– Ян не надо было опаздывать, если хотел уйти раньше, – резко отвечает она, теперь равнодушно смотря на меня снизу-вверх. – Залы не всегда свободные, нам нельзя вот так просто разбегаться, неужели не можешь перенести?
– У мамы день рождения, я должен быть дома, – она хмурится, но ничего не говорит. Я начинаю жалеть, что ляпнул о таком, потому что не хочется слышать одно и тоже. – Поэтому если не против давай ты встанешь, и мы начнем танцевать.
– Начни пока без меня, – неожиданно шепчет Град, опуская голову на грудь. Петра расслабляет руки, складывает их на коленях, и я замечаю на сгибе локтя пластыри. – У меня голова кружится, – нехотя признается она, полностью опускаясь на пол. – Только меня не затопчи.
– Ты наркоманишь? – спрашиваю я, совсем не ожидая, что та резко поднимет голову и уставится на меня, пытаясь отравить ядовитым взглядом. Думается мне, если бы у Петры были силы, она бы поднялась и попыталась бы врезать.
– Я похожа на наркоманку? – отвечает она вопросом на вопрос. Неужели Петра сама не понимает, что немного смахивает на наркоманку со своими темными кругами и осунувшимся серым лицо? – Пиздец…
– Хорошо, тогда я предполагаю, что ты сдавала кровь, – она снова бросает на меня едкий взгляд и я не удерживаюсь от улыбки. – Значит больница. Ты ела? – Петра молчит и мне приходится наседать. – Ты ела после того, как сдала анализы?
– С чего ты взял, что это анализы? Может я кровь жертвую.
– Человек, который выглядит так, словно сам нуждается в крови не может ею делиться. У меня бабушка медик и я уверен, что это неправда, поэтому сэкономь наше время и просто ответь мне на хренов вопрос, ела ты после больницы или нет? – поджав губы, она выдыхает и аккуратно машет головой. – Так я и думал.
– Я просто не успела, в столовой была очередь. Ты начинай, я посижу…
– В моем рюкзаке есть контейнер с салатом, который приготовила мне бабушка, и я буду благодарен, если ты съешь его. Во-первых, ты убережешь Алекса от новых поисков, а во-вторых немного поможешь мне. Я не люблю зелень, но бабушка расстроится, если я верну обед домой целым и невредимым. Если я все еще не убедил, то можешь считать, что это плата за помощь с Женей, хотя ты немного…
– Ты правда хочешь об этом поговорить? – устало спрашивает она, беспомощно поднимаясь на ноги.
Я вижу, как сильно ее шатает и как сильно трясутся ее ноги.
Не выдержав, я подошел к ней и положив руки на плечи, усадил обратно на пол и пока она не успела начать возникать, я быстро спустился со сцены, схватил рюкзак и снова вернулся к ней, кидая сумку в руки Петры. Смиряя меня недовольным взглядом, она попыталась трясущимися руками открыть замок, но ничего не вышло. Да ей вообще херово, как она тут отплясывала до того, как я пришел?
Психанув, я сел рядом с ней и выхватив рюкзак, положил его к себе на колени. Достав контейнер с салатом, который я сам приготовил сегодня утром себе на обед, я вложил в холодную руку Петры маленькую вилку, которую всегда ношу с собой. Немного подумав, я и банан вытащил из недр рюкзака, который взял на перекус. Я молча наблюдаю за тем, как она трясущейся рукой неловко сжимает вилку. Засматриваясь на белоснежную кожу рук девушки, я сам не понимаю, как в какой-то момент своей ладонью накрываю ее холодные пальцы.
Меня прошибает от холода ее кожи, пронизывающего подушечки пальцев.
Я поднимаю взгляд и мне кажется, что я вижу легкое непонимание и удивление в глазах Петры, но спустя мгновение я понимаю, что вижу лишь свои эмоции, потому что Петра чиста и пуста. Сейчас она, как зеркало полностью отражает мое смятение. Хорошо, что она не знает о том, что творится в моей голове, пока я уверенно переплетаю наши пальцы. Я борюсь с желанием остаться с ней на всю ночь, потому что я хочу, чтобы сегодня она осталась рядом со мной, но я не позволю себе этого. Я переступлю через себя и свои желания. И, когда придет время уходить, я уйду, даже если захочу остаться.
– Спасибо, – тихо говорит она крепко сжимая мою ладонь в ответ и я не понимаю, за что она благодарит. За еду, или за то, что я немного пытаюсь согреть ее холодные руки?
– Знаешь, что говорят о людях с холодными руками?
– Что им нужно наведаться к врачу?
– Это да, тоже важно, – я усмехаюсь, поражаясь тому, как она могла испортить такой момент, хотя это же Петра Град. Чего я удивляюсь? – Говорят, что люди с холодными руками живут с самым теплым сердцем. Это про тебя?
– Я не знаю, – тихо отвечает она пытаясь вырвать руку, но я крепче сжимаю ее пальцы, потому что я сам еще не остыл. – А сам как думаешь?
Я молчу, потому что тоже не знаю ответа. Сжимая ее ладонь, я думаю о том, что ее руки похожи на руки моей мамы – они тоже у нее тоже всегда были холодными, но она была горяча сердцем, а Петра черствая.
– Ешь, – я отпускаю ее ладонь и поднимаюсь на ноги, хотя хочу сесть рядом с Петрой, убрать этот контейнер и обнять ее, спрятав лицо в изгибе тонкой шеи.
Глава 10: Шлю-ха
Спускаясь по лестнице на второй этаж с третьего, я на мгновение отвлекаюсь от экрана смартфона, когда слышу внезапный грохот за углом и заметив быстро промелькнувшую перед глазами копну красных волос, я сразу вспоминаю об Ире, которая уж очень сильно любит пользоваться туалетом на втором этаже.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/vasilina-zhidkih/ya-hochu-esche/?lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
1
Гомофобия – это иррациональный страх перед гомосексуальными мыслями, чувствами, поведением и людьми.
Гомонегативизм – это рационально принятое решение о том, что гомосексуальность это "плохо".
Грань между гомофобией и гомонегативизмом очень тонкая, но видимая.
2
Жаргонное значение женщины с заниженной социальной ответственностью.
3
Cover Dance – достаточно молодой стиль танца, кавер-версия авторской хореографии в исполнении других танцоров.
4
SHENA? – У разбитого тебя
