– Ёрничаете. Значит, я вас сильно задел. Ну что ж, продолжайте. Я толстошкурый, позволю вам выговориться и обрести спокойствие.
У меня от его реакции аж в ушах зазвенело!
Что за бессовестное понимание ситуации?
Где скандал? Где выяснение отношений? Где сарказм и литры яда?
Где, я вас спрашиваю?!
Злость сменилась ледяной яростью.
– Хорошо, я озвучу свои желания. Точнее, одно желание,– проговаривая каждый слог, выдала я.– Второе приберегу до лета. Сдам экзамен— озвучу и его.
– Не люблю шантаж,– холодно сказал Кайран Равенмор.
– О шантаже не может быть и речи. Я оставляю желание про запас не с целью получить хорошую оценку, если завалю экзамен.
– Вам нужны рекомендации в королевскую службу безопасности,– без труда вычислил устремления амбициозной студентки чересчур наблюдательный мужчина.
– Нужны. Но я никогда не опущусь до того, чтобы просить их, не основываясь на хорошо сданном экзамене. Честно сданном!– ответила, задрав нос.– Так что попрошу без резких заявлений.
– Прошу извинить, Аделин. Я сделал неверные выводы, хотя отлично знаю, какая вы честная и…
Мужчина помешкал, серьёзно задумавшись.
– Неужели так сложно подарить девушке комплимент? Или вы совсем не видите во мне достоинств?– возмутилась я.– Значит, записывайте! Я добрая, умная, красивая, обладаю великолепными манерами и чувством такта…
– Но не пользуетесь,– вставил бесстыжий гад.
Смерила его недовольным взглядом, но аргументировать, как он не прав, не стала.
– У меня прекрасное чувство юмора, я обладаю внутренней уверенностью и…
– Самоуверенностью.
Зыркнула глазами в сторону дерзкого мужчины. Да что он себе вообще позволяет? Мою милую шутку перевёл в совершенно непотребный диалог!
Однако больше не позволила эмоциям управлять моими чувствами.
– Брала с вас пример, профессор. Во всей академии не сыскать лучшего образца для подражания,– мягко проговорила я и посмотрела на мужчину влюблёнными глазами.– Вы – мой кумир!
– Аделин, я совершенно уверен, что вы никогда не поставите меня в неловкое положение, потому и доверил вам свою судьбу.
– И как вы получили должность профессора, если так плохо разбираетесь в людях?– поразилась я до глубины души.
– Я хорошо разбираюсь в нежити,– сказал как отрезал Кайран Равенмор.
Кстати о нежити! Пора бы перестать бесить мужчину, а то как–то неправильно сперва его раздраконить, затем озвучивать просьбу.
Но не съехидничать я не могла.
– Ну, умирать досрочно ради нашего с вами взаимопонимания я не собираюсь, так что буду говорить прямо: мне нужно, чтобы вы упокоили разноформатную нежить в нашем поместье, желательно в ближайшие дни. У сестры обнаружился небольшой дар,– сильно приуменьшила я проблему.
Но не на того напала.
– Если бы у неё обнаружился небольшой дар, как вы утверждаете, Аделин, вы бы отлично справились с последствиями самостоятельно, все необходимые знания я вам дал. Кстати! А что, если вы под моим контролем…
– Благодарю, я лучше сдам экзамен,– перебила я поймавшего волну фаната своего дела.
– Трусите?– Кайран провокационно сверкнул глазами, и я на мгновение потеряла дар речи, до того он был хорош.
Но только на мгновение! Крошечное, почти незаметное.
– Не хочу ругаться с матушкой. Ей пришлись по душе бесплатные слуги,– призналась, тяжело вздохнув. Заодно избавляясь от странной слабости в теле. Кажется, в мороженое что–то подмешали, я сегодня сама не своя.
Честный ответ некроманту не понравился.
– То есть вы хотите, чтобы вашу матушку прогневил я?– Чёрные брови князя удивлённо изогнулись, одна и вовсе спряталась под чёлку, делая его невероятно привлекательным.
«Делия, совсем сбрендила? Дошутилась на тему свадьбы? Немедленно прекращай!»– встряхнула я излишне романтичную часть себя. У нас здесь важные переговоры, стоит сохранять концентрацию.
И остроумно подкалывать мужчину, конечно! Иначе жизнь будет слишком пресной.
– А вы боитесь вызвать немилость будущей тёщи?– спросила с самым невинным взглядом.
Мы сделали целый круг по залу, прежде чем его светлость обдумал мои слова и нашёлся с ответом. Лицо его при этом было не надменным и холодным, будто высеченным из глыбы мрамора, а непривычно мягким, человечным.
Не нравится мне это, ой, не нравится. Как говорит Лисбет: «Сейчас я услышу дичь».
– Аделин, я понимаю ваши чувства, но это всего лишь первая незрелая любовь ученицы к строгому преподавателю. Большинство девушек испытывают нечто подобное. Это… элемент взросления, если позволите провести такое сравнение,– непривычно увещевательным тоном выдал Кайран Равенмор.– Поверьте, стоит вам встретить своего человека, вы обо мне и думать забудете!
Хлопнула ресницами. Кукольно и как–то глупо.
Он серьёзно считает, что я по уши в него влюблена?
Нет, я, конечно, подозревала, что у него самооценка устремилась к вершине самой высокой горы, но надеялась на лучшее. Ан нет.
А эти его попытки успокоить «влюблённую студентку»! Ему зомби откусил способность сопереживать юным леди? Кто поднимает такие вопросы на людях? Хорошо, ему попалась невлюблённая я, а будь на моём месте нормальная девушка, он нанёс бы ей страшную травму, ещё бы выбил из колеи и, возможно, заставил рыдать прямо во время танца.
Некоторые мужчины столь же эмоциональны, как топор в нашем сарае! Которым лет триста не пользовались, потому он затупился и заржавел.
Однако… Что теперь делать?
Разочаровать его горькой правдой? Хотя, не ясно, он расстроится или обрадуется, если я сообщу, что просто поддразниваю его все эти годы. И, честно признаться, прекращать не хочется, он так мило бесится. В конце концов, у меня не так много развлечений в академии, по большей части сплошная учёба.
Покусала губы.
Профессор Равенмор побледнел, осознав, что молчу я неспроста, и, кажется, поняла всю «глубину глубин».
Так, теперь задача номер один— не рассмеяться, как чайка.
Ну почему, почему он столь уморителен, когда пытается быть деликатным?
– Вы очень красивая девушка, Аделин. Просто потрясающая! Восхитительная!– попытался утешить «расстроенную» молодую леди мужчина. Щёки мои покраснели от усердия, глаза наполнились слезами от с трудом сдерживаемого смеха.– Только не плачьте! Умоляю вас, не плачьте!
Кайран Равенмор воспользовался моментом и «утанцевал» меня в небольшую нишу с окном, где притянул к себе, позволяя «бедной девочке» выплакаться и успокоиться.
Плечи мои дрожали, я тихонько хныкала, давясь совершенно неприличным смехом, и прижималась лбом к мужской груди.
Предательские слёзы прорвали блокаду и хлынули по щекам. Я шмыгнула враз опухшим носом, не сразу сообразив, отчего мужские объятия стали нежными, бережными.
– Простите меня, Аделин,– приговаривал Кайран, аккуратно поглаживая мои волосы.– Я не должен был заводить такой разговор в столь неуместной обстановке. Не подумал.
Щиколоток коснулась знакомая прохлада, ласково провела до колена и обратно.
Подняла красное лицо, громко шмыгнула носом, свела брови.
– Ваши тени ведут себя неподобающим образом.
– Извините. Ваша романтично настроенная магия вечно заставляет их шалить,– смягкой улыбкой оправдал теневых помощников некромант.
– Моя магия?– удивилась я и отступила, заставляя мужчину разомкнуть объятия, после чего предъявила ему руку с тонким серебряным браслетом.– Вы лично его зачаровали для меня ещё на третьем курсе, господин профессор. И, представьте, я его иногда ношу. На важные мероприятия— всегда.
– Но…
– Так что повторю ещё раз: приструните теней, не то я раскрашу их во все цвета радуги и добавлю солнечного блеска. И не нужно вешать на меня ответственность за поведение ваших теней, в конце концов они демонстрируют не мои чувства.
Мою улыбку можно было вешать на стенд в качестве образца безжалостного женского садизма над эмоциональными инвалидами. Но по–другому просто не было шанса достучаться до совершенно непробиваемого мужчины. Уже сколько лет я ему талдычу, что дело не в моём неустойчивом даре, а он не слышит. Может, хотя бы сейчас докричусь.
– Подождите, Аделин. Дайте мне минуту.
Ты посмотри, неужели начало доходить?
– Не хочу! Сразу после бала мы с вами едем ко мне, как раз будет самое удачное время для…– За шторой кто–то кашлянул, и я закончила:– того, что мы с вами запланировали. Считайте, отделались малой кровью.
– Я слишком хорошо вас знаю, Аделин. Уверен, проще упокоить древнее ведьминское кладбище, чем ликвидировать последствия проделок вашей младшей сестры. Зачем она их хоть всех воскресила?
– Чтобы с математикой помогли,– честно ответила я, наслаждаясь лицом профессора, на котором против обыкновения было слишком много эмоций.
Глава 6
Уехать после бала с мужчиной в глазах света— чудовищное преступление! Мы, разумеется, и не думали портить себе репутацию, потому я мило со всеми распрощалась и села в карету к родителям, а Кайран Равенмор приехал позднее.
Ждали его с нетерпением. Мы с папой— радуясь, что скоро дом освободится от нежити, мама— строя коварные планы на счёт родовитого и богатого холостяка.
Лисбет, разумеется, тоже не спала, но мудро не появлялась никому на глаза, подозревая, что папуля объяснил маме, откуда берутся зомби. У маленькой хулиганки всегда хорошо был развит инстинкт самосохранения.
– Милая, надень розовое платье с белоснежным кружевом,– кричала мама на весь дом, чтобы через пару минут изменить решение.– Нет, наверное, лучше то светло–голубое, у него ткань тонкая, почти прозрачная, он точно потеряет бдительность. Ан нет! Я придумала! Будь в шёлковом халатике, будто уже отошла ко сну, не рассчитывая на визит. Только макияж не смывай!
– Дорогая!– возмущался на каждое её заявление папа.
– Не мешай мне выдавать дочь замуж!– отчитывала его мамуля не терпящим возражения тоном.– Лучше иди спать, ты устал.
– Но я не устал.
– А я говорю, устал! Иди!
– Нет!
Мне оставалось лишь делать вид, что я их не слышу, поскольку закатывать глаза надоело полчаса назад.
Платье я, разумеется, переодела, заменив его на обычное повседневное, куда более удобное и практичное, и совершенно точно не прозрачное, не соблазнительное, и не волнующее мужское воображение. И волосы заплела в самую обычную, ни капли не притягательную косу, ещё и зафиксировала так, чтобы хвост прятался внутри. Знаю я этих зомби со скелетами, им только дай возможность разжиться париком посимпатичнее. Нет уж. Безопасность прежде всего.
К приезду Кайрана я была полностью готова. И, как ни падала в картинные обмороки мамуля, наряд я не сменила, локоны не завила и тем более не оставила «вот так, чтобы они игриво подпрыгивали при ходьбе по могилкам».
Князь Равенмор появился практически незаметно. Если бы не скрип калитки, которой решил воспользоваться мужчина, чтобы не беспокоить слуг, мы бы запросто могли опростоволоситься, ругаясь на чём свет стоит. Но повезло.
Скелет–дворецкий с поклоном открыл гостю дверь, призрак–подлиза засыпал комплиментами, а костяная рука разлила чай и подвинула некроманту тарелку с печеньем в форме костей.
Я заинтриговано посмотрела на маму. Что это ещё за нововведения?
Ответ лежал на поверхности. Скорее всего, призрачный льстец обихаживал дам на кухне. Надеюсь, завтра не придётся ждать на завтрак омлет в форме черепа.
Мы успели только обменяться дежурными фразами, как из глубины дома донеслись звуки гитары, а после— песни, прославляющей женскую красоту и плавные изгибы.
Песня (если удостоить сего великого слова похабные куплеты) была настолько фривольного содержания, что присутствующие дружно смутились и потянулись к чашкам, надеясь спрятать за фарфором вежливо натянутые улыбки.
Хозяйка дома первой пришла в себя.
– Это прапрадед моего мужа, Генри Вейнгард. Его участь незавидна— брак без любви, предательство третьей жены. Мы рады, что он, наконец, набрался смелости и начал ухаживать за одной из красавиц с картины «Девы у пруда». Может, позабудет о своей злыдне–отравительнице. Хотя, если верить художнику, барышни тоже «с историей» и не внушают доверия,– закончила мама со вздохом.
– Вы так мягки и добросердечны, леди Вейнгард,– тут же вылез призрак–подлиза.– Лишь только одно ваше присутствие наполняет этот дом любовью и радостью! Что бы мы без вас делали? У вас ведь о каждом душа болит, сердце рвётся!
Мама приосанилась, папа поспешно кивнул— поди не согласись с утверждениями призрака, год на диване в гостиной спать будешь.
Лисбет хрюкнула на лестнице, но все деликатно сделали вид, будто у нас живёт домашний поросёнок.
Кайран не изменился в лице, лишь сделал глоток горячего чая.
Костяная рука мигом схватила салфетку, подлетела и заботливо промокнула губы профессора Равенмора, а затем игриво коснулась кончика носа и, пританцовывая, улетела к маме на колени, чтобы поймать соскальзывающую салфетку.
– Ах, она такая шалунья!– рассмеялась мама, пытаясь сгладить ситуацию.– Не то, что злючки–призраки, что стащили мои иголки.
Поселившиеся в хрустальной люстре жутики мигом разлетелись в разные стороны и, не прошло и минуты, доставили потерянные предметы на стол для чайной церемонии. Притом вернули они не только иголки с нитками, но и потерянный Лисбет учебник по зельям, целую вазу пуговиц, горку заколок для волос, мужской башмак (чей— загадка) и три десятка перчаток, которые, судя по глубокому обмороку, припрятала костяная рука. Половина из них, к слову, уже была замызгана, а часть и вовсе порвана, и плохо стало уже маме. На этот раз, по–настоящему.
