Пришлось пару минут просидеть с закрытыми глазами. Сорвалась! Больше не сметь! Вокруг куча свидетелей её неадекватного поведения. Пока не ясна цель Силаева. Может, мечтает упрятать в психушку? Мания преследования. Похожая, как две капли воды любовница мужа. Несуществующая измена с несуществующей женщиной?
На данный момент кто кроме неё и прислуги видел Силаева в связке с Алиной? Те будут молчать, как рыбы, не желая связываться с властным хозяином.
– Анна, Денис, с вас запись с камеры наблюдения из кафе, если такая существует! Пока Алину кроме меня никто не видел. Прислуга не в счёт.
– Найми в ответ детектива!
– Так и сделаю. И не одного.
– Действуй его методами. Обратись к журналистам.
– Прессой займусь прямо сейчас. Знаю, кто лучше всего договорится с телевизионщиками.
Денис накрыл ладонью кулачок Ани. Та вздрогнула, но одёргивать руку не стала.
– Попробуем раздобыть запись в кафе.
Мысли Поли летели вперёд.
– Нужно поймать голубков у дома, в доме. Доказать, что любовница уже живёт со Стасом.
– Внешние камеры установлены под крышей. Есть наблюдение в холле. В чём проблема? Проеду и заберу. Пока отец не распорядился их отключить, нужно действовать!
– Поищите моменты, где они вдвоём, желательно, когда обнимаются. Слишком провокационно ведут себя. Толкает на мысли. Стасу проще всего вернуть активы, объявив меня недееспособной и став моим опекуном.
Денис скривился. Привычка матери нагнетать обстановку раздражала.
– Мама, ты как всегда накручиваешь! Отец до сих пор не узнал о пропаже. Какая психушка? Мы с Яной этого не позволим.
Поля провела ладонью по щеке взрослого мальчика.
В глазах коктейль чувств из боли с любовью.
– Ты так и не понял, что происходит? Страшно поверить, что семья никогда не станет прежней? Беззаветно любящего отца тоже больше нет. С такими темпами внедрения Алины в дом стадия отрицания пройдёт быстро.
– Ничего я не отрицаю. Отцу нужно открыть глаза.
– Неужели думаешь, что он не продумал происходящее?
Не желая спорить, Денис поднялся. Аня встала за ним.
– Мы в ресторан, а ты? Что станешь делать? Где встретимся?
– Здесь. Я сделаю пару звонков, возможно, прямо сейчас переговорю с нужным человеком. Вернёшься, проедем кое-куда. Отвезём пакет и… – улыбка коснулась губ, – окунёмся в моё прошлое.
Она проводила взглядом красивую пару. Чувствовалось, что Анна до сих пор неравнодушна к «бывшему». Хоть на мгновение, на сердце стало тепло. Против такой снохи Полина ничего не имела.
Можно хоть сто раз вздохнуть, сожалея о прошлом. Каждый из них уже изменился или изменится в ближайшее время. Алина несла разрушение.
Нажать на вызов номера забитого из визитки потребовалось мужество. Пережив один раз трагедию, не хотелось в неё возвращаться, но из двух зол приходилось выбирать меньшее.
Ладони вспотели, пока Ад принял вызов.
– Не ожидал, что понадоблюсь тебе так скоро, – в голосе слышалась усмешка.
Пришлось огрызаться:
– Не злорадствуй. Я припёрта к стенке. Сам снова нарисовался в моей жизни.
– Чёрная полоса?
Поля не смогла сдержать вздох.
– Она самая. Откажешься, не обижусь.
– Разве я заявил, что не готов прийти на помощь? Ты не позволила ничего сказать. А зря.
– Детям незачем знать о нас с тобой. Возвращайся. Я осталась одна. Можем поговорить.
– Совершенно одна?
Пришлось делать вид, что намёка не поняла.
– За столиком, да. Дети ушли.
– Не опасно? – он коротко хохотнул. – Помню, в последний раз, когда мы оставались вдвоём, ты пыталась меня зарезать.
Холодная волна прокатилась по позвоночнику. Если бы можно было стереть тот момент из памяти…
– Это было давно. С тех пор я научилась управлять эмоциями. Не собираюсь из-за мудаков отправляться за решётку.
– Нас уже много?
Марсель явно получал удовольствие от происходящего. Когда-то он предупреждал, чем закончится брак с ревнивым Силаевым. Так и случилось. От этого ещё больнее.
– Двое. Ты и Силаев!
– Я говорил, нет смысла менять меня на него.
Осталось услышать самодовольное хрюканье. Полина сдерживалась, чтобы не нахамить.
– Приедешь, или не ждать? – голос стал резким.
– Не злись! – бархатный голос стал мягким. – Я рядом. Сейчас подойду… – И тут же новый укол. – Не упущу возможность узнать, что случилось, раз ты наступила на горло собственной гордости.
Как легко превращается во врага тот, кто безумно любил. С ней произошло это дважды. В первый раз врагом стала она. Горечь обожгла грудь. Пробормотала, устремив пустой взгляд в центр зала.
– Мир перевернулся. Просто ты не заметил.
Хохот в ухо.
– Катится в Ад?
Несложно представить довольную физиономию Марселя, прекрасно знавшего, как его зовут за глаза. Хотелось сказать: «Не дождёшься!»
– Там я уже была. Плохо закончилось!
– А кто виноват?!
Вместо ответа сбросила вызов.
Он появился через пять минут. Не успела дождаться заказанного кофе. Бесцеремонно развалился на стуле, усевшись напротив. Ключи от машины, пачка дорогих сигарет, смартфон полетели на стол.
– Готова к разговору по душам?
Чёрные глаза Дьявола сверлили лицо Поли, грудь. Оценивающий взгляд опускался ниже и ниже. Ощущала себя лошадью на аукционе. Горячая волна устремилась вниз живота. Пришлось передёрнуть плечами.
– Прекращай, Адеев!
– Даже не начинал, – он вскинул взгляд, любуясь румянцем на лице злючки. – Отлично выглядишь!
Ничего нового не сказал. Поля скривила губы, выдав иносказательное:
– Впечатление, что ты не уходил.
Марсель не понял, или сделал вид, что не понял.
– Ждал заказ в соседнем зале. Принесут сюда. Говори о своих проблемах. Чем смогу помогу. С Силаевым светит развод, иначе ко мне не обратилась бы? Рад, что снова стал тебе нужным.
Не так просто рассказать в какую попала задницу. Знала, Адеев никогда не отличался чувством такта.
– Сложно начать, – бормотала, собираясь с духом.
– Можешь с конца. Что я должен сделать?
Глава 10
Серые глаза упёрлись в чёрную бездну взгляда Марселя. Хотелось спросить, в роли кого режиссёр вернулся в её жизнь? Если золотой рыбки, то можно попросить исполнить три желания? Начнёт с самого главного на этот момент.
– Нужно организовать интервью. Скандальное, провокационное. Если коротко – засветить любовницу Силаева в моём доме.
Он присвистнул, но удивления на лице не было. Чёрная бровь вскинулась вверх.
– Даже так? Что случилось в королевстве кривых зеркал?
Пришлось лить бальзам на душу сексуального мерзавца.
– Королеву пытаются заменить самозванкой.
– Наконец, поняла, что Стас любил себя в тебе? Красивое обрамление удачного бизнесмена. С ума сходил, что ты станешь принадлежать другому, – длинные пальцы нервно мяли сигарету. – Сумел нас развести. Ты поверила в то, чего не было! Я мерзавец, не спорю, но не настолько.
Борьба эмоций на смуглом лице. Сигарета вернулась в пачку. Поля знала, Адеев не станет щадить, выскажет всё. Бесполезно чёрной душе взывать к собственной совести.
Ухмыльнулась, услышав:
– Силаев, не раздумывая, поменял тебя на улучшенную версию?!
Слышать правду больно, но принижать себя не позволит. Пришлось уточнить:
– На молодую. Лучше меня она никогда не станет! – Длинная шея гордо держала рыжеволосую голову.
Марсель забрал у официанта чашку дымящегося кофе, предназначенную для неё. Поля не успела возмутиться.
– Но очень старается… – Большой глоток обжигающей жидкости отразился блаженством на смуглом лице. – Всегда любил забирать то, что сделали для тебя.
Упоминание о любовнице мужа произнесено вскользь. Поля не сразу поняла, о чём идёт речь.
– Что? Старается? – до неё только дошли слова первой фразы.
В голове всплыли слова Анны: «Вы знаете, что Алина берёт уроки актёрского мастерства?»
Самозванка пыталась присвоить себе ещё один фрагмент её жизни? Червь ревности вгрызался в ранимое сердце. Интересно, насколько успешно? В жизни Поли было всего двое мужчин. Сумела забрать обоих?
Теперь она сверлила взглядом довольное лицо Дьявола. Похоже, об Алине знали все кроме неё. Взгляд стал твёрдым, голос решительным:
– Повестка меняется. Сначала ты расскажешь, о чём хотел со мной поговорить!
– Узнаю любимую рыжую бестию. Такая из мужика президента сделает и в постели замучает, и прирежет при случае… – Он ухмыльнулся на недовольный взгляд. – Очень хотелось стереть с твоего лица чопорную холодность.
– Меньше всего мне хочется оправдывать твои надежды. Никакой постели и поножовщины!
Марсель улыбался, наслаждаясь их пикировками. Словно вернулся в молодость.
– Сделать меня президентом готова? Я собираюсь баллотироваться.
Держать постную мину рядом с человеком-фейерверком невыносимо сложно. Полные губы растянула ухмылка.
– Если только компании. Одному президенту готовлюсь вынести импичмент.
Громкий смех привлекал внимание гостей ресторана к бесцеремонному режиссёру. Его узнавали и улыбались в ответ на кивки. Творческому бунтарю прощали всё.
– Поставь меня на его место, – предложение, подспудно несущее двойной смысл.
Лет двадцать пять назад она таяла под горячим дьявольским взглядом. Наслаждалась его комплиментами, принимая за чистую монету каждое льстивое слово. Но не сейчас.
