Натали натянуто улыбается.
– Может, мы найдем тебе другое занятие. Как сказал Антуан, у нас есть Анна, она замечательный адвокат.
– Мне было бы интереснее находиться в гуще событий, поэтому, возможно, именно работа с тобой станет правильным решением.
– Ну и славно, хочешь быть в гуще, значит, будешь, – соглашается Антуан и ободряюще мне подмигивает.
Натали это видит и ничего не отвечает. Да, возможно, она заставит меня пожалеть об этом, но я всегда могу нажаловаться Антуану. А он все-таки босс ее босса. Самый главный босс в фирме. В этой игре главный козырь у меня в руках.
Алекс продолжает гневно смотреть на меня. Уверена, он вспоминает мою первую стажировку у себя в фирме и проклинает все на свете. Он молчит, не зная, что сказать. Александр дю Монреаль понимает, что его загнали в угол. Опять же… сам виноват.
– Спасибо, что пришли на ужин, – начинаю я воркующим голоском. – Я так рада с тобой познакомиться, Натали. Ты вся такая красивая, в таком костюмчике. Если бы я тебя не увидела, то и желания бы стажироваться не появилось!
Натали смотрит на меня, как на идиотку. Уверена, у нее в голове крутится слово «костюмчик» и она не может поверить, что я действительно это сказала. Наверняка она задается вопросом, как именно я закончила Оксфорд, будучи такой безмозглой пустышкой. Но мне плевать, что именно она думает. Главное, что Алекс все понял. И по выражению его лица я точно знаю… он понял. Так ему и надо, в следующий раз будет думать, прежде чем портить мой вечер. Я не верю в то, что месть подают холодной. Я верю, что людей нужно незамедлительно ставить на место.
– Cheers! – кричит Эль и поднимает свой бокал. – Отличные новости сегодня, надо отпраздновать.
– Santе! – подхватывает Антуан. И мы все чокаемся.
Я продолжаю мило улыбаться, пока Алекс кипит от злости и негодования. «Один – один, дю Монреаль», – говорит мой взгляд. Я чокаюсь об его бокал и с удовольствием опустошаю свой. Шампанское – маленький вкус победы.
Глава 2
Это, пожалуй, был самый сложный ужин в моей жизни. Когда он заканчивается, мы с Эль проходим в мою комнату и по традиции валимся на кровать.
– Обалдеть… – выдыхает сводная сестра.
– Как он вообще посмел прийти с ней?
– Уму непостижимо.
– Но я его быстро спустила с небес на землю.
– Да, забавно было смотреть, как он бесится. Но ты уверена в своем решении?
– Нет, более того, я так нервничала, что до сих пор голова не работает! И все из-за него.
– Мне кажется, зря ты задумала стажировку у него. Тебе никаких нервов не хватит находиться с ним в одном офисе.
– Или, быть может, ему не хватит… Не пойми меня неправильно, но твой брат тот еще козел. Портить ему нервы – мое личное наслаждение.
– Когда дело касается тебя, он и правда козел, – признает Эль и нехотя добавляет: – Или когда дело касается Квантана.
– Знаешь, не в обиду будь сказано, но недолюбливать Квантана у него есть причина, – хмурюсь я. – А вот что я ему сделала?
Эстель задумчиво трет подбородок.
– Как – что? Маячишь такая красивая и молодая. Он не знает, что с тобой делать.
– Ответить взаимностью – по мне, самый простой выход. Нет, самый логичный!
– Я тебя умоляю, мужчины и их логика. Над нами смеются, а сами… чемпионы по идиотским поступкам.
– Хоть в чем-то они чемпионы, – усмехаюсь я, и Эль улыбается в ответ.
Она закидывает на меня ноги и руки и крепко обнимает.
– Как же я скучала по тебе!
– Хватит тискать меня! Отпусти, а то кости переломаешь.
– Ты заслужила! – заявляет сестра и крепче сжимает в объятиях.
Я тоже очень скучала по ней. Скучала по своей комнате, по этой квартире, по ощущению дома и уюта. Наказать хотела его, а в итоге наказала саму себя.
– Какая же я идиотка, – бормочу я себе под нос, и Эль хмыкает.
– Можно я включу диктофон и ты это повторишь? Поставлю на твой звонок.
Я пихаю Эстель и скидываю с себя ее конечности.
– Не дождешься, – усмехаюсь я.
Она громко смеется, а потом проверяет свой телефон.
– Меня ждет Квантан. – Сестра выглядит виноватой. – Я бы позвала его на сегодняшний ужин, он сам хотел прийти и поздороваться. Но я решила проявить чудеса тактичности и не сажать Алекса и Квена за один стол.
– Как жаль, что твой брат не обладает этим качеством… Вообще, эта Натали давно с ним работает?
– Последний год. Она новенькая, его старая секретарша ушла на пенсию, но прежде чем сделать это, устроила на свое место Натали. Она трудоголик, как и Алекс. Думаю, у нее на него есть виды, но ты же знаешь моего братца. Однажды обжегся и считает, что на всю жизнь останется в одиночестве.
– Думаешь, они спят?
– Сомневаюсь, не в стиле Алекса смешивать работу и личную жизнь. Но ты сама знаешь, что чужая жизнь – потемки.
– Она красивая, – задумчиво тяну я.
– Ты красивее, – сразу же отвечает Эль.
Она первая узнала о моих чувствах к Алексу. Еще пятнадцатилетним подростком я призналась ей, что влюблена в ее брата. Она ни разу не осудила и не упрекнула меня за это и никогда не превозносила Алекса. Скорее, Эль каждый раз подчеркивает, что он меня недостоин. Несмотря на то, что они с Алексом очень близки. Их отношения тоже проходят через трудный период под названием «Квантан». Но я стараюсь много не спрашивать про это и не ковыряться в ситуации. Если Эль захочет поделиться, она придет ко мне сама.
– Марион, солнце, мне правда пора. Квантан уже ждет внизу минут пятнадцать, и ты же понимаешь, что он неправильно припарковался.
– У меня как-то вылетело из головы, что ты здесь больше не живешь. Начинаю скучать по старым добрым временам, – вздыхаю я.
– Я буду навещать тебя как можно чаще! – обещает Эль. – В городе пока все открыто. Но до папы дошли слухи, что второй волны не избежать. Лето подошло к концу, статистика заболевших растет с каждым днем. Так что вполне возможно, что совсем скоро мы все поедем в Нормандию в наш большой дом и там опять будем ждать конца карантина. Первый мы так и пережили.
Я переворачиваюсь со спины на живот и поправляю под головой подушку.
– А я сидела в четырех стенах, но даже жаловаться не буду. Учебы навалилось много, и надо было готовиться к экзаменам и аттестации. Этим я и занималась.
Эстель играет с прядями волос, наматывая их на палец, и грустно поджимает губы.
– Мы все так переживали за тебя! В Англии статистика была пугающей. Хотя она по всему миру такая.
Я закатываю глаза.
– Да ну брось, я была в Оксфорде. Маленький миленький Оксфорд.
– У вас там тоже были случаи… – не сдается сводная и бросает на меня угрюмый взгляд.
– Случаи были по всему миру, Эль, – спокойно говорю я. – Нет смысла нервничать из-за этого. Это наша новая реальность, надо продолжать жить в ней.
Она согласно кивает и уставляется в потолок.
– Да, Антуан говорит то же самое. Однако ты видела, как он разозлился, когда Алекс пытался тебя сбагрить… Родители не подают вида, но переживают за нас.
– Мы молоды, это мы должны переживать за них.
– Папа не ходит в офис и максимально бережет себя, Мари тоже. А у Алекса в офисе правда все под контролем. Так что тут и переживать не о чем, – ободряюще улыбается Эль.
– Не верю, что я все таки напросилась на эту стажировку.
Эстель начинает в голос смеяться.
– Ты не просто напросилась. Ты буквально снесла дверь в их офис с ноги. А Антуан был твоим автоматом! Никому не оставил шансов остановить тебя!
Я толкаю ее в плечо.
– Прямо уж автомат, ты скажешь тоже. Вали уже к своему Квантану, а то ты нас знаешь, мы можем заболтаться так, что он всю ночь на улице проведет и в итоге его заберет буксир.
Эль наклоняется и чмокает меня в щеку.
– До завтра, Мар! Надеюсь, тебе есть что надеть в офис. Позвонишь мне утром по «Фейстайму», выберем что-нибудь вместе.
– Да, я уже об этом подумала. Натали завтра увидит мой костюмчик и обалдеет.
Эль ухмыляется.
– Даже не сомневаюсь!
Она обнимает меня на прощание и выбегает из комнаты. А я открываю свой шкаф и смотрю на миллион вещей, которые оставила здесь. Туфли на высоченных каблуках… Надеюсь, я не разучилась на них ходить. Потому что завтра я абсолютно точно их надену.
Я лежу в постели. Сна нет ни в одном глазу… С одной стороны, все такое привычное. Подушки, одеяло, мой потолок, шум с улицы. С другой стороны, все настолько другое. Я другая. В последний раз я лежала в этой постели три года назад. Я была такой самоуверенной, такой глупой и наивной. Но той Марион больше нет, и пусть сейчас я полна сомнений, все, во что я верила, все, что мне казалось правильным, постепенно развеивается. Я все равно благодарна каждому испытанию. Ведь именно они делают меня сильнее, несокрушимее. Взрослая жизнь похожа на череду разочарований. Розовые очки беспощадно разбиваются о жизненные реалии. У меня появляется больше вопросов, а ответов катастрофически не хватает. Это выбивает из колеи. Но я никогда никому не признаюсь в том, что не знаю, что мне делать со своей жизнью дальше. Говорят, когда все дороги запутались, самое время вернуться домой. И вот я здесь, и мне кажется, что за три года я так сильно изменилась, что больше не вписываюсь сюда. Ни в свою семью, ни в эту квартиру. И возможно, это глупо, но злость, которую я сегодня испытала по отношению к Алексу, напомнила мне, что я живая. Я цепляюсь всеми силами за эти эмоции, лишь бы апатия вновь не захватила мою душу.
Решаю встать с постели и подойти к окну. Открываю его и чувствую прохладный ночной ветер. Он нежно обдувает мое лицо, словно успокаивая. Звезд в Париже не видно, но они и не нужны. Многочисленные фонари освещают самый прекрасный город в мире, и у меня на глазах выступают слезы. Я ненавижу себя за слабость, которую чувствую. Ненавижу то, что не могу справиться с ней. Ненавижу себя за то, что не могу быть сильной и несокрушимой, быть той, кем все меня привыкли видеть. Беру телефон в руки и пишу короткое «SOS».
* * *
Человек на том конце сразу же читает мое послание и присылает ответ:
«Водка и Джек бессильны?»
Он, как всегда, в своем репертуаре, я подавляю улыбку и строчу:
«Из нас двоих алкаш ты, я решаю свои проблемы иначе».
«Да, твое решение: написать мне в два ночи».
«Будто ты спал…»
«Конечно, не спал. Конец лета и пятничный вечер. Сейчас спят только лохи».
«Не-а, лохи тусят во времена пандемии».
«Это мое право рисковать своей жизнью!»
«Скажи это главврачу, у которого в больнице не хватает мест от наплыва больных. Все из-за таких “правых”, как ты».
«Ты написала мне в два ночи, чтобы убить все желание веселиться?»
«Твое желание веселиться не может убить даже пандемия, я меркну на ее фоне».
«Марион, поверь мне на слово, по своей сучьей сущности ты не меркнешь даже на фоне всемирного зла».
«Приму за комплимент, Вал».
«Всегда рад, ведьмененок».
Этому прозвищу уже столько лет… Валентин не меняется. У него талант оставаться собой, несмотря на все то дерьмо, что происходит в мире.
«Как прошел семейный ужин?»
«Даже не спрашивай…»
«Он не пришел, да?»
Я читаю это сообщение, и злость с новой силой заполняет меня.
«Если бы… Он пришел с девушкой».
«Дата похорон уже назначена?»
Я фыркаю и забираюсь в кровать, прячась под одеяло. На экране бегают три точки, Валентин продолжает писать:
