– 4 Лиза -
Вопрос Марка застает меня врасплох. Я-то понадеялась, что он не понял, от кого эти люди.
– Лиза?
Матвей, как назло, ведет себя тихо и никак не перетягивает на себя внимание.
– Это просто недоразумение.
Не знаю, как трактует мой ответ Марк, но тему не развивает.
Пока едем, я то и дело поглядываю на мужчину. Он ведет уверенно, спокойно. Так, как я люблю. Бывало, что садишься в такси, а уже через пять минут жалеешь, что пешком не пошла.
Так вот Марк ведет так, словно у него в салоне большая ценность. Это позволяет немного расслабиться после непростого разговора с Давидом. До сих пор мороз по коже от его тяжелого взгляда. А ведь я помню его совсем другим…
– Подождешь немного или пойдешь со мной? – спрашивает Марк. Вздрагиваю и понимаю, что мы припарковались возле торгового центра.
Матвей только-только заснул, тащить его куда-то сейчас не очень-то разумно. Но с другой стороны, так у меня будет возможность заплатить самой.
А главное – только сейчас до меня доходит, что дешевле было бы вызвать такси.
– Он ведь уснул, да? – замечает мои сомнения Марк. – Пусть отдохнет. Я быстро.
– Но…
– Если, конечно, тебе будет спокойнее тащить малыша в шумный магазин – не вопрос.
– Марк, я лучше вызову такси. Спасибо, что увез от центра, но дальше мы сами.
Он хмурится и разочарованно качает головой.
– Я тебя чем-то обидел или задел? Спросил лишнее? Прости, если полез не в свое дело. Просто хотел помочь.
Мне до жути неловко. С одной стороны, я и правда трудно схожусь с людьми после предательства Давида. А с другой – не хотелось бы обижать хорошего человека. Но и ошибиться боюсь. Теперь я несу ответственность прежде всего за сына.
– Марк, я привыкла справляться сама. И напрягать тебя не хочу. Ты не обязан тратить время или деньги, так что…
– Лиза, хватит нести чушь. Мне несложно помочь. К тому же когда-то я тоже оказался в непростой ситуации, и мне точно так же помогли неравнодушные люди. Считай, я возвращаю кармический долг.
Я сдаюсь под его требовательным взглядом и робко киваю.
– Хорошо, я подожду в машине.
– Договорились. И что насчет коляски? Я правильно понял – у тебя ее забрали?
Неприятно признаваться в этом. Кажусь себе еще более несостоятельной, раз так легко сдалась. Но в тот момент мне хотелось бежать как можно дальше от Грановского и его дуболомов.
– Нет, все нормально. Ничего такого, – улыбаюсь натянуто, потому что покупку еще и коляски я себе позволить сейчас не могу. Как уж теперь гулять с Матвеем, ума не приложу. Разве что у соседки попросить взаймы, хотя это, конечно, та еще морока будет, но куда деваться? Не к Давиду же с поклоном идти.
– Ладно, – кивает Марк и уходит. Мне вроде бы и спокойнее так, но теперь мысли крутятся вокруг коляски. Может, все же позвонить Грановскому и намекнуть, что его охранники оставили ребенка без средства передвижения? Но это лишний раз напоминать о себе, а привлекать внимание этого мужчины не стоит. Он вроде бы поверил мне сегодня, но что если снова задастся вопросом? Или копнет поглубже?
В общем, в итоге я даже задумываюсь о том, чтобы влезть в деньги, которые откладывала на будущие крупные покупки.
Когда хлопает дверь багажника, вздрагиваю и оборачиваюсь. Марк что-то укладывает, а затем открывает пассажирскую дверь и показывает автолюльку. Матвейка дрыхнет без задних ног, так что выбраться с ним и уложить в кресло выходит без проблем. Усаживаюсь рядом и ужасаюсь, когда вижу сбоку марку нашей обновки. Когда я заявила, что отдам деньги, то вовсе не рассчитывала, что мужчина купит что-то дорогое из лимитированной коллекции. И теперь, кажется, покупка новой коляски меня уже не так пугает, как необходимость расплатиться за вот это…
– Лиз, все в порядке? – настороженно спрашивает Марк, а я медленно киваю и сцепляю пальцы, чтобы унять нервную дрожь. Потому что я в ужасе.
– Точно?
– Ага…
– Адрес-то скажешь? – усмехается он, а мне вот совсем не смешно. Отступить от своих слов я уже не могу. Да и не позволю никому делать такие дорогие подарки. Но и как решить эту проблему, попросту не знаю.
Называю улицу и дом, а сама всю дорогу как на иголках. Решение сложное, но второй раз на те же грабли? Нет, спасибо.
Когда добираемся до места, Марк выходит из машины и помогает вытащить люльку. Матвей по-прежнему спит, и это хорошо.
Пока я подбираю слова, мой спаситель направляется к багажнику, и я решаю воспользоваться этой возможностью, чтобы прояснить щекотливый момент.
– Марк, спасибо тебе огромное. Если позволишь, то деньги я тебе переведу на карту частями, – заикаясь, говорю и при этом смотрю в сторону. Но когда все же рискую поднять взгляд на мужчину, то становится не по себе. А потом замечаю стоящую рядом детскую коляску. Из той же люксовой серии.
Ну все, теперь я точно попала.
– Лиза, ты шутишь?
– 5 Лиза -
Марк неодобрительно смотрит – будто уже знает наперед все, что я скажу.
– Какие еще деньги? – грозно спрашивает он.
– За люльку и… – опускаю глаза на коляску. Боже, сколько же она стоит?
– Знаешь, Лиз, я понятия не имею, кто тебя так обидел, что ты не позволяешь тебе помочь и в простом жесте видишь черт знаешь что, но я ничего подобного не имел в виду. Я не всегда зарабатывал много, и поверь – что такое нужда, и сколько всего нужно ребенку, знаю. Поэтому если простое человеческое желание помочь тебя задевает – извини, но я не умею по-другому. Там, где я вырос, это нормально.
Он говорит негромко, сдержанно, но в каждом слове чувствуется, как задели его мои слова. И мне становится стыдно! Хотя я ведь не просила же, не искала его помощи!
Повисает нехорошая такая пауза, и мне бы уйти. Может, даже гордо задрав голову и оставив все покупки мужчине – пусть сам разбирается. Но, во-первых, Матвей спит в люльке, а во вторых – мне и правда неловко, что мои внутренние страхи обидели, возможно, хорошего человека.
– Давай так – я помогу тебе отнести вещи. И уйду. Не волнуйся, навязываться или проситься в гости не стану. Но подумай о ребенке – для меня эти суммы незначимы. Ты точно хочешь из-за своей гордости ущемить сына в чем-то другом?
Его прямолинейность коробит, но в то же время обескураживает. А еще я понимаю, что Марк прав. Я не располагаю большими финансовыми возможностями. Конечно, для Матвея я стараюсь купить не только необходимое, но и побаловать. Однако пока я не работаю полноценно, это довольно проблематично.
– Ладно, – тихо соглашаюсь в итоге.
Марк кивает, берет коляску и, поймав мой упрямый взгляд, все же не трогает люльку. Мы молча доходим до подъезда, поднимаемся на лифте на мой этаж. Все это время меня грызет чувство вины. Я так привыкла полагаться только на себя, что не верю никому. Если уж даже родители отказались помогать, то с чего бы незнакомому мужчине впрягаться в чужие проблемы без выгоды для себя?
И все же Марк производит впечатление порядочного человека. Или мне просто хочется так думать?
– Помочь? – спрашивает он, когда у меня никак не выходит достать ключи из сумки.
– Да, если несложно.
Все же передаю ему люльку и справляюсь с ключами. Дверь открыта, но Марк тактично ждет, пока я войду первая, и только после этого заносит коляску.
– Извини, если что не так, – скомканно прощается он и выходит из квартиры.
С одной стороны, мне все еще неловко и стыдно за свою реакцию, а с другой – я выдыхаю с облегчением. Нехорошо, конечно, вышло, но лучше перестраховаться.
Подумать об этом не дает Матвейка – просыпается и дает понять, что в люльке ему не так уж и удобно. Я только успеваю достать сына и переодеть, как раздается звонок в дверь.
Уверенная, что это соседка, открываю дверь, даже не посмотрев в глазок. Вот только там оказывается Марк.
С которым мы только что попрощались, и который обещал не навязываться…
Неужели я все же ошиблась насчет него?!
– Извини, ты забыла вот, – мужчина протягивает мне любимую погремушку Матвейки. Вот растяпа-то. – Не знаю, важна ли она…
– Спасибо, – смущенно говорю, но не забираю, а открываю дверь шире. – Проходи – через порог не дают.
Марк понимающе улыбается и совершенно не корит меня за эту, возможно, глупую примету.
Только когда он заходит, забираю вещь, а Матюша радостно агукает, увидев свою игрушку.
– Его любимая, – поясняю тут же. – Извини, что тебе пришлось возвращаться. Я слегка растерялась, вот и не заметила, что она выпала.
– Ничего. Все в порядке.
Мужчина снова делает шаг к двери, а у меня слова сами вырываются:
– Марк, может, чаю?
Тот медленно оборачивается и странно смотрит на меня.
– Если это удобно, – наконец, отвечает Марк. Я осторожно улыбаюсь и делаю приглашающий жест. Сын тоже решает поприветствовать нашего гостя и забавно агукает, да ещё и ручку протягивает к тому. Мужчина растерянно смотрит на него, а затем на меня.
– Он тоже тебя приглашает, – поясняю жест малыша.
Квартира у меня весьма скромная. Однушка, которая досталась мне от бабушки. Если бы не она, выжить нам с Матвеевой было бы куда сложнее.
Но никакого пренебрежения или недовольства на лице гостя я не замечаю.
Пока усаживаю сынишку на стульчик, тот уже ставит чайник. Словно имеет на это право. Но вот что интересно, мне бы возмутиться такому, но я испытываю лишь легкое недоумение. И будто прочитав мои мысли, Марк спохватывается:
– Прости, мне не стоило самому хозяйничать.
– Привык все контролировать? – пытаюсь перевести разговор в шутку. Но мужчина отводит взгляд и, кажется, мрачнеет.
– Пытаюсь.
И снова эта неловкая пауза. Когда чай разлит, а скромное угощение на столе, Марк задаёт очень опасный вопрос:
– Ты работала у Грановского, да?
Я давлюсь от неожиданности и начинаю кашлять. Совсем не этого я ожидала. И тут же жалею, что решила отблагодарить Марка за доброту.
– Прости, – с трудом выдавливаю слова. – Почему ты так решил?
– Потому что просто так к ним не приходят. Либо ты работник в декрете, либо потенциальный клиент.
– Не тяну я на клиента, да? – невесело усмехаюсь. Вроде бы все понятно, не выгляжу я так же, как та девица, которая к Давиду ввалилась, и не должно меня это волновать, а все равно неприятно. Женское самолюбие – штука хрупкая. А Грановский подкосил мою самооценку весьма ощутимо.
– Будь ты клиентом, тебя бы не оставили одну в холле, а обязательно проводили бы до выхода из здания, – легко развеивает мои надуманные обиды Марк. И мне снова становится неловко – опять подумала про него хуже, чем стоило бы.
– Да я так, приходила к знакомому, – туманно отвечаю, надеясь закруглить неприятную тему. – А ты правда – генеральный директор? – спрашиваю, чтобы перевести разговор.
– Успела прочитать табличку? – усмехается Марк.
– Честно говоря, мельком.
– То есть имя и фамилия прошли мимо. – Я смущенно киваю. Да не до этого мне было. – Бекетов Марк, – добавляет он. – Вдруг ещё будешь у знакомого. Сможешь заглянуть в гости. Если захочешь, конечно.
Мы ещё немного болтаем, а потом Матвей начинает капризничать, и Марк тактично говорит, что ему пора. Но уже в дверях останавливается и вдруг спрашивает:
– Я обещал не навязываться, но если ты не против, хочу пригласить тебя на прогулку. Вас двоих.
Нервно сглатываю и теряюсь от его предложения.
– Марк, слушай, я не ищу отношений, у меня сын и…
– Лиз, просто прогулка. Я достаточно взрослый, чтобы понимать, что ребёнок у тебя на первом месте. Просто… – он выглядит немного растерянным и озадаченным. – Мне интересно и приятно с тобой. Я постоянно по уши в работе и, честно говоря, редко куда-то выбираюсь. Но с вами хотел бы. Впрочем, если это неприемлемо для тебя, то просто забудь.
Меня подкупает искренность в голосе Марка. Возможно, я ошибаюсь, но что-то в его голосе располагает, заставляет допустить, что мужчина и правда открыт и честен со мной.
– Ладно, – второй раз соглашаюсь с ним. В конце концов, это же просто прогулка.
– Заеду завтра вечером, идёт?
– Конечно.
