Матвей открыл заднюю дверь, помог затолкать в салон Лушникова, усадил Рема. Осталось только закрыть дверь, когда появилась верблюжья морда.
– Мужики, ну вы чего, давайте договоримся! – Мужчина вытягивал из бумажника кипу оранжевых купюр.
А Бабков стоял и завороженно смотрел на деньги.
– Гражданин… Не знаю, кто вы… Вы задержаны!
У Рема сильно кружилась голова, он не мог выйти из машины. Казалось, что под колесами вращается бездонная бездна, тянет к себе, он боялся высунуть голову, вдруг свалится и пропадет.
– Эй, парень, ты чего?.. За что?
– За дачу взятки!.. Бабков, проснись!
Капитан вздрогнул, вышел из транса, схватил мужчину за руку, заломил ее за спину.
– Да вы все тут психи! – заорал тот.
Гостиничные охранники бросились ему на помощь, но Бабков уже окончательно пришел в чувство, в руке у него появился пистолет. Еще и Матвей встал рядом с ним. Водитель еще сомневался, нужно ли помогать оперу, но фактически уже поддержал его. Стрелять не пришлось, охранники и без того остановились.
Бабков отобрал у задержанного бумажник, передал Рему, потому что сам не мог вытащить из него документы. А может, он хотел, чтобы Рем сам лично изъял наличность в счет оплаты еще не совсем сорвавшейся сделки.
– Во, мужики, давайте договоримся!
Рем раскрыл бумажник, а там водительские права в прозрачном файле на имя Чепилова Егора Павловича семьдесят шестого года рождения.
– Забирайте деньги! Все забирайте!
– Ну как же мы можем забрать деньги без вас?
Бабков открыл правую переднюю дверь, усадил Чепилова, а сам остался стоять.
– На Тверскую? – спросил Матвей.
– Здесь оформлять будем.
Нельзя увозить Лушникова, орудие преступления осталось в номере, должны подъехать представители местного отделения полиции, запротоколировать ситуацию. Да и Чепилов должен дать показания на месте. Сейчас от него требуются показания потерпевшего, но Рем видел его и на месте обвиняемого.
– Я буду жаловаться! – предупредил Чепилов.
– Заткнись!
– Кто такая Катя? – спросил Рем у Лушникова.
– Не важно, – буркнул мужчина.
– Ну, не важно так не важно. Получишь десятку за покушение на убийство, а Чепилов останется на свободе. Кто с него спросит за твою Катю?
– Катя – моя жена. Мы тогда только-только поженились.
– Когда тогда?
– Одиннадцать лет, четыре месяца, восемнадцать дней.
– С ума сойти, какая точность! – присвистнул Бабков.
Рем тоже удивился, но не так чтобы уж очень. Он тоже мог сказать с точностью до дня, когда погибла Раиса. Но еще и двух месяцев не прошло, как ее нет, память о ней не померкла.
– Не знаю я никакую Катю! – запоздало возразил Чепилов. Видимо, задумался, вспоминая, как он мог наследить.
– Да я тебя, урода, своими глазами видел!
– Сам ты урод!
Чепилов с силой толкнул Бабкова через спинку кресла.
– Где вы и кого видели, Яков Артемович? – спросил Рем.
– У Кати машина была, она в гараж ее ставила, а этот залез к ней и прямо в машине… Я за ней пошел, этот урод навстречу выскакивает, мимо прошмыгнул, если бы я знал, что произошло… Прихожу, Катя вся в слезах, я все понял, побежал, а этого ублюдка уже и след простыл…
– Вот заливает! Псих! – выплеснул Чепилов.
– В полицию заявлял? – спросил Бабков.
– Все психи сумасшедшие!
– Я хотел заявить, но Катя уговорила, не надо говорить, а то все пальцем тыкать будут.
– А я знал, что ей понравилось! – злорадно хохотнул Чепилов.
Полезла поганая суть наружу.
– То есть вы признаете свою вину? – спросил Рем.
– Так это когда все было? Десять лет прошло! Вышел срок давности!.. Что вы мне сделаете?
– Теперь вы понимаете, почему я сам хотел его наказать? – спросил Лушников.
Рем кивнул, соглашаясь и с ним, и в чем-то с Чепиловым. Само по себе изнасилование тяжкое преступление, срок давности – десять лет. Можно и на пятнадцать натянуть, но для этого нужны отягчающие обстоятельства, даже особая жестокость не поможет, только смерть или хотя бы тяжкий вред здоровью жертвы. Несовершеннолетний возраст и заражение ВИЧ как вариант. Разбираться надо.
– Не повезло тебе, Чепилов, – с хищной усмешкой сказал Бабков. – Наш отдел по старым преступлениям работает, мы тебя наизнанку вывернем, по годам и месяцам разложим. Может, ты совсем недавно кого-то изнасиловал.
– А если нет?.. Я ведь официальных извинений потребую!
– Вот это драйв! – усмехнулся Бабков. – Аж пена на губах выступила!
Рем видел, как он достал из кармана чистый носовой платок и смахнул с губ Чепилова слюну. И аккуратно сложив платок, вернул его на месте. Неужели образец эпителия взял? Хорошо, если так.
Подъехал экипаж патрульно-постовой службы; Рем даже не стал выходить из машины, ситуацию объяснил Бабков. Проживая в гостинице, лейтенант Титов обратил внимание на подозрительное поведение гражданина Лушникова, установил за ним наблюдение и не позволил ему совершить убийство. Когда Бабков объяснялся, Рему стало плохо, сознания он не потерял, но его стошнило. Матвей, ничего не объясняя, закрыл за ним дверь и отвез его в платную клинику, там его осмотрели, назначили томографию, поставили диагноз – сотрясение мозга средней тяжести. Предложили госпитализацию, Рем отказался, но врач настаивал, пугая возникновением и развитием судорожного синдрома, оказывается, он обнаружил предпосылки к этому. А еще мама подъехала, подключилась. Рем согласился лечь в больницу, но с одним условием: чтобы мама оставила его в покое. Мама согласилась, но уже утром пришла к нему с ключами от новой квартиры.
– Видела я твою гостиницу, это просто ужас! – закатив глазки, сказала она.
Рем в недоумении повел бровью. Нормальная гостиница, отдельный номер с удобствами, ни клопов, ни тараканов, дороговато, правда, но только сибарит мог назвать условия ужасными.
– И до службы далеко!.. В общем, клубный дом на Второй Брестской, двухкомнатная квартира, отделка, меблировка!..
– По пути заглянуть в шоурум и приодеться!
– Ну конечно! – Мама торопливо полезла в свою сумочку, достала оттуда банковскую карточку. – Пароль сорок ноль пять, пользуйся!
Рем вскользь глянул на карточку, даже плечом не повел, чтобы взять ее.
– Буду такой пижон на крутой тачке из крутой квартиры! А Раиса на кладбище, да?.. Нет! Не надо ничего, пока не найду, кто ее убил!
– Э-э… А что, с крутой квартирой на крутой тачке искать не будешь? – едва заметно усмехнулась мама.
Рем озадаченно смотрел на нее, не зная, что сказать.
Глава 5
Квартира однокомнатная, съемная, в обычном доме, хотя и недалеко от службы, хороший ремонт, подержанная, но в хорошем состоянии мебель, исправная сантехника. Рем согласился на компромисс, а маме хватило одного дня, чтобы снять подходящий вариант. Матвей уже перегнал джип во двор дома, ключи у Рема, но на службу он отправился пешком.
– Титов, тебя к начальнику! – Сержант Поспелов кивком задал направление.
Но Рем шел на дежурного, взгляд твердый, пристальный, сержант сразу же занервничал.
– Марфин вызывает!
Рем вплотную подошел к нему, остановился, но взгляд как будто продолжал движение. Поспелов попятился.
– Кого вызывает?
– Вас вызывает.
Рем кивнул и направился к начальнику. Он с Поспеловым в засаде не сидел, злодеев не задерживал, да и молодой он слишком, чтобы обращаться на «ты» к офицеру.
Присутствие Бурмистровой его не удивило. Скорее он был бы озадачен, не застав ее в кабинете начальника отдела.
– А-а, Титов!.. – проговорил Марфин. – Как здоровье?
Бурмистрову, судя по выражения ее лица, волновало другое. Рем и в квартиру новую въехал, и приоделся, правда, в обычном магазине и не очень дорого. Бурмистрова пожимала плечами, как будто сомневалась в том, что лейтенант Титов уже не халабоша. Видно, не хватало ему гламурного блеска. Как будто он за ним гнался.
– Могу исполнять служебные обязанности в полном объеме.
– Ну, Чепилова мы задержали!
Рем удивленно повел правой бровью, и Марфин это заметил.
– А ты не знал?.. Он у нас по двум эпизодам проходит! Профессиональный маньяк, можно сказать. Бабков, конечно, молодчина!..
Рем приподнял левую бровь. Кто бы что ни говорил, а истину сложно скрыть, особенно от тех, кто хочет все знать. Это ведь Рем и Лушникова остановил, и Чепилова задержать догадался, и всем это известно. Все равно, кому официально достанутся лавры, тем более что на премию Рем не претендует.
– И Ветряков быстро экспертизу провел!.. Но Ветряков – это Ветряков, а с Бабковым тебе нужно дружить, большая польза от него, – заключил Марфин.
Рем ничего не сказал, всего лишь провел рукой по затылку. Ранка поджила, шишка стала меньше, а до внутренней гематомы Бабков дело не довел, действительно молодчина.
– В общем, Бабкова сегодня не будет, а к делу приступить нужно уже сегодня. Дело серьезное, вести его поручено серьезному следователю, ты и Бабков, как говорится, в помощь.
Рем кивнул, давая понять, что весь внимание, но в курс дела его вводила Бурмистрова. Оказывается, серьезное дело поручили ей, серьезному следователю. И временно исполняющему обязанности заместителя начальника отдела по следствию. В кабинет с соответствующей табличкой на двери она входила с важностью и достоинством хозяйки. Рем постарался отбросить сомнения. Чтобы не задаваться вопросом, на каких таких заслугах она так высоко взлетела.
Рему Бурмистрова указала на приставной стол, сама села за рабочий. С важным видом и тяжело переместила с одного стола на другой пухлую папку. Рем с подозрением глянул на нее. Серьезные дела обычно хранят в сейфах, а это просто лежало на столе. Возможно, всю ночь. Наверняка Марфин подсунул своей любимице какую-то чепуху в яркой обертке.
Но дело заинтриговало Рема с первой страницы. Следователь Инский вынес постановление о возбуждении уголовного дела по признакам преступления части первой статьи сто пятой УК РФ. Убийство гражданина Клягина Ивана Сергеевича, личность преступника установить не удалось. Убийство произошло восемнадцатого июля позапрошлого года. Преступник по-прежнему под грифом знака «икс», постановления о закрытии уголовного дела Рем не нашел.
– По всем признакам заказное убийство!.. – гордясь собой, сообщила Бурмистрова. И голову вскинула, и плечи расправила, ее и без того немаленькая грудь, казалось, стала еще больше. И выше. – Пистолет с глушителем сброшен, отпечатков пальцев нет, убийство произошло во дворе жилого дома, камеры у каждого подъезда, камеры на столбах, при попадании в зону видимости преступник отворачивал голову и даже менял походку, – бойко изложила Бурмистрова.
Рем уже успел пробежаться глазами по протоколу осмотра места происшествия с приложениями к нему, поставил в очередь постановление о признании и приобщении к делу вещественных доказательств, в частности видеозаписи с камер наружного наблюдения.
– Профессионал, – кивнул он.
– Настолько профессионал, что личность установить не смогли.
– А чему ты радуешься? Дело вел целый подполковник юстиции Инский Никита Петрович… Ты же еще не полковник, нет?
– Звания в данном случае значения не имеют!
– В данном случае значение имеет опыт.
– А ты считаешь, что я неопытная? – строя из себя начальника, возмутилась Бурмистрова.
– Почему дело передали нам? Открылись новые обстоятельства? – Рем покачал головой, давая понять, что уже знает ответ.
Не стало бы следственное управление по Восточному округу Москвы отдавать кому-то вдруг ожившего «глухаря».
– Да нет… – задумалась Ольга. – Генерал Игнатьев приезжал, пока тебя не было, втык Марфину сделал, плохо работаете, мол. А вчера фельдъегерь подъехал, дела подвез, это одно из них… Раньше потихоньку загружали, а сейчас вот набросились.
Рем усмехнулся. Из одного «морга» дело передали в другой, вот и вся радость. На колу, как говорится, мочало…
– Ну, давай и мы попробуем наброситься, на дело, – невесело предложил он.
– С чего начнем? – оживилась Бурмистрова.
– Первая скрипка ты, начинай, я подыграю… Что ты там говоришь, преступник менял походку?
– Ну, вроде того.
