– Гони, Акари! – Девушка повернулась к Мюррею и ухмыльнулась.
– Есть у него имя, – пробормотал Мюррей. – Вперед, Птичка!
Но вместо того, чтобы прибавить ходу, рок вздыбился, мотнул головой и сбросил наездника на пыльную тропу.
Спутники Мюррея рассмеялись, и вся группа остановилась, наблюдая за неудачей грузного гривара.
– А почему бы не проявить немного уважения? – раздраженно выкрикнул Мюррей. – К старику, который старше вас на четыре десятка лет, да к тому же вашему профессору? Я мог бы держать вас на третьем уровне, пока у вас бороды не поседеют.
Долговязый парень со страшным шрамом на лице слез со своей птицы и, протянув руку, схватил Мюррея за запястье.
– Мы знаем, что вы этого не сделаете, тренер. Вам же не захочется тащиться в такую даль, чтобы писать отчеты для Каллена Олбрайта.
Мюррей принял помощь, и в тот же миг знакомая боль пронзила спину.
– Ты слишком сообразителен для своего же блага, Коленки.
Парень с накачанными мышцами, без рубашки, опустился на колени рядом с ним.
– К тому же мы знаем, что вам весело здесь, с нами, в этом паломничестве.
– Как раз из-за того, что тебе так весело, Дозер, нам и пришлось принять еще один вызов, – напомнил Мюррей.
– Подождите, подождите! – запротестовал Дозер. – Та красотка в Мирстоке в самом деле строила мне глазки, голову даю на отсечение.
Темноволосая девушка слезла со своего черного рока и хлопнула Дозера по плечу:
– Все так, только вот почему-то у тебя пропал кошелек и ее приятели слопали твой паек, а тебе и похвастать нечем?
– Бринн права, – кивнул Коленки.
Дозер покраснел:
– Мне было чем похвастать, да только времени не хватало. Она даже сказала, что приготовит мне мамино рагу, когда я вернусь…
– Хватит языки чесать, – проворчал Мюррей, отряхиваясь. – Если мы собираемся принять вызов танри, то нужно поторопиться. Впереди два дня, а мне еще придется заехать на рынок Вазари – пополнить запасы.
– Уверены, что это хорошая идея? – спросила Бринн Микили. – Сборщики, мимо которых мы проезжали несколько часов назад, сказали, что на Гриварской дороге постоянные патрули. Если задержат, мы никуда уже не успеем – тут и духов спрашивать не надо.
Мюррей нахмурился:
– Если они найдут нас, то сразу поймут, ради чего мы здесь. Паломничество – старинная лицейская традиция, ей уже полтораста лет. Ее соблюдали даже в те времена, когда Кирот и Эзо рвали друг друга на части. И то, что здесь случился мелкий бунт, ничего не меняет.
– Мелкий бунт? – Коленки недоверчиво покачал головой и ловко запрыгнул на спину рослой бурой птицы. – Судя по новостям, что оттуда приходят, заварушка серьезная. Говорят, несколько дней назад Истребитель разгромил крупнейший склад стимуляторов к востоку от Карстока.
– Что за чепуха? – Мюррей тщетно пытался подманить к себе серую птицу, издавая кудахтающие звуки. (Рок неторопливо удалялся, склевывая земляных червей.) – Слыхали мы эти песни. Невесть откуда появляется невесть кто, утверждающий, что он все изменит, что выступит против империи даймё. Хотите знать, чем заканчиваются такие истории?
– И чем же? – спросил Дозер, садясь на рока позади друга.
– Мехи перемалывают смутьянов в фарш, а люди продолжают заниматься тем же, чем и занимались. – Мюррей попытался ухватиться за седло, но норовистый рок вырвался и снова оказался вне пределов досягаемости.
– Но Сайлас смел весь северный фронт! – воскликнул Дозер. – Он объединил северные племена под командой Бертота; его поддерживают тысячи гриваров, и он обладает невероятной силой…
– Ну хватит, – сердито прорычал Мюррей, все попытки которого поймать рока ни к чему не привели. – Птичка, вернись, пока я не решил поджарить тебя вечером на костре.
– Но ведь Сайлас, как говорят, вторгся в «Арклайт» и разгромил целый батальон надзирателей, чтобы освободить брата. Сего может быть с ним! – разволновался Дозер.
Мюррей покачал головой:
– Это истории, Дозер, из разряда тех, что растут как сорняки. – Старый рыцарь умоляюще посмотрел на Бринн. – Поможешь?
Девушка проехала вперед и, остановившись рядом с роком Мюррея, нежно прошептала что-то ему на ухо и погладила по серым перьям. Птица закудахтала, подошла к Мюррею и склонила голову.
– Спасибо, – пробормотал Мюррей и, забравшись наконец на своего скакуна, с облегчением вздохнул. – А эта история о Сего… Не стоит ее повторять. Она дает надежду. Но мы здесь не для этого. У вас паломничество. Впереди поединки по всему Кироту вдоль Гриварской дороги. Справитесь хорошо – вернетесь в Лицей уже третьекурсниками, так что не отвлекайтесь.
Дозер замолчал и неловко обхватил Коленки здоровенными руками.
– Пора в путь, Боко, – сказал Коленки своей птице, и они двинулись дальше по Гриварской дороге, вьющейся между холмами по зеленым долинам.
– Вперед, Акари! – крикнула Бринн.
Мюррей с завистью посмотрел вслед жадеянке, промчавшейся мимо мальчишек на блестящем черном роке. Впереди под безоблачным голубым небом высился, словно дремлющий великан, горный хребет Кавель. Старый гривар поерзал на спине скакуна. Он уже не сомневался, что рок умышленно наклоняется вперед.
– Провалиться тебе во тьму, Птичка – прекрасное имя, – проворчал он, следуя за остальными в поднятой ими пыли.
Мюррей привык к уличным рынкам Подземья, к давке в торговых рядах, к лоточникам, орущим во все горло перед своими ржавыми тележками, торгующим контрабандными лайтдеками и продуктами нелегальных нейротехнологий.
Но в сравнении с Вазари, огромным палаточным городком, выраставшим каждое лето на просторах Киротийского нагорья, даже Маркспар мог показаться образцом организованности.
Мюррей отпрянул и втянул живот – промчавшаяся мимо деревянная тележка едва не сбросила его с узкой проторенной дорожки. Тройка роков пронеслась с головокружительной скоростью, и возница прокричал ему что-то на непонятном местном диалекте.
В Вазари Мюррей побывал только однажды, во время собственного паломничества в Кирот. Своим возникновением огромный рынок был обязан прежде всего наплыву лицеистов. Сюда съезжались паломники из всех стран, и местные торговцы относились одинаково ко всем – был бы полон кошелек.
– Может, я тебя и поменяю, – пробормотал Мюррей, проходя мимо клеток, полных крикливых птиц, и думая о своем своенравном роке.
– Хочешь? – предложил торговец, перехватив взгляд, брошенный гриваром на суетливых тощих роков. – Заработаешь в разы больше, как только поставишь одну из моих птичек в круг! Бойцовая порода, как и вы, гривары.
Мюррей покачал головой и направился дальше, к центральным палаткам. Сумерки придали всему малиновый оттенок, и разноцветные навесы напоминали россыпь полевых цветов на киротийских равнинах.
Здесь, на рынке Вазари, купить можно было не только нового скакуна, но и любого другого дикого зверя. В железных клетках расхаживали медведи гар и привезенные из северных лесов секачи. В одном месте обнаружился даже здоровенный удав из джунглей Бесайда.
Тогда, давно, юный паломник Мюррей, скорее всего, не обращал внимания на хаотичность Вазари и думал, наверное, о следующем поединке или, как Дозер, о смущенной и мило покрасневшей девчушке из последней горной деревушки на Гриварской дороге. Его воспоминания о Вазари, пожалуй, были такими же наивными, как и все его юношеские чаяния и убеждения, включая уверенность в том, что он сражается за честь, за свою нацию, за Кодекс.
У палатки с фиолетовыми занавесями, из-за которых тянулся убойный аромат ночных цветов, женщина в вуали и шелках поманила Мюррея к себе.
Ребятам бы здесь понравилось, подумал он. Дозер, скорее всего, попытался бы улизнуть, чтобы заглянуть в палатки куртизанок. А жадеянка Бринн во все глаза разглядывала бы диких зверей. Он бы, пожалуй, взял драконышей с собой, если бы пришел на рынок только за продуктами.
Но Мюррей пришел сюда не только за этим.
Миновав ряды, где торговали яркими шелковыми халатами, старый гривар остановился перед красной палаткой с изображением пальмы над входом. Товары здесь не выставлялись на всеобщее обозрение, как в прочих местах, и покупатели, пряча под мышкой сверток, настороженно оглядывались через плечо.
Наклонив голову, Мюррей шагнул в кабинку в задней части палатки и откинул капюшон.
– Стимы или нейро? – небрежно спросил человечек в стальном кресле и чудны?х бифокальных очках, увеличивающих его глаза.
– Ни то, ни другое, – ответил Мюррей.
– Тогда ты зря тратишь мое время. Убирайся.
– Талу сказал, что я могу обратиться к тебе за кое-чем другим.
Человечек выпрямился:
– Как поживает этот жирный ублюдок?
– Как всегда – тот же кусок дерьма, – ответил Мюррей.
Человечек кивнул:
– Итак, что еще, по словам Талу, я могу тебе предоставить?
– Информацию, – сказал Мюррей. – Мне нужно местонахождение одного человека.
– Есть много тех, чье местонахождение я когда-то знал. Вот только память затуманилась.
Мюррей положил на стол три кусочка полуночного оникса.
– Ах да, – прошептал торговец. – Немного прояснилось. Кого конкретно ты ищешь?
– Того, кто известен как Сайлас, – сказал Мюррей.
Человечек за столом разразился смехом:
– Думаешь, я сумасшедший!? Хочешь знать, где сейчас Истребитель? У меня нет желания умереть.
Мюррей вздохнул и, опустив руку в карман, вытащил еще шесть квадратиков.
– Вдоль всей дороги расставлены посты, и даже этот рынок патрулируют надзиратели. И все они задают тот же вопрос, что и ты, – сказал торговец.
Мюррей высыпал на стол то, что еще оставалось в кошельке.
Глаза за стеклами очков заблестели, торговец жадно сглотнул, но покачал головой и отодвинул кучку ониксовых квадратиков.
– Не могу. Я ничего не знаю. Почему бы тебе не свалить отсюда, пока нас обоих не закопали?
– Мне нужно знать, где Сайлас, – прорычал Мюррей.
Человечек отвернулся к полке:
– Я же сказал, что не знаю никого с таким именем.
Мюррей перегнулся через стол, схватил торговца за плечи и, приподняв как куклу, обхватил рукой за шею и надавил на артерию.
– Сожму, и через несколько секунд ты отключишься. И знаешь, что я потом сделаю? Заберу твои стимуляторы, выйду и раздам всем ошивающимся поблизости гриварам.
Торговец пытался сопротивляться, но не смог даже пошевелиться.
Мюррей надавил посильнее, чувствуя, как тьма обволакивает бедолагу.
– Стой! – прохрипел торговец, и Мюррей ослабил хватку.
– Последнее, что я слышал, – Истребитель захватил фабрику по производству стимуляторов на западе.
– Это я уже знаю, – прорычал Мюррей, добавляя давления.
Торговец всхлипнул:
– Ходят слухи, что он недалеко от столицы. Возле Карстока погибло много служителей.
– Врешь! – Мюррей чувствовал под рукой дрожащий ритм пульса. – С какой стати лидеру Потока становиться во главе империи?
– Клянусь, я сказал все, что знаю, – взмолился человечек. – Отпусти меня.
Мюррей швырнул его через стол, откуда он свалился на пол. Гривар сгреб со стола оникс, оставив только один квадратик.
– Последний вопрос, – сказал он. – И подумай хорошенько, прежде чем отвечать. С этим Истребителем есть кто-нибудь еще?
Торговец уставился на него через стекла очков.
– Что значит – кто-нибудь еще? – раздраженно бросил он. – Он лидер, сгинуть ему во тьме, и с ним целая армия повстанцев!
– Меня интересует кто-то особенный. Кто-то близкий к нему.
– Да, есть такой. – Очкастый человечек встал и отряхнулся. – Я слышал, рядом с ним какой-то парнишка, ходит точно привязанный.
Мюррей пристально посмотрел на него, повернулся и, пригнувшись, вышел из палатки.
– И передай Талу, что он мне должен! – крикнул ему вслед торговец.
* * *
Над рынком Вазари, словно бдительный глаз, уже висела желтая луна, когда Мюррей собрался в обратный путь.
Взгляд зацепился за вывеску над большой палаткой – бараний рог с льющейся из него золотистой жидкостью. Мюррею все еще приходилось бороться с собой, с той тягой, что жила в нем, с желанием развести занавески и шагнуть внутрь одной из этих палаток, торчащих через каждые пятьдесят метров, словно чудовищные сорняки.
– Назад дороги нет, поглоти меня тьма, – прошептал Мюррей сквозь зубы и, достав из кармана пузырек, осушил его одним глотком.
