Элла Савицкая "Запрет"

– Ну, не в магазин. В кафе или театр. Ладно, вы пейте, а я побежала к себе. Не буду вам мешать.

Подмигнув мне так, чтобы Славик этого не заметил, выходит из кухни и прикрывает за собой дверь.

– Классная у тебя мама, – улыбается он ей вслед. – Красивая очень.

– Спасибо.

Она у меня и правда, красавица. И вовсе не выглядит на свой возраст.

Протягиваю руки и обхватываю горячую чашку. Притягиваю к себе, а Слава в это время достаёт что—то из пакета, который всё это время держал в руках.

– Вот, это тебе, – подталкивает мне по столу плитку молочного шоколада.

– Зачем? – улыбаюсь тому, как он снова краснеет.

– Ну… ты тогда взяла всё на себя. Хотя не была обязана. Вот это, считай, благодарность. Тебе, наверное, влетело?

– Неа, – разламываю шоколад на кусочки, а потом кладу плитку по центру стола. – Ну, конечно, папа погремел немного, пальцем погрозил, вручил мне мобильный телефон, чтобы я всегда была на связи, и на том всё и закончилось. А, вот ещё трость подогнал.

Слава присвистывает.

– Так у тебя теперь мобильный есть?

– Ага. Ты сам—то как? Папа у тебя пострашнее моего, если честно. Я его жутко испугалась.

Славик вздыхает, почесав затылок.

– Скажем так, ты меня спасла. Отец говорил не ходить в лес. А если он что—то говорит, я должен беспрекословно выполнять. Но ты тогда так мучилась от этого солнца, что я решил плюнуть и подумал: если мы пойдём по тропинкам, ничего не случится.

Ну да… а тут белка эта… и капкан.

Меня передергивает стоит вспомнить все страдания, которые мне пришлось пережить. Сначала пока открывали капкан, а потом пока мы все втроем дошли до дома.

Кстати, по поводу «втроем».

– А ты почему один пришёл? – беру кусочек шоколада и отправляю в рот, стараясь таким образом спрятать чрезмерный интерес.

– В смысле? – хмурится он.

– Без Руслана.

– Ааа. Так я извиниться хотел перед тобой. Не с ним же это делать.

Понимаю… Наверное, перед Русланом он уже тоже извинился.

– А можно вопрос?

– Конечно.

– Почему твой папа так агрессивно против него настроен?

Славик притягивает к себе тарелку с тортом и ложкой отрезает кусочек.

– Руса отца из тюрьмы выпустили год назад, – отправляет себе в рот, – вот мои предки и не хотят, чтобы мы общались.

Ого…

В памяти всплывает мужчина, вставший в тот вечер на защиту Руслана. В домашней майке, спортивных штанах и татуировках на руках. Вот, значит, почему он так сильно отличался от наших со Славиком родителей.

– А за что он сидел?

– За кражу. Только Рус говорит, что его батя ничего не воровал.

– Как это?

– Он тогда сторожем работал на складе. Кто—то туда ночью пробрался, его по голове ударили, ну и вынесли всё. А у него в карманах потом нашли деньги. Сделали вывод, что соучастник. Только мутно там всё. Дядь Федя, в принципе, нормальный мужик. Не думаю, что мог бы пойти на такое.

Какой ужас. Если всё действительно так, то это страшно несправедливо. Отсидеть непонятно из—за кого.

– И что? Ему никто не помог?

– Так, а кто? Улики были против него.

– А твой папа? Он не мог ничего сделать?

Слава удивлённо смотрит на меня.

– Нет, конечно. Он же не всемогущий. Дело было закрыто, суд назначил наказание – пять лет.

– Кошмар. Бедный Руслан.

– Да, это хреново. Особенно если учесть то, как они живут.

– А как они живут?

– Ну… так себе. Его матушка в ЖЭКе бухгалтером работает, получает гроши, и он тоже шабашит.

– Руслан? – теперь моя очередь удивленно таращиться на Славика.

– Да. Время от времени грузчиком в местном магазине.

– Погоди, вы ведь мои ровесники, да? Ему тоже четырнадцать?

– Через месяц будет пятнадцать.

– И он уже работает?

– Ну да. Я говорил ему забить. Он получает копейки, толку с этой его шарашки. Лучше бы отдыхал летом, а осенью за учёбу взялся. У него успеваемость нулячая. Как он будет поступать куда—то, я не знаю. Он даже ещё не думал, в какой универ идти, прикинь. Я—то давно решил в школу милиции. Говорю ему: "Со мной пойдём, вместе учиться будем", а он отнекивается. Говорит: "Потом решу". А времени—то всё меньше.

Со Славиком мы болтаем ещё около часа. Он рассказывает о себе и Руслане, а я ловлю себя на мысли, что слушаю с огромным интересом. Эти двое действительно знают друг друга много лет. Познакомились здесь, во дворе, росли вместе. В школы только разные ходят. Так вышло, что я буду посещать ту же, что и Славик. Руслан учится в другой, в соседнем районе.

Когда Слава уходит, мама тут же впархивает на кухню.

– Поболтали? – опускается на соседний стул, во все глаза смотря на меня.

Наверняка радуется, что я смогла найти знакомых…

– Да, мам, – улыбаюсь, допивая уже давно остывший чай.

– Хороший мальчик, этот Славик. Поддержать пришёл, несмотря на то, что пришлось с тобой повозиться по твоей же милости.

– Мааам, ну хватит, – встаю, забирая трость.

Родителям только дай повод попрекнуть. Вроде сделают вид, что забыли и простили, но потом, в любой удобный момент, норовят напомнить и ткнуть в больное место.

– А что, не так? – доносится мне вслед. – Разве я не права?

– Конечно, права, мамочка, ты всегда права.

Бросаю немного ехидно и закрываюсь у себя в комнате.

На кровати в одиночестве лежит книга, но сейчас я к ней возвращаться не хочу.

Я снова в четырёх стенах.

Рррр. Охота на стены лезть.

Забравшись на подоконник, который в этой квартире оказался низким и широким, к моей радости, утыкаюсь лбом в стекло.

Сколько я так сижу, не знаю. Наблюдаю за соседскими старушками, которые ближе к вечеру выползают на улицу и занимают почти все имеющиеся во дворе скамейки. За детьми, оккупировавшими детскую площадку и их мамами, кучкой столпившимися рядом.

А когда скука берёт верх, всё—таки хватаю книгу и углубляюсь в сюжет.

Отрываюсь от неё, когда за окном уже смеркается. Скамейки заметно поредели, и вместо соседских старушек на одной из них я замечаю компанию ребят. Они сидят чуть поодаль, под развесистым дубом. Внутри меня рождается странная дрожь, когда среди всей этой толпы я вижу Руслана. Он сидит с краю скамейки, широко расставив колени и облокотившись на них локтями. В руке у него зажигалка, как в тот самый день, когда мы познакомились.

Сама не замечаю, как прилипаю к стеклу, рассматривая его. Такого непохожего на других. Или это только для меня он непохожий? Я не знаю. Но что—то в нём делает его другим. Я пока не поняла что.

Пока изучаю его, понимаю, что рядом какое—то навязчивое оранжевое пятно сильно отвлекает.

Перевожу взгляд на эту кляксу, понимая, что это девушка в оранжевом сарафане. Она что—то энергично рассказывает Руслану, взмахивая руками, а он усмехается. Прямо как тогда, когда мы шли домой, а он заявил, что я на нём повисла.

Нагло так усмехается, немного высокомерно.

Я прикусываю губу.

Интересно, это его девушка или просто подруга? Сидит она довольно близко, но там, в принципе, нельзя держаться на расстоянии – скамейки поставлены буквой Г и забиты парнями и девчонками под завязку.

Славика среди присутствующих я замечаю тоже. Он общается с другой девушкой. Брюнеткой в ярко розовом удлиненном топе.

Еще одна клякса. Правда, розовый меня раздражает чуточку меньше.

В груди собирается чувство, чем—то сильно напоминающее обиду. Я бы тоже хотела быть там, а не здесь, взаперти. Познакомиться с их друзьями, возможно найти себе подругу. А, если повезет, и не одну.

Озлобленно кошусь на стоящую рядом трость, а потом на свою ногу. И вот как мне выйти? Я и по квартире—то едва хожу, что уж говорить о том, чтобы спускаться на улицу, а потом подниматься обратно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72524800&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.