– Нет!
Рявкнув это слово так громко, что дочь заревела от страха, я повернулась к Лизе и проговорила:
– Не нужно. Я справлюсь сама.
После чего направилась в комнату, желая только лечь, закрыть глаза и забыть обо всём.
Хотя сделать это было совершенно невозможно.
***
Острое желание как можно скорее увидеть Яну и понять, что она всё та же молодая женщина, которую он помнил, тесно сплелось с криками совести. Она вопила, как ненормальная, о том, что он поступает по-свински. Но у Кирилла очень быстро получалось отключать эти крики в своей голове, когда он говорил себе простую вещь.
Варя со временем поймёт, что гораздо более экологичным будет растить дочь в семье, где папа не остаётся насильно с её мамой просто потому, что так принято. И не мечется, как тигр в клетке, помня об обязательствах, которые станут ножом у его горла.
А если осознает это Варвара, то и Вероника, его крошка, ради которой он был готов почти на всё, тоже будет считать именно так. И вырастет в итоге счастливым человеком – таким, каким и должна быть, когда оба родителя сделали для этого по-максимуму.
Сидя в ресторанчике, куда вот-вот должна была приехать Яна, Бирюков вновь и вновь просматривал её фотографии в соцсети.
Да, она уже была не столь юна, как раньше. Но выглядела очень ухоженно – наверняка занималась своей внешностью, чтобы сохранить молодость.
Когда неосознанно пришло сравнение с Варей, Кир понял, что его жена даст фору Яне во всём. Но он очень быстро списал это на молодость, ведь у его бывшей и его жены была разница в возрасте в пользу последней.
А в тот момент, когда я ресторан зашла Яна и Бирюков поспешно перевернул телефон экраном вниз, все мысли об остальном мире исчезли. Потому что вернулась она.
Та, кого он так и не смог забыть.
– Кирилл! – воскликнула Яна радостно и, обняв его, расцеловала в обе щеки. – Как я рада тебя видеть!
О, она полностью озвучила его мысли. Он тоже был крайне рад её видеть… Всеми частями тела.
– Я и очень-очень счастлив, – признался Кирилл. – Присядем?
Он сам помог ей устроиться за столиком, отмахнувшись от поспешившего к ним официанта. Присел напротив и стал откровенно ею любоваться. Да так, что Яна смутилась.
Опустила взгляд и сделала вид, что она рассматривает меню.
Для этой встречи она выбрала скромный джемпер, который, тем не менее, выгодно подчёркивал её грудь. А ещё – кожаную юбку. Но Кириллу было плевать. Пусть она бы пришла даже в рубище – ерунда.
– Ты меня так удивил, когда позвонил, – призналась Яна, когда они сделали заказ. – Вроде бы такой семейный человек, весь в делах, в ребёнке.
Она улыбалась, глядя на него и подперев кулачком подбородок. Похоже, даже мысли не допускала о том, зачем именно Кирилл мог её сюда пригласить.
– Я слышал, что ты развелась с мужем, – просто ответил он, сразу переходя к сути.
Всего на мгновение Бирюкову показалось, что он ступил на ту территорию, где ему совершенно не рады. Но Яна очень быстро избавилась от того выражения на лице, которое мелькнуло лишь на мгновение.
– Да, я теперь свободна, – кивнула она.
А Кирилл застыл. Потому что пришло осознание: вот и та граница, переступив через которую, он потеряет возможность оставаться мужем Вари.
Но он разве к этому не готов?
– Ты сказала о том, что я семейный человек, – начал он издалека, – но…
Он не успел договорить, когда ему стала названивать Лиза. Увидев её номер на мобильном, Кир поморщился. Наверняка цель у этого всего одна: помешать его свиданию с Яной.
Хрен ей к носу, что называется, а не исполнение задуманного.
– Но? – напомнила ему Яна, когда Лиза, наконец, перестала трезвонить.
Им принесли шампанское и какое-то время ушло на то, чтобы дождаться, пока официант откроет бутылку, а потом разольёт шипучий напиток по бокалам.
А когда Кирилл уже собрался поднять тост и сообщить Яне, что он в ближайшее время семейным человеком быть перестанет, Лиза прислала сообщение.
Телефон пиликнул, Бирюков невольно скосил взгляд на мобильник, и увидел на экране слова:
«Немедленно домой, Бирюков! Варе очень плохо!»
Как же его разозлила сестра! За считанные мгновения, которые всколыхнули в его душе такие чувства, что они породили желание убивать. Мстительно отрубив телефон, чтобы до него не смогли дозвониться даже из самой небесной канцелярии, если вдруг он там на кой-то чёрт понадобится, Бирюков отложил его и посмотрел на Яну.
– Какие-то проблемы? – приподняла она бровь. – Мы можем перенести встречу, если у тебя дела…
Он отрицательно мотнул головой. Мысленно пообещал себе дать Лизе такой нагоняй, чтобы она впредь даже не вздумала совать в его дела свой нос. У них имелась договорённость – он расскажет обо всём Варе и может считать себя свободным человеком.
Кирилл это сделал, чёрт бы всё побрал!
– Никаких проблем, – заверил он Яну. – Просто Лизке не сидится на жопе ровно. Так о чём мы говорили?
Она взяла бокал тонкими пальцами и подняла тост. В потемневших глазах её заиграли лукавые искорки.
– Возможно, о том, что с годами мы с тобой лишь только хорошеем, как дорогое вино? – спросила, склонив голову набок.
Вот, чего ему так не хватало с тех пор, как Варя забеременела. Она же вынашивала Веронику так, словно стала хрустальной вазой, которая могла разбиться в любой момент. Лишний раз её было не тронуть, а уж про лёгкость, которой раньше были пропитаны его отношения с женой, Кир вообще забыл напрочь.
И он всё понимал и даже очень ценил такой подход жены к беременности и родам, но как же ему не хватало чего-то простого и обычного… Возможности просто расслабиться и отпустить все мысли.
– Именно об этом, – кивнул он, и края их бокалов соприкоснулись с радостным звоном. – А ещё о том, что я вскоре разведусь с женой.
Яна отпила щедрый глоток шампанского и вопросительно приподняла брови. Отставила бокал, чуть отстранилась, когда официант поставил перед нею лёгкий, как и эта встреча, салат. Уточнила невзначай:
– Так быстро допекла семейная жизнь? Или… подожди… ты вроде бы давно уже на ней женат?
Она принялась за еду, поглядывая на Кирилла с интересом. Он же сидел и гадал: выкладывать ли перед Яной всё, или обойтись лишь общими чертами?
– Не допекла. Варя прекрасная женщина. Но нам с нею не по пути.
Он спохватился, когда понял, как именно это прозвучало. Поторопился добавить:
– Нет, мы останемся семьёй в том, что касается воспитания общего ребёнка, но на этом всё.
Продолжая есть, Яна опорожнила бокал и подала знак официанту, чтобы тот наполнил его снова.
– И Варя тоже считает, что вам с нею не по пути?
Она тут же уловила главное. Ту суть, которую пока бы Бирюков предпочитал не обнажать. Он ещё искренне рассчитывал на то, что его воззвания к жене, в которых он объяснял, что не стоит тратить время на того, кто тебя не любит, окажут своё воздействие. Однако и врать Яне не хотелось.
– Пока она так не считает, конечно, – ответил спокойно, пожав плечами. – Но её можно понять. Маленький ребёнок на руках, ей нужны гарантии. Когда она поймёт, что я готов их ей отдать хоть завтра, всё у неё в голове встанет на места как нужно.
Яна откинулась на спинку стула, оставив салат. Сидела, смаковала дорогое шампанское и смотрела на Кирилла каким-то взглядом, который он видел впервые. Но он, этот взгляд, прямо-таки сквозил искренним интересом, который вылился в следующий вопрос:
– И что это за гарантии? Если вдруг я лезу не туда, так и скажи. Просто интересно, как разводятся нормальные мужики… А то мне в этом плане не очень-то повезло.
Пухлые губы, которые стали больше в объёме с тех пор, как он запомнил их на вкус, искривились в горькой усмешке.
– Если бы я считал, что ты в этом разговоре лишняя – мы бы его попросту не завели, – мягко произнёс Кирилл. – Гарантии подразумевают имущество, которым я обеспечу жену и ребёнка. И солидные счета в банке. Один на Варю, второй – на Веронику.
Он тоже допил шампанское и обновил их бокалы, долив их до краёв. Посмотрел на Яну и уточнил:
– Этого достаточно, чтобы считаться «нормальным мужиком»?
Она запрокинула голову и хрипловато рассмеялась. Кир тоже не удержался от улыбки, глядя на эту чудесную женщину.
– Более чем, – заверила она его, отсмеявшись. – Я слышала, что ты купил себе самый настоящий дворец. Его тоже оставишь жене и ребёнку?
Показалось, что в этом прозвучал какой-то подвох. Но Бирюков пока не мог понять, какой именно. Была ли это очередная проверка на «нормальность», или в вопросе крылось нечто иное?
– Если будет нужно – оставлю, – заверил он и вновь взялся за бокал. – А теперь давай просто поболтаем. Мне этого очень не хватало, Яна.
В ответ она кивнула.
Расставаясь с Яной, Кирилл обзавёлся обещанием новой встречи. После этого обеда, усадив её в такси, он вызвал машину себе, чтобы ехать в офис.
Расположившись на заднем сидении, поймал себя на том, что постоянно беспричинно улыбается. Хотя, почему беспричинно? У него имелся очень даже весомый повод для того, чтобы смотреть в окно и совершенно по-дурацки растягивать рот во всю ширину.
Однако то чувство, что он готов обнимать весь мир, исчезло со включением телефона. Едва он вернулся в сеть, как на мобильник поступил звонок от матери.
Первой мыслью было предположение, что неугомонная Лиза уже подключила взрослое поколение, чтобы завести его обратно в стойло.
А потом все измышления вовсе исчезли, когда он нехотя ответил и услышал заполошный голос мамы:
– Кирилл! Хоть ты мне можешь толком сказать, почему Варенька угодила в больницу?
Признаться честно, даже сейчас по первости Бирюков подумал, что это всё – попытка его напугать. Или усмирить. Или наказать.
Называйте, как хотите – суть от этого не изменится.
Но потом он понял: мама бы точно не стала шутить такими вещами. Варя действительно угодила в больницу… Но почему? Что с ней стряслось? Она ведь была совершенно здорова, когда они виделись в последний раз…
– Мам… Я… не знаю, – растерянно проговорил Кир. – Но уже еду домой.
Молчание по ту сторону связи стало совершенно закономерным обрамлением происходящему.
– В смысле… ты не знаешь? Почему Лиза тебе не позвонила? Господи, беда-то какая…
Эти причитания, которые не вызывали внутри Бирюкова ничего, кроме дикого страха, ему совершенно не понравились. Они выбивали из колеи, ибо к такому он не привык.
У Кирилла всегда всё было под контролем. Это – аксиома его жизни, фундамент, можно сказать. И стоять он будет на нём и дальше.
– Нет никакой беды! – рявкнул он в трубку. – Я буду дома через пятнадцать минут. Отзвонюсь.
Он отключил звонок и вцепился руль, словно тот был якорем в бушующем океане. Рванул по шоссе, ударив по газам, а в голове всё вертелись мысли: Варя что-то с собой сделала… Что-то сделала…
Но как она могла пойти на подобное? У неё же ребёнок!
А он сам… Тоже хорош… Не ответил сестре, отрубил телефон.
Когда массивные ворота, наконец, открылись перед его машиной, Бирюков довёл себя мыслями до состояния полнейшей паники. Такого и впрямь с ним не случалось никогда. Даже когда Варя рожала и в какой-то момент ему показалось, что что-то пошло не так, он и тогда не был в настолько ужасном состоянии.
Когда увидел на парковке машину сестры, его немного подотпустило. Но в дом Кир всё равно влетел с отчаянно колотящимся сердцем.
Первым делом промчался в гостиную. Никого. Затем – в спальню. Здесь его как из ведра ледяной водой окатили, когда увидел вещи Вари, лежащие то тут, то там.
Схватившись за голову, Кирилл помчался в детскую и, наконец, обнаружил там Лизу, которая укладывала хныкающую Веронику.
– Тише, придурок! – вызверилась на него шёпотом сестра, когда Никуся стала всхлипывать ещё активнее. – Сядь в кресло и жди!
Как бы ни хотелось возмутиться и сообщить Лизе, куда она может идти со своими такими окриками, Бирюков взял себя в руки. Сестра встревожена. Это нормально.
Вернее, ничего нормального в происходящем нет, но чувства Лизы ему были понятны…
– Что случилось с Варей? – проговорил он тихо, когда Вероника затихла, но сестра всё ещё продолжала её укачивать.
Она посмотрела на него так, что захотелось провалиться сквозь землю. А страх, что с его женой могло случиться что-то непоправимое, стал просто непереносимым.
Если Лиза делала это, чтобы его наказать, у неё отлично получалось достичь своей цели.
– Она потеряла ребёнка. Из-за того, через что ты её протащил, – процедила сестра.
С Бирюкова как будто сразу многопудовые гири скинули. Спасибо, боже, что всё не смертельно! А потом до Кира дошёл смысл сказанного.
– Ребёнка? Какого, твою мать, ребёнка? – выдавил он из себя.
Лиза переложила Веронику в кроватку и кивнула в сторону выхода. Мол, пошли, поговорим там.
В полном молчании они проследовали прочь из детской, оставив малышку под присмотром видео-няни.
Когда добрались до комнаты, где сиротливо лежали вещи Вари, которые, очевидно, наспех собирали ей с собой, Бирюков начал хоть отчасти осознавать случившееся.
