Она благодарно кивнула и последовала вместе с ним к круглой площадке, обнесённой кованным забором. Там, на возвышении, покоился гроб. Колени дрожали сильнее с каждым шагом, голова кружилась, а перед глазами резко потемнело. Нура покачнулась, но Жнец вовремя перехватил её за талию и прижал к себе, спасая от падения.
– Всё хорошо, госпожа Йон, – его дыхание защекотало ухо, – так бывает, – успокаивал он.
От Жнеца пахло дымом костров и благовониями, тяжёлым ароматом похорон, пропитавшим его кожу, чёрные бездны глаз и даже голос. Он будто уже умер, настолько сильно от него веяло смертью. Наверняка он привык видеть трупы. Такая у него работа. Такая у него жизнь.
Нура же сталкивалась с подобным впервые, ведь на похороны бабушки девочек не взяли. Мама решила, что они слишком малы для этого, и оставила их дома. Странно было теперь встретиться со смертью так – глядеть в мёртвое лицо, невыносимо похожее на собственное.
Кея лежала в простом деревянном гробу, обшитом изнутри бирюзовым атла?сом. Вокруг него всё уставили растениями, а под ними спрятали незажжённые благовония. Сестра утопала в цветах, тонкие руки были сложены на груди поверх чёрного бархатного платья. В коротких каштановых волосах змеились изумрудные пряди, а и без того бледная кожа теперь отливала серостью. Лицо Кеи стало неестественно гладким, почти восковым, но умиротворённым, даже уголки губ будто бы приподнялись в расслабленной полуулыбке. Казалось, что сестра просто заснула, но вот-вот поднимется. Однако ничего не происходило.
Нура замерла у гроба, пытаясь найти в знакомом облике ответы, которые роились в голове. Что скрывала Кея? Кто убил её? Перед глазами застыли слова из письма про угрозы и компромат. Чем занималась сестра в столице? Почему отдалилась от семьи? Неужели только из-за глупого конфликта? А может, было что-то ещё?
– Что же случилось, Кея? – губы едва шевелились, голос дрожал и терялся в перезвоне колокольчиков. Имя сестры задребезжало в воздухе, рассыпаясь острыми осколками горя.
Нура отчаянно желала понять, почему её близняшка умерла. Хотелось верить, что однажды удастся раскрыть правду. Пускай это не вернёт Кею, но, по крайней мере, наказание для убийцы послужит утешением.
Трясущаяся рука опустилась к бескровному лицу, и подушечки пальцев осторожно коснулись ледяного лба.
– Прощай, сестрёнка.
На мгновение почудилось, что в колокольчиках запутался чей-то голос, откликаясь еле слышно: «Прощай».
На деревянных ногах Нура вышла за ограду и встала между братом и мамой. Жнецы же принялись за дело…
Всего на миг воцарилась тишина. Даже звон прекратился. В воздухе затрепетало дыхание, а сердце разгонялось внутри. Вспышка. Белая, яркая настолько, что защипало в глазах. Птицы вспорхнули с ближайших деревьев, а Нура смотрела в магический огонь, за которым ничего не было видно. Но и так ясно, чем занималось пламя. Оно жадно перемалывало гроб вместе с телом Кеи. Запахло оставленными благовониями, скрывающими вонь жжёной плоти.
Колокольчики пели надрывно, и в их звон вплетались гортанные молитвы Жнецов. Пламя тухло постепенно, пока не показался оставшийся на постаменте пепел. Лёгкий, почти невесомый, он улетал прочь, подхватываемый ветром.
– Да будет душа её легка, – распевно заканчивал молитву Жнец, – как пепел тела её. И пусть дух её крепнет и возвращается новой искрой пламени жизни. Амэн.
Последнее слово будто сорвало весь дурман предыдущих дней, всё стало ясным и видимым. Всё стало слишком реальным.
Кея мертва. Её больше нет и не будет.
Нура взвыла, уткнувшись маме в плечо и рыдая так, как не рыдала никогда до этого. Она проплакала весь оставшийся день похорон. Словно все эмоции от смерти сестры наконец нашли выход. Уставший и опустошённый организм нашёл единственное спасение – сон. Глубокий, лишённый грёз и кошмаров.
***
Ночь они провели в арендованной квартире сестры. Нура и мама переночевали вместе в спальне на широкой кровати между балконом и огромным зеркалом почти во всю стену. Брат остался на диване в гостиной.
Утром мама приготовила омлет, пока брат сонно щурился, а Нура умывала припухшее после слёз лицо. Когда она вышла на кухню, мама похлопала её по плечу и ушла в спальню, собираться. Брат занялся тем же, запихивая в рюкзак мелочи вроде своего футляра с зубной щёткой.
Нура медленно пережёвывала еду, запивая почти остывшим кофе. Она сидела на барном стуле за высоким столом-стойкой, разделившим кухню и гостиную, глядя на город за окном зала. Слева находился коридор, ведущий к ванной и спальне.
– Кея всё завещала тебе. Вряд ли у неё много собственности, так что… Думаю, ты тут ненадолго, – начал брат. – Я договорился с хозяином квартиры, декада у тебя точно будет. Если что, его зовут Элат Реих, он тут не живёт, но сам зайдёт. Магазины рядом, сама найдёшь. Если нет, посмотри по карте, она на полке лежит. Деньги есть?
– Есть, – буркнула Нура, сползая со стула и относя посуду в мойку.
– Хорошо. Не забудь разобрать вещи Кеи. Её байк подогнали на парковку у дома. И документы посмотри, там, – брат кивнул на выдвижные ящики под полупустыми полками, – бардак был полный. Я еле её паспорт нашёл, чтобы сдать, мама убралась и там, но посмотри, оставь только нужное. Свидетельство о смерти в папке.
Нура подошла ближе, замечая на кофейном столике упомянутую папку и какой-то бумажный пакет на полу.
– Это твой?
– Нет. Там вещи Кеи, которые были на ней, когда она…
– Разве это не улики? – удивилась Нура.
– Дело закрыто.
Два слова. Они будто ударили под дых, выбивая весь воздух из лёгких. Пространство перед глазами на миг поплыло, но потрясение оказалось слабее нарастающей злости:
– Матс, что значит «закрыли»? Какого Морока6[5 - Морок – в культуре местной страны, могущественный дух, желающий уничтожить мир. По преданиям ныне заперт в недрах континента, однако может являться в дни истончения барьера между мирами, наводя морок на людей.]? Почему?
– Потому что Кея упала сама. Что касается письма… Ты видела, сколько тут осталось пустых бутылок? А самокрутки? Я не уверен, что Кея была в себе, когда всё это писала. А ты?
– А я верю сестре!
– Думаю, зря.
– Ну так не думай, всё равно выходит погано! – Горе Нуры сменялось гневом.
В глазах Матса вспыхнула ярость, но тут же погасла, он отбросил рюкзак на серый угловой диван, подошёл ближе и мягко заговорил, объясняя:
– Слушай, понимаю, ты переживаешь больше моего, но… Кея напилась, уехала на своём жутком байке за город, свалилась у какой-то заброшенной многоэтажки, увидела её и вошла внутрь. Поднялась на крышу, а там, может, споткнулась… Я не знаю. Но она упала. Сама.
Нет, Нура не верила в эту версию. Кея всегда была немного… рисковой, но зачем ей вообще было идти в какое-то заброшенное здание? А в письме она упоминала, что ей угрожали!
– Других следов не обнаружили, – продолжал брат, – так что дело закрыто. Тела Кеи больше нет, а мы подписали все бумаги, помнишь?
Нура не помнила. Она была в таком раздрае, что с трудом могла воспроизвести прошедшие пару дней. Но что делать? Бежать в полицию и убеждать, что подписала бумагу с затуманенным от горя рассудком? Вряд ли они отнесутся с пониманием…
Всё уже списали на несчастный случай, и убийца ушёл от ответственности. Он всё ещё оставался на свободе, всё ещё ходил по земле, всё ещё дышал и наслаждался жизнью, а прах Кеи развеялся по ветру… Её убили, а остальные отвернулись, закрыли глаза на это. Никто не хотел верить, никто не хотел даже предположить, что Кею убили. Им некогда было думать о человеке, от которого остался лишь пепел и слова в письме, проще забыть, свернуть дело. Проще было смириться, это ведь так удобно…
Но Нура не могла отмахнуться от письма, стереть его из памяти. И для неё стало шоком, что Матс и мама смогли. Наверное, Кея предполагала такой исход. Догадывалась, что близкие не будут добиваться правды и поверят в её испорченность, поверят, что Кея сошла с ума. Потому письмо было адресовано именно близняшке. И Нура оправдает доверие. Она найдёт убийцу сестры! Просто обязана сделать это…
Брат и мама уехали за некоторое время до отправления поезда. Как только дверь за ними захлопнулась, квартира погрузилась в безмолвие. Непривычная тишина была почти физически ощутима, как и пустота… Никого и ничего знакомого, только оглушающее молчание чужих стен. Но решительность начать своё расследование не угасала.
– Расследование, – под нос фыркнула Нура.
Слово казалось каким-то слишком громким и амбициозным. А она больших ставок на себя не делала. В конечном итоге нужно только найти улики, выяснить о сестре всё, чтобы заставить полицию возобновить дело. Но что нужно предпринять? Нура знала о расследованиях только из детективных романов и статей о громких преступлениях далёкого прошлого, вроде убийств Аконита или Глифа, происходящих на другом материке зим сто назад.
Итак, с чего начать? Обычно в книгах опрашивают свидетелей, близких и приятелей. О первых неизвестно, вторые никакой информацией не располагают, а третьи… Нура понятия не имела, с кем Кея дружила в Рагнаре. Нужно найти контакты, а пока… Чем ещё можно заняться?
Взгляд упал на то, что должно было стать уликами – на пакет с вещами Кеи. Всё, что в нём хранилось, Нура вытаскивала поочерёдно. Сверху лежала кожаная куртка. Локти были стёсаны. Видимо, это случилось из-за падения с байка перед… перед тем, как Кею убили. На штанинах джинсов остались капли грязи, как и на подошвах высоких ботинок, с которых присохшая земля откалывалась крупными кусками.
– И что это даёт? – скептично спросила вслух Нура. – Знание о том, что Кея ходила по грязи? Да уж, достижение…
На дне пакета валялись мелкие предметы. Наверное, они были в карманах: треснувший нусфон, полупустая упаковка сигарет, зажигалка, какой-то чек и свёрнутый мятый листок. Нура заинтересованно раскрыла его. Это было заявление об увольнении с должности администратора клуба «Серпентс». Дата соответствовала числу за день до обнаружения тела… То ли Кея так и не отдала заявление, то ли это был черновик. Но в любом случае теперь известно место работы. Сходить туда стоит.
Нура сложила вещи обратно. Это всё ещё улики. Пока что только для одного конкретного недодетектива, но если получится, то пакет вернётся в полицию, и им придётся ответственнее отнестись к каждому предмету внутри. Сейчас же важно найти этот «Серпентс».
К счастью, в квартире осталась потрёпанная карта города. Наверное, её купила Кея, когда переехала в Рагнар. Нура перелистывала страницу за страницей, пока не обнаружила наконец значок клуба и название небольшими буквами. «Серпентс» оказался неподалёку от дома Кеи, но за окном всё ещё было светло, а клуб вряд ли работал днём. Нужно дождаться вечера. Однако сидеть сложа руки нельзя, потому Нура решила изучить квартиру в надежде отыскать новые улики.
После маминой уборки везде царил почти пугающий порядок. Даже рамка с детским изображением Кеи и Нуры, обнимающих старого рыжего кота Винсента, стояла на тумбочке ровно по центру. Слишком идеально. Кея никогда так не жила. Вокруг неё всегда образовывался творческий беспорядок из фантиков, армии немытых кружек и стопок журналов. А здесь слишком пусто…
Нура заглянула в гардеробную у входа. Кажется, мама не успела до туда добраться. Некоторые вещи затолкали в угол, другие не висели на вешалках, а просто были перекинуты через штангу для одежды. Что ж, это могло дать хоть что-то…
Кея всегда запихивала в карманы всё, что только можно, а потом забывала. Она не изменила привычкам и в последние годы: в карманах курток, пальто, пиджаков и штанов то и дело попадались какие-то мелочи.
Так, Нура нашла: цветные скрепки; зажигалки; бережно свёрнутую бумажку, на которой было нарисовано дерево с дуплом и три чёрточки с небольшой буквой «С»; мятые сигареты; несколько чеков из булочной с покупкой одной и той же выпечки с клубникой; кучу чеков из кофейни; ещё чеки, но уже из бара, на одном из которых стояла кривая подпись «У»; визитку стриптиз-клуба с нарисованной от руки бабочкой; свёрнутую брошюру храма Маан-Маан7[6 - Маан-Маан – досл. Мать матерей. Богиня, единая в четырёх ликах.] с написанными на краю цифрами; нераспечатанный презерватив с рисунком змеи и надписью «2max» и ещё кучу всего… Но что из всего этого – зацепка?
В ящике с документами не обнаружилось ничего особенного. Что ж, пока негусто. Однако любая мелочь могла стать уликой, которая бы вывела на убийцу Кеи.
Когда стемнело, Нура решила, что пришло время для «вылазки». Внутри боролись противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось забиться в угол, рыдать, вспоминая сестру, и трястись от ужаса; с другой, стоило лишь вспомнить, что кто-то посмел убить Кею, как желание мести разгоралось всё ярче. Потребность в справедливости не покидала, но её подтачивало беспокойство. Сможет ли Нура что-то найти? Хватит ли у неё сил? А вдруг с ней поступят, как с её близняшкой?..
– Если не ты, то никто, – сказала Кея из зеркала. Точнее, Нура… Осталась ведь только она…
В горле тут же образовался ком. Пришлось поскорее отвернуться от собственного бледного лица с покрасневшими от слёз веками, которое слишком сильно походило на лицо сестры. Лёгкая поступь горя снова слышалась где-то рядом, и Нуре захотелось сбежать из пустой квартиры. К счастью, и повод был – пора собираться в «Серпентс».
Знания Нуры о клубах заканчивались на уверенности в том, что туда пускали лишь в соответствующем наряде. А с собой был только ограниченный набор чёрных вещей. Цветной оказалась «пижама» – безразмерная футболка с символикой университета, где раньше училась Нура. Там, на зелёном фоне, красовался логотип альма-матер – белая горлица.
Пришлось импровизировать и искать что-то в вещах Кеи. Они с сестрой были похожи. Очень. Но отличия находились, например, разница в телосложении из-за отличающегося образа жизни. Нура носила одежду на размер-два больше, чем близняшка. Некритично, но она комплексовала из-за того, что не настолько изящна, как Кея. Впрочем, фисташковое мороженое всё равно лучше, чем худое тело модели из журналов.
– Ладно, сойдёт, – пробормотала Нура, осматривая обнажённую спину в зеркале. Топ с длинными рукавами застёгивался на шее, а на талии держался с помощью завязок. Красный, с пайетками, он вполне подходил для клубного образа.
Натянув свои чёрные джинсы, Нура обулась в найденные в углу гардеробной алые туфли на высоком, но устойчивом каблуке. Судя по девственно-чистым подошвам, на которых сохранился прилепленный ценник, Кея их даже не носила.
Волосы Нура распустила, и они свободно рассыпались по плечам и спине, щекоча лопатки. Пришлось даже сделать макияж, чтобы скрыть тени под глазами. Захватив небольшую чёрную сумочку, Нура наконец покинула дом.
Во дворе горели магические фонари, освещая тротуар и дорогу. Вдали слышалось движение мобилей, которое в столице одного из кантонов не угасало, видимо, даже поздним вечером.
Каблуки застучали по тротуару. Нура неторопливо брела мимо парковки, вспоминая выбранный на карте маршрут.
– Эй! – раздался громкий мужской голос откуда-то сбоку.
Краем глаза удалось уловить движение. Нура опустила голову, уставившись на лакированные носы туфель, которые будто горели в темноте. Оставалось лишь надеяться, что зовут не её. Никаких способов защиты, кроме молитвы предкам, при себе не было.
– Йон!
Нура вздрогнула, услышав собственную фамилию. Горло сдавило от страха. А что, если её похитят? И убьют, как сестру? От ужаса участился пульс, ладони вспотели.
Резко развернувшись, Нура замерла, изумлённо глядя в жёлтые глаза с узкими зрачками…
Глава 2. «Серпентс»
ПТАШКА
Если бы пришлось спорить на деньги, Нура бы смело поставила на то, что мужчина, приближавшийся к ней, – наг. Получеловек и полузмей. В Восточном кантоне их было больше, чем где-либо, но жили они в основном в крупных городах. А Нура выросла в мелком провинциальном городишке и с нагами не встречалась.
– Там ведь твой байк? – гаркнул желтоглазый.
Она сделал шаг назад, пытаясь держаться на расстоянии. Нура уже продумывала пути спасения. С какой стороны обежать массивную фигуру, чтобы добраться до подъезда? Или лучше направиться к широким улицам в надежде, что там кто-то будет?
Незнакомец же остановился, вероятно, поняв, что собеседница вот-вот с визгами бросится прочь. Кожаная куртка на его накаченных плечах натянулась, на шее виднелся край татуировки, а из стянутых на затылке волос выбилось несколько чёрных прядок. В мочках ушей – небольшие тоннели и серебряные серёжки. Желтоглазый был слишком массивным и высоким, чтобы думать о победе в прямом столкновении. Он выглядел так, будто мог уложить на лопатки даже какого-нибудь гризли.
– Твой мотоцикл? – мужчина повторил вопрос, раздражённо кривя рот. – Хочу купить его.
– Зачем?
– Чтобы кататься, – он оскалился. Не улыбнулся, а именно оскалился…
– Я не продаю его.
– Блять, – закатил глаза наг, – как с тобой тяжело!
Когда он засунул руку под крутку, Нура вздрогнула, ожидая, что сейчас он выхватит пистолет. Если бы не каблуки, она бы уже бежала, не разбирая дороги, но вместо этого оступилась, рефлекторно хватаясь за протянутую руку незнакомца, в которой он уже сжимал чёрную узкую визитку. Всего лишь безобидный кусок картона – не оружие.
– Ходить разучилась? – язвительно поинтересовался желтоглазый.
– А ты общаться? – мстительно буркнула Нура, но тут же прикусила язык. Не хватало ещё спровоцировать его своими замечаниями. Это ведь не очередь в поликлинике и не приставучая коллега, это грёбаный наг! – Извините…
Мужчина фыркнул, бесцеремонно схватил её запястье, развернул руку и положил на ладонь визитку:
– Захочешь продать байк, приходи. Спросишь Тайпана, тебя проводят ко мне.
Холодный цитрусовый запах окутал её на мгновение, а затем испарился, когда наг развернулся спиной и скрылся в тени парковки.
– Кто ты такой? – воскликнула наконец Нура. – И откуда знаешь Кею?
Вместо ответа взревел двигатель, зажглась фара, и с парковки выехал мотоцикл. Он пронёсся по дороге рядом с Нурой с такой скоростью, что её волосы взметнулись, скрывая лицо.
Отплёвываясь от прядок, она раздражённо ругалась под нос. Ну что за гад? Ничего не объяснил, напугал, разозлил и уехал! Но облегчение от того, что всё обошлось, всё равно перекрывало остальные чувства. Что ж, похоже, никто не собирался убивать Нуру просто так… По крайней мере, пока…
Она выдохнула, перекинув волосы на одно плечо, и наконец опустила взгляд на визитку, успевшую немного помяться. На чёрном картоне серебряные буквы выводили название спортивного зала: «Нексус». С обратной стороны – адрес. Что ж… Придётся купить перцовый баллончик и наведаться к этому Тайпану, чтобы выяснить, откуда он знает Кею и зачем ему сломанный байк.
Немного успокоившись и спрятав визитку в сумку, Нура продолжила путь. Во тьме не составляло труда заметить яркую неоновую вывеску. Она горела, словно маяк, служа прекрасным ориентиром. К тому же у «Серпентса» были установлены небольшие прожекторы, которые разрезали мрак, медленно двигаясь то вниз, освещая проулки рядом, то вверх. Два высоких здания с тёмными зеркальными стенами усиливали эффект и напоминали двух стражей, защищавших более низкое строение клуба.
Чем ближе была вереница людей у входа, тем сильнее становилось волнение и тем больше потели ладони Нуры. Она заняла место в очереди, и за ней почти сразу же встали две миловидные девушки в коротких платьях. Кажется, «Серпентс» пользовался популярностью…
Один из охранников на входе рассеянно оглядывал людей, пока не наткнулся на Нуру. Он смотрел слишком пристально и шептал что-то своему напарнику, а после скрылся за дверью. Сомнений в том, что её узнали из-за Кеи, не оставалось. Раз она тут работала, конечно, её должны были знать. Вот только что это сулило? Опасность?
