Елена Фокс "Шестое чувство. Эмпат"

Она резко схватила меня за руку, притягивая ближе к своему лицу.

– Давай, – выдохнула она. – Сделай это. Прочитай мои эмоции и тогда сам все поймешь. Ты ведь можешь, да? Этому тебя научили?

Мгновение я вглядывался в ее глаза, наполненные ненавистью ко мне. Я сделал то, о чем она просила. Снял барьер, открывая сознание. Мне хватило маленькой щелочки, чтобы прочесть ее. Эмоции, негативные, пронизанные отчаянием и безнадежностью, захватили весь мой разум. Она не просто ненавидела меня, она меня презирала. Каждой клеткой своего тела. И еще боялась. Страх был в каждом ее вздохе. Я пытался отыскать в этом бешеном потоке эмоций хоть что-то хорошее, но его не было. Нечего было искать. Моя мать практически утратила свою человечность, полностью отдавшись пороку.

Она не испытывала ни боли, ни радости. Лишь равнодушие и ненависть ко всему миру. Наркотики, алкоголь, беспорядочный секс, вот чем была заполнена ее жизнь. И там не было места для меня уже очень давно.

– Когда? – спросил я, чувствуя как щиплет глаза.

– Когда, что? – усмехнулась мама. – Когда я забыла о тебе? – она оттолкнула мою руку, падая обратно на подушку. – Если подумать, ты всегда был обузой. Твой никчемный папашка уговорил меня не делать аборт. Зря я его послушалась. Он сел в тюрьму, повесив на меня не только долги, но еще и заботу о тебе. К счастью, ты оказался тем самым чудовищем, о которых так пекутся эти выродки из МКЭТ. Один звонок и тебя забрали. Мне заплатили неплохую компенсацию. Хватило, чтобы погасить долги, даже кое-что еще осталось.

– А как же письма? – спросил я, не теряя надежды. – Ты же писала мне письма. Ты говорила, что скучаешь!

– Не, парень, тебя надули. Я и знать не знала, где ты находишься. Да меня не так уж сильно это волновало. Кто бы не присылал эти чертовы письма, то была точно не я.

– Это не важно. Я вытащу тебя отсюда. Давай…

– Заткнись! – она вновь перешла на крик. – Закрой свой поганый рот! Ты просто чудовище! Монстр, который вообще не должен был появляться на свет! Слышишь меня? Убирайся! Пошел вон из моего дома!

Я вскочил на ноги, делая несколько шагов назад. Она все продолжала визжать, проклиная меня. А я никак не мог поверить, что это и есть моя мать. В конце концов, я просто развернулся и вышел из комнаты. С каждым шагом я двигался все быстрее, пока не сорвался на бег. Выйдя из дома, я спустился по ступенькам и ринулся прочь от когда-то родного дома. И только когда легкие начали гореть от бега, я остановился.

Меня вырвало. Стоило только вспомнить то, что я видел, как желудок вновь выворачивало на изнанку. По щекам текли слезы, из груди рвался крик. Сердце разрывалось на куски от невыносимой боли.

Если бы я только мог, я бы действительно не стал появляться на этот свет.

– Вставай, Тед, – раздался ужасно знакомый голос надо мной.

– Мистер Роджерс? Что Вы тут делаете? – севшим голосом спросил я. – Следили за мной?

– Конечно, – он даже спорить не стал. – А ты думал мы отпустим эмпата уровня B без присмотра? Если бы ты не смог держать эмоции под контролем, что угодно могло произойти. Тебе ли не знать этого? Или годы в школе прошли впустую?

Роджерс был прав. Я и сам прекрасно это понимал. Поэтому я убежал. Я едва смог сдержать себя. Еще чуть-чуть и точно бы потерял контроль. Тогда… Нет, даже думать об этом не хотелось.

– Так что, так и будешь валяться на земле?

– Нет, – я вытер лицо рукавом, поднимаясь с колен.

– Вот и хорошо.

– Что дальше? Заберете меня обратно в школу? – я не планировал туда возвращаться. Но теперь, когда я увидел во что превратилась моя мать, мне больше некуда было пойти.

– Ты вроде окончил школу, – усмехнулся Роджерс. – Или я ошибаюсь?

– Тогда что?

– Знаешь, Дэвис, мне казалось ты умный парень. Разве вам не сказали на выпускном определиться с выбором академии?

– Я не…

– Что? Не хотел идти в академию? Ну, теперь у тебя нет выбора, верно? – Роджерс положил руку мне на плечо, слегка сжав его.

И опять он был совершенно прав. У меня не было выбора. Эмпаты и телепаты не могут жить как обычные люди. Они, конечно, находят работу, заводят семьи, но свободы выбора у них… нет, у нас, ограничена. В какой-то степени мы являемся эволюцией человечества, но при этом мы же и становимся его рабами.

– Не стоит делать выбор прямо сейчас, – вздохнул Роджерс. – Как насчет перекусить где-нибудь?

– Да, – кивнул я, толком не слушая его.

Тринадцать лет я прилежно учился в школе, соблюдал все правила внутреннего распорядка, почти не ввязывался в драки. У меня был высший балл по всем предметам и сила эмпата уровня B, которую я освоил почти в совершенстве. Я мог выбрать любую академию для дальнейшего обучения. Я мог бы даже пойти на госслужбу. Но единственное, что я хотел, это вернуться к маме и жить с ней. Теперь же я попросту не знал что делать дальше.

Глава 2 Решение

– Так что ты собираешься делать? – проглотив кусок стейка, спросил Роджерс. – Есть какие-то идеи?

– Нет, – я неохотно ковырял вилкой. Со вчерашнего дня ничего не ел, но сейчас кусок в горло не лез.

– Можно дать совет?

– А я могу отказаться?

– Можешь. Но у тебя самого никаких мыслей, так что, может, все же выслушаешь? – дождавшись моего кивка, Роджерс продолжил. – Что ты думаешь насчет академии ФБР? У них огромная нехватка эмпатов. Особенно уровня B. Даже будь у тебя баллы ниже, все равно взяли бы. Но, помимо своей силы, ты ж еще чертов умник. Для тебя, можно сказать, все дороги открыты.

– Ненавижу федералов, – произнес я, отодвигая тарелку. Все равно есть не хотелось. – Стать одним из них? Ну уж нет.

– Что тогда? Станешь врачом? Ты не похож на пацифиста, как другие эмпаты. Или, может, подашься в отшельники? Поверь, даже великий Ричард* отдал свой долг стране, прежде чем уйти в отшельники. Тебя все равно завербуют. Правительству известны твои способности и твои результаты выпускных экзаменов.

– Тогда что толку выбирать? От меня же все равно ничего не зависит.

– Так и есть. Но сейчас ты пока еще можешь принять решение самостоятельно. Может, я ошибаюсь, но по мне, лучше так, чем когда тебя загоняют в угол.

– А разве сейчас Вы не это делаете? Не загоняете меня в угол?

– Вовсе нет. Я говорю тебе о твоих возможностях. Ты хоть знаешь, как живут агенты? Шикарная квартира, зарплата такая, что и тратить не успеваешь. Полное соцобеспечение, отпуск, пенсия. С твоим уровнем будешь сидеть где-нибудь в офисе и изредка выезжать в поле.

– Что-то я не замечал, чтобы вы шикарно жили.

– Та не сравнивай меня, простого агента, и себя – эмпата уровня B.

– Да что Вы привязались к моему уровню? – этот разговор уже начинал меня раздражать.

– Да как ты не поймешь, Дэвис, – вспылил Роджерс. – Таких, как ты – один на миллион. Да любой за такую возможность душу дьяволу продал бы, а ты…

– А я, что?

– Ведешь себя как сосунок. Пойми уже, наконец, Дэвис. Детские игры закончились. Теперь с тобой сюсюкаться никто не будет.

– Кто присылал мне письма? – я хотел спросить о них сразу, как увидел Роджерса, но почему-то тянул. Возможно, подсознательно я боялся услышать ответ.

– Я, – он с легкостью выдержал мой взгляд, даже глазом не моргнул. – Ты был совсем ребенком. Не ел, не пил, даже не спал толком. Я не настолько черствый человек, как ты думаешь. Мне было жаль тебя. Но, как ни крути, твоей матери еще тогда не было до тебя никакого дела. Она даже не спрашивала, куда мы тебя отвезем. И, к твоему сведению, в МКЭТ работают не звери. Мы не запрещаем ученикам видеться с родителями. Разве тебе самому не приходило это в голову?

– Я думал, это из-за моего уровня. Мне…

– Никто не стал тебя переубеждать. Для тебя было лучше ненавидеть МКЭТ, чем родную мать. Не каждый ребенок выдержит подобное знание, а тем более эмпат.

– Так все же в том, что мне ничего не говорили, виновата моя сила?

– Отчасти. Но, подумай сам, Дэвис. Как бы ты поступил на нашем месте?

Если бы я обнаружил пятилетнего ребенка с силой эмпата уровня B, чтобы я сделал? Воспоминания о том времени были расплывчатыми, но одно я запомнил хорошо – эмоции так сильно давили на меня, что это причиняло физическую боль. Каждый день я будто находился в эпицентре огромной толпы, где все говорили и говорили. Я хотел, я отчаянно желал умереть, настолько это было больно. А ведь меня изолировали. Я был совсем один в комнате с толстыми стенами. Просто так вышло, что они не смогли сразу определить мой уровень. Наверное, если бы МКЭТ меня не забрал, я бы не выдержал этого давления. А если добавить ко всем моим проблемам еще тот факт, что родная мать отказалась от меня…

– Да, я бы поступил так же, – ответил я. – Но это не значит, что теперь я захочу работать на МКЭТ.

– Окей, я на тебя не давлю. Но все же подумай хорошенько, прежде чем сделать окончательный выбор.

– Зачем Вам это? Вам дадут премию или еще какие-то бонусы, если Вы меня завербуете?

– Если бы это было так, я бы уговаривал тебя намного лучше, – Роджерс рассмеялся. Доев свой стейк, он посмотрел на меня и вдруг заговорил совсем иначе. В его голосе больше не было смеха: – Как-то меня направили в команду телепатов, на кой-черт, сам не знаю. Ведь среди них, я словно маленький ребенок. Из меня ведь агент не особо хороший. Я больше по части вербовки. Так вот, меня направили к ним в команду. Это были хорошие ребята. Сильные и смелые. Телепаты уровня B и C. Нас отправили на задание – какой-то пацан захватил жилой дом. Переговоры шли нормально, но в какой-то момент один из ребят не выдержал и ринулся в бой. Ты знаешь, телепаты не любят ждать. Он был уверен, что успеет войти в нужную зону, чтобы проникнуть в разум пацана. Но он не успел. Тот пацан взорвал гранату, в итоге весь дом взлетел на воздух. Семья из трех человек, сам подрывник и один агент – все умерли на месте. Мы полдня собирали тела по частям. Зрелище такое, что не каждый выдержит. Если бы тогда с нами был эмпат, даже самого низкого уровня, этого бы не случилось. Понимаешь? Эмпаты не рвутся в силовики, это заложено в их природе. Но они нужны там.

Я бы соврал, если бы сказал, что история Роджерса не впечатлила меня. Еще как впечатлила. Я же был эмпатом, черт возьми. Даже ставя самый сильный блок, чужие эмоции просачивались сквозь меня, затрагивая самые чувствительные точки.

– Хорошо, – сдался я. – Я не говорю, что согласен. Но я подумаю.

– О большем я и не прошу, – Роджерс снова улыбнулся, будто и не было этой гнетущей атмосферы. – Тебе есть где остановиться? Мой дом недалеко отсюда, можешь перекантоваться у меня пару дней. Шикарных условий не обещаю, но мягкий диван и теплое одеяло найдутся. А моя благоверная готовит отменную лазанью.

Я притянул тарелку с остывшим стейком к себе. Странно, но наш разговор пробудил во мне зверский голод. В голове все еще была куча вопросов. Что станет с моей матерью? Несмотря на ее ко мне отношение, я все равно желал ей помочь. Еще я хотел чуть больше узнать о МКЭТ и академии ФБР. Если я все же решусь туда поступать, мне следовало быть готовым ко всему.

Но больше всего сейчас я хотел просто побыть в одиночестве. Слишком много событий для одного дня, чтобы вот так легко пережить их. Видимо, Роджерс понял это, потому что больше он не пытался завести разговор.

Возможно, я и правда не был обычным эмпатом. Контроль эмоций мне всегда давался легко. Я не был вегетарианцем, как все эмпаты от уровня C и выше. Нет, животных я любил, но это не мешало мне наслаждаться хорошо прожаренным стейком или хрустящей куриной ножкой. Я никогда не был пацифистом и, если кто-то действительно меня раздражал, с лёгкостью мог дать ему в челюсть. Наверное, поэтому я так и не нашел друзей в школе. Что эмпаты, что телепаты, все держались от меня в стороне.

В памяти вдруг всплыло лицо Вудса. Вот уж по кому я точно скучать не буду. Этот ублюдок все тринадцать лет выводил меня из себя. Забавно, что он был первым, с кем я познакомился, после того как агенты МКЭТ выпустили меня. Это была ненависть с первого взгляда, которая, наверное, никогда не утихнет.

На выпускной церемонии мы с Вудсом подрались. Он разбил мне губу, а я поставил ему нехилый фингал под глазом. Тогда мы виделись в последний раз. Так я думал. Только сейчас до меня дошло: если я решу поступать в академию ФБР, то я опять встречусь с Вудсом. Этот идиот весь выпускной год на каждом углу орал о своих планах. Но, так как академию ФБР я даже не рассматривал, то совсем забыл об этом неприятном факте.

– У тебя такое выражение лица кровожадное, – заметил Роджерс, глядя на меня. – Что задумал?

– Ничего, – я доел последний кусочек стейка и поднялся с дивана. – Идем?

Роджерс оплатил счет, поймал такси и мы поехали к нему домой. Хоть он и сказал, что живет неподалеку, ехали мы почти до самого центра Чикаго. Я не стал комментировать этот факт. В сущности, мне было все равно куда ехать. Лишь бы подальше от того самого дома. Говоря о нем:

– Роджерс, – позвал я. Стоило решить этот вопрос прежде, чем я приму решение. – Если я так нужен ФБР, могу ли диктовать им свои условия?

– А ты не промах, парень, – он усмехнулся, даже не скрывая довольства в голосе. – Что ты хочешь? Скажу сразу, особенного отношения не жди. Иначе навсегда останешься изгоем.

– Мне не нужно особое отношение.

– Тогда чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы мою мать поместили в наркодиспансер. Если я буду зарабатывать достаточно, то смогу отсылать ей деньги. Но для начала, я хочу, чтобы ее вылечили.

– Ты же понимаешь, что если твоя мать сама этого не захочет, то…

– Мне плевать на это. Пускай они заберут ее против ее воли и держат там, пока она не придет в себя.

– И ты хочешь этого, даже после всего, что она тебе рассказала? – удивленно посмотрел Роджерс.

– Она – моя единственная семья. После того как отец умер, у меня больше никого не осталось. Даже если она никогда не хотела меня, это не значит, что мы перестали быть семьей. К тому же… – я замялся на мгновение, вспоминая то, что почувствовал, когда открыл сознание. Боль и ненависть, равнодушие и полное разочарование в жизни. – С самого детства она была несчастна. Росла в бедности и ненависти к самой себе, к собственной жизни. Ни единого светлого дня. Никто бы не справился, окажись он на ее месте.

– Все же ты настоящий эмпат, – тихо произнес Роджерс, отворачиваясь к окну. – Я поговорю с руководством о твоем условии. Но, прежде чем я вообще заведу этот разговор, ты должен дать точный ответ.

– Я могу сказать прямо сейчас. Если они помогут моей матери, я поступлю в академию, отучусь там все пять лет и буду работать хоть на ФБР, хоть на МКЭТ!

– Отлично, – Роджерс вновь повернулся ко мне, протягивая руку, – В таком случае, мы договорились.

Я скрепил наш устный договор крепким рукопожатием. Плевать, даже если мне придется жить с Вудсом бок о бок. По сути, моя цель не изменилась. Все тринадцать лет я жил лишь мыслями о матери. Теперь я знал, что, наверное, больше никогда не увижу ее. Но по крайней мере, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы она дожила свою жизнь счастливо.

Глава 3 Академия

Весь месяц я провел у Роджерса дома, изучая буклеты академии ФБР. Собственно, изучать особо было нечего. На последнем году обучения к нам часто приходили вербовщики, в красках расписывая, как прекрасна жизнь агента. Лекции были общие как для эмпатов, так и для телепатов. Я их терпеть не мог из-за вечно орущего Вудса. Он так вопил от восторга, что станет агентом, что хотелось съездить по его тупой роже. Так сильно хотелось, что после каждой лекции у меня ныла челюсть – слишком сильно я ее сжимал.

Наша вражда с Вудсом началась с первого дня знакомства. Я запомнил тот день до малейшей детали, потому что это был мой первый день вне стен камеры. В тот день впервые пошел снег. Я шел рядом с Роджерсом по извилистой дороге, ведущей от мед здания к учебному корпусу. Забавно, что камеры находились в больнице. Так МКЭТ представлял себе лечение? Им бы точно не мешало заглянуть в словарь.

– Не замерз? – с теплой улыбкой спросил Роджерс. – Куртенка то у тебя совсем истрепалась. Надо бы в город съездить, прикупить тебе одежды.

– Мне не холодно, – зло выпалил я.

Разговаривать с Роджерсом совершенно не хотелось. Да и вообще с кем-либо. Хоть я и провел в одиночке несколько дней, но боль от чужих эмоций лишь едва утихла. В мед здании меня напичкали какими-то таблетками, так что силы притупились. Да и выброс дал о себе знать. Я был слишком слаб, чтобы распознать, что чувствовал тогда Роджерс.

– Это сейчас не холодно, а потом что будешь делать? Да и не будешь же ты до самого выпуска ходить в одной кофте. Вот покажу тебе комнату и поедем в город.

– Я сказал, что никуда не поеду! – сорвался на крик. – Где моя мама? Почему вы забрали меня? Отпустите меня домой! Я хочу к маме!

Слезы потекли по щекам против моей воли. Это сейчас я мог сдерживать свои эмоции, не позволяя такой слабости на людях, но тогда я был всего лишь ребенком. Мелким пацаном, которого силой забрали из рук матери.

Роджерс пытался меня успокоить, но все было впустую. Я был зол и напуган. В конце концов я вырвался из его хватки и убежал, сам не зная куда. Просто бежал, слушая тихий хруст недавно выпавшего снега под ногами. Остановился я только тогда, когда сил бежать не осталось. Упав на колени, я пытался отдышаться, глотая соленые слезы.

Меня начало накрывать. Рядом не было никого, но при этом я чувствовал их. Эмоции. Зависть, смех, боль, радость – все это окружило меня, не давая дышать. Они давили с такой силой, что казалось мое хрупкое тельце не выдержит и развалится прямо здесь, на чертовом снеге.

И вдруг все прекратилось. Я почувствовал, как на плечи легло что-то тяжелое, даря такое желанное тепло и спокойствие. Шквал эмоций не ушел полностью, но в тот момент я словно был под куполом.

– Ты в порядке? – раздался тихий голос рядом.