Элеанор наклонилась совсем близко к нему. – Но масштаб происходящего поистине огромный. Так называемая эпилепсия встречается очень часто. По нашим оценкам, с этим сталкивался каждый четвертый житель Англии. А значит, количество пропавших людей, таких как Мэделин, может доходить до сотен тысяч. Наши коллеги в Шартре собрали аналогичные данные и по Франции.
Джо кивнул.
– Но они существовали. В каком-то… – он не знал, как закончить фразу. В каком-то другом месте, которое находится так близко, что многие о нем помнят.
– Да, – миссис Сиджвик помолчала. – Мы не знаем, что произошло, не можем даже предположить. Мы хотели спросить… может быть, вы вспомнили что-то еще с тех пор, как говорили с докторами?
Джо покачал головой. Он смотрел в отражение собственных глаз в бокале вина и думал: а может, и мужчина, который ждал его у моря, тоже когда-то существовал.
Или даже все еще существует.
Глава 7
Шотландия, 1900 год
Граница была чуть к северу от Глазго. Поезд остановился, и все выстроились в очередь на пропускном пункте. Очередь не двигалась, Джо опустил сумку на землю. Мимо, изучая вновь прибывших, прошагал солдат-сенегалец в зимней флотской форме.
Джо надеялся, что это лишь традиционная замена личного состава, которая проводилась в случайных районах Республики, но постепенно пришел к выводу: очевидно, границу должны охранять солдаты, не знающие тех, кого им порой приходилось убивать. Тот же солдат вывел из очереди двоих мальчиков. Они не разговаривали, Джо не мог понять, чем дети провинились. Им хватило благоразумия не спорить. Все трое скрылись в конторе чуть в стороне.
На пропускном пункте другой солдат просмотрел документы Джо, а затем с хмурой вежливостью попросил показать письмо от де Меритана. Джо стоял молча, пока письмо передавали другому солдату, на форме которого было больше шевронов. Как он и думал, его отвели в сторону, но не в контору, куда ушли мальчики. Он не мог понять, хороший это знак или плохой.
– Вы англичанин, – сказал офицер на старомодном сенегальском французском, который делал его речь такой учтивой.
– Да, сэр.
– Освобожденный раб. Как давно истек ваш срок службы?
– Два года назад.
– Поясните еще раз цель вашего приезда.
Все это пояснялось в письме, но Джо кивнул и пояснил еще раз. Позади другой солдат обыскивал его сумку. Открытку с маяком Джо спрятал за подкладкой. Он сам не мог поверить, что это сделал. Пытаться провезти такую вещь через границу было невообразимо глупо: если ее найдут, его арестуют за хранение документа, содержащего текст на английском, что правительство и газеты расценивали как принадлежность к Святым. Но Джо так и не смог ее выбросить.
– Часто ли англичане становятся инженерами-электриками?
Джо постарался придать своему лицу как можно более бесстрастное выражение. Перед отъездом Элис заставила его репетировать ответы на такие вопросы, чтобы они не застали Джо врасплох. Он сжал в кулаке свои четки так, чтобы они были видны. В сумке поверх остальных вещей лежала Библия на латыни. Солдат, стоявший позади, обнаружил ее и теперь пролистывал страницы, проверяя, не выпадет ли оттуда что-нибудь.
– Многие англичане становятся инженерами, сэр. Начинаем мы зачастую как сварщики.
Офицер изучающе на него посмотрел. Его форменная куртка была оторочена мехом. Джо начал замерзать – даже внутри.
– Двигатели для маяков – довольно узкое направление. Что еще производит цех де Меритана?
Джо сглотнул. Цех был довольно знаменит, и эта информация могла быть общеизвестной.
– Двигатели для паровозов. Артиллерию.
– Вы участвуете в производстве артиллерии?
– Нет.
– А раньше участвовали?
– Нет, – солгал он. – Никогда.
Второй солдат наконец закончил обыскивать его сумку. Джо постарался скрыть облегчение.
– Поясните еще раз, что случилось на маяке.
Джо сделал медленный глубокий вдох.
– Маяк находится очень далеко, за побережьем Льюис-энд-Гарриса, на острове под названием Эйлин-Мор. Лампа погасла. А этого допускать нельзя, особенно в такое время года. Местные отправились посмотреть, в чем дело. Оказалось, что смотрители исчезли, а лампа не включается. Затем о проблеме доложили в Бюро маяков. Бюро отвечает за все маяки в Республике, но оборудование изготавливает цех де Меритана, поэтому при технических поломках именно месье де Меритан отправляет на место механика. Моя задача – устранить поломку и пробыть на маяке до конца зимы в качестве временного смотрителя.
– Полагаю, что работа механика несколько отличается от обязанностей смотрителя маяка.
– Нет, сэр. Все смотрители умеют обслуживать и чинить двигатели маяков, а все механики де Меритана способны выполнять обязанности смотрителей.
– Тогда почему бы не послать кого-то из местных? Уверен, что в Глазго есть специально обученные люди.
– Так дешевле.
– Почему же?
– Я бывший раб, не гражданин. У меня минимальная заработная плата.
Разговор продолжался в том же духе еще три часа: к тому моменту Джо потерял всякую надежду пересечь границу. На другой стороне его встречал человек, который должен был проводить Джо на корабль, идущий на острова, но не стоило и надеяться, что он прождет так долго. Вопросы прекратились, и теперь Джо оставили в небольшой комнатке одного. На улице стемнело, загорелись мощные прожекторы. Он увидел, как один из них повернулся вправо. Затем раздались выстрелы. Джо постарался об этом не думать.
Прибыл очередной поезд. Доктора – их солдаты тут же пропустили. Должно быть, они направлялись в гарнизон, сражающийся на востоке. Джо увидел, как поезд отъезжает от станции обратно в Глазго. Через двадцать минут станция снова опустела и стало тихо.
Джо уронил голову на руки, сложенные на столе, и закрыл глаза. Свет был слишком ярким. У него перед глазами плясали зеленые круги. Он бережно восстановил в памяти образ мужчины, который ждал его у моря. В этом Джо находил некоторое успокоение. Лучше бы Сиджвики не говорили, что он мог оказаться настоящим. Мысль о том, что он действительно существовал, но затем исчез, причиняла Джо гораздо больше боли, чем если бы этот образ был лишь плодом его воспаленного воображения. И Мэделин тоже. Но ее лицо Джо вспомнить уже не мог.
Молодой солдат открыл дверь. Джо прикрыл глаза рукавом. Должно быть, заступила новая смена – этот солдат был гораздо моложе предыдущего.
– Вы проведете ночь здесь, вас ждет дальнейший допрос. Пойдемте со мной.
Джо затошнило.
– Мне нужно идти. Пожалуйста. Я потеряю работу, если не доберусь до этого маяка.
– Это не мои проблемы, – сказал молодой человек.
Джо вытащил половину тех денег, которые взял с собой на ближайшие три месяца.
– Не подумайте, что я отношусь к вам без должного почтения. Я не стал бы просить вас о чем-то подобном, не предложив вам достойную плату.
Молодой человек явно был доволен, и Джо почувствовал себя глупо, поняв, что солдат ожидал взятки.
– Ладно. Скажете полковнику хоть слово, и я вас пристрелю.
– Понимаю.
Он позволил Джо взять сумку и провел его по темному коридору к узкой двери. Когда солдат открыл ее, огни пропускного пункта остались позади.
Джо склонил голову.
– Спасибо, сэр.
Молодой человек кивнул, не сумев скрыть удовольствие от того, что его назвал сэром мужчина вдвое его старше, поставил печать на документах Джо и закрыл за собой дверь.
Даже с печатью на документах идти по бездорожью между двумя границами было страшно. Всю дорогу за ним следовал луч прожектора, и Джо постоянно видел перед собой собственную тень. Его позвоночник остекленел. Ночь была такой тихой, что он слышал скрип прожектора каждый раз, когда солдат поворачивал его, чтобы луч следовал за Джо. Он старался не дышать, чтобы не пропустить щелчок спускового крючка пулемета.
Шотландский пропускной пункт представлял собой обыкновенную деревянную хижину. Над ней возвышалась сторожевая башня, состоящая в основном из строительных лесов. Наверху Джо различил силуэт женщины, которая сидела, скрестив руки, на старой картечнице Гатлинга[2 - Картечница Гатлинга, или орудие Гатлинга, – многоствольное скорострельное стрелковое оружие.]. Джо молча вытащил свои бумаги. Он до сих пор чувствовал у себя на шее прицел французского пулемета. Луч прожектора был направлен прямо на него.
– Вы француз, – сказал солдат по-английски. Ему приходилось держать у лица ладонь, чтобы свет не бил ему в глаза.
– Нет, я из Лондра.
Мужчина фыркнул и бросил взгляд на письмо де Меритана.
– Я не знаю французского.
Джо перевел письмо. Только бы солдаты на французской стороне выключили прожектор.
– А, маяк, – сказал охранник с неожиданным дружелюбием. – Макгрегор! Это к тебе.
Макгрегором звали того человека, который должен был встречать Джо.
Макгрегор вынырнул из маленькой темной комнаты в сопровождении дыма и паров бренди. Прежде чем дверь захлопнулась, Джо успел мельком увидеть, что было внутри: люди сидели на полу и играли в карты. Макгрегор все еще держал в руках свой напиток в банке из-под джема.
Он кивнул Джо, словно и не было этого затянувшегося ожидания, и жестом велел следовать за ним к повозке, запряженной сонной лошадью.
Порт был неподалеку. Когда они подъехали, море издавало тихое шипение, и пароход китобоев, на котором должен был плыть Джо, готовился к отплытию не раньше, чем через пару часов. Никто, похоже, не думал, что он опоздал, и мало-помалу Джо догадался: они и не предполагали, что он перейдет границу быстро, для этого всегда требовалось прождать три часа и дать взятку. Джо не так хорошо понимал их английский, чтобы спросить, почему его об этом не предупредили, когда связывались с ним через телеграф. Возможно, это посчитали само собой разумеющимся.
Джо был не последним пассажиром. Сразу за ним появилась молодая женщина в тартановом шарфе и с ружьем через плечо. Коренастые китобои проводили пассажирку в просторную каюту, тревожно на нее поглядывая. Один из них втолкнул Джо в крошечную каюту, отведенную для него; тот попытался сопротивляться, но китобой схватил его за руки.
– Я не причиню вам вреда. У вас есть при себе франки? – взволнованно сказал он.
Джо только со второго раза понял, о чем он говорит.
– Франки, да…
– Дайте сюда.
– Что?
– От них нужно избавиться, ей нельзя их видеть. Живо!
Джо быстро отдал ему оставшиеся банкноты. Он думал, что это обыкновенный грабеж, но, как только деньги оказались у китобоя в руках, тот выбросил их за борт и повернулся к Джо с таким видом, словно это были не деньги, а граната.
– Зачем вы…
– Тихо! – прошипел китобой.
Молодая женщина в тартановом шарфе скользнула по ним взглядом, и китобой кивнул ей с преувеличенной вежливостью. Когда он заметил, что Джо с ошарашенным видом стоит в дверях, то велел ему не выходить из каюты, пока пассажирка не сойдет в Форт-Уильяме.
Джо долго сидел на краю койки в полном замешательстве. Но он слишком устал, чтобы искать другой корабль, и в конце концов провалился в мертвый сон, который, как и всегда, прервался в четыре утра. Полтора часа он читал при свете свечи, а затем снова заснул и уже не просыпался до самого прибытия на Льюис-энд-Гаррис.
Часть II
Маяк
