– С того, что мое предчувствие никогда меня не обманывало.
– Эй, девчонки, вы слышали? – шепнула Олеся, проходя мимо кухонной зоны. – Филиал в Екатеринбурге закрывают!
– …Что? Откуда такая информация?
– У Иры Томиной там старшая сестра работает в бухгалтерии.
– Но там ведь просто сократили штат сотрудников!
– Оказалось, что нет, – пожала плечами Олеся. – Со всеми сотрудниками рассчитываются и прощаются. Тут слушок ходит, что сокращения и у нас будут продолжаться. Кстати, Оля сообщила, что собрание начнется через пятнадцать минут на первом этаже. Так что приводите себя в порядок и гоу-гоу знакомиться с новым начальством!
– Вот же гадство, – выдавила я без единой эмоции. – А у меня были планы на Екатеринбург.
– Не знаю, о чем ты, но у меня кажется перестали гореть мозоли. – Юля повернулась ко мне, и её светлые бровки приняли причудливую волнообразную форму. – Я ведь не могу остаться без работы. У меня ипотека, четырехлетний ребенок, няня и старенькая бабушка! Я взяла кредит, чтобы полностью заменить ей крышу в доме… У меня заканчивается воздух в легких! Я сейчас задохнусь… О, боже! О, боже!
– Спокойной, Юля! – взяла я её за плечи. – Слышишь? Всё в порядке, никто тебя не уволит! Сокращения длятся уже несколько недель и, если бы тебя оно затронуло, то ты бы узнала об этом намного раньше.
– Кристина Валерьевна узнала об этом вчера. Значит я узнаю сегодня!
– Дыши глубже. Постарайся взять себя в руки! Не накручивай пустые тревоги на свои извилины, как спагетти на вилку. Мы ещё ничего не знаем.
Я взяла её за руки и легонько встряхнула. По правде говоря, мне тоже было неспокойно. Я совсем не нуждалась в переменах. Если для Юли возможное увольнение становилось причиной внушительных проблем с финансами, то в моем случае оно превращалось в непостижимую проблему личного характера со всеми вытекающими…
Но лучше об этом не думать. Ведь проблемы всегда нужно решать по мере их поступления.
2
Всё, что мы знали о новом боссе, так это его пугающее имя. И в свете последних событий оно окрасилось в ещё более устрашающие цвета. В переполненном сотрудниками лифте не умолкали разговоры о сокращении штата. Я чувствовала тревогу Юли собственной кожей. Она пришла в эту компанию, когда я была ещё на побегушках у всех в нашем отделе. Я приносила и уносила бумаги, готовила кофе, заменяла администратора на этаже, меняла картриджи в принтерах и изредка принимала участие в каком-нибудь скромном проекте. А потом случилось чудо: грипп скосил половину сотрудников. Как бы ужасно это не звучало, но для меня столь неприятное для многих обстоятельство стало счастливым билетом, и я смогла проявить свои творческие и организаторские способности, которые, наконец, удалось оценить Кристине Валерьевне. Благодаря моим «не нарочным» рекомендациям, она разглядела бойкий потенциал Юли, которая впоследствии с успехом курировала многие проекты. Мы втроем и впрямь были отличной командой. А теперь нас осталось двое. И то не факт.
На первом этаже было многолюдно. Оставшиеся на своих рабочих местах сотрудники целой компании заполонили всё пространство. Одни стояли на широкой лестнице, соединяющей два этажа, другие у сверкающей стойки администратора, кому-то посчастливилось занять места на диванчиках в зоне ожидания. Мы с Юлей отошли в сторонку, поближе к стеклянным круглым дверям.
– Если всем скажут валить отсюда, нам с тобой не придется ждать в очереди, – пыталась пошутить она. – Ног не чувствую в этих проклятых туфлях!
– Слышали, что в Екатеринбурге закрыли филиал? – шептались архитекторы недалеко от нас. – Говорят, компания на грани банкротства! Поэтому Василевский её и продал по-быстренькому.
– Если так, то нужно быть полным идиотом, чтобы купить её! Кому нужен убыточный бизнес?
– Тому, у кого есть много денег и кто отлично знает, как сделать из него предприятие с высоким уровнем дохода. А этот Грозный свое дело точно знает. Его нанимали в качестве кризис-менеджера, который вытягивал большие компании из самого днища. Но методы у него жесткие и радикальные.
– Откуда у него эта информация? – шепнула мне Юля. – Я весь Интернет перерыла, но нашла лишь пару размазанных фотографий!
– Очевидно, что он неплохо заработал такими методами, – усмехнулся его собеседник. – Раз теперь поднимает с днища уже собственную компанию.
– Ты можешь поверить, что мы на грани банкротства? – недоверчиво спросила меня Юля.
– Это бред. Во всяком случае, Кристина Валерьевна всегда была в курсе всех событий. Если бы что-то и было, мы бы это почувствовали.
Ожидание длилось вечно. Оно усиливало всеобщую тревогу, перешептывания с каждой минутой становились всё громче. У всех на устах был закрытый филиал, жесткая рука нового босса, перемены, с которыми не все смогут справиться. Когда до нас дошла очередная сплетня об увольнении коммерческого директора, которого лично я никогда в жизни не видела, Юля крепко ухватилась за мою руку, будто из последних сил держалась на ногах.
– Что с тобой? Тебе плохо?
– Такое чувство, что мои ноги в луже крови, – ответила она побелевшими губами.
– Немедленно снимай их!
– Здесь холодный пол! Стоит моим ногам хоть чуть-чуть замерзнуть, яичники тут же дают о себе знать. Николь, умоляю, принеси мои кроссовки. Они под столом. Прошу тебя!
Я не люблю опаздывать даже туда, где совершенно не хочу находиться. Оглядев уставшую от бесконечного ожидания толпу, я поспешила к лифту. Мои туфли хоть и были удобными, всё же ноги в них уставали. Одно дело сидеть или хотя бы немного пройтись в них и совсем другое тупо стоять на одном месте в течение долгого времени.
Наш пятый этаж впервые был таким тихим и безлюдным. Я взяла бледно-розовые кроссовки Юли и поспешила обратно к лифту, но он уже уехал. За закрытой дверью лестничного пролета послышались быстрые шаги и мужские разговоры. Вероятно кто-то этажами выше опаздывал на всеобщее собрание так же, как и начальство. Постучав несколько раз по круглой мигающей кнопке и понимая, что от количество нажатий скорость прибытия лифта не изменится, я снова взглянула на дверь лестничного пролета. Может быстрее было бы спуститься пешком? Но вдруг лифт издал плавный звонок, оповещающий о прибытии. Стальные дверцы разъехались. Глянув на высокого мужчину, который стоял в дальнем левом углу, я резво зашла в кабину. Он не обратил на меня внимания, продолжая сосредоточенно разглядывать что-то в своем телефоне. Дверцы снова закрылись, но кабина лифта, тронувшаяся с места, внезапно дернулась и… остановилась.
– В чем дело? – спросила я, глянув на горящие зеленым кнопки семи этажей. – Мы застряли?
– Только этого мне не хватало, – сказал мужчина очень низким голосом. Он встал рядом и нажал на кнопку с колокольчиком, а потом требовательно спросил: – Ау? Диспетчер? Вы на своем месте?
– Слушаю? – раздался вялый женский голос. – Что у вас случилось?
– А вы сами как думаете, что могло случиться?
– Говорите уже, что случилось? – будто бы раздражалась женщина.
Вообще-то, это было даже смешно. Но мужчина раздраженно усмехнулся и подошел ближе к микрофону. Я отступила назад, пожалев, что оставила свой сотовый в сумке. Юля там наверное места себе не находила от переживаний за свою работу и непонимания, куда я запропастилась.
– Лифт застрял, – ответил мужчина медленно и доходчиво. – Срочно вызовите техника.
– Нажмите цифру один и кнопку с зеленым квадратом одновременно.
Издав вздох раздражения, мужчина выполнил команду.
– И что должно было произойти?
– Лифт тронулся?
– А вы что, не видите? Перед вами монитор с информацией о состоянии единственного в здании лифта. Тронулся он или нет?
– Не грубите мне! Повторите мою команду ещё раз: нажмите одновременно кнопку с цифрой один и зеленый квадрат!
– Ничего не меняется! – злился мужчина. – Вызовите техника и пусть откроет двери! Я опаздываю!
– Техника уже вызвала, – брякнула женщина. – И не грубите мне! Умник нашелся!
Издав очередной глубокий вздох раздражения, мужчина медленно обернулся, будто намеревался сказануть что-то очень грубое, но вдруг вспомнил, что находился в лифте не один. Наши взгляды встретились, а двумя секундами позже так же безмолвно разошлись в сторону.
Я посмотрела на часы. Собрание наверняка уже началось. Юля с трудом стояла на ногах, а боль сделалась настолько невыносимой, что ей стало всё равно: заболеет она или нет. Если она сбросила туфли, у нее точно замерзли ноги. И она точно проклинает меня за неспешность.
– На собрание? – вдруг спросил мужчина.
– Да, – развела я руки в стороны.
Он понимающе кивнул и бросил нетерпеливый взгляд на панель с кнопками, которые продолжали все светиться.
– А зачем кроссовки?
– Моя подруга надела неудобные туфли и теперь не может и шагу сделать.
– Зачем она их тогда надевала? – спросил мужчина. – Если они неудобные.
Наверное он из юридического отдела. Взгляд серьезный, анализирующий. Впрочем, юристы всегда носили строгие костюмы, а на этом простой серый пуловер и черные джинсы. Правда часы на запястье с черным кожаным ремешком были дорогими.
– Потому что она всегда надевает туфли на собрания. Они вроде как парадные.
– Парадные туфли, – задумался мужчина и снова нажал на кнопку связи с диспетчером. – Где техник?
– Вы ещё там? – будто бы издевалась тетка.
– Скажите, пожалуйста, – вмешалась я, – через сколько к нам придет помощь? Здесь становится душно.
– Ох, милая, он должен быть с минуты на минуту! – тут же отреагировала она. Я не смогла сдержать улыбку, почуяв беспокойство в её голосе. – Дыши глубже, хорошо? С минуты на минуту выберешься оттуда!
– Я буду стараться. Спасибо. – Продолжая улыбаться, я подняла глаза на мужчину, который смотрел на меня с нескрываемым любопытством, облаченным в прохладу. – Выберемся отсюда с минуты на минуту, – повторила я слова диспетчера.
– В свободное время посещаешь театральный кружок?
– Я просто хочу, как можно скорее выйти отсюда, принести эти кроссовки подруге и послушать выступление незнакомого мне человека, чтобы потом, надеюсь, снова вернуться на свое рабочее место.
– «Надеешься»? Боишься, что тебя уволят?
– Нет, не боюсь, – честно ответила я. – Но мне бы этого не хотелось.
– Я бы тоже не хотел попасть под горячую руку нового босса. Но, к сожалению, никто от этого не застрахован.
Я подумала о Юле. О её четырехлетнем сыне, о платежах по ипотеке, о зарплате няни, о крыше в доме её бабушки, которую она починила благодаря кредиту. Я поставила кроссовки на пол и, сложив руки на груди, тихонько спросила:
– Нельзя ведь уволить женщину с маленьким ребенком? Если она ещё и мать-одиночка?
– Почему же, – не задумываясь ответил мужчина. – Всё можно.
– Но ведь она одинокая мамочка, которая сама воспитывает ребенка.
– И что дальше? – смотрел он на меня. – Ей положены льготы и особые выплаты. Но, если организация, в которой она работает, сокращает штат, то единственное, что её способно удержать на месте, так это высокий уровень компетентности и профессионализма. Иначе говоря, от дилетантов избавляются и тут уже совершенно неважно, сколько у кого детей, разводов, нянек и в какой кривой лачуге сотрудник живет.
Теперь мне стало не по себе. Я постаралась посчитать, сколько раз за последний год Юля брала больничный из-за сына. Что, если уже этих пропусков покажется новому руководству слишком много?
– Из какого ты отдела?
Мой взгляд распахнулся.
– Маркетинг. Пятый этаж.
– Ты сказала, что не боишься увольнения, а у самой тревога на лице застыла.
– Я переживаю за подругу, – увела я взгляд в сторону.
– На которой сейчас парадные туфли? – кивнул он на кроссовки. Я промолчала. – Зачем волноваться о том, что от тебя не зависит?
– Просто не хочу, чтобы она потеряла работу.
– А с чего ты взяла, что это может случиться?
Я вздохнула, подумав о Кристине Валерьевне. Мужчина поднял одну бровь, будто нуждался в объяснениях.
– Руководителя моего отдела уволили. А она очень хорошо знала свое дело.
– Тебя это удивило?
– Скорее шокировало. Потому что она настоящий профессионал, и я могла у нее ещё многому научиться.
– И всё же почему ты думаешь, что твоя подруга может потерять работу?
– Если уж уволили Кристину Валерьевну, то простой аналитик и подавно может попасть в эту мясорубку.
– У всякого увольнения есть причины.
– В случае с Кристиной Валерьевной, сомневаюсь. По-моему у нового босса есть на руках огромный список сотрудников и он медленно ведет своим пальцем сверху вниз, делая остановки, чтобы почесать свою задницу. Глядя на то, сколько людей уже уволили, он чешет её довольно-таки часто.
Раздался громкий стук в стальные дверцы. Техник, который находился по ту сторону, обещал открыть их через пару минут.
– Наконец-то, – вздохнула я, с нетерпением ожидая освобождения. Мой взгляд метнулся в сторону незнакомца, который снова опустил глаза на свой сотовый. Его широкие темные брови сурово сходились к центру и медленно, почти незаметно расслаблялись. – Наверное, собрание уже началось.
Мужчина взглянул на меня.
– Надеюсь, что нет.
– Не люблю опаздывать, – пробормотала я, глянув на часы.
– Это хорошо.
– Будет хорошо, если новый босс тоже где-нибудь застрянет, – ляпнула я с ухмылкой.
– Или вообще не появится?
– Опоздает, – уточнила я. – Впрочем, он и без того заставил всех сотрудников ждать себя. Зачем говорить всем спускаться, если знаешь, что сам не сможешь быть вовремя?
– Возможно, что некоторые обстоятельства стали причиной его опоздания. Те, что от него не зависят.
