– Ермолай Устинович! – подозвал Рогов немолодого мужчину в рабочем халате. – Вот тут мастеровой… Как зовут?
– Кошкин, Федор.
– Кошкин будет делать дорн. Обеспечь необходимым. Он скажет…
Спустя пять минут Федор работал за токарным станком. Привычно крутил маховички, наблюдая, как резец снимает с прутка стружку. Рогов с Ермолаем Устиновичем наблюдали за ним, отойдя в сторону. Другой офицер с Матвеевым ушли. Вот Федор остановил станок, достал заготовку из патрона и замерил штангенциркулем. Удовлетворенно кивнул и перешел к шарошечному станку.
– Что скажешь, Устинович? – спросил Рогов мастера.
– На токарном станке работать умеет, – ответил тот. – Размер на глаз ловит. Деталь замерил не в патроне, а когда достал. Не знаю, что с этим дорном выйдет, но мастеровой толковый. Нужно брать.
– Поглядим, – буркнул Рогов.
Федор завершил работу на шарошечном станке и подошел к ним.
– Нужно закалить, – сказал, протягивая дорн. – Только так, чтоб не повело. Припуск я оставил, но коли много…
– Сделаем! – сказал мастер и, забрав дорн, ушел.
В его отсутствие Рогов расспросил Федора, устроив небольшой экзамен. Мастеровой отвечал уверенно, и штабс-капитан решил, что мастер не ошибся. Выйдет что у них с дорном или нет, но в мастерскую Кошкина взять стоит. Вернулся Ермолаевич, неся в руках еще теплый дорн. Федор обтер его ветошью, закрепил в патроне токарного станка и, попросив правочный брусок, довел до нужного размера.
– Готово! – сказал, протянув дорн Рогову.
– Идем! – сказал тот, забирая инструмент.
Они втроем перешли в другой цех, где нашли Матвеева. Не успели подойти, как рядом появился низенький офицер.
– Ну-ка, ну-ка, – сказал, забирая дорн у Рогова. – Быстро сделали, – заметил, разглядывая инструмент. – Думаете, поможет?
– Испытайте, ваше благородие! – предложил Федор.
– Давай, Матвеев! – приказал офицер.
Токарь взял у него дорн, закрепил его в суппорте, затем – заготовку в патроне. Подскочивший Федор взял масленку и обильно полил из нее инструмент.
– Обязательно нужно, – объяснил. – Всякий раз.
Матвеев подвел инструмент к заготовке. Тонкий конец дорна скользнул в канал ствола, и мастеровой включил подачу. Легкий скрип – и дорн прошел отверстие. Матвеев отключил шпиндель и достал заготовку вместе с дорном. Вытащил инструмент и обтер ствол ветошью. Глянул внутрь, повернув в сторону окна. Проверил отверстие калибром.
– Тютелька в тютельку, – обронил удивленно.
– Дай! – попросил низенький офицер.
Разглядев ствол, протянул его Рогову. Следом посмотрел Ермолаевич и лишь потом – Федор.
– Идеально, – заключил низенький. – Канал просто блестит. Сделай еще десять стволов, – велел Матвееву. – Или пока не сломается.
Мастеровой приступил к работе. Офицер достал из кармана часы и следил за ним, время от времени бросая взгляд на циферблат. Наконец, Матвеев завершил работу.
– Как с размерами у последнего? – спросил низенький.
– Как и с первым, – ответил мастеровой.
– Продолжай! – велел офицер и посмотрел на Рогова. – Поздравляю, Михаил Игнатьевич! Решили проблему. Да еще как! Три минуты на ствол – это в десять раз скорее прежнего. Берете этого молодца? – он указал на Федора.
– Да, – кивнул штабс-капитан.
– Хорошо. Мне потребуется сотня дорнов. Далее поглядим.
По возвращении в мастерскую Рогов завел Федора в кабинет.
– Приходи завтра в семь утра, – объявил, предложив сесть. – Будешь делать дорны. Инспектору я скажу, что беру. Выпишет пропуск. Жалованье – девяносто рублей.
– Не пойдет, ваше благородие! – покачал головой Федор. – Маловато будет.
– Сколько хочешь? – удивился Рогов.
– Сто двадцать.
– Ничего себе! – возмутился штабс-капитан. – У нас столько мастера получают, так они сколько на заводе проработали! Ты же молодой.
– Но проблему с нарезами решил я, – возразил Федор. – Иль не так? Не договоримся – уеду в Сестрорецк. Там добрые оружейники нужны.
– Без ножа режешь, Кошкин! – вздохнул Рогов. – Не в моей воле столько дать. Лишь начальник завода может. Ну, а он откажет – наперед знаю.
– А давайте так, ваше благородие, – предложил Федор. – Соглашаюсь на девяносто. Только вы спустя пару месяцев похлопочете, чтоб добавили. Ежели докажу полезность, разумеется.
– Моего слова достаточно? – сощурился штабс-капитан.
– Вы же офицер, – кивнул Федор. – А они слово держат.
– Хитрован! – погрозил ему пальцем Рогов. – Ладно, по рукам. Жду тебя завтра…
– Ты чего спорил? – спросил Федор Друга, когда они вышли за проходную – Девяносто – это очень хорошо. Я рассчитывал на семьдесят.
– Да с моей квалификацией и сто двадцать мало, – буркнул Друг. – Я поболее этих инженеров знаю. Простейшую проблему не могли решить, о протяжках не слыхали. Ладно, поглядим. Разберемся с дорнами, конструированием займемся. Для начала – револьверов.
– Почему их?
– У нас наган на вооружении полвека стоял, три войны[42 - Первая мировая, Гражданская и Великая Отечественная.] прошел. С ним вохра[43 - Вохра – жаргонное название военизированной охраны. И, таки да, автор лично видел наганы у ее бойцов в 80-е.] и в восьмидесятые ходила. Хотя револьвер – так себе. Да, надежный, легкий, и в руке удобно лежит. Зато спуск тугой, а перезарядить – горе и беда. Плохо в России с короткостволом. Школы нет, если что и сделают, то без слез не взглянешь. Пулеметы с автоматами лучшие в мире, а вот с пистолетами проблема. За границей они сейчас в тренде. Но возьмем тот же люгер, браунинг или кольт. Нет у них преимуществ перед револьверами. Магазин – семь-восемь патронов, у нагана – семь. Но зато он постоянно готов к бою – не нужно загонять патрон в ствол. Не забудешь снять с предохранителя, потому что его нет. Если вдруг осечка, нажимаешь на спуск повторно – и готово. В пистолете нужно выбросить бракованный патрон…
Слыша это, Федор улыбался. К ворчанию Друга он привык. Ну, так что взять со старика? Зато помощь от него – ого-го-го какая! Федор и мечтать не мог, что не пройдет и месяца, как заживет барином. Отдельная квартира с прислугой, отменное жалованье… Повезло, что тогда у реки догадался надеть на палец перстень.
– Спасибо, Друг! – сказал мысленно. – Рад, что ты у меня есть.
– Да всегда пожалуйста! – откликнулось в голове. – В трактир зайдем? Есть хочется.
– Непременно, – пообещал Федор. – Можно и чарочку пропустить. Как-никак место получили.
– Да какое это место! – хмыкнул Друг. – А насчет чарочки согласен. Можно даже две. А вот более – ни-ни. Завтра рано вставать.
– D'accord (согласен)! – кивнул Федор.
* * *
– Здравствуйте, ваше сиятельство!
Юсупов кивнул и оценивающе посмотрел на гостя. Среднего роста, крепкого сложения, на вид лет тридцати с хвостиком. Лицо обычное, невыразительное – на такого глянешь и забудешь. Небольшой, тонкий шрам на щеке – явно от клинка. Пуля оставляет более страшные следы. Одет скромно, но со вкусом – костюм-тройка, белая сорочка со стоячим воротником, которую почти полностью прикрывает широкий галстук. На ногах черные ботинки, но не лаковые, а обычные, хотя начищены до блеска. Поперек жилета – цепочка часов. На вид – почетный гражданин[44 - Почетные граждане – сословие в Российской империи, представлявшее собой прослойку между дворянами и низшими классами. Формировалась по-разному, но дети личных дворян получали его автоматически вкупе с рядом льгот – например, могли поступать на военную и гражданскую службу наравне с потомственными дворянами.] среднего достатка, коих в Москве тысячи.
– Проходите, – сказал князь, указав на кресло.
Гость не заставил себя упрашивать и присел.
– Мне рекомендовали вас как специалиста в деликатных делах, – начал князь. – Лучшего из лучших. Это так?
– Да, – не стал скромничать гость.
– Понимаете, зачем вас пригласили?
– Полагаю, что в связи с постигшим вас горем.
Князь кивнул – ответ ему понравился. Гость не стал расшаркиваться в фальшивых соболезнованиях. Значит, человек дела.
– Правильно полагаете. Результаты расследования вам известны?
– Точно так, ваше сиятельство, – подтвердил гость.
– Полиция пришла к выводу, что мой сын и юный Горчаков убили друг друга взаимно. Только я этому не верю! – князь в сердцах хватил кулаком по столу. – Кинетиком Горчаков был весьма слабым – это раз. Невозможно бросить камень с Ледяным копьем в груди – это два. Феликса убил кто-то другой. Убедить в том государя мне не удалось. Сын признан виновным в нападении, мне предстоит выплатить виру Горчакову[45 - Вира здесь – плата родственникам убитого. Применялась в средневековой Руси в виде наказания, сохранилась в альтернативном мире. Существует и поныне в ряде стран – например, арабских.]. Черт бы с ней, но я потерял наследника. Единственного и любимого сына…
Князь смолк, и на некоторое время в кабинете установилась тишина.
– У меня нет возможности действовать официально, – наконец продолжил Юсупов. – Потому пригласил вас. Я хочу, чтобы убийцу моего сына нашли. Возьметесь?
– Да, – ответил гость.
– Справитесь?
– Вам не зря меня рекомендовали.
– Что вам нужно?
– Время и деньги.
– Во времени не ограничиваю – пусть даже год. Главное – найдите! Ежемесячно присылайте мне отчет о проделанной работе. Деньги – вот! – князь достал из ящика стола пачку купюр и бросил перед собой. – Здесь пять тысяч рублей. Это на расходы и аванс. Справитесь с заданием – получите столько же.
Гость встал, подошел к столу, взял пачку и сунул ее в карман.
– Что делать, когда найду виновного? – спросил.
– Не вздумайте убить! – нахмурился князь. – Вернее, попытаться. С Осененным вы не справитесь.
– Это мог быть простец, – сказал гость.
– Простецу невозможно убить Осененного, – покачал головой Юсупов.
– Если тот ожидает нападения, – возразил гость. – Но удар могли нанести внезапно.
– Вы неплохо разбираетесь в наших делах, – удивился князь.
– Вы не первый Осененный из моих заказчиков, – сказал гость.
– Может быть, и простец, – согласился князь. – Хотя в это я не верю. Тот забрал бы деньги – их же много было. Но пропал лишь перстень Горчакова.
– Так его нашли! – удивился гость. – Я читал в газетах.
– Чепуха! – покачал головой Юсупов. – Это не Ловец душ. Горчаков его признал – ну, так хотел досадить мне. И корыстный интерес имелся. У него большая семья, но род небогатый. За полученную виру он устроит будущее детей. Перстень мне показывали – на нем нет следов духа. Я умею это чувствовать. Феликс тоже умел, потому и хотел купить. Зачем простецу Ловец душ?
– Я могу спросить? – поинтересовался гость.
– Говорите! – разрешил князь.
– Для чего Феликс хотел купить перстень? Просто для коллекции?
– Это долгий разговор, господин…
– Хоффман, – подсказал гость.
– Вы присядьте, – предложил князь.
Гость вернулся к креслу.
– Это старая легенда, – начал Юсупов. – И она гласит, что к нам периодически залетают неприкаянные души из других миров. Как и почему это происходит, неизвестно – на все воля Творца, но еще в древних летописях есть тому свидетельства. Упоминаются люди, которым удалось эти души приручить и уговорить жить вместе. А теперь представьте, господин Хоффман, что внутри вас два сознания – ваше собственное и еще одно. Вы спите, а оно бодрствует, вы заняты, а оно бдит. Никакой враг не сможет подкрасться незаметно. Это лишь одно из преимуществ. Летописцы пишут, что подселенные души часто наделяли хозяев не известными никому знаниями, что позволяло тем делать великие открытия, повергать соперников или другим путем добиваться могущества. Есть исследования, которые утверждают, что некоторые из великих людей стали таковыми вследствие подселения.
– Не читал, – покрутил головой Хоффман.
– Вы и не могли, – хмыкнул Юсупов. – Этих книг не продают, нет их и в библиотеках. Доступны только Осененным, да и то не всем. Я решил вам рассказать, потому что это может навести на след убийцы. Если кто-то, где-то неожиданно станет выделяться среди прочих – повод присмотреться.
– Как происходит подселение души? – спросил Хоффман.
– Пишут, что она сама выбирает хозяина. Или признает, или нет. Горчакова не признала. Вот подлец! – выругался князь. – Он ведь мог разрешить Феликсу надеть перстень. Не признала бы душа сына – так и спора не случилось бы. А коли выбрала бы – заплатили. Я скупиться бы не стал. Только что теперь…
Князь угрюмо замолчал.
– Я могу спросить? – нарушил тишину Хоффман.
– Да, – кивнул Юсупов.
