Таня Кель "Клеймо желания"

– И она согласна? – удивилась я, повернувшись к нему.

– Почему бы и нет? Девушки это тоже хотят. Ты разве не хочешь?

– Это примитивно.

– А… Ищешь всё принца? Ну он может тебя разочаровать в постели.

Мы уже спускались по лестнице.

– Прекрасный человек прекрасен во всём.

– Только если физиологически его ничем не обделила природа.

– Размер не имеет значения.

– Ха-ха. Ну да. Так говорят лузеры.

– А у тебя, значит, как у коня? – снова посмотрела я на него с улыбкой на лице.

Он наклонился и прошептал на ухо:

– Никто не жаловался пока.

Его дыхание обожгло кожу, заставив бегать мурашки. Я оттолкнула Себастьяна, чувствуя нехарактерное влечение.

– Дурак. И как ты их цепляешь?

– Природным обаянием.

– Если только, – вздохнула я, открывая входную дверь. – Ты раздолбай и ветреный. У тебя никогда не будет настоящей любви.

– Это ещё почему? Ты меня так проклинаешь?

– Совсем нет. Просто девушки не любят непостоянных. С ними нет уверенности. Твоим девушкам придётся всё время следить за тобой, чтобы удержать твоё… конское достоинство в штанах.

Я встала у обочины, ожидая такси.

– Садись, подвезу. – Себастьян оседлал мотоцикл.

– И испортить себе причёску?

– У меня есть шлем.

– Я в платье.

– Ещё лучше. Не мнись, Эль. Сейчас пробки. Такси доедет к тебе через час.

Я взглянула на экран телефона. Уже опаздывала.

– Чёрт с тобой! Поехали.

Он застегнул шлем, и я уселась назад.

– Держись крепче!

– Да не дождёшься.

Себастьян втопил газ, мотоцикл резко дёрнулся и остановился, отчего я съехала почти на него и быстро обвила талию.

– Умничка!

Мы рванули по улице. Я не любила ездить на такой скорости, боялась. Но мне нравилась близость к другу. Под моими руками перекатывались сильные мышцы. Повезёт той девчонке, которая заполучит его сердце.

А вот от этой мысли становилось почему-то грустно. Ведь тогда он будет проводить с ней всё время, а обо мне забудет. Она обязательно запретит ему со мной видеться, все женщины – собственницы. Поэтому я ревностно следила за его пассиями, и меня устраивало, что до сих пор никаких серьёзных отношений на горизонте не маячило.

Скорость, ветер, поднимающий лёгкое платье и ласкающий бёдра, юность, беззаботность – всё это осталось в сладких снах. Они чередовались с тяжёлыми и тёмными.

В одном из них меня разбудил звонок телефона. На часах три ночи. Это Себастьян. Я давно не видела его, наверное, месяц. Он исчез и только слал сообщения, что всё в порядке, скоро мы встретимся. Сейчас я уже понимала, что они просто готовились к нападению, а тогда наивно полагала, что он уехал в Кадонию по делам.

– Что? Ты чего так поздно звонишь?

– Тебе срочно надо собирать вещи и валить!

– Ты о чём?

Отец уже вторые сутки не выходил из кабинета, созваниваясь с Советом. Что-то происходило тревожное, но меня не посвящали. Поэтому я села на кровати.

– Тёмные убьют всех. Собери сумку, деньги, всё, что понадобится, и уезжай в Кадонию.

– Когда? Ты смеёшься? Отец меня никуда не отпустит!

– Посрать на отца! Эль! Твою мать!

Он повысил голос, отчего сердце забилось быстрее.

– Себастьян.

– Мне пора, малышка. Сделай, как я сказал. Скоро к дому подъедет автобус. Как хочешь, ты должна там оказаться!

– Да что, чёрт подери…

Но я не договорила. Себастьян бросил трубку. Где он сам? Что происходит?

Я всё же достала большую сумку и начала туда скидывать шмотки. Какие-то новости доходили, что люди провоцируют войну и срывают пакт. На улицах днём стало ходить больше вооружённых. А ночью всем советовали оставаться дома. Но я всё же надеялась на благоразумие сторон.

Громкий стук внизу и грохот ворвались в сердце страхом. Я едва могла вдохнуть. На улице уже стоял автобус и из него выбегали тени. Все в чёрном, они почти сливались с ночью.

Шум сменился голосами, криками и выстрелами. Меня парализовало. А когда дверь распахнулась и я увидела сияющие синие глаза какого-то вирлиата, то готова была упасть в обморок.

– Наэли Гримвуд? – уточнил он.

Я кивнула. К нему ещё один подбежал.

– Губернатор всё. Сжигаем.

– За мной, – приказал мужчина.

Что с отцом? О чём они говорили? Что будут сжигать?

Меня подхватили под локоть и повели, только сумку успела взять. Я вертела головой, но сказать хоть слово не могла. Во рту пересохло, а ужас струился по венам ледяными потоками.

В автобусе уже находились люди. Все в дорогих одеждах. Их спасали вирлиаты? Тогда где отец?

– Папа, – прошептала я высохшими губами, когда мы тронулись. – Папа!

Я забарабанила по стеклу.

– А ну, замолчи! – рявкнул один из вирлиатов.

Его лицо было наполовину скрыто. Только яркие глаза.

– Деточка. Не зли их, – опустилась мне на предплечье чья-то старческая рука в дорогих кольцах.

Через несколько минут наш особняк вспыхнул, как спичка. Мы отъезжали всё дальше, а я впадала в безмолвное отчаяние. Даже слёз не было, я пыталась переварить весь ужас происходящего.

Куда нас везли? Кто все эти люди? Где Себастьян? Моего отца… убили? А дом. У меня теперь нет дома!

Языки пламени ещё долго плясали отблесками в темноте автобуса. И это спасение?

Мы ехали бесконечность. Я уткнулась в одну точку и хотя бы пыталась зацепиться сознанием за что-то, потому что оно всё время уплывало. Мысли растворялись в страхе.

И когда послышались хлопки, а потом автобус стал вилять, я даже не сразу поняла, что происходит. Нас бросало из стороны в сторону, больно ударяя об углы, а потом мы и вовсе перевернулись.

Крики и стоны разлетелись по салону. Я на ком-то лежала. Но быстро поднялась. Кто-то уже выламывал окно. Все вопили. Началась паника.

Разбитое стекло осколками осыпалось на лежащих. Вирлиаты тоже пострадали, они-то и разбирались с тем, как нам выбраться. Сквозь этот хаос я слышала их короткие команды. А после они выскочили наружу, оставив нас одних. Некоторые пошли следом за ними. Я помогала раненым встать. Вроде все целы, только явно будут переломы и ссадины.

Мы вылезли, и уже снаружи начался настоящий ад. На людей нападали вирлиаты. Другие. Те, кто нас вёз, валялись мумиями на дороге. Мужчины и женщины стали разбегаться, и я помчалась. Не видела ничего перед собой и не слышала. Сердце барабанило по рёбрам. Сзади остались крики, хруст костей и иссушенные тела. Вирлиаты напали на своих же? Зачем? Что за чёрт?

Ветки хлестали по лицу, оставляя царапины, но я бежала не оглядываясь. Только теперь горло сдавило и начали прорываться слёзы.

«Нельзя! Не сейчас! Потом, когда спасёшься!» – приказывала я себе.

В этот момент я всегда просыпалась с мокрыми щеками и глубоким вдохом.

Сегодня не исключение. Ужас настигал меня почти каждую ночь.

Я пыталась отдышаться и вспоминать только первый сон, перенаправляя все мысли туда.

Нам уже не восемнадцать. Кто бы знал, что всё изменится и бывший лучший друг, в котором я души не чаяла, превратиться в жестокого врага?

Снаружи уже спускалась ночь. Кажется, я проспала весь день. И это неудивительно. Несколько месяцев я скиталась, пряталась по углам и пыталась выжить. Почти дошла до Кадонии, но там меня сразу же поймали, и теперь я здесь. Но и путь мой сюда был в терновых колючках. Я кочевала по разным клеткам, пока не попалась в руки того страшного мужика.

Как я выжила? Сказала, что дочь губернатора. Это вначале убивали всех подряд, а потом важных чиновников и их родственников стали распихивать по тюрьмам, в качестве заложников и для обмена с теми, кто успел захватить магов. Пленных держали в Остреле, поэтому ведьмакам так важна столица. Кадония же опасалась вирлиатов, её войска уже стояли на границе. Но мне ни здесь не пройти, ни туда не попасть. Я заперта.

Глава 4

Наэли

В комнате никого. Темнота надвигалась. Лампочка светила тускло и почти ничего не видно. Снова на столе еда и записка.

«Не выходи. Буду утром».

– Да поняла я, не тупая! – буркнула я в пустоту.

Мои биоритмы сбились. Кажется, теперь я тоже буду по ночам не спать.

Замок лязгнул, и всё в моём теле напряглось. Себастьян же сказал, что придёт утром. Кто это?

В комнату тихонько прокралась тень. И только когда она подошла, я поняла, что это девушка.

– Мне сказали тебя осмотреть. Меня зовут Мили. Я врач, не пугайся, – тихо пробормотала она.

– Ты… человек?

– Да.

Повисла пауза, пока я собиралась с мыслями. Но хотя бы волнение ушло. Вряд ли меня пришли убить.

– Я в порядке. Не надо осматривать.

– Мне нужно посмотреть, как заживает метка.

– Что заживает? Кто тебя прислал?

Снова тревога заколола противными иглами.

– Наш абиссат. Тебя… тебя разве… не пометили?

– О чём ты говоришь?

Мили несколько секунд смотрела на меня. А я разглядывала её: белокурая, с голубыми глазами – она не производила впечатление злой стервы. Почему-то мне казалось, что рядом с вирлиатами могут быть только такие: беспринципные, лишённые чувств и сострадания.

Девушка пододвинула стул и села напротив меня.