– Ты куда? Стой, ст-ре-рва малолетняя! – пытаясь изобразить грозного отца, мой пьяный родитель решил призвать меня к ответу. Он стукнул кулаком по столу, отчего замацанная жирными пальцами рюмка упала на пол и разбилась с жалобным звяком. Попытался подняться, чтобы образумить неблагодарную, но снова осел на стул. Очевидно, сила притяжения была сильнее его желания.
– Кровиночка! Доченька! Как же мы без тебя?! – размазывая пьяные слезы и цепляясь за рукав моей толстовки, причитала маменька.
– А как хотите! Пусть я буду бездушной тварью, но живой и трезвой! – зло выкрикнула я и, хлопнув дверью, вылетела на улицу, как ошпаренная кошка. Конечно, чувство вины подгрызало, родители есть родители. Но как бы я ни старалась, не могла выдавить из себя хоть каплю любви к ним. Отдам сыновний, вернее дочерний долг деньгами. Нет, деньгами нельзя. Разбогатею, буду оформлять им доставку продуктов. А дальше посмотрим.
Правда, к этому разбогатею еще так же далеко, как мне отсюда пешком до Парижа. Но я поклялась себе, что стану богатой, что приеду однажды в свой родной Крыжополь на дорогущей машине с водителем, выставлю ножку в туфельке, которая стоит больше, чем зарплата бюджетника за год и загляну в кафешку, где любили тусоваться мои обидчики. А Гена, водитель и телохранитель в одном лице, тенью будет следовать за мной. Геной я его назвала условно – как в сериале про сына олигарха Сергеева.
Осмотрю критичным взглядом своих растолстевших и постаревших «приятельниц», умышленно «не узнаю» и скажу так, чтоб все услышали.
– Нет, Гена, я здесь ничего не смогу съесть. От одного вида быдла меня тошнит!
И в то же время понимаю, что никогда так не скажу. Становиться на четвереньки и тявкать в ответ на обиды не собираюсь. Никогда не опущусь до их уровня! И в мои планы не входит тратить себя на глупое самоутверждение. Пусть лучше увидят гламурную меня на фото в соцсетях и сгрызут свои ногти по локоть за то, что отвергали и чморили.
Я собираюсь удачно выйти замуж за очень богатого человека, потому что другим способом получить большие деньги не получится. «Выше головы не прыгнешь!» Так, кажется, говорят? На зарплату невозможно разбогатеть, если ты только не топ-менеджер Газпрома. Но туда, мне кажется, как и на любое доходное место, даже на должность уборщицы с улицы не берут. А я сейчас что ни на есть самая настоящая нищенка с улицы.
Однажды я твердо решила, что больше так не смогу жить. Я вырвусь из этого скотомогильника и стану богатой и независимой. Конечно, между «решить» и «стать» огромная пропасть. И как через нее перебраться, если нет ни мостика, ни страховки, ни попутчиков…Но …путь в тысячу километров начинается с первого шага. Я жадно начала искать то, что, что могло пригодиться.
И чем больше информации я наматывала себе на ус, тем больше понимала, как нереальна моя цель. Конечно, есть примеры Натальи Водяновой и Светланы Ходченковой, которым удалось выбраться из нищеты. Одну заметили на улице и пригласили в модельное агентство, вторая сама пришла.
Я критично осмотрела себя в зеркало. Нос аккуратный, рот большеватый, но сейчас в тренде. Удивительно, как меняется мода. Еще помню, читала, как в «Незнайке» все девочки хотели иметь шаблонную внешность – вьющиеся волосы, большие глаза и рот с горошину. Да чего там сказка. Вон в средневековье выбривали лоб и брови, чтобы сделать овал лица более вытянутым, это считалось признаком хорошего тона. А сейчас некоторые такую жирную черную монобровь рисуют, что жуть берет. Прям, как Марфушенька – Душенька!
Рост и худоба – спасибо полунищенскому существованию – позволяют. Остальное тоже ничего, но до параметров красоток сейчас не добраться. Кожа бледная и сухая. И голодный блеск из глаз тоже не вытравишь так сразу. Мне, как Алексу из мультика «Мадагаскар», скоро будут мерещиться стейки кругом. Но Слава Богу, у меня практически нет друзей, поэтому за попу кусать, думая, что это мясо, мне некого.
Одна Маринка, подруга-подпольщица. Она из параллельного класса. Дружба у нас, правда, несколько необычная. На взаимовыгодной основе. Я помогала ей с учебой, а она мне, как сорока на хвосте, приносила все сплетни. Миль пардон, светские новости городка N, как любили называть города в глубинке уважаемые классики.
Но в нашем богом забытом уголке нет модельных агентств, как нет и филиалов Газпрома, куда можно было бы для начала устроиться хоть менеджером тряпки и швабры.
Я вообще хочу забыть про свой родной город, чтобы стереть из памяти все унижения.
До соплей обидно! Я ведь мозгами обставляла всех этих куриц, но из-за того, что у меня совсем не было денег, была изгоем. Я не скидывалась на подарки учителям, не приглашала никого на день рождения и соответственно сама ни к кому не ходила. Да и убогая одежка, купленная в местном сэконд-хенде, не прибавляла популярности.
– О, Валек, новый бренд – «Помойка -стайл»? С бомжами пришлось драться?
– Демидова, не боишься, что однажды сядешь, а штаны от старости лопнут?
– Гляньте, кто идет! Новая топ-модель агентства «Лузер»!
Такие унизительные реплики часто прилетали, и мне ничего не оставалось, как молча их глотать. И никто не догадывался, что под старой одежкой, как под лягушечьей кожей, прячется Василиса Премудрая и Прекрасная.
Но я себе пообещала, что все у меня будет. Во-первых, я отсюда уеду, как только получу аттестат. Во-вторых, когда исполнится двадцать лет, я поменяю паспорт и запишу туда другое имя. Свое собственное у меня вызывает приступ тошноты. Валентина. Валя. В честь бабушки по отцу. А эта самая бабушка терпеть не могла мою мать и меня до кучи. Видите ли, из-за нее сыночек, ягодка и ненаглядная деточка спивается.
И кроме памяти о бабке, само имя мне казалось таким «мямлящным», бесхарактерным, как круглая сдобная булочка.
Как только я ступлю на московский перрон, я стану представляться не иначе, как Василиса. Ва-си- ли-са. Мужской вариант переводится как «царственный», значит, и женский имеет такое же значение. Да и как вы яхту назовете, так она и поплывет.
Но собственной яхты у меня пока не было, поэтому придется воспользоваться услугами общественного транспорта. А конкретно поездом. Плюс на первое время нужны какие –то деньги. Умом меня не обделили, поэтому за два года до планируемого побега я начала подготовку.
Спасибо, папенька не нашел мой тайник, куда я почти каждый день складывала денежки. До школы я успевала сбегать на окраину города, в наш «бедняцкий» район, в котором жили обеспеченные и занятые люди, и выгуливала их собак. После школы я возвращалась туда же и драила коттеджи и снова выгуливала песиков. Домашку делала на переменках, благо дружбы я не водила ни с кем, поэтому время на потрещать и посплетничать тратить не нужно было. А устные предметы я вообще не готовила – запоминала все на уроке.
Из заработанных денег выделяла только на самое необходимое. Ибо от родителей дождаться, чтоб они что-то купили, – это как Крыжополь сделать столицей мировой моды. За чем бы они в магазин не пошли, все равно возвращались с водкой.
Большую долю заработка «съела» покупка смартфона. Без него никак вообще. Вечером, рухнув на кровать, я втыкалась в интернет и тонула в информации о жизни богатых и успешных. Я примеряла на себя красивые платья и украшения. Я грациозно несла свое ухоженное тело на светских приемах. Путешествовала с гламурным чемоданчиком. Париж. Милан. Мадрид. Шикарные пляжи на Мальдивах.
Я читала откровения «голдиггерш», которые, наконец, нашли свое золото в виде папика. Но прыгать по чужим кроватям в поисках своего Эльдорадо я не хотела от слова совсем. Значит, только замуж. Где-то прочитала, что девушка, как сапер, ошибается один раз. Я думаю, речь идет о девственности. Хотя, опять же, судя по сведениям из интернета, ее и восстановить можно путем несложной операции. Хоть тридцать три раза.
Но, делая наблюдения за своими ровесницами и зная, кто чем дышит, я сделала вывод, что взгляд выдает половую распущенность более красноречиво, чем отсутствие девственной плевы.
И я уже четко знала, как распоряжусь ею. И соответственно план действий. Правда, в нем отсутствовали несколько первоначальных этапов, но главное – видеть дальнюю цель.
Итак. В своем плане я научилась одеваться красиво и дорого и нашла средства для этого. Освоилась в мире винировых улыбок и устриц. Побывала в Дубаи и на Мальдивах. И самое главное – стала есть полезную ботву не от того, что денег на мясо нет, а потому что сельдереевый фреш на завтрак – это обязательный атрибут утонченной особы. Из тех, кто потеет ванилью и пукает фиалками. И тогда я смогу всем рассказывать легенду, что я сирота, лишившаяся богатых родителей и наследства, и рассчитывать на то, что меня заметит какой-нибудь олигарх.
Глава 3
Однако от составления Мега плана до его воплощения, как из родного Крыжополя пешком в Австралию. На карте видно, как, а в реале – только на самолете. Но! Я уже приехала в Москву и приступила к поискам той самой ступеньки, которая ведет наверх. И начала со ступенек модельных агентств.
Черт побери! Тут я в полной мере ощутила себя настоящим гадким утенком на птичьем дворе
Единственное отличие – «А что это за урод к нам пожаловал?» выглядело несколько по-другому. Не в глаза, а за спиной, но громким шепотом. Не откровенно презрительными взглядами, а лишь ехидно поджатыми уголками губ. Се ля ви. Такова жизнь. Гадкого утенка будут презирать везде, и форма презрения зависит лишь от уровня «птичника».
И в агентствах мне дали от ворот поворот. Я зажата, есть пару лишних килограммов, двигаюсь, как оживший манекен и, самое обидное, – во мне нет изюминки. Можно подумать, что те сушеные воблы, которых мне довелось увидеть, и есть пресловутые изюминки. Не вижу прелести. Как и они во мне.
Пришлось поубавить оптимизм. Я, конечно, не верила в сказку, но попробовать была просто обязана. А теперь спустилась на землю. Правда, уверила себя, что это лишь для того, чтобы сильней оттолкнуться и допрыгнуть до мечты.
Пока я обивала пороги модельных агентств, прошла неделя. И даже за этот, самый дешевый хостел, который меня приютил, потребуется скоро снова платить. Получив последний мотивирующий пинок, я едва притащилась в свое временное жилище. К неописуемой радости, соседей не было.
Вот что значит размечталась. Я же нарисовала себе в мозгу идеальную картинку богатой жизни, с собственной ванной и спальней, и эта картинка прочно обосновалась в мозгу, словно я уже когда-то так жила.
Хотя, некоторые исследователи и утверждают, что мозгу все равно, видит он лишь изображение Тадж-Махала или стоит рядом с ним и любуется воочию. Якобы мозг импульсы одинаковые получает. И приводят пример с лимоном – даже одно упоминание об этом ядрено- кислом цитрусе вызывает прямо-таки бульдожье слюноотделение. Вот с этим не поспоришь. В остальное верится с трудом.
Сколько ни представляла я себя на шелковых простынях и роскошной кровати с балдахином, рассматривая картинки, старый продавленный диван в убитой однушке удовольствия не доставлял.
Злость на родителей, на одноклассников кипела во мне, будто в адском котле. За что мне такая жизнь досталась? Была бы глупая и ленивая, еще ладно. Но умница, почти красавица…и как там – спортсменка – комсомолка…
До дрожи мне хотелось зайти в приличный магазин, стащить с себя это рванье и надеть что-нибудь волшебно приятное и дорогое. И это обязательно будет! А пока… я снова вспомнила мою любимую фразу от Наполеона – не знаешь, что делать, делай шаг вперед. Я сделала уже не первый. А второй или даже третий. Теперь нужно посмотреть, что мне это дало.
Я свела дебет с кредитом. Получилось, что на дошираках и кофе «три в одном», купленном в «Ашане», я протяну недели две. А если не найду работу – то протяну ноги, потому что раздвигать их перед кем-то не собираюсь даже под угрозой голодной смерти.
И опять в мою умную голову лезут афоризмы. На сей раз пожаловал Шарль де Голль, собственной персоной. «Мы проиграли битву, но не войну».
Да, с наскока не повезло схватить удачу за хвост, значит, придется научиться ставить капканы и ловушки, расстилать силки и вкалывать, как каторжник на рудниках, чтобы насобирать хоть какую-то сумму на съемное жилье и частичный апгрейд.
Вспомнив все свои вчерашние мысли, я усмехнулась. Все получилось, как заказывали – просили каторжную работу – нате, получите. Хотя тут я уже привередничаю. Дома я уставала не меньше, да к тому же постоянно лицезрела своих деградирующих родителей.
Жгучая смесь жалости и отвращения всколыхнула осевшую было муть на душе. Мать любила отца до самозабвения, до потери разума. Как же, красавец, первый парень на деревне, вся рубаха в петухах, а она серенькая и невзрачная! Эдакая утиная пара – видный селезень с ярким оперением и неприметная уточка.
Она закрывала глаза на то, что папенька со всей широтой раздольной русской души любил компанию – как же – как же – он эпицентр любого праздника. Ее не смущало то, что на нем гроздьями висли воздыхательницы. Наоборот, мать еще больше цеплялась за него и даже за компанию начала с ним пить. Слепая любовь к мужу вытеснила напрочь материнскую. Вот я и росла, как никому не нужный сорняк, вынужденный пробиваться самостоятельно.
Никому не нужный… Эти слова рефреном звучали в голове и могли бы сломить меня, но я отчаянно противилась. Наверно, играл большую роль тот факт, что я все-таки продукт любви, дитя, зачатое и выношенное тогда еще счастливой женщиной.
И вот сегодня этот сказочный Иван проявил такое участие, что при одной мысли теплело на душе. Я чувствовала себя выброшенным на улицу щенком, которого приласкал прохожий. Не забрал к себе, не накормил, а просто пожалел. И мне ужасно хотелось, чтоб это повторилось.
Но я не имею права даже думать об Иване. Во-первых, он уже обтерся в столице, имеет зашкаливающую харизму и, значит, девушками может перебирать, как вздумается. А я не хочу быть окурком под ногами. Во-вторых, меня страшит участь матери. Вот такой же обаяшка, притягивающий магнитом внимание, потом может превратиться в копию папеньки. Ведь дочери часто подсознательно ищут в мужья того, кто похож на отца. Ну и в-третьих, я не хочу, чтоб мои дети появились в съемной однушке, не хочу считать копейки до зарплаты и постоянно быть на грани выживания. Вот!
Я давно разучилась плакать. Не верю, что слезы приносят облегчение. Мне кажется, они лишают последних сил и превращают в безвольную тряпочку. Но сейчас мне отчаянно хотелось плакать. От страха за будущее, от обиды за прошлое и невозможности изменить настоящее.
Удерживало то, что рядом мирно посапывали три соседки. Две туристки, весь вечер возбужденно тарахтевшие о том, где побывали и что увидели. И еще одна женщина в возрасте, которая, как и я, приехала «на заработки». Правда, понятие о «заработках» у нас было разное.
Опасаясь получить косоглазие, я подсмотрела, как она, смахивая слезинки, перелистывала на телефоне фотографии детей. Парочка подростков. Понятно, ей деньги нужны, чтоб поставить их на ноги. Очевидно, выпускной, поступление.
Что это такое, знаю не понаслышке. Я не пошла на свой выпускной и даже не фотографировалась для альбома – слишком накладно. Но в «ВК» видела все похвастушки одноклассников. Нарядные платья, красивые прически, шарики, улетающие ввысь, традиционное душещипательное «когда уйдем со школьного двора..» и много еще всяких мелочей, обычных для обычных девчонок и парней.
Я горько усмехнулась. Сегодня сказала Ивану, что я необычная девушка. Он небось подумал, что я из тех напыщенных гусынь, у кого хватает ума на полном серьезе ставить статус «Меня трудно найти, легко потерять и невозможно забыть…»
Нет, Ваня, моя необычность в том, что мне незнакомы радости и развлечения детей и подростков и в том, что я не мечтаю о романтических прогулках при луне. Я просто хочу выбраться из дерьма.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67289346&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
