– Зачем? Тебе не кажется, что это неуместно?
– Что именно?
– Строить из себя друга моей семьи, приходить на помощь, когда в принципе в ней не нуждаются. Предлагать знакомство, после… ну ты знаешь. – отвожу глаза и скрещиваю руки на груди, встав к Морозову вполоборота.
Кирилл пожимает плечом, закидывая на него черный матовый мешок с моей старой одеждой, и кривит губы.
– Это просто вежливость. Мы оба повзрослели, и я думаю, поняли свои ошибки. Моя сестра дружит с твоей. Я работаю вместе с твоим отцом. И так уж получилось, что вхож в твою семью.
– Поэтому я просто вежливо откажусь. Я здесь ненадолго.
– Ладно. До встречи.
– Пока. – Захлопываю за ним дверь и поворачиваю замок несколько раз.
Шаги Морозова отдаются эхом по подъезду, когда он спускается, а я прислоняюсь к двери и обнимаю себя руками.
Телефон в кармане толстовки не подает никаких признаков жизни. Мне вдруг нестерпимо хочется телепортироваться в Германию в нашу с Филом квартиру. Залезть под одеяло и спрятаться от всего, что происходит вокруг.
В принципе, этим я и занималась последние полгода.
6 Глава
2 года и 5 месяцев назад.
Критически осматриваю себя в зеркало. Может, волосы завязать в хвост?
А эта юбка не слишком… юбка?
О чем я думаю?
Прячу лицо в ладони и качаю головой.
Мы же друзья с Филом…
Какой по счету это будет наш совместный поход в кино за прошедший год?
Почему именно сегодня я нервничаю, как будто собираюсь на свидание?
Может, виной тому то, что произошло накануне?
Лучше не думать об этом!
Иначе я опять переоденусь.
Оглядываю свою маленькую спальню. На кровати свалено в кучу всё скромное содержимое моего шкафа. И я всё ещё не уверена, что выбрала подходящий наряд.
Мы с Филиппом Ламсом подружились ещё в самолете.
Заткнуть его оказалось невозможно, и я с этим смирилась.
Мы вместе разделили мармеладных мишек, а потом и всю самолетную еду. Поровну.
С ним оказалось невероятно легко.
Он рассказывал какие-то невероятные шутки, после которых у меня сводило челюсть и начинал болеть пресс. Я даже не заметила, как объявили посадку. Пришло время расставаться, и я опять загрустила. Не помню, когда мне последний раз вот так, с л?ту, начинал нравиться человек. Хотя вру… Морозов мне понравился буквально с первого взгляда.
Что удивительно, во время общения с Филом я совсем не думала о Кирилле. Романтический подтекст в наши отношения я тоже не вкладывала. Романтика осталась дома, в России. Я была собой и не стремилась понравиться своему новому знакомому. Мне было весело провести рядом с ним бок о бок пару часов, но на большее я не рассчитывала.
Когда мы спускались по трапу, он попросил мой номер.
У меня не было местной сим-карты, поэтому мы обменялись адресами электронной почты. Я не ждала от него сообщения, но он написал.
Мы переписывались около месяца, а потом Фил позвал меня увидеться, и я согласилась. Я так одичала здесь поначалу без друзей, что была очень рада провести с кем-то время вживую.
Так мы постепенно стали видеться всё чаще. Переписки стали более личными. Фил любил записывать голосовые сообщения и петь мне жуткие песни на немецком. Мне кажется, я никогда не привыкну к этому языку. И вот, спустя почти год, мы друзья.
Мы идем в кино на какой-то авторский артхаусный фильм с английскими субтитрами в компании знакомых ребят. И я бы совершенно не волновалась, но вчера… Нет, не буду об этом думать.
Телефон мигает новым сообщением в тот момент, когда я решаю все-таки переодеться в удобные джинсы и расстегиваю молнию на юбке.
– Я внизу, – говорит Фил и отключается.
Это самое короткое голосовое от него за всё время.
Так, Даша, вдох-выдох. Это же Фил! Твой Фил. Ничего особенного не произошло и не произойдет.
Ладони предательски потеют, пальцы не слушаются, когда я дергаю молнию обратно вверх.
– Привет. А где все? – спрашиваю, садясь на переднее сиденье.
Фил барабанит пальцами по рулю и не сразу поворачивается ко мне.
На нём белая футболка и черные джинсы с дырками на коленях. На ногах белые кроссовки. Он выглядит как обычно и в то же время нет.
Смотрит на меня без своей привычной улыбки и чертят в глазах. Волоски на руках встают дыбом.
Я нервно расправляю складки на юбке и изучаю блеск вечерних фонарей через открытое окно машины.
– Решили встретиться на месте. Пристегнись, – кивает мне Филипп и машина трогается с места.
Блин.
Мы всё испортили.
Я не чувствую больше той легкости, которая была между нами всё это время.
Это моя вина? Не нужно было… или нужно, но раньше?
Господи, почему так сложно?
Он мне нравится.
Мы стоим на светофоре, ждём когда загорится наш зелёный на сложном перекрестке. Всё внимание Фила отдано дороге. Я украдкой наблюдаю за ним, чуть повернув голову. Надеюсь, не сильно пялюсь, волосы волнами падают на лицо, скрывая мой пытливый взгляд.
Он мне нравится.
Я не думала, что такое снова возможно. Но это случилось. Рядом с ним так хорошо. Комфортно. Я вообще ни о чём не думаю! Просто отдыхаю и расслабляюсь. Могу быть самой собой. Могу громко смеяться или рыдать во весь голос, а я люблю рыдать, особенно над грустными фильмами о любви. Я не боюсь показаться ему глупой, ранимой, смешной или неопытной.
Мы часто ходим в кино вместе. Вдвоём. Сегодня он пригласил меня и ещё человек пять, я видела их переписку в общем дружеском чате. Всё внутри меня было против. Вопило о том, что это несправедливо! Нам нужно поговорить и побыть вдвоём. Просто потому, что он мне нравится, и вчера он явно собирался меня поцеловать.
А я струсила и отвернулась!
Какая же я дура!
Я повторяла это про себя всю ночь. И весь сегодняшний день. И повторяю сейчас.
Бояться не нужно.
Филипп вздыхает и опирается локтем на дверь. Потирает двумя пальцами губы, продолжая игнорировать мои душевные переживания.
Остановка на этом светофоре такая долгая.
Каждый раз, когда мы стоим на здесь, можем прослушать одну и ту же песню дважды.
Поэтому я решаюсь действовать.
Отстегиваю ремень и тянусь к нему.
Беру его красивое лицо в ладони и разворачиваю к себе, нежно поглаживаю смуглую кожу.
Фил растерянно смотрит на меня, а я медленно приближаюсь к нему. В считаных миллиметрах от его губ замираю. Теряю всякую решительность. Он мне нравится. Очень нравится.
–Даша? – Его глаза шарят по моему лицу и спускаются к губам.
Мне не должно быть страшно. Второй раз больно не будет.
– Фил…
Это как прыгнуть в ущелье с привязанной к ногам веревкой. Кажется, никогда не решишься и успеваешь десятки раз передумать, а потом тебя толкают в спину, и ты летишь вниз.
***
Просыпаюсь, как обычно, рано и, откидывая одеяло, резко сажусь.
Голова немного кружится, и я пытаюсь сфокусировать плывущий в первые секунды после пробуждения взгляд.
Сегодня опять солнечно и, судя по ощущениям, тепло.
Погода как издевается над моими душевными муками и страданиями.
У меня в душе постоянно идёт дождь и завывает ветер.
Проверяю телефон и социальные сети. Ещё недавно я не могла зайти в фейсбук, но сейчас спокойно делаю это. Бездумно листаю ленту друзей, пока случайно не натыкаюсь на старую фотографию Фила. Он вместе со своей старшей сестрой Лилит и её мужем жарит мясо на заднем дворе его мамы. Она выложила это фото ещё в прошлом году, а лента решила показать мне его сегодня. Я помню этот день так хорошо, так ясно. Как и сотни других.
Прикрываю глаза и падаю обратно в постель. Когда-нибудь ноющая пустота внутри заполнится чем-то другим, новым. И перестанет быть постоянно больно и горько.
Часть меня тянется обратно в Германию, а другая, разумная моя часть, считает, что поводов менять билет на более раннее число, у меня нет.
Возможно, Люда на днях и перегнула палку, ворвавшись с девочками и Морозовым в квартиру, но она хотела как лучше. Откуда ей знать, что творится у меня в голове? Рассказывать и распространяться об этом мне никому не хочется. Даже Машке. Почему-то я уверена: она не поймет меня.
– Какое мороженое хочешь? Фисташковое или шоколадное?
– В смысле, ванильное? Тут такого нет.
– Я скоро буду, поищи нам какой-нибудь фильм на Нетфликс.
Рандомно выбранные сообщения от Фила переносят меня в первый совместный месяц нашего проживания. Чищу под его болтовню зубы и натягиваю штаны для йоги.
Я не разрешаю себе подолгу лежать в кровати. Очень хочется, но нет.
Мне нужно движение, чтобы не сойти с ума.
Свежее майское утро бьет в лицо теплыми лучами солнца.
Расстилаю коврик для занятий на заднем дворе и радуюсь высоким заборам, разделяющим плотно застроенный коттеджами частный сектор.
Физические упражнения меня расслабляют и очищают голову. Растягиваюсь под приятную музыку и чередую циклы осан.
Когда возвращаюсь в дом, там стоит привычная суета.
– Как можно так рано вставать по собственной воле? – ворчит Люда, с опаской поглядывая на меня через плечо.
Она варит детям кашу, не переставая помешивать её ложкой в кастрюле.
Жадно пью прохладную воду, оставляя её риторический вопрос без ответа. В нашем общении последние несколько дней чувствуется напряжение. Я даже подумываю остаться на ночь в старой квартире. Кровать там вполне сносная.
Встреча с риелтором назначена сегодня после обеда.
– Даш, не смогу отвезти тебя в город сегодня, проблемы с одним заказчиком, выезжает на объект, – на ходу говорит папа, в одной его руке бутерброд, в другой – папка с какими-то документами.
В глазах дикий блеск, и мыслями он явно уже очень далеко, точно не в доме, полном детей.
– Ладно.
