– Это Николас привез колдуна. И тот находил людей, подходящих для ритуала, и накладывал заклятие. И теперь я могу быть с моей Силли! Она пьет мою кровь, но умирает другой.
Павел слушал рассказ и чувствовал, как в груди разгорается ненависть, нешуточная, яростная.
– А дальше что будет? – спросил он.
– Силли обещала, что не станет убивать тебя быстро, растянет удовольствие. Но мне придется приводить людей, чтобы утолить ее голод.
«И ведь убить его не могу, – вдруг подумал Соболев. – Умру-то все равно я. А он продолжит пакостить».
– Вот и получается, – со вздохом сказал князь и встал. – Придется запирать тебя здесь, чтобы не разболтал о Силли. Напрасно ты, парень, узнал обо всем. Гулял бы себе, бегал по девкам, жрал в три пуза. А теперь будешь сидеть здесь до конца. Но сам виноват.
За князем закрылась дверь, и громко щелкнул замок, а Павла сдавила тишина.
Глава 3
Только-только показалось солнце из-за горизонта, разгоняя мрак ночи, как Берта разбудил грохот. Кто-то так отчаянно барабанил в дверь, что та чудом оставалась на месте.
– Кто там? – испуганно вскинулась молодая женщина, растрепанные со сна волосы она торопливо заплетала в косу.
– Сейчас узнаем. Не волнуйся, Милания, – пообещал Берт и слез с печи.
Перехватив удобнее дубину, лекарь пересек комнату. Засов нехотя поддался, и дверь распахнулась. Там стоял Логан, бледный и перепуганный насмерть.
– Что случилось?
Берт втащил мальчика, заботливо усадил на лавку и едва не силой напоил водой. Только после этого Логан немного пришел в себя.
– Что случилось, малыш?
– Понимаешь, я сегодня раньше обычного пошел к комнате Волчонка… Ну, хотел, чтобы мы раньше начали, князь велел доспехи начистить, а я вчера не успел. Думал…
– Ясно. И что же?
– Я пришел, постучал, никто не ответил. Ну, я заглянул.
– Логан!
– Знаю! Но дверь была не заперта. Там никого не было. Я уже собрался уходить, когда увидел князя. И спрятался.
– И что? – поторопил Берт.
– Он нес Волчонка. Положил на кровать и ушел, а я пробрался в его комнату. Он был бледный, словно мертвец. Я жутко испугался. Приложил пальцы к шее, как ты учил, и послушал биение жизни. Оно было очень слабым, но Волчонок все-таки был жив… Можно еще воды?
Берт кивнул и сходил к печи. Там на лавке стояло ведро. Загрохотала крышка, выскользнув из подрагивающих рук лекаря.
– Вот вода. Пей и рассказывай дальше.
Парнишка отпил, громко хлюпая, и ответил:
– Нечего больше рассказывать. Я посидел с ним немного, а как рассвело – к тебе побежал. Не к добру это. Помнишь, что стало с другими амулетами? Они тоже в первый раз такими были, словно вот-вот к предкам отправятся. А потом их запирали.
Берт прекрасно помнил об этом. Сколько протянули эти несчастные после внезапной болезни? Самый удачливый – третий – восемь дней. А остальные и того меньше.
– Логан, – начал лекарь, – ты же знал, что Волчонок – амулет.
– Не надо! Не говори со мной, как с ребенком! Он не умер еще.
– Логан!
Но юноша не стал слушать, только дверь стукнула так, что чуть не слетела с петель.
В углу за занавеской завозились.
– Что-то случилось, Берт? – раздался мужской голос. Занавеска отодвинулась, и вышел светловолосый парень. Если бы Павел был здесь, он непременно узнал бы своего друга Никиту. Именно с ним спорил в электричке колдун Вернон.
– Да. У нашего князя новый амулет. Помнишь, я рассказывал тебе о тех несчастных?
Никита кивнул. Он сел рядом с Бертом на лавку, придерживая левую руку. Лекарь поднял рукав, осторожно развязал тряпицы и осмотрел рану.
– Скоро будешь как новенький, – сказал он. – Так вот. Недавно появился у нас странный парень. Колдун наложил на него заклятие, превратив в амулет Дорина. И судя по всему, очень скоро этот парень умрет.
– А почему ты назвал его странным?
– Видишь ли, – лекарь сходил за котомкой и принялся неторопливо выкладывать коробочки. Выбрав одну, он вернул остальные в котомку, а из оставшейся зачерпнул густую светлую мазь и принялся наносить ее вокруг раны. При этом он рассказывал: – Одет был необычно. Но самое интересное случилось, когда в замок попытался прорваться демма-волк. Его, ясное дело, стали загонять в ров, а парень возьми да встань между ним и стражниками. Волк сбежал, а стражники малость помяли заступника. И других странностей хватает, по мелочи, всего и не вспомню. Ты чего?
Никита сидел с окаменевшим лицом, глядя на печь остановившимся взглядом. Берт обернулся, но ничего странного не увидел. Милания хлопотала у печи, не обращая внимания на мужчин. И лекарь снова посмотрел на гостя.
– Значит, демма не пытался напасть на него?
– Меня там не было. Говорят, что волк напал, но рвать не стал.
– Пойдем в замок, – сказал Никита. – Я хочу посмотреть на него.
– Ты думаешь, это может быть тот человек, которого ты разыскиваешь? Нет, вряд ли.
– Я просто проверю. Ты же все равно должен осмотреть его.
– Как хочешь, – не стал спорить Берт. Он давно знал Никиту, и знал, что спорить с ним бесполезно. – Сейчас позавтракаем и отправимся.
Но к Павлу их не пустили. Напрасно лекарь просил князя. С раннего утра, как грозовая туча, Дорин не желал ничего слушать.
– Сам поправится, – рявкнул он на осторожные возражения лекаря. – Ничего страшного. Простая царапина, немного крови потерял. Вот и все. Тебе заняться нечем?
И к комнате не подступиться. Теперь охраняли не только комнату князя, но и Павла. Лекарь потоптался перед хмурыми сторожами и отправился восвояси. А в голове вертелся навязчивый вопрос: Волчонка охраняли или держали под охраной, учитывая толстый засов снаружи на его двери?
* * *
Павел ждал ночи со страхом. Поглядывал в оконце, поглаживал ноющую под повязкой рану на руке и оглядывался на дверь.
Вечером с последними лучами солнца угасла и его надежда на чудо. В комнате темнело, но никто не приходил со свечой. Да и обед с ужином давно прошли, а Павел остался голодным.
Он лежал на постели и дремал, интереснее занятия не нашлось, и оставалось воспользоваться минутой затишья.
Вдруг сквозь сон Павел услышал, как с двери сняли засов, и кто-то вошел со свечой. Поморгав, он встал и оторопел.
– Никита?!
Его друг ухмыльнулся, как довольный кот. Он шагнул к Павлу и обнял.
– Наконец-то я отыскал тебя! Перевернул весь край, а ты, оказывается, рядом был. Если б не ранение, снова отправился бы в путь.
– Ты-то как здесь оказался? Да вы садитесь, – засуетился Павел, он только сейчас заметил, что вместе с Никитой пришли лекарь и невысокая тоненькая девушка. Он так очумел от счастья, что не знал, какое место предложить, и метался по комнате, пока его самого не усадили.
Хозяйственный Берт пододвинул маленький стол, развернул объемный узелок и принялся расставлять нехитрую еду. В животе у Павла заурчало при виде такого изобилия, но сначала хотелось расспросить Никиту. Соболев боялся, что это сон или наваждение.
Но гости не исчезали. Они охотно принялись за еду, и Павел вскоре присоединился к ним.
– Никита, как ты здесь оказался? – донимал Павел вопросами. – И познакомь меня с девушкой. Как-то невежливо.
– Прости. Это моя сестра Ярослава. Берт сказал, что ты уже знаешь о Серых Псах?
Соболев кивнул.
– Мы с Ярой из одного прайда. Пять лет назад убили нашего друга, и меня забросило в ваш мир. А когда ты исчез вместе с колдуном, меня, наверное, затянуло с вами. И я снова оказался дома.
Вопросов роилось множество, и Павел не знал с какого начать, но Никита прервал его:
– Погоди, свою историю я расскажу в другой раз. С тобой-то что случилось?
Павел отложил недоеденный бутерброд и молча размотал повязку. Берт внимательно осмотрел рану.
– Нож? – это скорее было утверждение, чем вопрос. И Павел кивнул.
– Нож. А затем зубы вампирши.
Он рассказал все, начиная с момента, как оказался в новом мире. Получилась не слишком длинная история, но конец ее заинтересовал друзей.
– Значит, – задумчиво сказал Никита, – тобой питается вампир. Для этого потребовались князю амулеты, чтобы быть ближе к любимой женщине. Вроде в его руку впивается Силли, а расплачивается другой.
– Погоди! А как вы прошли мимо стражников? – вздрогнул Соболев.
– Их не было.
Берт выглянул за дверь и вернулся крайне озадаченный.
– Ясно, – кивнул Павел. – Князь приказал им уйти. Значит, хочет спокойно сходить к своей клыкастой.
Сказал и вдруг закричал, сжимая руку. Казалось, рука попала в огонь, до того нестерпимой была боль. Он чувствовал, как вгрызаются острые зубы, жестоко рвут плоть, словно голодный пес.
Павел стал лихорадочно стягивать повязку с первой раны, словно надеялся, что это поможет избавиться от кошмара.
– Что мне делать? – закричал Никита. – Как помочь?
Но лекарь развел руками.
– Придержи его, чтобы не разбил голову. Будем надеяться, что нежить его не убьет.
– Я сам ее отыщу!
Но Никиту перехватили у двери и вернули обратно.
– Успокойся! Все равно не успеешь. Смотри, Волчонок затих, и кровь больше не исчезает.
– Жив?
– Жив. Только без сознания.
Лекарь проверил пульс и кивнул.
– Подай мою котомку. У двери вон лежит.
Взял протянутую котомку и принялся за дело.
Никита не стал смотреть, как Берт пытался кое-как смыть кровь и залечить разорванную руку. Он отвел в сторону сестру и спросил:
– Что думаешь? Можно снять заклятие?
Девушка помолчала, не обращая внимания не нетерпение брата, и неуверенно кивнула.
– Я слышала о такой магии. Читала где-то. Снять заклятие невозможно. Разве что попробовать убить колдуна, тогда может быть получится. Может быть, – повторила она.
– И что теперь? Идем к колдуну? – холодный тон Никиты не понравился девушке, она уже слышала такой однажды, когда убили их друга, и Никита отправился к его убийце. А еще она помнила, что с того дня прошло пять лет до возвращения брата.
– Я могу связать ведьмину лестницу для твоего друга. Если все получится, то заклятие удастся блокировать. Но он должен всегда носить ее с собой. Если потеряет – умрет.
– Хорошо, а я наведаюсь к колдуну…
– …и он тут же убьет Волчонка, – договорила Ярослава. – Сначала надо его защитить от заклятия, а потом думать, как быть дальше. К тому же никто не должен знать, что мы делаем. Если не получится, то князь убьет амулет, едва узнав обо всем.
– Ладно. Когда ты сделаешь эту лестницу?
Ярослава усмехнулась, поглядела в окно и ответила:
