Евгений Новицкий "Хлопушка с прицелом"

Ностальгия по временам, уже успевшим стать историей. Автор настолько реально описывает атмосферу эпохи и внутреннее состояние героев, что веришь ему сразу и безоговорочно.  Начало 1960-х годов. За кинорежиссером Германом Графовым прочно закрепилась репутация неудачника. Единственный снятый им фильм оказался провальным, новых работ на киностудии не предвидится. Герман считает, что стать известным ему не дают более успешные конкуренты. В отчаянье он вместе с любовницей решает устранить их. Каждый раз, изобретая новый способ, Графов одного за другим убивает знаменитых кинематографистов. Преступной парочке удается ловко скрываться от милиции. Но однажды выясняется, что за их злодеяниями внимательно следит невидимый свидетель… Уникальная возможность на время вернуться в недавнее прошлое и в ощущении полной реальности прожить вместе с героями самый отчаянный отрезок их жизни.

date_range Год издания :

foundation Издательство :Эксмо

person Автор :

workspaces ISBN :978-5-04-178624-3

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 14.06.2023

Герман едва не задохнулся от ярости. «Вот ты, значит, как. Хуже Жнейцера, ей-богу. Ну ничего, может, в пасти тигра одумаешься… Хотя уже поздно будет».

А вслух Герман вполне дружелюбно предложил:

– Володька, пойдем завтра в цирк?

– Чего? – вытаращился на него Тефин.

– В цирк, говорю, – невозмутимо повторил Герман. – Там тигры, кстати, будут.

– Это неостроумно, – покачал головой Тефин.

– Какое остроумие? Я серьезно. Ты ведь Генриха знаешь?

– Что еще за Генрих? – нахмурился Тефин.

– Опять ты за свое, – неодобрительно покачал головой Герман. – Генрих Оганисян, коллега наш.

– С «Мосфильма»?

– Нет, он на Горьковской студии.

– Я там никого не знаю, – развел руками Тефин.

– Так-таки и никого? – фыркнул Герман. – Что, даже Хвостоцкого?

– Я с ним лично не знаком, – сказал Тефин.

– И с Оганисяном, стало быть, тоже заочно только?

– Нет, о нем я и не слыхал. Он режиссер? Что снял?

– «Девичья весна»… «Приключения Кроша»… – стал перечислять Герман.

– Увы, – вздохнул Тефин. – Первый раз слышу такие названия.

Герман поглядел на него внимательно:

– Ты, видно, из тех, кто только собственные картины смотрит, да?

– Ну, нельзя же за всем уследить, – хмыкнул Тефин.

– Кроме как за собой, – не унимался Герман.

– Слушай, я что-то не понимаю, к чему ты клонишь… – недовольно сказал Тефин.

– Да брось, старик, все в порядке. – Герман улыбнулся и хлопнул Тефина по плечу. – Я ведь только затем тебе позвонил, чтобы позвать завтра на съемки к Генриху…

– Я с ним не знаком, я уже сказал… – начал Тефин, но Герман перебил:

– Да погоди ты! Дай договорить. Генрих завтра снимает в цирке сцену с тиграми. Ему там буквально крошечный эпизод снять… И вот он хотел, чтобы ты туда пришел и что-нибудь ему подсказал… Ты же у нас теперь главный специалист по тиграм…

– Ну, не я один, – слегка улыбнулся Тефин. – Кошеверова еще – такой же специалист. Она ведь «Укротительницу тигров» снимала.

– Так это когда было! – протянул Герман. – И она вообще из Ленинграда. И пожилая женщина… Короче, Генрих именно тебя хотел позвать. Как консультанта на один съемочный день.

– Что же он сам мне не позвонил? – недоверчиво спросил Тефин.

– Он скромный малый, – не моргнув глазом, соврал Герман. – Ну так что ему передать? Придешь завтра?

– Ну, приду, раз такое дело, – вздохнул Тефин. – Куда и во сколько?

– В Цирк на Цветном. К полудню.

– Хорошо, – кивнул Тефин, затем посмотрел на свою авоську и раздраженно крякнул. Треугольный пакет молока дал течь, и под ногами уже успела набежать небольшая белая лужа.

– Вот ты раззява! – от души расхохотался на прощанье Герман. – В другой раз в бутылке молоко бери…

И, все еще посмеиваясь, Герман скрылся в дверях магазина.

10

На самом деле съемки в цирке были назначены режиссером Оганисяном на одиннадцать часов. К этому времени туда прибыл и Герман.

– Привет, старик! – поздоровался он с Оганисяном.

– Привет, привет, – отозвался режиссер. – Ты какими судьбами здесь?

– Сам же мне говорил, что сегодня тут снимаешь, – напомнил Герман.

– Ах да, – сказал Оганисян. – Но я не думал, что ты придешь…

– А с чего бы мне и не прийти? – хмыкнул Герман.

– Ну раз пришел, давай я тебя представлю… – Оганисян обвел руками арену, на которой расположилась съемочная группа. – Это наш оператор – Шумский Вячеслав… Это молодые наши актеры – Женя Жариков и Андрюша Миронов… Андрей, кстати, сын Мироновой и Менакера, помнишь, небось, таких?

– Как же, как же, – отозвался Герман, крепко пожимая руку Миронова. – Сызмальства рукоплещу вашим батюшке и матушке…

– Ну, а это… – хотел было представить Оганисян артисток Фатееву и Кустинскую, но Герман громогласно перебил его:

– Да ладно, Генрих, перестань! Уж с этими двумя Наташками я как-нибудь и без тебя знаком…

Фатеева и Кустинская переглянулись, после чего на всякий случай несмело улыбнулись Герману, которого совершенно не помнили.

Герман подмигнул артисткам, после чего взял Оганисяна за локоть:

– Можно тебя на минуту?

– Ну что, что такое? – забеспокоился режиссер.

– Здорово ты их вырядил, – усмехнулся Герман, кивая на двух Наталий, облаченных в костюмы дрессировщиц. – Прямо двойная порция секса какая-то…

– Порция, порция, – повторил Оганисян. – Ты за этим меня отвлек?

– Нет, не за этим, – посерьезнел Герман. – Тут такое дело, старик… Сюда сейчас Тефин заглянет…

– Какой Тефин? – перебил Оганисян.

– Ну вот все вы как на подбор! – всплеснул руками Герман. – Горазды притворяться, что друг друга не знаете… Повесть «Коллеги» Аксенов про вас вряд ли стал бы писать…

– Да я и впрямь не знаю никакого Тефина, – пожал плечами Оганисян. – Если он режиссер, то на студии Горького такой точно не работает. А если на вашем «Мосфильме», то…

– Тефин «Полосатый рейс» снял, – устало пояснил Герман.

– А, – сказал Оганисян. – И что дальше?

– И вот он сейчас сюда придет.

– А на кой?

– Объясняю, – Герман доверительно положил руку Оганисяну на плечо. – Понимаешь, Володька возомнил себя главным в Союзе специалистом по тиграм. И у него, видишь ли, ревность взыграла, когда он прослышал, что и ты тигров снимаешь…

– А откуда он об этом прослышал? – хмыкнул Оганисян.

– От верблюда, – парировал Герман. – Не в том сейчас соль, она же суть. Просто совсем расклеился наш Володька. Надо бы его поддержать… Вот он и придет сюда ну вроде как под видом консультанта…

– Слушай, – поморщился Оганисян, – я что-то не понимаю… Что за спектакль вы с этим вашим Володькой собираетесь устроить? Я себе одну съемочную смену здесь на арене выторговал. И то потому, что у них сегодня сандень вроде… Так что не надо мне, пожалуйста…

– Да ты о чем говоришь?! – обиженно прервал Герман. – Никто тебе палки в колеса ставить не собирается… Никакого спектакля не будет – все серьезно. Володька, говорю, расклеился…

– Чего это он расклеился? – хмыкнул Оганисян.

– А пес его знает, – пожал плечами Герман. – Вернее – тигр. Тигр его знает! – И он громко захохотал.

– Ладно, – опять поморщился Оганисян, – делайте что хотите, только, чур, мне не мешать. Иначе я вас обоих отсюда выставлю…

И, увидев появившегося на арене дрессировщика, спешно зашагал в его сторону.

11

К полудню, как и обещал, пришел Тефин.

На арене к тому времени уже находились в большой клетке несколько тигров, лев и дрессировщик.

Тефин приблизился к стоящему в стороне Герману:

– Ну и в чем здесь моя консультация нужна? Вон ему дрессировщик сейчас все объясняет… А я ведь не дрессировщик никакой…

– Брось скромничать, – сказал ему Герман. – Ты ведь, старик, потрясную картину про тигров снял. И Генрих тебе за это по-белому завидует…

Тефин хмыкнул:

– Ну, раз так, пойду, что ли, с ним познакомлюсь…

Он двинулся было в сторону Оганисяна, но Герман удержал его за рукав:

– Да погоди! Потом его проконсультируешь, когда все разойдутся. А то он скромничает…

– В каком смысле скромничает? – не понял Тефин.

– Ну, совестно ему, что сам не справляется и вынужден к коллеге обращаться.

– А зачем тогда… – начал Тефин – и тут подозрительно посмотрел на Германа. – Что-то ты темнишь…

– Я? Темню?! – оскорбился Герман.

– Хорошо, – терпеливо сказал Тефин. – Подождем.

Он сел на одно из зрительских мест и стал наблюдать, как Оганисян ставит сцену.

Герман подсел к Тефину.

– Зачем ему моя консультация понадобилась? – недоуменно произнес Тефин через некоторое время. – Он и сам прекрасно справляется…

– Такой уж он, Генрих, – с гордостью за друга произнес Герман. – Вечно стремится к совершенству.

– Как и все мы, – добавил Тефин. Герман, отвернувшись, презрительно скривился.

Вскоре съемки тигров и льва закончились, и униформисты увезли клетку с арены.

Тефин приподнялся, чтобы наконец пройти к Оганисяну, но Герман снова его удержал:

– Подожди, он сейчас еще артистов снимет.

Действительно, Оганисян и его оператор стали снимать крупные планы актеров.

– Пойдем пока за кулисы прошвырнемся, – небрежно предложил Герман Тефину.

– Зачем? – хмыкнул Тефин.

– Да так просто…

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом