Обычные люди, серая масса – они никогда не поймут, что значит быть другим, когда тесно в собственном теле до такой степени, что хочется содрать с себя кожу и выпустить внутреннего зверя на волю.
Мне пришлось долго притворяться и жить по принятым правилам. Не знаю, куда меня занесло бы, если бы меня не нашел Дерек – главный в нашей команде психопатов, состоящей из пяти парней, не считая босса, который всегда остается в тени. Дерек увидел меня в моменте истинного безумия…
Мои удары все точнее, а дыхание громче. Соперник уже не двигается, он висит на краю. Удар следует за ударом, чужая кровь брызгает мне в лицо, смешиваясь с моим потом, возбужденные крики зрителей сливаются в одну симфонию безумия. С каждой новой порцией насилия я пробуждаю в себе демона, жаждущего продолжения. И когда последний удар достигает цели, я закрываю глаза и погружаюсь в экстаз – сладкий, извращенный, будто весь смысл жизни заключается именно в этом ощущении. Время словно замирает, становится вязким и плотным.
Бои без правил были моим тайным ночным пристрастием, к тому же, за них неплохо платили. Но Дерек сказал то, из-за чего я сразу же примкнул к их команде: «Себастьян, зачем довольствоваться малым, если можно отрываться на всю катушку: убивать и получать при этом огромные деньги?»
На тот момент мне было девятнадцать, поэтому я той же ночью без раздумий собрал дома все самое необходимое – это поместилось в один рюкзак – и запрыгнул в тонированный внедорожник Дерека. Родителям я отправил единственное сообщение, чтобы не искали и не волновались обо мне, а потом выбросил симку в окно.
В нашей команде психопатов каждому отводится своя роль. Задания раздает босс через Дерека, получая заказы через даркнет[1 - Даркнет – это скрытая часть интернета, которая не доступна через обычные браузеры и поисковики.]. Джим – хакер, наводит справки о «заказе» (так мы называем людей, которых нужно убрать), а после затирает наши следы. Он предпочитает смотреть на убийства через экран монитора. Я, Тони и Оливер – убиваем. Мы ходим среди людей, но всегда остаемся невидимыми, как призраки. Дерек – отличный гример, с его помощью мы способны разыграть настоящую комедию, чтобы без подозрений добраться до «заказа». Кто станет подозревать инвалида на коляске, мойщика окон, разносчика газет или слепого с собакой-поводырем?
В братстве нас всех объединяет постоянная жажда. Мы не друзья и никогда не изливаем друг другу душу, для нас прошлого не существует. Только здесь и сейчас. Я никогда не спрошу, откуда у Оливера сильные ожоги ног, а у Тони шрамы по всей спине от окурков, почему Джим избегает прямого зрительного контакта, а Дерек звереет, когда к нему кто-то прикасается, даже случайно. Мы все могли бы жить обычной жизнью, но на каждого что-то повлияло, помогло проснуться внутреннему зверю.
Мы колесим по всей стране, не задерживаясь на одном месте больше месяца. Обычно снимаем огромный дом где-нибудь в пригороде или в лесу. Не заводим отношения, а после удачного дела обязательно устраиваем настоящую оргию с девочками по вызову.
Что изменилось за последние шесть лет? Почему программа дала сбой? Забирать жизни стало скучно, теперь мне захотелось душу. Ее душу.
Глава 2
Отголоски веры
«Mais ma meilleure ennemie, c’est toi
Но мой лучший враг – это ты.
Fuis-moi, le pire, c’est toi et moi
Беги от меня, ты и я – это
худшее, что может быть»
Stromae & Pomme – Ma Meilleure Ennemie
Ангел
Солнечные лучи пробиваются сквозь неплотно зашторенные окна, играя на стенах и на моих нервах. Приоткрыв глаза, я морщусь от легкого головокружения и затуманенных воспоминаний о минувшей ночи. Музыка еще звучит в ушах, а отголоски громкого смеха подруг перекрывают шум утреннего города.
Протягиваю руку к телефону, чтобы взглянуть на время и прикинуть, сколько остается в запасе на сон. Почти десять утра. Я раздраженно мычу: нужно вставать как можно скорее!
На экране висят непрочитанные сообщения с подколами от Кристи и Элис о моих чересчур вызывающих танцах. Пролистываю фотки: сверкающие огни клуба, радостные и пьяные лица подруг, наш столик, заставленный разноцветными коктейлями. Еще кадров пятьсот сделано в длиннющем розовом лимузине, катающем нас по ночной Атланте навстречу безудержному веселью.
Да, так весело я свой день рождения еще никогда не отмечала. Двадцать один… Что ж, теперь мне официально разрешено покупать горячительные напитки. Сомнительное счастье, учитывая, что алкоголь не совместим с литием[2 - Литий – это средство для нормализации психического состояния.], который мне приходится регулярно принимать. Вчера пришлось пропустить прием лекарства, чтобы избежать дурацких последствий в виде тошноты, нарушения координации, сильного головокружения и мешка других «приятностей». Сейчас мне нужно срочно восполнить пробел. Узнай о моем проступке мистер Фьюри – мой лечащий врач, – тут же прочел бы длинную нудную лекцию, начав с заезженной фразы: «Мисс Флетчер, вы должны помнить о правилах и не нарушать их!» При этом глядя на меня с неприкрытым укором через круглые линзы очков.
Но он тысячу раз прав! Я хорошо помню, как впервые попала в клинику, узнала о своем диагнозе – биполярном расстройстве, и как долго училась жить как обычные люди, казаться нормальной, скрывать правду ото всех.
Собравшись с силами, я встаю с кровати и бросаю взгляд на зеркало в углу спальни: еще вчера красиво уложенные русые волосы сейчас напоминают сноп соломы, а с синяками под глазами и бледной кожей лица я похожа на Эдварда из «Сумерек» в тот самый период, когда ему безумно хотелось «испить» Беллу до последней капли. И все же прошедшая ночь была волшебной, в душе я все еще готова танцевать под клубную музыку, но тело явно против и настоятельно требует расслабляющей ванны.
Внезапно у меня перехватывает дыхание, а грудь словно обжигает кипятком. В мысли врывается строгий голос из прошлого:
– Иди в ванну, Алана! Ты не чистая! От тебя за версту несет грехом! Ты должна смыть с себя всю грязь. Три кожу до крови, чтобы Господь не покарал тебя и не отправил гореть в Чистилище! Только кровь и боль очищают нас от грехов.
Я трясу головой и крепко жмурю глаза, прогоняя мамины требования. С большим трудом стараюсь выровнять учащенное дыхание и начинаю успокаивать себя, как учил доктор Фьюри:
«Я нормальная. Нормальная. Господь не накажет меня. Праздновать день рождения – не грех! Все хорошо, Алана, все хорошо!»
Паника неторопливо отступает, и я осознаю, что больно царапаю кожу груди, пытаясь нащупать распятие, от которого избавилась еще четыре года назад. Медленно выдыхаю, открываю глаза, натягиваю на лицо безмятежную улыбку и плетусь на кухню, откуда доносится умопомрачительный запах капучино. Когда Джесс успела за ним сходить?
С Джессикой мы дружим со школы, вместе переехали в Атланту из Декейтера – городка, где не больше тридцати тысяч жителей, снимаем на двоих квартиру в спальном районе города – там дешевле и спокойнее, во всяком случае, для меня. Здесь, в столице Джорджии, мы старательно прокладываем себе путь в безбедное будущее. Джесс – длинноногая эффектная брюнетка с роскошной фигурой. Внешние данные открыли ей дорогу в модельный бизнес, а я со своим невзрачным обликом предпочитаю быть фрилансером. Я с детства люблю рисовать, поэтому окончила курс по графическому дизайну и теперь зарабатываю тем, что создаю иллюстрации для книжных издательств и рекламных агентств, и с одним из последних у меня назначена встреча через два часа.
Джесс сидит, сгорбившись за кухонным столом и поджав под себя одну ногу. Услышав мои шаги, она отрывается от мобильного и одаривает меня белоснежной улыбкой.
– Привет, красотка! – она салютует крафтовым стаканчиком с эмблемой «Starbucks», кивая на второй такой же на столе и парочку хрустящих круассанов, от которых пахнет ванилью.
Я делаю удивленное лицо и смотрю на нее с обожанием. У нас такая игра: мы обе знаем, что ни одна из нас не оставила бы другую без кофе, поэтому я не стесняюсь в выражениях:
– Оу, Джесс! Ты – богиня! Ты лучшая из лучших, я просто не знаю, чем обязана небесам за такую потрясающую подругу! – Джесс закатывает глаза и, рисуя в воздухе круги указательным пальцем, призывает меня продолжать хвалебные оды. – Спасибо! Спасибо! Спасибо! Люблю тебя!
– Ладно, остановись, – улыбается она и сознается, подмигнув: – Кофе и круассаны притащил Дэвид.
Дэвид – семнадцатилетний сосед сверху, безответно влюбленный в Джесс. За одну ее улыбку он готов разбиться в лепешку, лишь бы угодить ей, чем мисс Джессика Хоуп нагло пользуется весь последний год.
– Да? Ну раз так, забираю свои слова обратно, – хмыкаю я, наливая себе стакан воды, чтобы запить белую капсулу лития.
Джессика – единственный человек, кто знает о моих психических отклонениях. Ближе нее у меня никого нет в этом мире. Больше нет.
Я усаживаюсь напротив, снимаю крышечку со стакана и делаю несколько жадных глотков. Шапка молочной пенки мягко щекочет губы, а тепло от божественного напитка приятно разливается внутри. Я тихо мычу от удовольствия и тянусь к тарелке за хрустящим лакомством, когда раздается настойчивый стук в дверь. Я хмурюсь.
– Ты кого-то ждешь? – я вопросительно смотрю на Джесс. Принимать нежданных гостей совсем не хочется, даже если там Кристи с Элис. С ними я точно опоздаю на встречу. И, если уж быть честной, делиться с ними своим круассаном не хочу и даже планирую отобрать другой у Джесс – ей для фигуры вредно.
Джесс отрицательно качает головой и морщит нос.
– Это, наверное, снова Дэвид. Открой ты. Скажи, что я уже ушла, – шепотом просит подруга, будто за дверью ее могут услышать, и делает такое же жалобное лицо, как у кота в сапогах из «Шрека» – устоять невозможно.
Провернув замок, я распахиваю дверь и сталкиваюсь нос к носу с нашим соседом сверху. Дэвид заглядывает мне за спину, теребя в руках крафтовый конверт.
– Привет, Дэвид. А Джесс уже ушла, – с неохотой вру я и для наглядности пожимаю плечами. Он симпатичен мне как человек, к тому же он очень милый. Я уверена, что в будущем он разобьет немало женских сердец.
– Эм, да нет. Я не к ней. Я просто спускался и заметил это у вас на пороге. Держите.
Дэвид сует мне в руки конверт и, махнув рукой, бежит вниз по лестнице.
Интересно, кто мог прислать письмо таким странным способом? Чей-то розыгрыш?
Кручу пухлый конверт в руках, отмечая, что он достаточно увесистый. На обратной стороне конверта большими печатными буквами выведено: «Для Аланы».
– Что у тебя там? – интересуется Джесс, когда я возвращаюсь на кухню.
– Не знаю, оставили на пороге.
– Так вскрывай быстрее, чего ты ждешь? – подталкивает меня Джесс. Она даже вся подобралась в нетерпении, прожигая конверт любопытным взглядом.
Неаккуратно оторвав один край, я заглядываю внутрь.
– Там какие-то фотографии… – я бросаю на подругу задумчивый взгляд.
– Так вытаскивай их! – командует Джесс и сдвигает наш завтрак в сторону, освобождая место.
Разложив на столе снимки, я чувствую, как по спине скользкой змейкой ползет холодок, а в горле встает вязкий ком. На каждой фотографии запечатлена я: у барной стойки, на танцполе, у кабинки туалета, за столиком с девчонками, и еще десяток подобных фотографий, где все лица размыты, кроме моего, и на каждой мой взгляд направлен прямо в объектив.
– Джесс, что это? Кто-то из вас нанимал фотографа?
Должно же быть логичное объяснение. Вдруг, помимо лимузина, они решили еще и с фотографом заморочиться?
– Это вряд ли, я бы знала, – Джесс качает головой, а потом щурит глаза и ехидно замечает: – Ну, если бы я так танцевала, как ты вчера…
– Как я танцевала? – я делаю вид, что не понимаю, о чем она.
– Да брось! Ты вчера была королевой разврата, только посмотри на себя! – Джесс сует мне под нос снимок, где я, прикрыв глаза, оглаживаю себя. По озорному блеску медовых глаз понимаю, что спорить с Джесс бесполезно.
– Ладно. Хоть бы и так, но откуда этому человеку знать наш адрес?
– Подружка, скорее всего, ты сама не помнишь, кому раздавала вчера свои контакты, – Джесс отмахивается от меня, как от назойливой мухи, и тянется за круассаном.
– Никому я не давала наш адрес, Джесс!
Да, алкоголь вчера справился с поставленной задачей. Я танцевала, в голове блуждала приятная пустота, и то чувство мне очень хотелось продлить. Но я так же отчетливо помню, что ни с одним парнем даже не флиртовала и избегала мужских прикосновений. Я старательно напрягаю мозг, чтобы вспомнить, когда меня фотографировали, но в памяти всплывают лишь размытые картинки. Была ли вспышка? От усилий у меня начинает кружится голова. Ненавижу это ощущение!
– Алана, властью, данной мне нашей дружбой, объявляю: у тебя появился поклонник! Да не простой, а очень романтичный! – не унимается Джесс и выпускает в меня невидимую стрелу.
– Романтичный? – я скептически морщусь. Странный, подозрительный. Но точно не романтичный.
– Да! – Джесс округляет и без того большие глаза и растягивает губы в улыбке до ушей. – И, заметь, раз он был в клубе, то ему явно не семнадцать, как Дэвиду. Тебе давно пора начать встречаться с мужчинами. Ну сколько можно прятаться?!
– Джесс, не начинай. Ты сама все знаешь, – бурчу я, снова перебирая снимки.
– Подруга, ну сколько ты уже принимаешь свои пилюли? Вдруг у тебя давно все хорошо. Вчера же не было никаких проблем!
Согласна, вчера все было хорошо, но биполярное расстройство очень коварно. Ты никогда не знаешь, что будет завтра и чем оно закончится.
– Может, ты и права, но если нет? Если я снова окажусь на краю крыши и в этот раз меня не спасут? Мой диагноз – это не шутка и не выдумка! Это мой личный ад! – вспыхиваю я, убирая снимки обратно в конверт.
Джесс примирительно вытягивает перед собой ладони и продолжает виноватым тоном:
– Вот поэтому тебе нужен тот, кто всегда будет рядом. Или ты хочешь всю жизнь провести в одиночестве? Ты должна попробовать на вкус первую любовь. Обещаю, потом за уши не оттянешь!
Поймав мой недовольный взгляд, Джесс решает отступить:
– Ладно, сменим тему. Фотографии кажутся профессиональными. Если хочешь, я могу узнать у администратора клуба имя вчерашнего фотографа.
– Хм, давай. Узнай, пожалуйста, если несложно, а мне уже пора собираться, иначе…
– Помню-помню: твой проект отдадут более «пронырливой заднице», – дословно вспоминает Джесс, копируя мою мимику.
– Обожаю тебя!
Посылаю воздушный поцелуй. Джесс ловит его и отвечает:
– Взаимно, красотка.
Глава 3
Ослушание и покорность
«I can see the way that you’re lookin’ at me.
Я вижу, как ты на меня смотришь,
Like you’re hungry
Как будто ты голодный,
And I am the only thing that you see.
А я – единственное, что ты видишь»
Lady Gaga – Animal
Ангел
Атланта – город контрастов. Мне нравится разнообразие культур, которое здесь собрано: от вкуснейших ресторанов южной кухни до увлекательных выставок современного искусства. Он красивый, динамичный, яркий, а еще такой же зеленый, как Декейтер. В Атланте очень много милых элегантных домов помимо модных бетонных муравейников с зеркальными окнами, которые принято называть небоскребами.
Атланта непрерывно развивается и дарит множество возможностей для карьерного роста и самореализации. Можно смело черпать большой ложкой – всем хватит. Я люблю этот город за его динамику и дух, хотя порой он испытывает на прочность.
– Ну что за дрянь! Надо было ехать на метро! – злюсь я и раз десятый стучу по рулю своего старенького Форда.
Увы, бесконечные пробки на дорогах в час пик могут подпортить даже самый лучший день, особенно в тридцатиградусную жару, когда плавится даже асфальт.
В прохладный холл бизнес-центра «Мэдисон-корп» я влетаю без пяти двенадцать. К счастью, с лифтом проблем не возникает. Здорово, что в его кабине висят зеркала. Думаю, специально для таких опаздывающих, как я. В отражении на меня смотрит раскрасневшаяся девушка с испуганными зелеными глазами. Я стягиваю с плеча рюкзак, разглаживаю воротник рубашки, одергиваю шорты, заправляю выбившиеся пряди в высокий пучок и на всякий случай проверяю, не застряло ли у меня что-нибудь между зубов.
