Андрей Курпатов "Комплект книг: Интеллектуальные медитации"

Однако же в этом хаосе возникают сгущения – те самые аттракторы. Мы называем их циклонами, антициклонами, фронтами. Их формирование – спонтанно, да и существуют они лишь какое-то время, а затем распадаются. Но пока они действуют, мы наблюдаем бури, ураганы, штормы и цунами.

В мозге всё происходит ровно таким же образом. Нет единого центра управления или генерального плана, а лишь постоянное взаимодействие миллиардов нейронов, каждый из которых реагирует на сигналы от своих соседей.

И в этом хаосе спонтанно возникают временные «сгустки активности» – те самые аттракторы, но уже не погодные, а психические.

Целостная картина нашей психической реальности чудесным образом складывается из разрозненных сигналов – визуальных образов, звуков, ощущений, воспоминаний, пережитого опыта, интерпретаций, спонтанных, инстинктивных внутренних импульсов, гормональной активности, эмоций, каких-то знаний.

Получающийся коллаж может быть очень убедительным – как прогноз погоды на завтра. Но чем дальше мы пытаемся заглянуть и чем глубже пытаемся понять происходящее, тем больше растёт неизвестность.

Долгосрочный прогноз погоды – это по большому счёту лишь догадка, пальцем в небо. Так и с нашей психикой – какие-то «сезоны» есть, но вот что там в конкретный миг случится – это неизвестно.

С какой ноги вы сегодня встали? Быть может, это и неважно. А возможно, это окажется тем взмахом крыльев бабочки в низовьях Амазонки, что приведёт к урагану в Нью-Йорке.

Наш мозг, как изящно выразился выдающийся нейрофизиолог Алексей Алексеевич Ухтомский, —

это просто «бесконечная борьба доминант».

Вот и нет человека

Мир нашего повседневного опыта – мир столов, стульев, звёзд и людей, мир форм, запахов, ощущений и звуков – это присущий исключительно нашему биологическому виду интерфейс между нами и гораздо более сложной реальностью.

    Дональд Хоффман

То, что испытывает человек с синдромом Капгра, – это только иллюстрация, по сути, нормального психического процесса. Примерно то же самое происходит с вами прямо сейчас, без всяких деструкций и дегенерации мозговой ткани.

Но согласитесь, возникает вопрос: почему же в таком случае наше представление о реальности в общем и целом так гармонично?

Частично на вопрос о «внутренней непротиворечивости» нашего восприятия я уже ответил: всё дело в «эстетическом чувстве», с которым мы собирали нашу аппликацию из обрезков случайных карт. Но это если выражаться образно, а для желающих есть, конечно, и научное обоснование.

Например, замечательная в своём роде «теория мультимодального пользовательского интерфейса», разработанная блестящим когнитивным психологом из Калифорнийского университета – Дональдом Хоффманом.

И поскольку мы решили, что не будем отвлекаться на детали, перейдём сразу к сути. Каждый отдел нашего мозга имеет свою эволюционную историю и приспособительную задачу.

Он не создавался для поисков истины или объективного восприятия мира: он – просто «умная» приставка к сложной биологической системе.

Своего рода – джойстик для тела или тот самый «мультимодальный пользовательский интерфейс» Дональда Хоффмана.

Организм человека – это биологическая система, которая движима встроенной в него потребностью в выживании. А мозг – лишь программа под эту биологическую задачу. Так почему мир кажется нам таким, каким мы его воспринимаем?

Просто потому, что такая галлюцинация эффективна для выживания нашего организма.

Причём когда-то была эффективна – когда его жизнь действительно зависела от правильного выбора пищи, для защиты от угроз и воспроизводства генетического материала и т. п.

По большому счёту – это просто случайность, что мир видится нам именно таким, как мы его воспринимаем.

А единое полотно наших переживаний – это просто результат бесчисленных склеек мокрого с круглым, красного с быстрым и толстого с пустым.

Множество отдельных фигур, залакированных послушным сознанием.

Чтобы как-то компенсировать недостаток научной аргументации, я, с вашего позволения, воспользуюсь личным опытом. Всё-таки я по профессии врач-психиатр, и «сломанных» буквально на ровном месте картин реальности я повидал предостаточно.

Впрочем, это прямо личная-личная история. Так уже случилось, что в 1997 году, буквально перед выпуском из Военно-медицинской академии, я загремел в неврологическую реанимацию с периферическим параличом.

Соседи по реанимации у меня не отличались готовностью к коммуникации – тяжёлые инсульты, отёки мозга и т. п. По большей части у нас было тихо, как в могиле, иногда в буквальном смысле этого слова.

Но однажды к нам подселили невероятно бодрого для нашей тихой компании пациента. Это был ещё молодой мужчина около 40 лет с корсаковским синдромом. Последний, доложу я вам, будет даже поярче, чем синдром Капгра. Но он уж слишком суетный, чтобы иллюстрировать им тонкости работы мозга. А вот для общей иллюстрации – самое то.

Человек в этом состоянии просто напрочь дезориентирован во времени, пространстве и собственной личности. То есть он буквально не понимает, кто он и где, что происходит и какую он во всём этом играет роль.

Самой драматичной, конечно, выдалась первая ночь. При госпитализации его накачали нейролептиками, чтобы он сильно не куролесил. Но к ночи их действие пошло на спад, и я встретился с его галлюцинозом самым неотвратимым для себя образом.

Хорошо помню, как он командовал пиратской шхуной, попавшей в шторм. Лёжа на кровати, он уверенно отдавал мне команды, не сомневаясь, что я матрос из его команды. Видимо, при заезде в реанимацию он видел кого-то из моих однокурсников в морской форме, которые узнавали у персонала, как мои дела. Его мозг, можно предположить, выхватил один факт и начал в своём внутреннем хаосе грезить пиратами и штормами.

Поскольку я сам лежал с параличом, мне даже при желании с этого «корабля» было не сбежать, а медперсонал, как назло, куда-то отлучился. Ну и что делать? Я подыгрываю, вяло рапортую – мол, всё хорошо, капитан, грот-мачта восстановлена, ветер слабеет!

И вроде бы он унимается, а я погружаюсь в тяжёлую дрёму.

Следующий кадр: он стоит у моей кровати с явным намерение помочиться под мою капельницу. Ну да, если сильно напрячь воображение, то можно, наверное, представить себе, что банка сверху – это что-то вроде сливного бачка (такая конструкция туалетов была тогда в ходу). Вопрос: что мне-то делать?!

– Подожди, – кричу, – этот унитаз сломан! Вон, можно в раковину!

Показываю ему в направлении аппарата для вентиляции лёгких, он поворачивается и уверенно идёт туда, а я пока пытаюсь дозваться дежурного. Ну и дальше всё примерно в таком духе…

Не знаю, что точно приключилось с этим бедолагой: его быстро перевели в психиатрию. Но скорее всего, это был небольшой инсульт в зоне гиппокампа – маленькая аневризма лопнула. Внешне, как вы понимаете, он выглядел совершенно нормально – ходил, говорил, реагировал.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72472261&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.