– Это очень близко к члену, Линди.
От того, как она произносит мое прозвище, сжимается сердце. И я тут же вспоминаю, сколько раз мы смеялись над тем, что произойдет, если мы поженимся. Она станет Линси Линдли. Тогда она очень твердо постановила, что так и язык сломать недолго, а потому она никогда не возьмет мою фамилию. В итоге мы пошли на компромисс и решили, что фамилия у нее будет двойная.
Теперь все это неважно.
– Ты права, было как-то некомфортно, – признаю я, посмеиваясь. – Слушай, до чего веселая была поездка.
– Точно.
На мгновенье повисает тишина.
Не говори, что скучаешь по ней.
– Я скучаю по тебе.
Снова молчание.
– Я как друг говорю, – добавляю я, сдерживая ухмылку. – Я скучаю по нашей дружбе.
– Я прямо слышу, как ты улыбаешься.
Что ж, она хорошо меня знает.
– Неправда.
Снова пауза.
– Я тоже скучаю по нашей дружбе, – признается она. – Но до сих пор считаю, что расстояние пошло нам на пользу.
Она не ошибается. Представить не могу, какой агонией было бы регулярно разговаривать с ней, но не быть вместе.
Так хочется спросить, не встречается ли она с кем, но знаю, что не стоит. К счастью, на сей раз мне удается сдержать свой порыв.
– А ты как? – спрашивает Линси. – Все хорошо?
– Ага. С хоккеем все отлично. Новая квартира просто шикарна. Ой, и мой лучший друг женился.
– Что?! Кто? Беккетт?
– Серьезно? Ты на него подумала? – я захожусь смехом. – У тебя еще одна попытка.
Она ахает.
– Да ладно. Райдер?
– Ага.
– И когда это произошло? – требовательно спрашивает она.
– Три месяца назад.
– И почему же ты мне не сказал?
– Расстояние, помнишь?
Она сердито вздыхает.
– Ладно, справедливо. Но, думаю, когда речь идет о свадьбе друга, ты просто обязан позвонить. Договорились?
– Договорились. Когда Бекк женится, я тебе позвоню.
– Спасибо, – теперь уже я слышу, как она улыбается, и у меня снова болит сердце. – Как вам первый сезон в Брайаре – наслаждаетесь?
– Определенно. Начало выдалось не самое гладкое, но мы выиграли «Замороженную четверку», так что не жалуюсь.
– Как тебе кампус?
– Отлично. А что? Хочешь перевестись? – шучу я.
Она медлит.
– Вообще-то…
У меня ускоряется пульс.
– Ты шутишь, что ли? Ты правда подумываешь перевестись?
– Я рассматривала такую возможность. Просто мне хотелось бы получить еще одну степень, а в Либерти с академическими перспективами не очень. Слышала, в Брайаре превосходная программа по психологии. И я уже поговорила с куратором – она сказала, что перевестись будет легко. У меня есть все нужные кредиты, не придется ничего пересдавать. Но… не знаю. Это ведь довольно далеко, и…
«И там ты» так и повисает в воздухе.
– Да ладно, Линц. В Брайаре хватит места нам обоим. Мы, наверное, сможем несколько лет здесь проучиться и ни разу не пересечься.
– Да нет, не в этом дело.
Я фыркаю.
– Ладно, не только в этом, – исправляется она. – Но да, может, я приеду, посмотрю, что к чему.
– Здорово. Если приедешь, можешь остановиться у меня. У меня очень удобный диван.
– Нет, я не хочу навязываться.
– Какое «навязываться»? Ты же знаешь, что я всегда рад тебе. И Моник, и всем остальным из нашей старой компании. Мы с тобой больше не вместе, но это еще не значит, что ты и все остальные перестали быть мне друзьями, верно?
Ее голос смягчается.
– Спасибо, Линди. Я это очень ценю.
К концу звонка я чувствую себя взвинченным. Кожа зудит, пульс так и не вернулся в норму. Я прохожу в гостиную, выхожу на балкон. Он выходит как раз на живописный внутренний двор. Бассейн отсюда толком не видно, зато видно ведущую к нему тропинку в обрамлении цветочных клумб. Такое ощущение, что я на карибском курорте. Потрясающе просто.
Я вдыхаю теплый летний воздух. Шикарное утро. Может, я все-таки поеду поиграю в гольф. Хотя поплавать тоже хочется. Так, может, и то, и другое?
Я по праву считаю, что умею качественно отдыхать. Вот и сейчас я натягиваю плавки, шлепанцы, перебрасываю через руку огромное полотенце, хватаю с комода очки от солнца и ключи.
На улице в нос тут же бьет запах свежескошенной травы. Я делаю глубокий вдох. Мне надо обдумать телефонный разговор, и свежий воздух очень кстати.
Подходя к бассейну, я замечаю Диану – она парит.
В прямом смысле.
Парень с черными волосами и бронзовым загаром поднимает ее за икры и кружится на месте, а Диана вытягивает руки над собой так, что они напоминают латинскую букву «V». Они как будто исполняют странный танец в воде.
Диана, заметив меня, корчится и спрыгивает прямо в бассейн, приземлившись с громким всплеском.
– Нет, – рычит она, выбираясь на поверхность. Намокший хвост липнет к плечу. На ней раздельный красный купальник – спортивный бюстгальтер и крошечные шортики.
Господи. У нее невероятное тело. Поджарое, без капли жира. Все-таки спортсменки – горячие штучки.
– По вторникам бассейн мой, – объявляет Диана.
– Нет такого правила, – жизнерадостно откликаюсь я.
– Теперь есть.
– Нельзя изобретать новые правила Диксон, когда тебе вздумается. – Тут я внезапно замечаю, что у бассейна установлена тренога, а на ней – смартфон. – Что здесь происходит, черт возьми?
Спохватившись, что камера до сих пор снимает, она сердито топает по направлению к телефону и выключает ее. Вода с нее так и капает на бетон.
– Мы репетируем, – высокомерно заявляет она. – И Шейнам присутствовать запрещено. Особенно по вторникам, по вторникам бассейн мой.
Я поворачиваюсь и машу парню, который до сих пор находится в воде. Наша перепалка его явно забавляет.
– Я Шейн.
– Кэндзи, – откликается он.
– Не пытайся подружиться с моим партнером, – командует Диана.
Ухмыляясь, я бросаю полотенце и ключи на ближайший шезлонг. Этот жилой комплекс – полный улет, но бассейн превосходит все. Ряды шезлонгов, площадка со столиками и стульями, где можно посидеть с компанией и даже гребаная печь для пиццы. И красно-белые полосатые зонтики. Шикарно.
Я надеваю очки от солнца.
– К чему готовитесь?
– Не твое дело.
Я снова поворачиваюсь к Кэндзи. Он тут, кажется, более разумный человек.
– К Нацчемпионату, – откликается он.
– Это еще что?
Диана раздраженно фыркает.
– Национальный любительский чемпионат по бальным танцам для продвинутого уровня.
– Ты так говоришь, будто я должен знать, что это… – я замолкаю. – Погодите-ка, я, кстати, знаю, что это.
– Врешь.
– Нет, правда. Там моя бывшая выступает.
Диана окидывает меня подозрительным взглядом.
– И кто твоя бывшая?
– Линси Уитком.
– О, я ее помню, – встревает Кэндзи, рассекая воду. – Они с партнером заняли третье место в «Американской девятке» в прошлом году.
Диана смотрит на меня так сердито, будто я единолично несу ответственность за танцевальные таланты Линси.
– Так ты сюда пришел похвастаться, что твоя бывшая – гений в бальных танцах?
– Нет, – я закатываю глаза. – Я пришел поплавать. Так что остынь и возвращайся к танцам на воде. Я не буду вам мешать, если вы не будете мешать мне.
– Но мы же снимаем, – ноет она.
– Отлично. Значит, ваши зрители смогут насладиться видом божественно красивого мужчины в бассейне.
Она, не мигая, пялится в ответ.
– А, это ты о себе.
У меня вырывается смешок. Пока спорил с Дианой, напряжение, оставшееся после звонка Линси, ослабло. До этого мне было так скверно, а теперь будто груз с души упал.
Я легкой походкой обхожу раздражительную блондинку и спускаюсь в бассейн с той стороны, где не так глубоко. Позднее утреннее солнце так и жарит, и прохладная вода кажется раем.
– Ты тоже учишься в Брайаре? – спрашиваю я Кэндзи, проплывая мимо.
Он уже открывает рот, но Диана машет рукой, заставляя его замолчать.
– Ты не обязан ему отвечать, Кэндзи.
Посмеиваясь, я жду, что же он скажет, но он лишь с сожалением пожимает плечами. Слабак.
С довольной ухмылкой я рассекаю прохладную воду и начинаю нарезать круги. Отчего-то мне приятно, что Диксон так противится моему присутствию.
