– Пожалуйста, отдай, – взмолился Флинн, покрывшись испариной. – Это очень важная вещь. Мне нельзя ее потерять.
В глазах обезьянки промелькнуло некое осознание. Она призадумалась и, после недолгих размышлений, протянула монету.
– Молодец, хорошая девочка.
Флинн почти прикоснулся к монете, но та неожиданно выскользнула из лап обезьянки и упала в проем между лестницами. Он отчаянно взвыл. Обезьянка виновато пожала плечами, отцепилась от перил и быстро скрылась из виду.
Перед ним нарисовался Тайло, метавший громы и молнии.
– Эй, ты почему отстал? Сейчас нам обоим влетит от мадам Брунхильды.
– Монета, – только и смог выдавить Флинн.
– Что монета? – не сообразил Тайло.
– Эта тупая обезьяна украла мою Монету Судьбы, а потом выронила! Мне нужно ее найти!
Флинн побежал вниз, но психофор остановил его, дернув за рукав куртки.
– Прекрати истерику. Разве тебе никто не пояснил, что монету нельзя потерять?
– Нет, – признался Флинн.
– Значит, господин Аяк забыл об этом упомянуть. Он бывает на удивление рассеянным, не голова, а решето. Проверь карманы.
И Флинн действительно нащупал монету.
– Сколько бы ты ни терял ее, она всегда будет возвращаться, – объяснил Тайло. – Все продумано так, чтобы всякие безответственные личности вроде тебя не носились с бешеными глазами в поисках пропажи.
Флинн ничего не ответил. Он последовал за психофором, крепко сжав монету.
Наконец-то преодолев последние ступени, они очутились в длинном коридоре со множеством ответвлений и переходов. Нумерация здесь шла не по порядку. Иногда вместо цифр встречались непонятные символы, а иногда рисунки, больше похожие на наскальную живопись. На одной из дверей висела табличка: «Не входи – оживешь». Чья-то злая шутка, потому что за ней оказалась глухая стена. Одни двери были полностью утыканы ручками, другие замочными скважинами, а третьи – причудливыми дверными молотками. Но всех их кое-что объединяло: они были унылого красно-оранжевого цвета, словно покрытые ржавчиной. Пропетляв минут двадцать по бесчисленным коридорам, они наконец-то остановились.
– Пришли, – хрипло оповестила мадам Брунхильда, отперев ржавым ключом дверь под номером 61.
Флинн заглянул в комнату: почти пустая, лишь старый деревянный шкаф одиноко стоял в углу.
– На что уставился? Входи уже, – поторопила старуха.
– Здесь ничего нет, – растерянно проговорил Флинн. – Как тут жить?
– Ты сначала переступи порог, а потом делай выводы. – Мадам Брунхильда всучила ему ключ и, развернувшись, пошла обратно.
– Но как мне без вас найти свой номер? В этом доме потеряться – раз плюнуть! – вдогонку крикнул Флинн.
– Парень, ты вместе с жизнью лишился и ума? – Мадам Брунхильда оглянулась и выстрелила в него взглядом. – У тебя же есть путеводитель, воспользуйся им.
– Ничего не скажешь, милейшая тетка, – съехидничал Флинн, как только она скрылась за углом.
Он переступил порог – и тут же в комнате непонятно откуда появилась мебель, будто из воздуха сконденсировалась. Интерьер в точности повторял бывшую комнату Флинна. Громоздкий ржавый ключ превратился в маленький серебристый (один в один ключ от его старой квартиры!).
– Ну что? Чувствуешь себя как дома? – спросил Тайло, поднявшись в воздух с помощью волшебных кед.
– Да, можно и так сказать. – Флинн постарался изобразить радость, но вышло у него неубедительно. Он никогда не умел притворяться.
Родной дом перестал быть для него приятным местом, с тех пор как ему исполнилось одиннадцать. Именно тогда его жизнь полетела под откос.
Комната была точно такой, какой он ее запомнил: односпальная кровать с черными простынями, темно-фиолетовые стены, плакаты с любимыми группами, светлый ковер с длинным ворсом.
– Я же отпустил все эти вещи. Почему они здесь?
– Ты отпустил не вещи, а воспоминания, связанные с ними, – паря под потолком, ответил Тайло. – Сами по себе эти предметы ничего не значат – обычное барахло.
Новым здесь был только шкаф, который Флинн увидел еще до того, как комната заполнилась.
– А вот это здесь лишнее. – Он подошел к шкафу и протянул руку, чтобы открыть дверцу.
– Не трогай! – Тайло мигом спустился на пол, его зеленые глаза горели испугом. – Это самая страшная вещь, которую когда-либо создавало Чистилище!
– Эта рухлядь? – Флинн ударил ногой по деревянной ножке.
– Страшен не сам шкаф, а то, что внутри!
– Ну и что же там?
– То, что никто и никогда не должен увидеть, – зашептал Тайло. – Там во мраке неведенья хранятся самые страшные тайны людей – темные и мерзкие. Любой, кто откроет этот шкаф, выпустит свои секреты наружу, и они разбегутся по всему Чистилищу. Потом ходи лови их.
– Так уберите его отсюда, – предложил Флинн, не видя проблемы. – Зачем испытывать судьбу?
– Думаешь, никто не пытался? Шкафы рубили, сжигали, выкидывали, а они каждую ночь вновь и вновь появляются во всех домах Чистилища. Так что не смей открывать его, как бы тебя ни просили.
– Шкаф будет просить открыть себя? – Брови Флинна поползли на лоб.
– Не шкаф, а тайны. Выпускать их нужно не тут, а в доме Испытаний, иначе будет беда, – предупредил Тайло.
– Скорее бы начались эти испытания, – вздохнул Флинн и сел на кровать.
– Не терпится сразиться с армией собственных демонов? – Во взгляде Тайло промелькнул азарт. – Могу устроить.
– Правда? – Волнение сдавило грудь Флинна невидимыми цепями.
– Да, но сначала нужно пойти к Всевидящему, чтобы он выдал задания. Без этого никак.
– Так пойдем!
– Дай свою монету.
Флинн достал из кармана золотую монету и без возражений вручил Тайло. Психофор немного повертел ее, согрел дыханием, положил на ноготь большого пальца и высоко подбросил. Монета упала на ребро и начала быстро вращаться, как юла, пока не прожгла в полу огромную дыру. Флинн подошел к дымящемуся краю. Там, внизу, безмятежно дремала тьма. Стоит ли ее будить?
– Ну что, готов прыгнуть? – спросил Тайло, хитро улыбаясь.
– Нет, – сказал Флинн, – но все равно прыгну.
Тут прогремел звонок – настало время ужина.
– Ой, а давай позже? – резко передумал Тайло. – Я так проголодался, а сегодня обещали подать кролика в сливочном соусе. Нет, ну серьезно, что изменится за какой-то час? Всевидящий никуда не уйдет, ручаюсь.
– Нет времени на кролика! – Флинн крепко сжал руку Тайло и прыгнул во тьму.
7. Лабиринт Упущенных Моментов
Летели они недолго и приземлились весьма удачно: Тайло на кучу соломы, а Флинн на Тайло.
– Поесть не дал, так еще и придавил, – сдавленно пожаловался психофор.
– Хватит ныть, – простонал Флинн, перевернувшись на спину. – Много жрать – вредно. Хотя, будь ты толще, падать на тебя было бы поприятнее. Давай, собирай свои кости и пойдем.
– Я лучше полечу, – проворчал Тайло, взмывая вверх. – Так меньше шансов снова стать твоей подушкой.
– И куда это нас занесло? – Флинн приподнялся и, сощурившись, приставил ладонь ко лбу.
Вокруг высокие стены из красного кирпича, под ногами потрескавшаяся рыжая земля, а над головой темно-оранжевое небо.
– Лабиринт Упущенных Моментов, – торжественно сказал Тайло.
– Мы же собирались к какому-то Всевидящему. Или нет? – Флинн спрыгнул с кучи.
– Да, – подтвердил Тайло, любуясь крылатыми кедами. – Ты ведь не думал, что все будет легко? Здесь не курорт, не забывай об этом.
– Не курорт, – печально согласился Флинн. – И куда идти?
– Да куда хочешь, – заложив руки за голову, ответил Тайло. – Тут все дороги рано или поздно приводят к Всевидящему Мудрецу. Путь не важен, важна лишь цель.
– Тогда зачем лабиринт? Какой в нем смысл?
– Чтобы запутать Упущенные Моменты. Они такие противные, как начнут преследовать – не отвяжешься. Если встретишь их, то ни в коем случае не смотри им в глаза, – предупредил Тайло.
– Понял, – соврал Флинн, потому что ему было сложно представить, как могут выглядеть Упущенные Моменты, и уж тем более, как они могут преследовать кого-то, но казаться недоумком он не хотел.
Лабиринт явно спроектировал тот же сумасшедший архитектор, который построил новый дом Флинна. Дорога постоянно петляла, заводя в новые и новые тупики. Он ходил по кругу, Тайло же терпеливо следовал за ним.
– Ты же говорил, что можно идти куда угодно, все равно попадешь к Всевидящему. Так почему же я вечно оказываюсь в тупиках? Может, воспользоваться путеводителем?
– Путеводитель не поможет, он только в городе работает. Тут, как я думаю, что-то не так с твоей мотивацией, – предположил Тайло, плывя рядом. – Признайся, для чего ты хочешь пройти испытания?
– Чтобы на сердце полегчало, – не раздумывая сказал Флинн.
– В этом и проблема. Ты хочешь избавиться от мук совести, а не стать лучше.
Флинн нахмурился и пнул лежавший под ногами камень. Тайло в чем-то был прав. Он в первую очередь хотел исцелить собственные раны, совсем позабыв о ранах, которые сам когда-то нанес другим людям. И все-таки в глубине души Флинн хотел стать лучше, но совершенно не знал, как это сделать.
Тем временем отлетевший в сторону камень открыл глаза-пуговки и выпрямился. Создание напоминало небрежно слепленную из глины фигурку человечка: толстые ножки, коротенькие ручки, расплывшееся тельце, овальная голова без шеи.
– Черт, влипли, – протянул Тайло, заприметив человечка. – Сейчас целая армия набежит.
– А что это? – Флинн сощурился, склонив голову набок.
– Упущенный Момент. Пока один. Только не смотри ему в глаза.
Но было поздно. И почему стоит что-то запретить, как сразу, до зуда, до дрожи, хочется сделать именно это?
Флинн взглянул существу прямо в глаза. Упущенный Момент невинно посмотрел в ответ. Над маленькой кривой головой возник мираж. Он раздулся, как мыльный пузырь, зацепился за стены, подполз ближе и проглотил Флинна.
Пятнадцатилетний парень сидел на полу и смотрел, как в пустой комнате танцевала девушка в нежно-голубом платье. Она грациозно кружилась и звонко смеялась. Ее движения были легкими и плавными. Темные длинные волосы обрамляли бледное, все еще по-детски круглое лицо. Безмятежная улыбка блуждала на губах, а большие карие глаза светились радостью.
– Флинн! – позвала девушка. – Давай танцевать вместе со мной!
– Нет, я неуклюжий, – сказал пятнадцатилетний Флинн. – Я тебе все ноги оттопчу.
– Давай же! – уговаривала она. – Я никогда раньше не танцевала в паре.
– У меня не получится. – Он замотал головой.
Настоящий Флинн стоял в углу и наблюдал за происходящим со стороны.
– Ты? Это ведь правда ты? – не веря своим глазам, прошептал он и протянул к девушке руку.
Наваждение растаяло, а глиняный человечек, быстро перебирая коротенькими ножками, отбежал на пару метров.
– Я же сказал тебе не смотреть на него! – прорычал Тайло, дернув Флинна за шиворот.
На мгновение он пришел в себя, но существо опять посмотрело на него глазами преданного пса, и Флинна утащило в очередное наваждение.
На этот раз он видел себя ребенком. Отец, чуть не задев дверной косяк, зашел в его комнату.
– Эй, малыш, пойдем играть! На улице отличная погода. Подеремся на мечах, убьем пару драконов, – весело сказал он.
– Не-е-е-ет, пап, – наморщив лоб, ответил Флинн. – Я больше не хочу играть в такие игры.
– Почему?
– Вчера Гроуг Леквод посмеялся над тем, что я все еще бегаю с деревянным мечом, как какой-то пятилетка. И не зови меня больше малышом. Я давно вырос.
– Жалко. Меч совсем новый… и десятка боев не видал, – огорчился отец. – И для меня ты всегда будешь моим малышом.
