«Боже мой, что я несу?» – мелькнула в голове паническая мысль. И в ту же секунду носатый отскочил и схватил стоявшую в углу кочергу.
«Приплыли», – только и успела подумать я.
На более длинные мысли времени мне не дали. Да и желание думать вообще куда-то пропало. Потому что потенциальный насильник развернулся ко мне спиной и с воплем начал ломиться в запертую дверь, со всей дури колотя по низкой створке кочергой. Слов я понять не могла, но паники в голосе хватило бы на небольшой пожар.
«Вот это зашугала мужика, – с легким удовлетворением подумала я. – Вот что значит темное и суеверное средневековье. Ему только сказали, что в козленочка… то есть в овечку превратят. А какой результат. Интересно. Тут все мужики такие зашуганные? Может, удастся и недоженишка пугнуть, чтобы побыстрей меня домой отправил?»
Дверь треснула вдоль, а с другой стороны уже слышался топот и многоголосый гул. Окончательно успокоившись, я выбралась из угла и остановилась, не доходя два шага до выхода. Факел, правда, бросать не стала. Мало ли что.
– Это что же тут… – начал было высокий воин. Входя, он пригнул голову, но едва распрямился, как на него налетел носатый.
Что-то лопоча на непонятном языке, он рухнул на колени, обхватив ноги вошедшего. Ошалев от такого напора, воин попытался вырваться, оступился и повалился навзничь.
– Измена! – заорал кто-то из темного предбанника.
– Очнулись, – проворчала я себе под нос, нервно оглядываясь в поисках сарафана. Из проклятой баньки хотелось убраться как можно скорее. – У них тут чуть невесту из-под носа не увели, а они ушами хлопают. Теперь понятно, зачем столько невест. Чтобы осталось на ком жениться, пока до свадьбы дело дойдет…
– Что здесь происходит? – суровый голос и строгий тон хозяина крепости подействовал на всех отрезвляюще.
Гомон, доносящийся со двора, сразу прекратился. Даже я перестала ворчать и подняла голову.
– Ох ты ж! – едва войдя, Ворон тут же шатнулся назад, треснувшись затылком о низкую притолоку.
– А я при чем?! – вздернула подбородок я. – Пошла помыться. Никого не трогала. А тут это чучело из-под пола вылезло!
– Откуда вылезло? – приподнял брови мужчина.
– Вон откуда, – я ткнула пальцем в заваленный ушатами лаз.
– Так… А ты? – настороженно поинтересовался Ворон, покосившись на дыру и снова переводя взгляд куда-то мне за спину.
– А что я? Отгоняла его факелом, пока вы не прибежали. Надо признать, вы не торопились.
– Иди сюда, – напряженным тоном позвал он. Еще и пальцем поманил для надежности.
– Что, прямо так? – я двумя пальцами приподняла подол сорочки.
– Так, так… – кивнул Ворон.
Я оглянулась в поисках места, куда бы приткнуть факел, но воин не стал дожидаться. Глубоко вздохнув, он в два шага пересек разделявшее нас пространство и осторожно, как хрустальный, вынул факел у меня из рук. В следующую секунду деревяшка, зашипев, нырнула в огромную бадью с остатками воды.
– Э-э… – опешила я, внезапно оказавшись почти в полной темноте.
Меня вдруг крепко обняли сильные руки воина. Я даже сквозь ткань рубашки почувствовала шершавые горячие ладони.
– Все хорошо, – выдохнул он куда-то мне в макушку, крепче прижимая к груди. – Нам тебя светлые боги послали, не иначе…
В крепких объятьях Ворона я чувствовала себя на удивление спокойно. Даже в голову не пришло начать вырываться. Зато появилась другая, совершенно дикая мысль: «В наше время так не обнимают».
Сообразив, куда завели мои раздумья, я прикусила губу: «Совсем с ума сошла. Вернусь домой, первым делом в клуб. Потанцевать и пообниматься минимум с тремя парнями! А то уже средневековым увальнем заинтересовалась!» Впрочем, выкрутиться из рук этого самого увальня мне в голову не пришло.
Вот только по полу ощутимо тянуло ледяным ветром из разбитого окна и висевшей на одной петле двери. Да и металлические завитушки на груди воина, к которым я невольно прижалась щекой, неприятно холодили кожу. Я зябко переступила босыми ногами, чувствуя, что меня начинает ощутимо трясти.
– Ну что ты, что ты? – всполошился Ворон. – Все уже. Все позади. Ты всех спасла!
– Угу, – буркнула я, стуча зубами. – Холодно только.
– Сейчас!
Он шевельнулся, и несколько секунд спустя я, сама не заметив как, оказалась у него на руках, по самые глаза закутанная в меховой плащ. Изогнувшись под невообразимым углом, воин прошел сквозь низкую дверцу и вынес меня во двор. К нам тут же подскочили какие-то люди, посыпались вопросы. Но он только отмахивался, раздвигая толпу широкими плечами и попутно раздавая отрывистые приказы.
– Лаз завалить от самого входа. Да с факелами туда не суйтесь! Басурмана – в холодную! И зелье вынести из бани! Это ж надо, сколько натаскали, крысы подлые!
– А что за зелье-то? – разомлев в теплом меховом коконе, лениво спросила я.
– Гремучее, – отрывисто бросил воин, широким шагом направляясь к замку. – Какое же еще.
– Тю… Яд змеиный… – пожала плечами я. – А я думала колдовское.
– Да уж лучше бы колдовское, – фыркнул он. – Его бы Ворон почуял. А так… Не пойди ты посреди битвы мыться, взлетело бы полстены на воздух.
– Это как? – зашевелилась я, от кошмарных подозрений по коже прокатился озноб.
– Это так: «бум», и нет стены.
– Бум… – проблеяла я, вспоминая черный порошок, с шуршанием сыпавшийся на пол, пока я размахивала факелом. А потом этот самый факел, торчащий между двумя бочонками и весело разбрасывающий искры в разные стороны. – Бум… Так это же порох!
Выпутав руку из меховых складок, я нервно вытерла мгновенно взмокший лоб.
– Не знаю, как у вас это гремучее зелье называют, – пожал плечами воин, перехватив меня поудобнее. – Вон Ворон идет. Он скажет.
– Какой Ворон? – отозвалась я, стараясь выбросить из головы помывку на пороховых бочках.
– Вот девка, – ухмыльнулся мужчина. – Совсем от страха ум потеряла? Ворон. Хозяин Вороновой крепи и жених твой.
– А ты тогда кто? – окончательно ошалев, пискнула я.
Глава 2
Меня не услышали. Именно в этот момент в поле зрения показался еще один Ворон. В дополнение к тому, что держал меня на руках. Этот был весь в какой-то грязи. Бровь пересекал длинный порез. Левая рука висела плетью, и на истоптанный снег капала алая кровь.
– Что здесь происходит? – рыкнул он. – Почему ты ушел со стены?!
– Шум услыхал, – пожал плечами чистый Ворон, словно забыв, что я сижу у него на руках.
– Шум? – нахмурился грязный Ворон.
– Да. Шум. Стенная стража знак подала.
– И что ты обнаружил? – скривился грязнуля. – Хотя что это я спрашиваю. Конечно же, очередную девку.
– Верно, – холодно отозвался первый Ворон. – Твою невесту. Она тут с басурманами воевала. Крепь твою оберегала. Пока ты там развлекался. Держи…
Он сделал движение, будто пытался передать меня собеседнику. Тот даже вскинул руки, но тут же зашипел от боли.
– А, нет… Лучше я сам, – прокомментировал эту пантомиму мой носильщик. – А то еще уронишь, и станет у тебя на одну невесту меньше. Вот горе-то будет. Хотя что это я говорю… Ты же только об этом и мечтаешь.
Пока я хлопала глазами, медленно осознавая, что меня чуть не начали перекидывать с рук на руки, как чемодан без ручки, тот, кого я приняла за Ворона, двинулся вперед. Хозяин крепи посторониться и не подумал, и мужчина чувствительно зацепил его плечом.
– Отнесу девицу в комнату. Пока ты ее прямо тут не уморил, – бросил он, не поворачивая головы. – А ты пока расспросил бы своих, кто тут настоящий герой.
– Это что было?! – опомнилась я, когда мужчина быстрым шагом пересек двор и вошел в холл замка. – Ну-ка отпусти меня!
Я попыталась вырваться, но с тем же успехом могла бы попытаться подвинуть стену. Воин даже шаг не замедлил.
– Куда тебя отпускать? Ноги босые. Застудишься.
– У меня иммунитет хороший, – огрызнулась я, но вырываться прекратила. В конце концов, несли меня именно туда, куда я и сама собиралась: знакомыми коридорами в комнату к невестам. А плохо ехать в любом случае лучше, чем хорошо идти.
– Не знаю, что это за оберег, – усмехнулся мужчина, – но с нашими сквозняками даже Ворон не всегда справляется.
– А ты кто тогда? – тут же вспомнила свой основной вопрос я.
– Горислав. Брат его.
– Так вот почему вы на одно лицо! – обрадовалась такому простому объяснению я. – А мне уже очередное колдовство померещилось! Он старший, да?
– Старший. На пять минут, – буркнул воин и вдруг поставил меня на холодный пол. – Через галерею сама добежишь. Тут близко.
Горислав развернулся и зашагал прочь. С минуту я тупо хлопала глазами, пытаясь сообразить, что такого сказала. Потом махнула рукой и побежала вперед: «Чокнутые. И этот, и братец! А полы, между прочим, ледяные. Никакой амулет… То есть, тьфу! Никакой иммунитет не справится!»
Но на крытой галерее все же на секунду притормозила. Битвы, слава Богу, внизу уже не было. Несколько работников поспешно заделывали камнями щель, из которой еще недавно непрерывным потоком лезли кривоногие вражины. А по белому полю за стенами медленно откатывалась к горизонту темная масса чужого войска.
«Уже легче», – буркнула я себе под нос.
Зато в свете полной луны я рассмотрела саму стену. Та часть, где еще днем зияла огромная дыра, оказалась сложена из здоровенных ледяных блоков. Настроение мигом поползло вверх. «Ишь ты. Пригодился совет. Надо будет в случае чего ему припомнить», – ухмыльнулась я и поспешила к выходу из галереи. И так ног уже почти не чувствовала.
Дверь в загон для невест я открывала тихо и осторожно. Но, к моему удивлению, никто не спал. Мало того, огромную комнату заливал яркий свет Василисиных светлячков.
– Марина! – первой меня заметила вездесущая Лелька. – Ты где была в такое время?
– И в таком виде? – продолжила Василиса, высунувшись в проход со своей кровати.
– Говорила же, в бане, – отмахнулась я, высматривая, какая кровать свободна, чтобы впопыхах не сигануть под чужое одело.
– И как, успешно? – одна из девиц, чье имя я уже успела забыть, скептически приподняла бровь.
– С переменным успехом, скажем так.
Я наконец забралась под тяжелое одеяло и с удовольствием принялась растирать замерзшие ступни. Плащ Горислава меховой кучей остался лежать у кровати, но это меня сейчас нисколько не тревожило. Окоченевшие ноги начали отходить, и в кожу будто впились миллионы острых иголочек.
Но разве в этом бабьем царстве можно было заполучить хоть пять минут покоя? Не успела я перестать дрожать, как одеяло откинули в сторону.
– Ты чего прячешься? Не бойся, – Лелька покровительственно похлопала меня по плечу.
– Я не боюсь, – буркнула я и потянула край одеяла обратно к себе. – Я греюсь.
– Так к печке иди и грейся.
– Мне и тут хорошо.
– Ну, смотри. Но все равно не бойся. Никто не знает, что тебя полночи не было.
– Никто, кроме одиннадцати девиц и половины замка, – невольно фыркнула я.
– Нас хоть и одиннадцать, а как тетка Марфа приходила, все вроде спали. И ты тоже, – подмигнула Леля.
– Да-а-а? А чего же вы ей не сказали, что одна невеста пропала?
– А ты пропала? – нахмурилась девушка.
– Да ну тебя, – сплюнула я и снова потянула к себе одеяло.
– Не гневайся. Мы обо всем догадались. Да, девочки? Ну какая дура посередь битвы в баню пойдет? Мы сразу поняли, что ты к милому побежала.
– К ка… какому милому? – опешила я.
– Ну откуда мне знать, – с деланым равнодушием пожала плечами Леля и тут же взгромоздилась на кровать, азартно сверкая глазами. – Расскажи, а!
– Да! Расскажи! Расскажи! – понеслось со всех сторон.
Моя кровать моментально стала похожа на вагон индийского поезда: сплошная мешанина рук, ног и сверкающих любопытством глаз. Только расшитые петухами и зайцами сорочки портили общее впечатление.
– А что рассказывать? – я забилась в самый угол под столбик, кое-как отвоевав у девиц кусок одеяла. – Нет никакого милого. Я просто в баню ходила.
– И вернулась в грязной сорочке, без сарафана и в новом плаще? – скептически приподняла бровь Василиса, чинно притулившаяся с краю.
– Да не до сарафана мне там было, – огрызнулась я. – А плащ… Что мне, голой идти, что ли?
– Ишь, скрытная какая, – с заметным разочарованием проворчала Леля. – Все равно же узнаем, кто он.
– Хочу на это посмотреть, – фыркнула я, имея в виду, что моего «милого» можно искать до скончания века, ибо такого не существует.
– А и посмотришь. К обеду мы завсегда в большой зал идем. Там все вои собираются. Неужто такого герба не разглядим? – с превосходством отозвалась Василиса и, подняв плащ Горислава, растянула его на вытянутых руках.
