– Тфу на вас, – обижено насупилась кицунэ.
Удивительно, но мимика «лисы», как и «кота» Мессиэля, оказалась даже более выразительна, чем человеческая. Она читалась значительно легче и выглядела будто утрированной.
– Не слушай их, – вмешалась Мако – женщина со змеиной шеей. – Мы тебя любим.
Ёкаи постоянно собачились между собой, но делали это то ли со скуки, то ли по привычке, но как-то без огонька. Как бы сказал Станиславский – «не верю!». И хоть им и было скучно сидеть в лаборатории Михайловых, это было куда приятнее, чем прятаться под землёй, к тому же, Шики, Мессиэль и Госу уже могли свободно передвигаться среди людей и периодически выбирались в город под присмотром людей Михайлова. Правда, тануки пока был слишком слаб, чтобы принимать человеческий облик, и вынужден был притворяться экзотическим ручным зверьком, что его откровенно бесило.
– Основные параметры мы сняли, теперь подробно опиши, как работает способность баньши, – велел мне Семёнов, и все ёкаи тоже навострили уши, причём у некоторых это даже было видно физически по их движениям.
Я подробно изложил всё, что узнал о действии способности, и обо всём, что видел. Конечно, Семёнов отнёсся к тому, что все жители островов находятся в опасности, довольно скептически, упорно утверждая, что абсолютно каждый живой человек в любом случае помечен смертью. Вот только ёкаи этому его заявлению полностью противоречили.
– Это странно, – удивился Шики. – Мы ведь тоже смертны, и Каппа тому печальный пример.
Все ёкаи тут же склонили головы в знак скорби. Человек-черепаха погиб ужасной смертью, защищая своих товарищей и был единственным, кого я не смог вывести из подземного убежища.
– По нашим верованиям у людей бессмертные души, – заметил Семёнов. – Возможно, вы устроены иначе? И смерть у вас своя, условно говоря, и её приближения баньши не видит?
– Или мы просто вне опасности, – осклабившись во все клыки, заявила кицунэ. – И смерть в случае нашествия демонов нам не грозит.
– Мы относимся к японскому миру духов, – заметил Мессиэль. – Возможно, баньши просто не имеет с нами связи.
Семёнов тяжело вздохнул:
– Нет смысла гадать. И едва ли кто-нибудь сможет нам чётко ответить на этот вопрос, поэтому пока сконцентрируемся на людях. Опиши всё, что чувствуешь касательно предчувствия смерти, например, касательно меня.
Тень смерти над профессором мало чем отличалась от тех, что были над большинством людей. Бледная, предупреждающая об опасности, грозящей примерно через полтора месяца.
– А как ты определяешь сроки? – с любопытством спросил профессор.
– Не знаю. Просто чувствую.
Но Семёнов не отставал и уговорил меня подняться в особняк и проверить тени над каждым из работников службы безопасности. И, кстати, один из них оказался действительно опасно близок к смерти, тень над его головой была очень тёмной. Причём в данном случае, она указывала именно на голову.
– А давай-ка ты чуть позже спустишься ко мне в лабораторию и пройдёшь полное обследование, – попросил Семёнов мужчину. – Просто на всякий случай.
Тщательно записав все мои слова, профессор отвёл меня обратно в лабораторию, где в мою руку тут же вцепился Шики.
– Пока ты полностью не переварил душу баньши, мы можем попытаться переместить какую-то её часть в драгоценный камень, это будет очень полезный опыт! К тому же, мы ещё не пробовали специально обработанные и укреплённые алмазы!
– Конечно, давай попробуем, – легко согласился я. – А откуда ты взял алмаз? Семёнов же отказывался тратиться на их покупку.
– Ну… просто я хотел купить алмаз хотя бы в сто карат, а он почему-то жмотился. Поэтому пришлось для тестов закупить небольшой десяти-каратный огрызок. Я укрепил его рунами, что было о-очень сложно сделать, поскольку он слишком мал! – уже громче проговорил он, выразительно глядя на профессора, но тот сделал вид, что увлечённо читает информацию на одном из экранов. – Уверен, этих рун хватит, чтобы алмаз выдержал внутреннее давление, создаваемое душевной энергией.
– Это бесполезно, – прокомментировал Семёнов. – Их кристаллическая решётка слишком жёсткая.
– Посмотрим, – погрозил ему кулачком тануки.
В управлении душевной энергией мне помогал Мессиэль, поскольку сам я был в этом не силён. Кроме того, воздействие на меня отнимало у него столько сил, что попыток у нас было не так уж много. Все предыдущие драгоценные камни, на которых мы проводили эксперименты, не выдерживали давления души и просто взрывались, поэтому рядом со мной наготове стоял Госу с телекинетическим щитом.
– Готов?
Меня усадили в кресло, подключили все датчики, за моей спиной встал Мессиэль, а передо мной Госу. Телекинезом он удержал алмаз перед моей рукой, чтобы я мог коснуться его пальцем, но не пострадать в случае взрыва.
– Готов, – кивнул я.
«Кот» положил руку мне на плечо и в следующий момент время вокруг замедлилось, а я начал ощущать нечто инородное внутри себя. Меня уже учили управлять внутренней энергией, но это было нечто совершенно иное, хотя, опять же, сложно объяснить словами подобные ощущения. Зато я точно понимал, что моя душа буквально отказывается выпускать душу баньши, вгрызаясь в неё невидимыми зубами. Это был всепоглощающий голод, справиться с которым оказалось очень непросто, хоть я и понимал, что боролся с собственной душой.
Это было похоже на попытку отобрать шмат сочного мяса у очень голодного тигра, и он в итоге выиграл.
– Нет, – устало выдохнул Мессиэль, на кошачьей мордочке которого даже выступил пот. – Ничего не получится. Давайте как раньше, воспользуемся яйцом падальщика.
Дело в том, что мы уже тестировали другие драгоценные камни именно таким образом – я впитывал фрагмент души запечатанного в контейнере яйца падальщика, и тут же выпускал его в тестируемый материал. Видимо, до тех пор, пока «пища» не попала в дань-тянь, или как там его, моя душа расставалась с ней гораздо легче.
Семёнов привёз стойку с контейнером, на который я положил руку и уже привычно втянул в себя крупицу души. Это-то я и сам делать немного навострился. А потом очень осторожно начал переносить её другой рукой в алмаз.
– Вроде получается, – обрадовано воскликнул Шики, когда процесс завершился, и в этот момент алмаз со звоном разлетелся на кусочки. Благодаря Госу они зависли в воздухе прямо над моей кистью, а затем плавно перенеслись на специально подготовленную подставку.
– Печаль, – прокомментировал Семёнов. – А я говорил, что не важно, какой камень использовать, это неудачная идея.
– Но во всех легендах души прячут именно в кристаллы! – обижено воскликнул тануки.
– Знаешь, у меня есть одна идея, как можно хранить душевную энергию, – проговорил профессор, глядя на Шики с лёгким превосходством. – Я уже пару дней работал над этим вопросом с точки зрения науки, и завтра покажу, что у меня получилось.
– Пфф, – фыркнул тануки. – Ну-ну. Думаешь, у меня не получилось, а у тебя получится? Посмотрим.
На самом деле они так собачились далеко не первый день. Семёнов ко всему подходил сугубо с научной точки зрения, и если что-то нельзя было измерить, то он искренне считал, что просто не подобрал нужную частоту. А Шики, как и все ёкаи, предпочитал доверяться ощущениям, и к технике относился довольно прохладно, если это не касалось телевизора или планшета. Эти продукты цивилизации очаровали всех, даже Садако, которая теперь постоянно лазила по сайтам одежды, разглядывая шляпки и платья. Ещё её впечатлили модельные показы и шоу, связанные с красотой, и теперь они с Мако только и мечтали, что попасть в настоящий торговый центр. Хотя, даже это желание до сих пор не заставило их полностью мне довериться и раскрыть души, чтобы нанести защитные руны.
Проведя ещё немного времени с ёкаями, я поднялся в столовую, сытно пообедал, передохнул, и отправился в спортивный зал. Никаких экзотических тренировок, самые обычные тренажёры и беговая дорожка, мне пока и этой нагрузки хватало с головой, чтобы потом добираться до комнаты ползком. А здесь меня уже ожидала Катя, буквально подпрыгивая, точнее, взлетая в воздух от нетерпения.
– Ну как там в школе?! – возбуждённо спросила девушка-призрак в строгом брючном костюмчике и с круглыми очками на носу.
– А ты не видела? – полюбопытствовал я, устало рухнув на кровать. – Не смогла взломать камеры?
– Они есть далеко не везде, – надулась Катя. – К тому же, не передают звук. Как будто мы не в двадцать первом веке живём.
С тех пор, как мы предоставили нашему домашнему призраку доступ к компьютеру, она постоянно занималась поисками информации для меня. И, по возможности, старалась следить за мной, когда я был вне особняка, просто на всякий случай. Слишком часто с момента появления в этом мире меня похищали.
– Думаю, это ограничение намеренное, не всем понравится, что за их детьми подслушивают, – заметил я. – Наверняка и в раздевалках камер нет, это нормально.
– Подумаешь, – обижено фыркнула девушка, подтвердив моё предположение. – Чего я там не видела. Вот если бы я могла прогулять по школе лично…
– В школе скучно, – заверил я призрака. – Староват я для этого, знаешь ли.
Катя прыснула.
– Староват он. Тебе было-то всего тридцать с мелочью в прошлой жизни. Я вот гораздо старше, но пошла бы в школу с удовольствием, – она тяжело вздохнула, – будь у меня такая возможность…
Сжалившись над призраком, я подробно рассказал ей о том, как прошёл день в школе, насколько я его запомнил. Меня-то больше интересовало убийство и баньши, поэтому знакомство с одноклассниками прошло как-то мимо меня, я даже никого толком не запомнил кроме двух подруг Ады и Раи, и неприятного безымянного парнишки, пытавшегося отобрать мою тетрадь.
– З – зависть, – пробормотала Катя. – Чувство досады, раздражения вызванное превосходством, благополучием другого.
Начав больше общаться с нашей девушкой-призраком, я заметил её привычку периодически переходить на такие вот сноски, причём делала она это совершенно незаметно для самой себя, словно это был такой синдром словарного Туретта.
– У – убийство, и Р – расследование, – напомнил я девушке. – Нам очень важно найти хоть какую-то информацию, пока не убили ещё кого-нибудь.
– Пока ничего найти не получилось, – развела руками Катя. – База данных полиции заполняется просто отвратительно, искать что-либо в ней очень сложно.
– А по Погонщику Трупов?
– Вся связанная с ним информация удалена из публичных баз данных. Я чувствую, что мне не хватает какой-то мелочи, чтобы связать его с другими личностями, которые он использовал, но не могу её нащупать.
В общем, каким бы хорошим хакером не была наша девочка-призрак, ещё не придумали таких программ, которые могли бы влезать и вести поиски по пыльным бумажным картотекам, заполненным от руки нерадивыми сотрудниками.
– Продолжай искать, – попросил я. – Это очень важно. Погонщик Трупов должен заплатить за убийство мальчика.
И мысленно добавил:
– А ещё, если я не начну действовать, за мной придёт недовольный Доктор, поручивший мне убийство товарища по Братству.
Закончив разговор с Катей, я постарался занять себя делами, чтобы не думать о Веронике, и о том, как мы с ней постоянно созванивались по вечерам, когда она была в Академии. Жгучее чувство потери захватывало мысли всякий раз, когда я расслаблялся и не забивал голову конкретными делами. Поэтому я пробежался по новостным сайтам, полистал школьную программу, изучил добытую девочкой-призраком информацию по личности Погонщика в поиске каких-нибудь зацепок, и, наконец, когда голова совсем перестала работать, лёг спать.
Глава 3
Приехав в школу следующим утром, я застал в холле момент замены работником фотографии Лизы с чёрной лентой на другое, более художественное. Сама же девушка-призрак, увидев это, так сильно обрадовалась, что прямо на моих глазах ярко засветилась и исчезла. Так я мгновенно лишился своего главного помощника и консультанта в суровом и безжалостном школьном мире. Застав момент вознесения девушки, я остановился прямо посреди лестницы, слегка сбитый с толку.
«Серьёзно?!» – в шоке подумал я. – «Всё, что её держало в этом мире, это неудачный выбор похоронного фото?! Я встречу хоть одного призрака с нормальными предсмертными желаниями?!».
Я-то рассчитывал, что Лиза будет меня постоянно консультировать, чтобы избежать проблем в классе, а теперь я остался совершенно один против подростков с бурлящими гормонами и всевозможными магическими способностями. Да, они не настолько сильны, как в многочисленных фильмах и книгах моего мира, я бы назвал их «людьми икс на минималках». Но их способности всё равно могут быть опасны для меня. Конечно, я и сам кому угодно надаю по шее, благо, силы хватает, но не факт, что при этом не пострадаю сам от разрыва мышц и связок. Кстати, решение этой моей проблемы, в перерыве между опытами с частицами душ существ, на той неделе предложил Шики. Учиться управлять своей силой самостоятельно пришлось бы очень долго, и всё равно в какой-то момент на рефлексах я мог ударить слишком сильно, или попытаться бежать слишком быстро, и получить травму, как это было недавно в пещере. Поэтому тануки задумал создать и нанести мне на душу систему рун, принудительно ограничивающую силу мышц и позволяющую высвобождать её строго определёнными объемами, которые я смогу контролировать сам. Со временем, когда моё физическое тело окрепнет, я стану использовать больше силы, без опасности получить травмы. Шики обещал в ближайшее время поработать над рунами, но в любом случае сейчас одной из основных моих целей были именно физические тренировки и поддержание диеты, любезно разработанной профессором Семёновым, чтобы укрепить мышцы, связки и кости.
– Эй, чего встал на дороге! – раздался недовольный голос и меня так сильно толкнули плечом, что я чуть не потерял равновесие.
– Спокойно. Это просто дети, – тихо проговорил я себе под нос фразу, постепенно становящуюся мантрой.
По пути в класс я неожиданно понял, что хоть и посетил библиотеку, учебники-то так и не получил. Поэтому на первый урок пришёл не подготовленным. К счастью, это была старая добрая экономика, основные труды по которой были написаны ещё до расхождения между нашими мирами, и тут я мог хоть что-то сказать. Но обошлось, и на этом уроке мне никто задавать вопросы не стал, зато сразу после экономики ко мне подскочила Ада вместе со своей закадычной подружкой и силком потащила в столовую. Мне даже поднос с едой не дали взять, а сразу отпинали в самый дальний угол зала и усадили за стол.
– Рассказывай! – вперив в меня суровый взгляд, велела Рая.
Она даже не поленилась, достала телефон, включила фонарик и направила мне в лицо. Выглядела она при этом словно кукла Барби, работающая на гестапо.
– Что именно? – сощурившись, спросил я, стараясь не обращать внимания на тень смерти над девушкой, ведь способность баньши всё ещё действовала.
– Как давно ты стал медиумом? Ты правда видишь призраков и охотишься на них?! Или Ада всё придумала, чтобы оправдать свиданку с тобой?!
– Свиданку? – озадаченно переспросил я.
– Вас видели выходящими вместе из школы, – недовольно пояснила девушка. – Уж не знаю, чем вы там занимались в библиотеке, но по моим данным, вы появились на пороге спустя пятьдесят восемь минут после окончания уроков. За это время можно было успеть сделать оч-чень многое! Скажите честно – между вами вспыхнула жгучая страсть, которой невозможно было сопротивляться?
– Не выдумывай глупости, – буркнула Ада. – Рома убивал Марту, то есть, баньши. Тебе всё подтвердит Лиза, когда он её призовёт. После школы останемся в классе и…
– О нет, – делано ужаснулась блондинка. – Вы хотите и меня затянуть в свой омут разврата? Вздумали тройничок устроить?!
Бедная Ада покраснела до корней волос.
– Да как ты… я серьёзно тебе всё рассказала, доверила тайну…
– Ладно, ладно, – успокаивающе выставила перед собой ладошки с розовым маникюром на тонких пальчиках девушка. – Уж и пошутить нельзя. Но согласись, сложно поверить, что вот этот доходяга, – она довольно пренебрежительно махнула рукой в мою сторону. – Медиум, работающий в школе по заданию директора Князевой.
Не знаю, как она себе представляла медиумов, но я выглядел вполне в стиле очень молодого Джона Константина. Или как молодой подмастерье священника экзорциста из какого-нибудь фильма ужасов, тот самый, которого убивают первым, сворачивая шею.
– Потом покажу удостоверение, – невольно улыбнувшись своим мыслям, сказал я. – Если очень попросишь. Веришь, чтобы бороться с призраками, мышцы уж точно не нужны. Только мозг.
Рая скептически посмотрела на меня.
– Тут тоже есть вопросики.
– Да хватит уже, – ткнула её локтём Ада.
– Окей, – согласился Рая. – Тогда поговорим серьёзно. Ада сказала, что наша библиотекарша, хоть и была каким-то монстром, но не убивала Лизу, а значит, убийца всё ещё где-то в школе? Это правда? Лизу убил какой-то призрак?
– Не кричи ты так, – тихо ответил я. – Вряд ли это призрак, скорее, какое-то мистическое существо. А может и вовсе человек, этот вариант тоже исключать нельзя.
– Угу, сразу видно специалиста, – фыркнула Рая. – Столько определённости.
Ада явно переживала из-за шуток подруги, и даже взяла меня за руку, чтобы успокоить.
– Не слушай её…
И, разумеется, по классике, именно в этот момент в столовую вошёл бывший парень Ады. В голове его имя не отложилось, но такого эталонного красавчика арийца сложно не запомнить. Цепкий взгляд тут же нашёл нас, и я даже увидел, как его зрачки сужаются, а кулаки сжимаются. Спустя несколько секунд он уже был рядом с нами.
– Ого, как быстро развиваются ваши отношения, – с натянутой улыбкой сказал парень, нависнув надо мной словно скала.
– И тебе доброе утро, Лешнер, – сквозь зубы поздоровалась Ада. – Опять суёшь свой нос в чужие дела?
– Просто беспокоюсь, не чужие же люди всё-таки, что бы ты не говорила. А тут непонятный новичок, а ты с ним уже так близко общаешься. – Как бы не старался парень говорить насмешливо, в его голосе проскальзывали нотки обиды. – Или вы были знакомы раньше? Уже вместе засиживаетесь в библиотеке и ходите за ручку… странно это.
Даже такая большая школа – это, по сути, очень маленький мирок, в котором все всех знают, новости разносятся очень быстро, и так же быстро обрастают выдуманными подробностями.
– А если и так, тебе-то какое дело? – вмешалась в разговор Рая.
Парень положил мне руку на плечо и с силой сжал пальцы, продолжая улыбаться.
– Просто любопытно, я же переживаю за Аду. Что мы знаем о новичке? Вдруг он окажется не очень хорошим человеком.
Разумеется, мне было больно от его хватки, хоть я и не показывал вида. После пыток Орлова подобная боль едва ли могла меня пронять, но всё же, это было слишком неприятно, чтобы спокойно стерпеть. Поэтому я поднялся из-за стола, вынудив его отпустить плечо, и протянул свою руку.
