Раздалась третья сирена, означавшая, что по зданию пущен ядовитый газ, но девушка на нее никак не отреагировала, только отмахнулась как от назойливой мухи. Она явно не спешила.
Снежана грустно посмотрела на лабиринт на полу:
– Как же ти меня напугал, Лабрис, – произнесла она укоризненным тоном, каким мама может выговаривать потерявшемуся в супермаркете ребенку, – неужели ти опять ждешь меня там, за дверью? Но зачем? Я же уже прошла тебя, и, вроде, это можно сделать только один раз в жизни.
Тут она сощурила глаза и понимающе кивнула:
– Значит на сей раз я буду Ариадной.
Снежана помолчала пару секунд, вздохнула и посмотрела на потолок, на рисунок большого греческого топора с двумя лезвиями, который никто кроме нее не заметил.
– Хотела би я знать, каков тогда Минотавр, что ждет каждого из них за дверью.
Воздух вокруг прохода сквозь дверь ощутимо завибрировал. Снежана еще раз осмотрелась, подошла к порталу, протянула сквозь него руку, чтобы поздороваться со своим мертвым клоном, и быстро нырнула внутрь, оставив позади шесть бездыханных тел на полу.
Часть 2. Сад расходящихся судеб
Глава 12
Снежана
Тусклый светодиод на брелоке Семена выхватывал из темноты только первые пять метров коридора. Стены и свод были выложены из неровных пластов коричневого камня так плотно пригнанных друг к другу, что даже и не поймешь: то ли проход выдолбили в старой горе, то ли все-таки его создали чьи-то руки. В воздухе ощутимо пахло землей и паленой изоляцией: обугленные остатки смертельной ловушки валялись на полу у порога.
Дверь в особняк с этой стороны выглядела неимоверно древней. Дерево рассохлось так, что можно было подумать, что ему как минимум тысяча лет.
– Ну и что теперь? – спросила Надя, – мы вошли.
– Так, собрались, напрягли булки и потопали. Надеюсь, больше ловушек не будет, – Семен бодрился и вел себя на показ уверенно и браво, но Снежана видела, что он тоже нервничает. Вот Илья наоборот: внезапно стал спокоен и задумчив.
– Ну… и кто первый пойдет? – после небольшой паузы спросила Дана. По ее интонации было сразу понятно, что это будет не она.
– Все вместе. Идем рядом. Ширина позволяет, – беззаботно ответил Семен.
– Логично, – ответил Илья, поднимаясь, – пошли.
И тут же получил звонкую пощечину от Нади. Врезала девушка от души: голова Илья мотнулась в сторону от удара так, что он пошатнулся.
Илья поморщился и потер щеку. «За что», – спрашивать не стал.
– Урод! – пробормотала Надя, отворачиваясь от него. Видимо наведенный на нее морок только что развеялся.
Вся компания медленно направилась в отступающую под светом тусклого фонарика черноту.
Надя шла крайней слева, поэтому заметила появившиеся узоры первой:
– Семен, посвети сюда пожалуйста. Тут что-то написано.
Все столпились вокруг нее. Тусклый свет фонарика проявил на камнях выбитые черточки, галочки и неровные кружочки. Ими были покрыты обе стены насколько хватало глаз.
– Это что за абракадабра? – пробормотал Семен.
– Какой-то древний язык, – пожал плечами Илья.
– А батарейка у нас не сядет? – спросила вдруг Надя.
– Сядет. Обязательно сядет. Но надеюсь, не сейчас, – пробормотал Семен, всматриваясь в даль, – может все-таки поспешим?
Метров через двадцать от входа, тоннель неожиданно вывел их в большой круглый зал с пятью темными проходами. Снежана отметила, что вопреки ожиданиям, воздух тут не затхлый, а свежий и, кажется, даже с запахом травы и цветов. Интересно почему: мощной принудительной вентиляции не наблюдалось. Если здесь нет короткого выхода наружу прямо из зала, то откуда запах луга?
– Опаньки, – произнес Семен, – пять проходов, – его голос неожиданно многократным эхом отразился от невидимого в темноте высокого потолка.
– И куда теперь? – шепотом спросила Дана.
– Теперь… перь…перь, – повторило эхо.
Илья помассировал переносицу:
– В лабиринте на полу было тоже пять входов. Центральный шел прямо. Предлагаю выбрать средний проход и пойти дальше. Остальные много петляли, но все равно приводили туда же.
– Короткий путь не всегда самый верный, – произнесла Снежана.
Илья внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– Мне кажется, нужно разделиться, – добавила она.
– Ну уж нет! – сказала Дана, – я одна никуда не пойду! У меня и фонаря нет.
– Я тоже против. Ты рехнулась что ли? – Семен для убедительности постучал пальцем по виску, – Илюха дело говорит. Идем по центру.
– Ви так уверени, как будто точно знаете свою цель, – усмехнулась Снежана, – куда спешите то?
– А ты предлагаешь пожить тут, в катакомбах, пару дней? Фонарик скоро сядет. Надо быстрее отсюда выбраться.
– Хорошо. Идите прямо. Я сверну направо, – равнодушно пожала плечами она.
– Нет! Сказали же: идем все вместе! – продолжил возражать Семен.
– И как ти меня заставишь? – невинно поинтересовалась Снежана. Семен открыл было рот, но, видимо вспомнив недавнюю перепалку с Ильей, что закончилась для него неожиданно позорно, решил на конфликт не идти.
– Да катись куда хочешь! – фыркнул он.
Надя все это время двигалась вдоль стен зала, внимательно рассматривая письмена, и почему-то задержалась у крайнего левого прохода.
– Я пойду с ней, – неожиданно сказал Дин и подошел поближе к Снежане.
– Думаешь она лучше знает, что делает? Тогда может все пойдем направо? – быстро произнесла Дана.
– Тогда я выберу левый путь, – улыбнулась Снежана.
– И чем это мы тебе так не угодили? – прищурился Семен.
– Я считаю, что, когда не знаешь цели, то путь важнее, чем то, куда он ведет. Лучше изучить как можно больше проходов и каждому пройти своим. Кто его знает, когда ми все встретимся в конце, что сможем друг другу рассказать.
– Может она и права. Путь они с Дином идут куда хотят. Мы пойдем центральной дорогой. Ждать вас долго в конце пути не будем. Минут пятнадцать, не более, – поморщился Илья.
– Пойдем, – кивнула Дину Снежана и нырнула с ним в темноту.
Дана
У этой психованной дуры с самомнением с Эйфелеву башню ведь даже фонарика с собой не было. Как они там будут идти?
– Эй, вас долго ждать? – крикнул Семен, стоя уже у центрального прохода.
Дана посмотрела на Илью. Тот еле заметно улыбнулся и кивнул, дескать пойдем.
Она видела, что Надя отлипла-таки от изучения иероглифов и тоже направилась следом за ней.
Проход теперь был узким, так что идти пришлось гуськом. Первым шел Семен, освещая путь, за ним Илья, потом, уже почти в полной темноте, ориентируясь только на спину впередиидущего, Дана, и где-то в хвосте плелась Надя.
– Осторожно, выступ, – произнес Семен. Илья повторил вслух, хотя слышно было и так. Дана включилась в игру и тоже громко сказала про выступ. Надя промолчала.
Минуту они шли молча. Только дурацкий комбинезон Даны шуршал на каждом шагу, заглушая для нее все остальные звуки. Она в нем настолько нелепо выглядела, что с ее точки зрения это было даже не кринжово, а просто смешно. Как клоун на утреннике в детском саду.
С каждым шагом Дана нервничала все больше и больше. Странное напряжение было словно разлито в воздухе и пропитывало собой ее изнутри. Каждый вздох приносил не только порцию кислорода, но еще что-то неуловимое, растекающееся по венам странной тоской, страхом и ощущением безысходности. Зачем она вообще сюда пошла? Ну да, из особняка, куда их всех заманили, другого выхода не было. Но как она могла попасться на такую простую ловушку? Если трезво подумать, то ее поймали на голом тщеславии. Кто в здравом уме пригласит вчерашнюю школьницу на работу в крутую лабораторию без конкурса, собеседований и прочего. Она так гордилась, что лучшая в выпуске спецшколы при МГУ, всеросница и тому подобное, и в итоге на гордыню ее и подсадили как малька на крючок.
Кстати странно… она так и не могла вспомнить как именно ее пригласили. Осталось ощущение, что позвали, знание о какой-то невозможной крутости вакансии, но вот какими словами ей все это внушили? И кто ей звонил: девушка или парень? Она почему-то не могла вспомнить. Ну да черт с ними. Как вообще она могла купиться на такой дешевый развод?
Наверное, во всем было виновато ощущение скрытой силы: что она не такая как все. Пусть толку от вызываемых копий было не очень много, но все-таки это почти суперспособность, как у героев комиксов. Дана всегда чувствовала, что не похожа на остальных и достойна большего, чем ее окружение и родня. Это чувство уникальности тащило ее как мотор гоночного Феррари вперед и вперед. Прочь из родного городка, прочь от смешных и плоских друзей-одноклассников, чьи мечты ограничены местом заведующей ближайшего магазина, прочь от отца и матери, что провели всю жизнь в тесной хрущовке, ежедневно скармливая себя никому не нужной работе. Она – не такая. Она – уникальная и уж точно не будет тупо разменивать свою жизнь на цветные бумажки с нарисованными на них циферками. Дана достойна большего.
С блеском поступила в спецшколу в Москву, затащила всерос и лихо, под восторженные вздохи учителей и одноклассников, уже готова была въехать на факультет генной инженерии в универе, куда просто по ЕГЭ вообще поступить нельзя. Ну и как тут удержаться от гордыни, когда остальные выпускники, пусть и тоже призеры олимпиад, только мечтают о том, что возможно, на втором или третьем курсе получат заветное предложение от какой-нибудь инновационной лабы, а ей еще до зачисления на факультет сделали такой подарок? Она же заслужила! Она же не как все!
Дане хотелось плакать от досады и собственной глупости. Ее поманили словно собачку, и она побежала, задрав хвост. Теперь как дура плетется в клоунском наряде навстречу опасности. То, что впереди будет все намного хуже, чем в странном особняке, она предчувствовала так же хорошо, как и то, что еще многократно пожалеет о том, что клюнула на фальшивое приглашение о работе. Выбраться бы живой из этого квеста.
Может стоило вообще остаться дома, а не ехать в столицу? Окончить провинциальную школу с золотой медалью, пойти в местный пед, устроится учительницей в родные пенаты и быть как все? Да, переживать об упущенном большом мире возможностей, но зато остаться в живых.
– Надь, все спросить хотел. А что у тебя в рюкзачке то лежит? Вдруг что полезное для дела есть? Может водичка найдется? А то пить хочется сил нет, – наиграно бодро крикнул Семен, прервав ее размышления.
Ему никто не ответил.
Тут Дана поняла, что все это время сквозь бесящее шуршание своего комбинезона слышала шаги только друзей спереди и обернулась.
– Семен! Посвети! – крикнула она.
Тот протиснулся мимо Ильи и направил фонарик назад в тоннель. Нади нигде не было.
– Только сейчас поняла, что давно ее не слышу.
– Как давно? – напряженно спросил Илья.
Дана смутилась:
– По-моему Надя с самого начала за нами не пошла.
– То-то она все левый проход обнюхивала. Небось туда и направилась.
– Что же она там увидела? – растеряно спросил Илья, – Я не помню был ли знак при входе в этот тоннель. Просто не посмотрел. Растяпа! Расслабился. Почему она заметила, а я прозевал? Может и у нашего что-то было нарисовано?
– Твою ж дивизию! И их осталось трое, – Семен сплюнул под ноги.
– Да. Не айс. Надеюсь, там на стене не было написано что-то в стиле: «Прямо пойдешь, голову сложишь», – тяжело вздохнула Дана, – может эта белобрысая не просто так с нами не поперлась?
– Мне кажется, она бы предупредила, если бы думала, что нам тут что-то грозит, – ответил Илья, – она замкнута, вещь в себе, но не сволочь. Это видно.
– Тебе виднее, мозговед, – ехидно ответила Дана.
– Так. Пойдем дальше. Возвращаться точно смысла нет. Надю мы не найдем, не зная куда точно она вошла, – решительно сказал Илья и, видя, что Семен все еще в бешенстве рассматривает потолок, добавил, – ну, ты ведешь, или давай тогда фонарик?
Тот ничего не ответил и снова пошел спереди.
– Только давайте больше не разделяться, – произнес Семен напряженно через несколько секунд.
– Не дождетесь, – буркнула Дана, шагая за Ильей.
– Я где-то видел что-то подобное, – произнес тот, – в мультфильме про Минотавра. Там тоже в лабиринт запустили группу юношей и девушек. А потом разделяли их опускающимися стенками, чтобы чудовище могло сожрать каждого по очереди.
– А мы как идиоты сами разбежались, – буркнул Семен.
– Не нравятся мне твои ассоциации, – сказала Дана, – мы Тесея забыли с собой прихватить. У нас даже оружия нет.
Илья обернулся, взглянул на нее через плечо и улыбнулся:
– Если я захочу, то Минотавр будет прыгать перед тобой на одной ножке, радостно пуская слюни. Мой дар работает не только на людей. Животным внушать еще проще.
