– Поклялся, – кивнул Плагос, забирая у нее драгоценность. – И повторю: ничего не случится.
Кона неловко улыбнулась и отправилась в комнатушку. После дня скитаний спать хотелось неимоверно. Скорее всего, им с Плагосом придется сбежать сразу на рассвете: чародейка жизнь свою готова была поставить, что старуха выдаст гостей оставшимся разбойникам, – но так она хотя бы немного отдохнет. Подложила торбу под голову и закрыла глаза. Отчего-то подумала о завтрашней ночи, но без страха или омерзения, скорее с любопытством, а потом вспомнила Козьюаля с девицей и чуть не расплакалась. Какая же она все-таки дура, что верила его словам о любви! Ведь ясно было, что говорит, просто чтобы как-то облагородить состряпанную из-за предсказания помолвку. Шмыгнула носом и запретила себе думать о плохом. Расколдует этого козла, они поговорят как взрослые люди и решат, что делать дальше. Выбор невелик, но он, скорее всего, есть. Надо просто хорошенько раскинуть мозгами. А сейчас самое время спать, завтра ждет слишком много событий.
Плагос нашел место для нруселей недалеко от входа, а сам уселся на скамью у стены. Завтра с утра стоило напоить животных. День без еды страшен не был, а вот без воды нрусели могли начать показывать характер. И тогда прощайте, мечты о следующей ночи в приличных условиях. Путешествие по человеческим землям только растянется, а Плагосу уже страсть как надоело и отсутствие магии вокруг, и невесть откуда возникающие неприятности.
Он зажег еще один огонек и принялся листать книгу заклинаний Драконы. Всегда хотелось сравнить магию Щура Дормета и его дочери. Книги для человеческих магов были чем-то вроде сосуда, где скапливались все чародейские умения. Создавались тома раз и навсегда, стоили прорву сил, но служили до самой смерти мага. При одном маленьком условии: хозяин должен был всегда держать книгу при себе. Ходили легенды, что могучие маги, потерявшие связь с книгой, делали другую, но Плагос не верил в эти россказни. И одна-то обходилась слишком дорого, про две даже говорить было нечего.
Плагос листал страницы и едва слышно читал записанные Коной слова. Чародейский арсенал ее был неплох: сложность заклинаний выдавала и происхождение, и приличное обучение – но почти все записанное шло в одну, какую-то бытовую сторону. Слова для лечения хворей, для повышения урожайности полей, заговоры от болезни скота или от нашествия насекомых. Будто Кона нарочно избегала вещей важных. В ее книге почти не было слов для нападения на врагов или для обмана. Дочь Щура Дормета оказалась куда безобиднее, чем могла быть. Плагос дошел до чистых страниц, усмехнулся и направился в комнату. Осторожно, чтобы не разбудить чародейку, засунул книгу в ее торбу. Погладил Кону по голове и мысленно пожелал ей сладких снов.
Вернулся на улицу и снова уселся на скамью. Ночь была хороша! Теплая, тихая, пахнущая свежестью и травой. Слышалось посапывание нруселей, те улеглись на землю и заснули. Плагос прикрыл глаза, с наслаждением окунаясь в эту ночную идиллию. Над головой что-то знакомо зашуршало, и маг насторожился. Вдохнул, собирая силу, позволяя подобраться к себе ближе, мысленно досчитал до трех и накинул на гостей липкую, густую магическую сеть.
Послышался шум крыльев и недовольное карканье. Плагос покачал головой и потянул сеть на себя. Зажег магический огонь и с укором посмотрел на пытающихся высвободится Летуна и Крикуна.
– Рассказывайте, где были целый день? – строго поинтересовался маг. – И, может быть, я выпущу вас на волю…
– Мы пожалуемся Коне, – сообщил Летун, сверкнув на Плагоса бисеринками глаз.
– Непр-р-р-еменно, – подтвердил Каркун.
– Для этого надо, чтобы она вас услышала, – усмехнулся Плагос. – А пока у вас никаких шансов. Лучше не сердите меня…
– Мы знаем кто ты, мар-р-рмалл. Пр-р-роклятый выкор-р-рмыш Кр-р-ролоса… – с больше свойственной змеям интонацией завел Летун.
– Зр-р-ря Щур пожалел тебя…
– Не пожалел, – скривился Плагос, – а не смог пробить защиту, подаренную умирающей матерью. Дормет тогда не знал, что такое жалость.
Ухмыльнулся, отгоняя накатившую злобу, и снова потянул сеть, заставляя птиц жаться друг к другу, давая понять, что ему ничего не стоит сломать черные крылья, а то и вовсе изуродовать пернатые тушки.
– Я намерен выслушать вас до конца. Разбойники – ваших клювов дело? Сдается мне, кто-то пообещал им нруселей и тугой кошелек безобидного мармалла. Вот только не могу понять зачем…
– Нельзя, чтобы тебе досталась девственность Коны, – выпалил Летун, и Каркун тут же ловко и совсем по-человечески клюнул его, куда смог. Летун поспешил уточнить: – Ты недостоин!
Плагос нахмурился и еще подтянул сеть. Птички явно темнят, а Кона – девушка необычная. С другой стороны, шпионы дяди Кролоса давно не спускали с нее глаз и никакого подвоха от невинности дочери Щура не ждали. В предсказании говорилось о замужестве, а не о постели.
– Чего это я недостоин? – Плагос прикрыл глаза, собирая силу. Прошептал несколько слов. Сеть начала медленно нагреваться. Поджариться в ней еще было невозможно, но держать уже стало неприятно.
– Нашей девочки недостоин, – подытожил Каркун, явно намекая, что говорить больше они не намерены даже под угрозой поджаривания. – Нельзя дарить невинность хвостатому недотепе!
Плагос собрался было увеличить ставки, припугнув воронят еще, когда услышал, как где-то слева хрустнула ветка. Погасил огонек и выпустил птиц.
– Будите Кону, – прошипел еле слышно. Хотелось верить, что Летун и Каркун поняли своим птичьим умом: сейчас речь идет не столько о невинности, сколько о жизни. О чем только они думали, когда наводили на них с Драконой этих разбойников?
Замер, прислушиваясь. Кажется, незваных гостей пятеро. Интересно, маг, наводивший защиту для нападавших накануне, тоже тут? Если да, то чародеем стоит заняться в первую очередь. Покачал головой: как же плохо, что вокруг так мало магии!
Добавился еще звук. За спиной, похоже, завозилась Кона. Плагос улыбнулся: разбудили, и хорошо, сейчас она выйдет и можно будет поприветствовать визитеров. Он, кажется, уже понял, кто где.
Потянул за цепочки на шее и нащупал одно из украшений. Погладил, будто желая протереть от пыли, напитываясь силой. Улыбнулся. Мармаллы не прячут заклинаний в камнях, зато носят амулеты, собирающие магию из окружающего воздуха. Скрипнула дверь, и чародейка встала рядом. Пора!
Спросонья Кона не сразу поняла, что происходит. Сосредоточенный Плагос закружил знакомые огоньки над ладонью и зашептал невнятные слова. А потом огни разлетелись по сторонам и чародейка увидела вооруженных мужчин в компании знакомой старухи. Кольнуло догадкой: а уж не старуха ли тот самый маг? Иначе к чему ей приходить самой?
Плагос прищурился и сжал ладонь в кулак. Огоньки ринулись в атаку. Дернулись, хлопнули и разбежались ослепляющими кляксами. Старуха выкрикнула слова. Закружился густой зеленый вихрь и молнией метнулся в сторону Плагоса. Кона потянулась рукой к зелью от всех врагов. Ясно, что не успеет, но хоть что-то.
Застыла на полпути! Плагос зарычал, совсем по-звериному, и Коне стало не по себе. На мгновение показалось, что рядом с ней не мужчина, а огромный, почти с лошадь, ящер с клыкастой мордой и мощным хвостом. Тряхнула головой, отгоняя видение. Вихрь будто отразился от Плагоса и хлыстом ударил по старухе. Та вскрикнула и упала на землю.
– Буди нруселей! Уходим! – скомандовал маг. Огней над его рукой стало больше, и в их свете он выглядел грозно, даже зловеще. Над носом обозначилась суровая складка, а глаза совсем перестали походить на человеческие. Кона кивнула и побежала к животным. Даже думать не хотелось, что будет твориться за спиной.
Что-то шипело кипящей водой, мужчины кричали базарными девками, а Кона старалась ласково растормошить животных. Нрусели могли заупрямиться в самый неподходящий момент. Привычно дала каждому по кусочку сахара и помогла встать на ноги. Подоспевший Плагос прошептал несколько слов, ободряя животных с помощью магии, и прыгнул в седло. Чародейка последовала его примеру.
– У нас фора до рассвета, – сообщил спутник, подгоняя своего нруселя и зажигая над дорогой магические огни, – утреннее солнце приведет в чувство всех. Кроме старухи.
– Ты убил ее? – прищурилась Кона, стараясь не отставать. Не то чтобы разбойницу было жалко, туда ей и дорога, но отчего-то становилось жутковато при мысли, что Плагос разделался с человеческим магом мармалльскими штучками.
– Она сама себя убила. Я лишь отразил ее удар. Не будь он смертельным, обошлось бы, как с остальными, – невозмутимо пояснил Плагос и буднично продолжил: – передохнем к обеду, когда станет очевидно, что оторвались от погони. Кстати, – тут он остановился и поймал взгляд Коны, – разбойников к нам привели твои птички. Сказали, чтобы мне не досталась твоя девственность. Не поделишься, в чем подвох?
Чародейка тяжело сглотнула. Вот только подобных вопросов ей и не хватало!
– Не думаю, что для тебя это важно, – улыбнулась и махнула рукой, – вот если бы ты был принцем или правителем. А так тебе от моей невинности никакого проку, одни заботы, – дернула поводья, обходя нруселя спутника: – Поспешим, нам нельзя останавливаться. Вдруг они очухаются раньше?
– Все-таки прок? – Плагос нагнал ее и пустил нруселя рядом.
– Никакого, говорю же, – рассердилась Кона, изо всех сил старясь не показывать свое волнение. – Если ты не наследник Тиасов, конечно.
Сказала и застыла как заколдованная, мысленно отгоняя ставший вдруг колючим ночной воздух. Сына Тиасов тоже звали Плагос! Прищурилась и уставилась на спутника.
– Скажи, что ты не он, – прошептала едва слышно, еще не веря в свою дурацкую догадку.
Плагос молча опустил глаза. Кона облизнула враз пересохшие губы и с трудом то ли потребовала, то ли попросила.
– Поклянись, что не станешь мстить мне… – показалось: спутник чувствует ее страх и слышит каждый удар человеческого сердца.
Прекрасно знала эту историю. Щур Дормет оставил семилетнего мальчишку сиротой – как раз в тот год, когда родилась она, Кона. Отец утверждал, что другого варианта не было, но чем больше проходило времени, тем больше чародейка сомневалась в его словах. Что там произошло в действительности, не знал никто, кроме Щура и Плагоса, и сейчас душой Коны завладел подленький страх. Мармаллы давно и открыто портили жизнь ее отцу, и, кажется, теперь настал ее черед. Знать бы еще, что именно ей поставят в вину…
Плагос обезоруживающе улыбнулся, протянул руку и осторожно погладил Кону по щеке.
– Не в моих правилах обижать беззащитных, – прошептал ей в тон. – А я видел твою книгу, там нет ничего воинственного.
– Завтра будет, – обрадованно усмехнулась Кона. Сама не знала, отчего поверила его словам. – Второй день мучает заклинание для обездвиживания живого существа.
– Это, конечно, в корне меняет дело, – рассмеялся Плагос и похлопал уставшего нруселя по шее, не давая ему заснуть. – Помни, с тебя правда о предсказании. Я не отстану.
– Поделюсь сразу после того, как все свершится, – подмигнула чародейка, ускоряясь. – А то еще передумаешь, и придется мне умереть на мармалльской земле.
– Хорошо, – как-то чересчур спокойно ответил маг.
Кона прикрыла глаза и вдохнула чистый ночной воздух: пахло влажной травой и нруселями. Беспокойство отпустило, желание спать не мучило, а все мысли будто выветрились из головы. Осталась только удивительная легкость. Та самая, что владеет разумом, когда больше нет никаких страшных секретов, только мелкие и невинные недоговоренности.
Не сбавляли темпа почти до обеда. Ближе к рассвету Кона почувствовала, что засыпает, и Плагос, ни слова не говоря, пересадил ее к себе в седло. Так и ехали: нагруженный задремавшей в объятьях спутника чародейкой один нрусель и ошалевший от свободы и желания спать другой. Время от времени над головой кружили воронята, но подлетать к Плагосу не решались, громко каркать тоже. Вероятно, все-таки чувствовали себя виноватыми.
Остановились на полянке у ручья. Плагос растолкал Кону, посадил ее сторожить вещи, а сам отпустил нруселей передохнуть. Остынут, попьют самостоятельно, а там можно будет и двинуться дальше. До границы осталось не так много.
– Итак, какие у нас планы? – поинтересовалась Кона, когда сон ушел окончательно и они с Плагосом принялись за трапезу.
Прихваченный с собой хлеб уже зачерствел, сыр тоже немного заветрелся, но отсутствие ужина и завтрака делали свое дело: Коне еда казалась необычайно вкусной. Спутник тоже с удовольствием уплетал остатки провизии.
– К ужину должны пересечь границу, – поделился Плагос, когда с одним куском было покончено, а к новому он еще не подобрался, – к ночи попадем в имение моего дяди Кролоса. Он вечно в столице, так что там никого, разве что пара слуг. Я бы передохнул там весь следующий день и только потом продолжил путь. У нас почти нет диких мест, кроме поля с цветами воскрешения, так что доберемся быстро. За неделю должны управиться.
– Это хорошо, – улыбнулась Кона. Приложилась к фляге с водой и, сообразив, что та пуста, продолжила: – Я бы не прочь отдохнуть. Глядишь, разберусь заодно, что происходит, когда ступаешь на ваши земли. Не верю я, что все так плохо, как рассказывают.
Плагос протянул ей свою флягу. Чародейка благодарно кивнула и сделала несколько глотков. Чуть позже наберут еще воды, но сейчас вставать не хотелось. Грело солнышко, жужжали беспокойные насекомые, пахло разнотравьем – самое то полениться. Тело еще ныло после совместной поездки. Каким бы милым ни казалось катание в одном седле со стороны, оно было неудобным: чтобы не мешать всаднику, следовало неподвижно сидеть в одной позе, и мышцы затекали. Пока спала, этого не чувствовалось, но сейчас, на привале, все существо просило покоя, и Кона не собиралась суетиться понапрасну.
Плагос будто уловил ее настроение. Улыбнулся и поднялся на ноги.
– Посиди, а я схожу к ручью.
Кона кивнула и, прикрыв глаза, подставила лицо теплым лучам. Все-таки замечательно сидеть вот так и никуда не спешить! Идиллию нарушил приземлившийся на плечо Каркун.
– Они уже близко! – прокричал он над самым ухом.
– Кто «они»? – всполошилась Кона.
– Стар-р-рухины пр-р-рихвостни, – пояснил вороненок.
– Вернемся домой, ощиплю вас двоих на подушку, – чародейка в сердцах отогнала его с плеча и поднялась с земли. Поискала взглядом Плагоса и направилась в его сторону. Что-то подсказывало, что с такими провожатыми они окажутся у границ Мармалльских земель куда раньше ужина.
Глава пятая
К границе мармалльских земель подошли гораздо раньше обещанного ужина. Солнце было еще высоко, и жара терзала сильнее желания прекратить, наконец, бегство. Плагос остановил измученного гонкой нруселя Коны у неприметного деревянного столба, обмотанного несколько раз золотой лентой. Когда-то столб был дубом, но сейчас высох, лишился веток и растерял могучую красоту. Все, что у него осталось, – это нелепое украшение в виде полоски ткани.
– Коснись ленты, – Плагос взял чародейку за руку и поднес ее ладонь к столбу.
– Для чего? – удивилась Кона. Она не знала о ритуалах, заклинаниях или правилах для прохода к мармаллам. Отец не рассказывал, да и в книгах не было ничего подобного.
– После войны мы немного усовершенствовали защиту наших границ, – неловко улыбнулся Плагос и опустил глаза. – Теперь на мармалльские земли можно попасть, только если действительно хочешь этого. Хоть какое-то препятствие. Будь у нас такое заклинание прежде, к нам пожаловала бы только половина человеческого войска. Ты должна дотронуться, чтобы хранящий земли дух узнал о твоем желании. Или нежелании.
– Не очень понимаю, к чему вам именно желание, – пожала плечами Кона. – И как оно помогает.
Вздохнула и осторожно сжала танцующий на ветру конец ленты. И тут же прикрыла глаза: показалось, будто кто-то невидимый едва ощутимо погладил по голове.
– Что смогли, то и сделали, – ухмыльнулся Плагос, взмахом руки приглашая продолжить путь. – Это не так легко, – потрепал своего нруселя за ухом: – Держись, мальчик. Еще пару часов, и отдохнем.
– Думаешь, оторвались? – с надеждой поинтересовалась Кона, подгоняя свое животное. Бегство утомляло и ее, и нруселя. Чародейка мечтала о неспешном ужине в прохладе, тишине и покое.
– Должны. Передвигаться по мармалльским землям без заклинания или связанного с тобой местного очень тяжело. Особенно если ты не маг. Чуть позже поймешь, о чем я.
– Но мой отец владел заклинанием, – выпалила Кона и тут же пожалела о сказанном. Плагос изменился в лице и совсем перестал походить на весельчака и рубаху-парня. Вокруг рта обозначились морщины, и губы превратились в тонкую полоску. Чародейка тяжело проглотила застрявший в горле ком и продолжила: – Если он владел, то не исключено, что и старуха тоже.
– Вряд ли, – отрезал Плагос, обгоняя ее. – Твой отец был когда-то самым сильным среди вас. А тут всего лишь пожившая ведьма-разбойница.
Кона кивнула его удаляющейся спине и похлопала по шее нруселя. Вздохнула. Продержаться бы еще чуток, а там ждет приличный ужин и нормальная кровать. Еще не мешало бы помыться, но это уже такая роскошь, что о ней и мечтать боязно.
Горячий воздух, казалось, придавливал сверху. Чародейка кидала пытливые взгляды на небо в надежде, что солнце уже близко к горизонту, но упрямое светило все равно разогревало все вокруг. Дышалось тяжко. Словно огромный кулак сжал тело, и вдох давался с трудом. Запахи травы и красной дорожной пыли раздражали нос. Кона смахивала со лба пот и никак не могла взять в толк, что с ней происходит. Вроде все вокруг обыкновенное, но тело будто от утопленника: напрочь отказывается подчиняться. Перегрелась, что ли?
Посмотрела вперед и охнула. Скачущий Плагос потерял контуры и превратился в цветное расплывчатое пятно. Кона хотела было дернуть поводья, чтобы догнать нруселя спутника, когда поняла, что пальцы не могут сжать кожаные ремешки. Прикрыла глаза и едва слышно окликнула мужчину.
Пятно остановилось и подъехало вплотную. А потом сильные руки подхватили под подмышки и пересадили в седло к своему обладателю.
– Ничего, Дракона, ничего, – успокаивающе прошептал знакомый голос, – сейчас минуем приграничные территории и станет легче. Поможет окружающая магия.
Кона кивнула и закрыла глаза. Все равно ничего толком не видела, только лишний раз раззадоривала воображение. Положила голову Плагосу на грудь. Странное дело, рядом со спутником было немного прохладнее. То ли сказывалась его рептилоидная сущность, то ли охраняющая земли магия не видела в Коне врага, когда та ехала в объятиях мармалла.
Мерный ход нруселя и ритмичный стук сердца спутника успокаивали. Усталость налила веки свинцом, и Кона сама не заметила, как заснула.
Очнулась от запаха цветов. Свежих, сладких, с легкой горчинкой. Почти стемнело, и Плагос уже зажег привычные магические огни. Вечерний воздух радовал прохладой, и от недавних мытарств осталась только жуткая усталость.
– Проснулась? – участливо поинтересовался спутник, перехватывая ее за талию и усаживая поудобнее. – Скоро будем на месте. Немного опаздываем. Нруселю тяжело вести двоих. Но мальчик молодец, тащит нас обоих безропотно.
– Я сейчас пересяду, – поспешила заверить Кона. – Мне уже лучше.
– Конечно, лучше, – усмехнулся Плагос, едва заметно сжимая ее в объятиях,– ты маг и здесь можешь немного подпитаться силой. Думаю, еще день протянешь без посторонней помощи.
– А потом? – чародейка проснулась окончательно. Отчего-то показалось, что Плагос уже намекает на постель.
– Посмотрим, – пожал плечами спутник. – Для начала я хочу поесть и вымыться.
Кона улыбнулась: что будет завтра, неясно, но сейчас их с Плагосом желания совпадали абсолютно.
В особняк Кролоса добрались, когда тьма окончательно завоевала все вокруг. Если бы не магические огни, нрусели вряд ли разобрали бы дорогу. Кона сообразила, что они на месте, по нежному яблочному запаху вечнозеленых деревьев. Многие сажали их в садах. С огромными фиолетовыми цветами-свечками, они радовали глаз и услаждали обоняние, правда, приживались не везде: требовали много воды и солнца одновременно.
Спешились у крыльца: широкой каменной лестницы с массивными перилами и скульптурами готовых напасть ящеров у подножия. Подоспевшие слуги приняли у путников нруселей, и молодые люди направились в дом.
– Ты говорил, тут почти никого нет, – усмехнулась Кона, когда они умылись с дороги и уселись за накрытым столом.
Горели магические огни, но вопреки обыкновению свет их казался теплым, и в столовой было не только светло, но и уютно.
– Немного ошибся, – пожал плечами Плагос. Подал знак слуге, и тот поставил перед господином и его гостьей тарелки с едой и вышел, оставляя сотрапезников наедине. – Вероятно, дядя приезжал сюда недавно. Возможно, устраивал прием. По-хорошему столичный дворец принадлежит мне, а из-за скорого Посвящения там запрещено проводить большие торжества.
Плагос подцепил вилкой кусок мяса, политого красным, пахнущим перцем соусом, и отправил в рот. Кона посмотрела в тарелку и решила сперва заняться овощами: их явно сорвали недавно и пахли те превосходно.
– Что такое Посвящение? – поинтересовалась она, сразу как отпустил восторг от очередного хрустящего кусочка. После дорожной снеди все казалось пищей богов.
– Мне пора принять правление, – спокойно пояснил Плагос, разливая по стоящим на столе кубкам пахнущий рябиной напиток из графина. – Возраст. Дядя уже прыгает от счастья. Говорит, отдаст мне положенные по праву рождения полномочия и пустится во все тяжкие. Клянется, что у него будут дни, которые он проведет, не вставая с кресла-качалки. Женится, опять же…
– Смотрю, у господина регента далеко идущие планы, – улыбнулась Кона. Было что-то забавное в этих житейских секретах правящего мармалльского клана.
