Я промолчала. А потом оглянулась на Сезара. Тот застыл с окаменевшим лицом. Но вот взгляд его стал печальным – мое решение принесло ему боль.
– Мне надо попрощаться, – проговорила я и, развернувшись, направилась к светлым.
– Ты не должна… – порывисто возразил мужчина, делая шаг навстречу.
– Так надо. Мы не доберемся до границы. Не сейчас, – прошептала я, приблизившись вплотную. Сезар – практически часть моей семьи, и за него я готова была действительно умереть.
Я колебалась лишь из-за Майи. Она не должна была во всем этом участвовать. Вот только выбора не оставалось.
За время разговора с Люцием я кое-что поняла: теневым даэвам, а может быть, даже только Морану, что-то от меня требовалось. Других причин, объясняющих его поведение, просто не находилось.
– Скоро увидимся, – проговорила я, отступая от Сезара.
IV
Северный орден
Грехи, как и чувство вины, оставляют след в человеческой душе, очерняя ее. Чем темнее душа, тем уязвимее она для энергии Серого мира.
Лишь праведные люди могут бороться с перерождением в ревенанта и даже избежать его. Но последнее случается редко – тьма находит место в каждом.
«Энциклопедия 1 уровня».
Библиотека Академии Снов.
Экипаж сотрясался, подпрыгивая на ухабах лесной дороги, пусть и не так сильно, как должен был, учитывая, с какой скоростью мы ехали. Внутри, не считая меня, находились еще трое: Майя, которая в первое время прижималась ко мне, а теперь немного расслабилась, и Люций с Рафаилем, сидевшие напротив.
Мы уже несколько часов были в пути – сначала верхом до Тронга, а потом пересели в карету. За это время я успела понять, что к Морану относились с крайним почтением, пусть и продолжали звать по имени. И точно не называли Проклятым Черным Змеем.
Мне было интересно, что из его преступлений правда, а что – выдумки. Пока я относилась ко всем рассказам с недоверием, больше полагаясь на то, что видела когда-то и замечала теперь.
И мне очень не хватало своего дара. Раньше прочитать чувства другого не составляло труда. Теперь же меня лишь отдаленно достигали эмоции Майи, которая излучала волнение, а далеко не страх.
Я посмотрела на сидевшего напротив дива, взгляд изучающе прошелся по его темному одеянию снизу вверх и запнулся о шрам, который из-за сока морозии не скрывали даже длинные белоснежные волосы.
– Тебе не дает покоя змея на моей шее? – заметив мое внимание, нарушил тишину Люций. – Так и знал, что тебе понравится.
– Что она означает?
– Ничего.
– Это глупо.
Он улыбнулся.
– Скажи, что ты не совершала глупых поступков.
Мой взгляд обратился на руки.
Совершала. И он это знал.
Лишь теперь, перебирая крупицы своих воспоминаний, я вдруг поняла, что мы с Мораном встречались довольно часто. И нередко эти встречи получались очень знаковыми. Дважды я едва не распрощалась с жизнью. Один раз по его вине, второй раз так сложились обстоятельства. Но в обоих случаях я до сих пор жива лишь благодаря ему.
– Ты знаешь, что произошло с моим мечом?
– Может, ты хотела спросить, что случилось с тобой?
– Мне сказали, что ты меня убил, – произнесла я, не поведя бровью. Он подслушал наш разговор с Сезаром на постоялом дворе. Не оставалось сомнений, что то создание принадлежало Люцию.
– Но ты жива. Значит, не стоит доверять словам своего брата.
– Не приплетай сюда Фредерика, – укорила я его.
– Интересно, когда ты все вспомнишь, будешь ли так же его защищать?
– Он мой брат. Буду, – не колеблясь ответила я.
И добавила про себя: «Что бы ни произошло».
Моран сдержанно улыбнулся. Его улыбки могли быть разными: холодными, враждебными, коварными или теплыми и благожелательными. Я видела, как он улыбался своим истинным врагам, и пока я к их числу явно не относилась.
Майя крепко сжала мою ладонь.
– Тихо. Не переживай, – прошептала я.
– Ты в ее теле, это лучшая гарантия безопасности, Майя, – хмыкнул Люций, подпирая рукой подбородок. Кожа на его изящных запястьях показалась мне слишком бледной. На пальце виднелось тонкое полупрозрачное колечко, созданное из кристала.
Девушка вздрогнула и напряглась.
– Не беспокойся, он шутит.
Уголок его губ поднялся еще выше.
– Даже когда мы поменяемся, никто тебя не обидит, – повторила я, не сводя взгляда с Морана. – Он обещал.
Услышав последнее, теневой див покачал головой. Весь его вид говорил: «Ты же знаешь, моим обещаниям нельзя верить».
Упрямец.
– Хватит ее пугать. Я должна ей услугу, и, если с ней что-то произойдет до того, как я верну долг, поплатишься ты.
– Ты слаба. Не разбрасывайся подобными обещаниями, пока находишься в столь жалком состоянии. Особенно, не зная всего. – Люций недовольно нахмурился, больше не смотря на меня. И не было до конца ясно, о каком именно обещании он говорит. О моем обещании ему или Майе?
Оставшуюся дорогу мы провели в молчании. Моран все время глядел в окно, Рафаиль достал из складок мантии книгу и, погрузившись в чтение, принял отсутствующий вид. Лишь раз экипаж остановился, а Люций незадолго до этого полностью задернул шторы, скрыв происходящее снаружи. Сделав это, див с тем же насмешливым и в то же время загадочным выражением лица посмотрел прямо на меня.
Взгляд Морана был сосредоточенным, пристальным, словно он видел самую суть. Удивительно, что его ничуть не смущала моя нынешняя оболочка. Наоборот, она забавляла парня, который, несмотря на свой внешний вид, каким-то образом прожил в два раза больше меня.
Карету качнуло.
«Что-то погрузили…» – догадалась я.
Совсем скоро экипаж вновь пришел в движение.
Мы пробыли в пути еще около часа, на улице уже царила глубокая ночь, до рассвета оставались считаные часы. Но, несмотря на тяжелые сутки, спать не хотелось. Внутреннее напряжение не позволяло закрыть глаза.
Вскоре колеса застучали жестче – мы выехали на мощенную камнем дорогу.
– Где мы? – спросила я, слыша вокруг суетливые голоса людей. Они торопились открыть ворота, отдавая приказы.
Судя по звукам, снаружи было весьма оживленно.
– В главной обители моего ордена.
Я задумалась. Если меня не обманывала память, дом Моранов находился севернее, и мы бы не успели так быстро туда добраться.
– Это новая обитель. Мы временно перебрались ближе к столице королевства, – заметив мое замешательство, пояснил Люций.
Я лишь кивнула.
Когда дверь кареты распахнулась, в глаза бросились факелы, висевшие на стене напротив. Но лишь выбравшись из экипажа, я смогла оценить масштабы – стена была длинной, непрерывной и исчезала за домами вдали. Кирпичная кладка оказалась крупной и крепкой. Высота укрепления достигала нескольких метров.
Это место являлось не просто обителью ордена. Оно готово было выдержать долгую осаду.
К карете подбежали люди, распрягая лошадей и уводя их в стойла.
– Нравится? – поинтересовался Люций, подходя ближе.
– Ты будто готовишься к войне, – произнесла я, не задумываясь, первое, что пришло на ум.
Почему-то Морана это рассмешило. В Академии он часто смеялся. Даже иронизировал над собой, выглядя непосредственно и порою глупо. Именно поэтому я долгое время не догадывалась, что его семья возглавляла тот самый Северный теневой орден.
Отвлекшись, я заметила, как люди, разгружавшие повозку, вздрогнули, во все глаза уставившись на Люция. Но парень совсем не обращал на них внимания.
«Что их так удивило?» – озадачилась я, уцепившись за эту деталь.
Но в следующую секунду меня привлекла ноша в их руках, которую они сгружали на другую повозку. Несколько длинных свертков из ткани. Один из служащих как раз взял оставшуюся часть груза, когда материя разошлась и наружу высунулась чужая нога в грубой дешевой обуви. Штанина оказалась разорвана, а в лодыжке отсутствовал целый кусок мяса. Края раны запеклись и почернели от яда.
Слюна ревенантов была ядовитой, и в некоторых случаях хватало лишь царапины, чтобы погибнуть. Если вовремя не выпить противоядие.
Я отвернулась и, поспешно приблизившись к Майе, аккуратно приобняла ее за плечи, не давая обернуться.
Люций с Рафаилем отошли, о чем-то переговариваясь. Сновавшие туда-сюда люди с любопытством посматривали на Майю, но приближаться не рисковали, обходя Морана по дуге, будто опасаясь привлечь его внимание.
Я же задумалась об увиденном: обувь на ногах несчастного показалась мне знакомой – прямо на изделии, ближе к пятке, серыми, возможно, некогда белыми нитками небрежными стежками были выведены инициалы «А.Д.». А в центре ступни, сверху, был прокол со следами темной запекшейся крови.
Не знаю, как звали убитого, да и не имело это значения, куда более важным являлось то, что он был одним из тех разбойников, что напали на нас с Майей в лесу.
Но всего я насчитала четыре тела, а мужчин было пятеро. Куда подевался последний?
Стал порождением тьмы?
– Возьми. – По фигуре Рафаиля скользили трепещущие тени от факелов.
– Это мне?
– Люций просил отдать тебе. Обращайся с ним бережно. После того как связь с твоим клинком вернется, он его заберет. – Он передал мне кинжал с загнутой черной ручкой. Даэвы верили, что их оружие приносит удачу. Пусть это не меч, но даже обычные ножи редко отдавали кому-то. Но больше меня удивило другое…
– Это разумно – давать мне клинок? – даже растерялась я. Этот поступок был лишен смысла. – Я ведь могу кого-то ранить.
Моран обернулся и подошел ближе, играя отражающимся от серебристых наручей светом.
– Ну конечно, – пробормотал он – небрежно, как сущую ерунду. – Это лишь временная замена Туманному, Сара. – Уголки его губ дернулись вверх, и он добавил: – Необходимая для спокойного сна.
Когда мы шли по внутреннему двору, люди и даэвы, попадавшиеся нам навстречу, уступали Люцию дорогу, последние склоняли головы в учтивом поклоне. Несмотря на столь поздний час, многие не спали.
Происходившее вызывало чувство дежавю. Точно так же кланялись главе моего ордена – отцу Фредерика. В детстве я ему даже в глаза посмотреть не смела без позволения.
Он был строг, каждый его взгляд подавлял морально. Светло-голубые одежды, идеальная осанка, зачесанные назад волосы, отстраненное выражение лица – все это несло в себе ощущение не только угрозы, но и благородства.
Только, несмотря на это, я робела перед ним совсем по другой причине. Я ощущала отголоски непонятных мне эмоций и, лишь один раз попытавшись изучить его чувства, столкнулась со странной смесью досады, злости, раздражения и в то же время привязанности. Столько противоречий… Меня поймали с поличным прежде, чем я смогла до конца во всем разобраться.
После случившегося меня наказали – отправили в уединение на месяц, где мне пришлось медитировать все это время без возможности покинуть башню. А под конец заключения мне поручили создать ограничитель моего дара для главы ордена. Чуть позже я сотворила такой же для Фредерика с Айвен. Мы много времени проводили вместе, и им было некомфортно от того, что все их чувства для меня были как на ладони.
И преподнеся им подарок, я лишь в этом убедилась.
Вынырнув из воспоминания, я помрачнела.
В какой-то степени мне было страшно думать, что мое настоящее – уже давно минувшее прошлое. Подсознание продолжало твердить, что все это бред. Навеянный сон, что стал воспоминанием. Работа сомниума. И мне было даже стыдно, что какой-то частичкой души я действительно желала, чтобы так все и оказалось.
И это так слабовольно – пытаться оправдать реальность, отрекаясь от очевидных доказательств.
Не изменившийся облик Люция точно становился якорем среди всего остального. Колыхающиеся белые волосы, ниспадающие по спине Морана, приковывали внимание. Его локоны стали даже длиннее моих. Пепельные… Словно слой снега на черных скалах. И лишь они намекали на разницу в количестве прожитых нами лет.
Див остановился у одной из дверей.
– Это ее спальня, – произнес он, указывая на Майю. – Твоя напротив.
Все это время я несла Туманный за собой, сжимая в другой руке кинжал. Меч все еще был тяжелым, поднять его по лестнице стоило мне больших усилий.
