– О, это мое любимое времяпровождение! – наигранно восхитился Вольт.
– Да? И какой сорт ваш любимый?
– Белый, – он постарался вежливо улыбнуться, но вышел лишь пугающий оскал. – Хотя красные тоже ничего.
– Да вы знаток, – усмехнулась Сабина. – Прошу сюда.
Она указала на дверь, ведущую в сад. Вольт галантно распахнул ее, пропуская девушку вперед, а после вышел сам, успев довольно-таки громко сказать:
– Надеюсь, наше короткое уединение никто не нарушит.
Какое-то время молодые люди молча шли по тропинке, выложенной плоскими каменными ромбами, и скучающе рассматривали разнообразные кустарники роз. Наконец, добравшись до яблонь, Вольт остановился, задержав тем самым и Сабину.
– Вы не похожи на девушку, мечтающую о замужестве с простышом, – сказал он, задумчиво глядя в красивое лицо невесты. – Зачем вам эта афера?
Сабина мешкала с ответом. Нахмурившись, она смотрела то на дом, то на собеседника, явно теряясь в догадках, как правильно себя вести.
– Вы можете мне довериться, – подбодрил ее Вольт, – я ведь тоже жертва обстоятельств.
– Жертва? – Красивые тонкие брови девушки чуть приподнялись, а глаза расширились. – Вас заставляют обручиться со мной?
– Вы удивлены? – вопросом на вопрос ответил он.
– Немного.
Его губы искривились не то от презрения, не то в новой попытке улыбнуться ей.
– Считаете, даже возможность брака с вами – это честь?
– Скажем так, я не считаю себя ужасной кандидатурой в жены, – парировала Сабина. Сцепив перед собой руки, она пристально смотрела на жениха, и в ясном свете солнца ее глаза смотрелись особенно яркими, напоминая сочную зелень травы летом.
– И все же ваш отец воздействовал на близкого мне человека, а тот, в свою очередь, надавил на меня… И все ради этого фарса. Вам приятно быть марионеткой в чужих руках, мисс Хьюз?
Ее губы дрогнули, будто она собиралась ответить. Но она передумала и продолжила молча смотреть на него.
– Мисс…
– Хватит, – перебила его Сабина. – Если это все, о чем вы хотели поговорить, то нам лучше вернуться в дом. Можете думать обо мне все, что вам угодно; в любом случае этот, как вы изволили выразиться, фарс скоро кончится. И мы снова будем жить как прежде.
– Вы в этом твердо уверены? – спросил Вольт.
– Да.
Он покачал головой.
– Значит, считаете, обручения со мной хватит, чтобы закрыть людям рот? Думаете, они все решат, что раз уж вы связываете судьбу с одним простышом, то не можете быть виновной в причинении тяжкого вреда другому?
Сабина дернулась, как от удара, отступила на шаг. Она совершенно не умела скрывать эмоций, и теперь на ее хорошеньком личике отражалось все – от ужаса до безуспешных попыток взять себя в руки. Девушка вздыхала, отворачивалась, мяла пальцы, прикусывала нижнюю губу и изредка слегка качала головой.
– Да, я все знаю, – не вынес долгой тишины Вольт. – И осуждаю вас.
– Осуждаете? – Она посмотрела в его глаза. – Да кто вы такой?
– Тот, кого выбрали вам в женихи.
– Я не нуждаюсь в вас, – выпалила Сабина. – И свое мнение можете оставить при себе. Оно меня не волнует!
– Зато вас волнует мнение судьи и присяжных, не так ли?
Вольт упивался победой. Он практически выбил признание из девицы.
– Да, мне важно, что они подумают, – внезапно спокойно проговорила Сабина. – Потому что от них зависит моя карьера. А от вас не зависит ничего. Вы – пустое место для меня. Очередной простыш, с которым у меня не может быть ничего общего!
Она распалялась. Щеки Сабины полыхали красным, а в глазах отчего-то добавилась желтизна, и теперь они забирали едва ли не все его внимание …
«Ведьма!» – встрепенувшись, подумал Вольт.
– Значит, эта помолвка вам не нужна! – постановил он вслух.
– Нет! – выпалила она, сложив руки на груди и упрямо вскинув подбородок. – Катитесь к мамочке под бочок, мистер Краспер!
– Не больно-то вы вежливая, – зло засмеялся Вольт. – Не боитесь, что приду свидетельствовать против вас в деле об избиении простыша?
Ее глаза слегка увеличились, но она тут же мотнула головой.
– Бояться вас? Ха! Тот же, кто заставил вас прийти и быть моим женихом, умело закроет вам рот! Уходите! И… я прикажу Тине проследить за вами, чтобы ничего из столового серебра не пропало!
Вольт выпрямился до хруста в позвоночнике. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя настолько оскорбленным.
– Серебро? – хрипло переспросил он. – Я украду у вас гораздо больше, мисс!
– И что же?!
– Вашу драгоценную карьеру! – Вольт дернул головой, одновременно оттягивая узел шейного платка и чувствуя себя так, будто его душат.
– Не смейте даже говорить об этом! – Сабина разгневанно шагнула вперед и ткнула в него пальцем.
– О, я посмею! – Вольт схватил ее за руку и заявил: – Вы ответите за то, что натворили! И я не побоюсь угроз вашего отца!
– Да за что же мне отвечать? – Сабина выдернула руку из его захвата и прижала к груди. – За вашу оскорбленную гордость?
– За вашу чрезмерную самовлюбленность и избалованность!
– Ненавижу вас! – бросила она, пылая от ярости, и стиснула кулаки.
– О, это между нами взаимно, – тихо и зло произнес Вольт.
В тот же миг они услышали жидкие аплодисменты из-за спины Вольта.
Он обернулся, а Сабина подошла к нему и встала чуть позади.
– Как славно, что вы хоть в чем-то пришли к согласию, – хищно улыбаясь, заметил сирт Хьюз. Хлопать он перестал и теперь замер, опершись на свою неизменную трость.
– Давно вы здесь? – спросил Вольт, как только пришел в себя от неожиданного появления отца невесты. Раньше он никогда не проявлял такой беспечности, но девчонка настолько завладела его вниманием, что весь мир мог провалиться в ад, а он и не заметил бы! Это его еще больше разозлило.
– Какая разница? – пожал плечами обманчиво спокойный хозяин дома. – Главное, что вы поговорили и немного выпустили пар, а значит, за столом будете вести себя прилично и не заставите мою дорогую супругу переживать. Она очень волнуется из-за столь поспешного обручения Сабины, но я уверил ее, что сделаю все, чтобы дочь была счастлива. И Абигейл мне поверила. Подвести ее я не могу, потому, дорогие мои, будем стараться сообща.
Сабина надрывно вздохнула, напомнив о себе.
Вольт посмотрел на нее, а она на него. Упрямая и очень сердитая. Жутко раздражающая с первых минут знакомства! Но… сколько бы он ни вглядывался в нее, не выходило рассмотреть ту, что могла подстрекать людей на жестокое избиение. Слишком живой и открытой была ее мимика.
«Так что же заставило меня кричать на нее и угрожать карьере вместо того, чтобы продолжить искать доказательства ее вины?» – поразился он сам себе.
Дошло до того, что Вольт ощутил в груди укол совести! Такого он за собой припомнить не мог с самого детства.
* * *
Спустя час его отпустили.
Именно отпустили: складывалось все более стойкое ощущение, что он муха, попавшая в паутину к здоровенному пауку, собравшемуся сначала вдоволь поиграть с пленником, а после съесть с потрохами. На этом сравнении Вольт задумался и на некоторое время ушел в себя, размышляя над глобальным вопросом: есть ли потроха у мух?
А всему виной «чудесная домашняя наливочка», которой его угостила миссис Абигейл Хьюз. Она так смотрела на него, так мило улыбалась и говорила, будто женитьба на ее единственной дочери – дело решенное, и Вольт оказался добровольно-принудительно принят в семью Хьюзов. Эта странная женщина называла его «чудесным молодым человеком», уговорила пригубить во время бранча настойку для настроения и мечтала, чтобы у внуков был его подбородок.
Вольт споткнулся и, сурово сдвинув брови, посмотрел на ни в чем не повинный камень. В это же время кто-то посигналил из проезжающего мимо авто, окончательно возвращая в реальный мир.
– Чертовщина какая-то, – пожаловался Вольт камню. Плотнее запахнув пиджак, он быстро направился дальше, силясь избавиться от тумана в голове.
Однако, даже добравшись до небольшого уютного дома Красперов, Вольт так и не смог совладать с усталостью.
– Сынок? – услышал он голос матери, едва зайдя.
– Да, это я.
– Чудесно. Думала, ты не успеешь к обеду.
Молли Краспер – невысокая полненькая брюнетка – появилась в холле, вытирая руки о передник. Ее улыбка, как всегда, заставила Вольта встряхнуться и отбросить в сторону все невзгоды.
– Ты снова возишься на кухне, – заметил он, приближаясь и целуя женщину в щеку.
– Мы с Руни как раз заканчиваем.
Вольт покачал головой.
– Ты ведь знаешь, милый, у меня от безделья начинается мигрень, – заметила Молли. – Кстати, вечером меня пригласили к Уилсонам. И ты мог бы…
– Нет, мам.
– Но у них совершенно очаровательная дочь, ты бы только…
Вольт, хотевший было уйти к себе, передумал. Решительно схватив мать за плечи, он посмотрел в ее карие глаза и сообщил:
– Я помолвлен!
Молли не шевелилась и даже не моргала. Через какое-то время он заподозрил, что мать еще и не дышит, но тут раздался всхлип, а следом она засмеялась в свойственной ей манере: слегка откинув голову и вздрагивая всем телом. Хохотала до слез.
Вольт терпеливо ждал.
– Прости, милый, – наконец сказала она, – просто мне такое послышалось…
– Не послышалось.
Молли снова умолкла, на этот раз сверля сына возмущенным, полным непонимания взглядом.
– Это правда, – нарушил тишину Вольт.
– Ты, может, не знаешь значения этого слова? – нашлась Молли. – «Помолвлены» – это значит, что у вас есть намерение жениться, сынок. Значит, ты сделал предложение некой девушке, даже не познакомив меня с ней и с ее семьей! Ты! Которого я уже несколько лет уговариваю присмотреться…
– Мама, – прервал он, – я сожалею, что не смог познакомить вас раньше. Но… нас захлестнули чувства. По переписке.
– По переписке? – Молли округлила глаза, прижала пухлые ладошки к выдающейся груди.
– Да.
Лгать матери тяжело, но Вольт ничего не мог поделать. Когда он уходил из дома Сабины, ее отец вызвался проводить жениха и в весьма жесткой форме напомнил, что легенда должна выглядеть правдоподобно, ведь от этого зависит очень многое.
– Я могу быть прекрасным другом, – сказал Роберт Хьюз, не выпуская руку Вольта после прощального пожатия. – Могу открыть перед вами десяток нужных дверей и провести в мир, о котором вы даже не мечтали. Понимаете? Вижу, что понимаете. Ну и… не дай бог вам ощутить, каким я могу быть врагом. Меня самого от себя воротит, когда представляю, какие ужасные вещи могу сотворить с таким замечательным, перспективным молодым человеком. Бр-р… Но мы же друзья?
– Пожалуй.
– Никаких «пожалуй», – сирт Хьюз покачал головой, – никаких оттенков, мой мальчик. Теперь только черное и белое. Только да или нет.
– Да.
Сирт Хьюз хищно улыбнулся, притянул к себе Вольта и хлопнул его по спине свободной рукой, а затем так же резко отстранился и выпустил беднягу из захвата.
– Тогда вся Ристария должна в ближайшее время узнать и поверить, что ты безумно влюблен в Сабину. Не жалей искренности! Теперь ты самый счастливый парень.
– Эм-м?
– Посмотри, кто ты и кто Сабина, – напомнил сирт Хьюз. – Представляю, как вы волновались, даст ли ее отец разрешение на женитьбу! А я дал. Золотой я человек.
– Платиновый, – пробурчал Вольт, разворачиваясь, чтобы уйти. – Я все понял.
– Тогда всего доброго, мистер Краспер. Всего доброго…
– Сын! – вернула внимание Вольта Молли. – Что за ересь ты несешь?! Я хочу знать, что происходит!
