Я открыла глаза.
Надо мной – старик в потрёпанном халате, с седой бородой и глазами, полными упрямой надежды.
– Ну наконец-то! – выдохнул он, вытирая пот со лба. – А я уж думал, не вытащу.
Глава 10. Доктор
– Кто… кто вы? – прохрипела я, видя на столе пустые склянки.
– Доктор Томаш Эгертон, – сообщил старик, убирая склянки со стола.
Я закрыла глаза, повторяя про себя, как молитву, имя моего спасителя. Томаш Эгертон. Томаш Эгертон.
Смерть… исчез.
На меня обрушилась тяжесть этого мира, словно я попала под пресс.
– Опасность миновала, – обрадовал меня доктор Эгертон. – Хотя я был уверен, что не вытащу. Думал, слишком поздно. Но, как видишь, смог. Считайте, что у вас второй день рождения.
– У меня на самом деле сегодня день рождения, – выдохнула я. – Первый.
– О, какое невероятное совпадение! Поздравляю! Желаю вам крепкого здоровья, долгих лет жизни, любви. И не пить больше яд.
Я лежала, чувствуя слабость. Вроде бы я всего-ничего побыла в сознании, а устала так, словно за автобусом бежала десять остановок.
Прикрыв глаза, я пошевелила пальцами, успокаиваясь.
– В честь дня рождения могу поставить вам свечку, – усмехнулся старик, доставая ректальные свечи от жара.
А дедушка, вижу, с юмором!
– А кто задувать будет? – прошептала я, едва заметно улыбнувшись. Нет, это чудо! Настоящее чудо!
И от этой мысли я чуть не расплакалась.
Доктор оставил меня отдыхать, а я лежала в чистой комнатке, вдыхая запах вербены и лаванды и слушая, как моё сердце отбивает ритм новой жизни.
Где-то в глубине памяти всплыл голос мужа – не ледяной, а тёплый, почти нежный: «Ты моя звезда, Рианнон. Не гасни».
Это было в тот год, когда я впервые заплакала из-за пустой колыбели. Он обнял меня, прижал к груди, где билось сердце дракона… и сказал, что дети – не главное. Что главное – я.
Я тогда поверила.
Как глупо.
А через месяц пришёл с письмом от короля: «Если у нас не будет наследника – начнётся резня». Наследники древних фамилий передерутся за право занять престол. А это закончится кровопролитием.
Я не поняла тогда: он не просил ребёнка. Он молил о спасении королевства… и не знал, что я – не та, кто может его дать. Никто не знал.
Где-то за окном шел дождь. Где-то в замке смеялась Мелинда.
А где-то в тени, вдыхая запах роз, ждал Смерть.
Я не шагнула за грань.
Я осталась.
И теперь у меня есть время.
Время, чтобы доказать, что даже пылинка может затмить звёзды.
Потому что я жива.
И, чёрт возьми, я ещё не закончила!
Глава 11. Портрет прошлого
Я открыла глаза – и впервые за десять лет почувствовала, что дышу не потому что должна, а потому что могу.
Никакой боли. Никакого спазма. Только лёгкость – будто душа, наконец, вернулась домой и решила остаться.
Тело было лёгким. Слишком лёгким.
Я лежала на простой кровати с белыми простынями, под тонким шерстяным одеялом. На мне – длинная мужская рубаха из грубой, но мягкой ткани. Застиранная почти до полупрозрачности, с запахом дыма, лаванды и чего-то… домашнего. Не замкового. Не герцогского. Просто – человеческого.
За окном – осень.
Золотые листья кружились в медленном танце, будто мир решил подарить мне паузу. Второй этаж. Ни карет, ни стражи, ни шёпота за дверью. Только ветер, шуршание листвы и далёкий крик вороны.
Я приподнялась на локтях. Голова закружилась – не от яда, а от слабости. От того, что тело ещё не верит: «Ты жива. Ты можешь двигаться. Ты можешь дышать – сколько захочешь».
Комната была маленькой, но уютной. Пол – из тёплого дерева. На стене – три портрета в простых рамах. Мужчина. Женщина. Девочка.
Мужчина с доброй улыбкой и усами, будто сошёл с открытки из старинного альбома.
Девочка лет двенадцати, незнакомая и милая.
Женщина на картине – с тёплыми глазами и косой, перехваченной лентой…
Я еще раз взглянула на портрет женщины. Сердце ушло в пятки.
А потом – ударило в виски, как молотом.
Это же… Элла.
Моя Элла.
Два года назад она приносила мне чай по утрам. Тихая. Всегда с опущенными глазами. Звали её Элла. Она была моей горничной!
Сердце вдруг обрадовалось. Неужели я в ее доме?
Люди на портретах смотрели на меня, как будто знали: я – не гостья. Я – спасённая. Я мысленно кивнула им – как старым знакомым.
«Спасибо, что приняли», – прошептала я, преисполненная благодарности.
Не каждая бывшая горничная, получившая расчет, готова спасти с улицы свою бывшую хозяйку.
И девочка на портрете, кажется, улыбнулась в ответ моим мыслям.
На столике у кровати – ваза с полевыми цветами (ромашки, васильки и какая-то красивая веточка с дерева с неизвестными мне цветами), стопка книг и чашка с остывшим отваром.
Я присмотрелась.
«Основы травничества».
«Лечение ядов у людей. Противоядие».
«Последствия отравлений. Практические примеры».
Я попыталась встать. Ноги дрожали, но держали. Я сделала шаг к двери – и в этот момент она открылась.
Вошёл он.
Доктор Томаш Эгертон – седой, с бородой, как у Деда Мороза, но в потрёпанном халате и с деревянной миской в руках. Из неё шёл пар и аромат куриного бульона с травами.
– А-а! – воскликнул он, увидев меня на ногах. – Ну наконец-то! Хоть кто-то в этом доме научился слушать мои советы: «Лежи, не вставай, пока не перестанешь видеть двух докторов вместо положенного одного!». Кстати, сколько докторов видишь?
– Одного, – вздохнула я, глядя на ароматный бульон.
Доктор поставил миску на стол, подошёл ближе и, не спрашивая разрешения, положил холодную сухую ладонь на мой лоб.
– Температуры нет. Пульс ровный. Зрачки – нормальные. – Он кивнул с удовлетворением. – Значит, яд вышел. Опасность миновала.
Я вздохнула, словно с души упал огромный камень. Мне до сих пор не верилось, что я жива. После того, что мне пришлось пережить, это было сродни чуду!
– Как вы меня нашли? – прошептала я.
Глава 12. Только не это!
Он посмотрел на меня долгим, тяжёлым взглядом. Потом усмехнулся:
– Мне кто-то постучал посреди ночи. Я не спал, стирал бинты, проверял зелья. Я открыл. Никого. Ну, думаю, показалось. Только собрался уходить, как вдруг увидел тебя в десяти метрах от моего крыльца. Ты лежала в луже, корчась в муках…
Он подошёл к столу, взял миску и протянул мне.
Нет, это я удачно бежала! И удачно свернула в переулок, где живет не просто доктор, а настоящий профессионал. Но кто тогда стучал ему в дверь? Я постучать не могла. Может, кто-то из прохожих заметил меня и решил помочь?
Кто бы это ни был, я ему благодарна.
– Ешь. Ты голодна. И не спорь – я видел, как твоё тело корчилось на брусчатке. Это не просто яд. Это змеиный настой с примесью чёрного корня. Его дают только тем, кого хотят убить… тихо. Надеюсь, ты не сама его выпила?
Глаза доктора посмотрели на меня с укором и подозрением.
– О нет! – воскликнула я. – Я бы никогда не стала!
– Вот и правильно. Жизнь – это бесценный дар. И глупо лишаться его под влиянием эмоций! – строго произнес доктор.
Я съела несколько ложек золотистого бульона, чувствуя, как каждая капля превращается в новые силы.
– Сообщать куда-то будем? – спросил доктор Томаш, пока я допивала бульон и закусывала хлебом.
Пожаловаться герцогу на герцога – не самая лучшая идея. А уж тем более мелькать в доме, где тебя считают мертвой!
– Куда? – спросила я, отставляя пустую тарелку. – Кому в наше время можно пожаловаться безнаказанно? Разве что герцогу, но к нему я не пойду ни за какие деньги!
Я не успела договорить, как лицо доктора изменилось.
– Не вздумай! Не ходи! Арбанвиль… Тот самый, у кого драконье сердце и человеческая жадность. Лучше забудь! – резко произнес доктор, глядя на меня. – Тебе есть куда идти? Может, сообщить родственникам?
– У меня никого нет, – честно призналась я. – И идти мне некуда. Мне очень неловко, что я обременяю вас и вашу семью своим присутствием и…
Доктор посмотрел на портреты, а потом вздохнул, словно о чем-то сокрушаясь.
– Нет у меня больше семьи. Моя жена работала служанкой в доме герцога Арбанвиля! – коротко ответил он. – Нечистая это семейка! Из-за этих проклятых Арбанвилей моя жена и дочь мертвы!
Глава 13. Ирония судьбы
Что? Я дернулась, не веря своим ушам. Мне сказали, что Элла получила расчет по семейным обстоятельствам. И так спешила, что даже не попрощалась. Мне приставили новую служанку. Ту самую, которая всем растрезвонила о том, что я – отравительница! Ту самую, которая подкинула в мои вещи полупустой флакон с ядом!
– А я говорил ей, что денег хватит и вовсе не обязательно идти на работу в поместье. Но она свое заладила, дескать, дочке нужно хорошее приданое! Ей скоро замуж! Вот бы денег поднакопить… – произнес доктор, опустив глаза.
