– А зачем вы скрываетесь?
– Ну, нюбс, это школьный курс… – Глазьева вздохнула, – Так, вот вход в катакомбы.
Она ткнула пальцем вперёд. Коридор здесь оканчивался стеной, в которой отлично проглядывался замурованный вход. Закрывался он монолитной каменной плитой.
Над входом покачивалось яркое пламя факелов, отбрасывающих зловещие тени. Не сразу я разглядел намалёванный знак на створке – череп и две косточки под ним.
– Туда увели практикантов на кач и сбор лута.
Она вытянула из-за пазухи небольшой листок, подошла, и прижала его ладонью к плите. Тот вспыхнул под её пальцами и осыпался тлеющими хлопьями.
Я не выдержал:
– Вот прямо как в игре, именно кач? И лут?
– Слушай, наши тоже привыкнуть не могут, но это самая успешная конспирация за всю историю, – Глазьева отошла от стены, – А когда создали онлайн-игры, то мы смогли регулировать систему.
Каждый мой вопрос создавал десять новых, но каменная плита вдруг поехала вверх, открывая кромешно чёрный вход, и мне стало страшно. Сколько я не лупил глаза, ничего не мог там разглядеть, тем более в нос пахнуло запахом сырости и крови.
Знак смерти уехал вверх вместе с плитой, но я-то отлично его помнил. Мне совсем не хотелось идти в эту темноту.
– А может, портал какой… – начал было я.
– Ты не бойся, там уже всё зачистили, следом пойдешь, – Глазьева достала смартфон, – Телефон у тебя есть?
Я впервые вспомнил о нём. До меня только дошло, что за всё это время я даже не догадался позвонить.
Сети, естественно, не было.
– Во внутренних локациях не ловит, – покачала головой Глазьева, прикоснувшись своим телефоном к моему.
– Правила Невмешательства? – упавшим голосом спросил я.
– А ты начинаешь соображать.
Мой смартфон засветился, и на экране показалась какая-то схема.
– Вот, это карта катакомб, я там метку поставила, – она ткнула пальцем, – В компьютер играл же?
Я кивнул.
– Ну, значит, разберёшься, – она вдруг вытянула из-за пазухи дубинку в полметра длиной и протянула мне.
Кривая, с плохо обструганным сучками, но изрядно потрёпанная и в тёмных пятнах. А в остальном обычная палка, отполированная в месте хвата.
Я даже не стал спрашивать, откуда Екатерина смогла её достать. У хрупкой девушки за обтягивающим костюмом не было столько места.
– Надеюсь, не пригодится. Это нубская дубинка Чернеца.
У меня, естественно, возникли вопросы. Но она толкнула меня в темноту.
– Смотри, никому на глаза не попадайся.
Я споткнулся обо что-то мягкое и больно плюхнулся на задницу, отбив себе пятую точку и выронив дубинку. Мне не удалось рвануться обратно – плита над входом вдруг рухнула обратно, скрыв коридор с силуэтом девушки.
Вокруг меня осталась чёрная темнота.
Глава 5, в которой кровь
После скрежета упавшей плиты тишина показалась ещё более оглушающей. И темнота просто идеальная, аж глаза заболели.
Запах тут был, как в мясном отделе… Только там, где продают сырое мясо.
Я понял, что начинаю волноваться, и подобрал под себя ноги, сняв их с мягкого препятствия, о которое споткнулся. Интересно, что это за мешок?
И, недолго думая, я протянул руку.
– Твою… же… – засипел я, когда ладонь легла на лицо.
Нос, глаза. В полной кромешной темноте мои пальцы трогали чьё-то лицо!
У меня зашевелились волосы. Я отдёрнул руку, сердце забилось часто-часто, да и дыхание стало сбиваться. Это что за приколы?!
– Не-е-ет… – вырвалось у меня.
Полная темнота.
И ощущение, что ко мне тянутся десятки когтистых пальцев, и вот-вот прикоснутся. Такое бывает, когда насмотришься ужасов, и боишься ногу вынуть из-под одеяла.
Самое страшное, что я краем сознания понимал – лицо, которое я потрогал, уже не было живым.
– Помогите, – тихо сказал я и зажмурился.
Чуда не произошло.
Так вот чем тут занимаются эти игроки. «Сито», или как его там. Похищают таких, как я, а потом скидывают в коллектор подыхать. И лежит здесь такой же бедняга, как и я.
И все эти игроки не более чем просто террористы.
От этих мыслей становилось страшнее, и я понял, что делаю только хуже. Мне всё ещё нужна голова на плечах.
Так, стоп… Думаем… Гончар, не скатывайся в панику.
Мне очень хотелось просто вскочить и побежать. Со мной рядом не было этих странных Чернецова и Глазьевой, и пусть они всегда болтали какую-то чушь, но делали это уверенно.
И здесь бы они тоже сказали такое, что у меня бы только вопросов прибавилось. Что-то вроде: «Так, почему-то здесь магия слетела, свет не работает.»
Где телефон?
Я пошарил по карманам. Фу-у-ух! Не вылетел.
Яркий экран ударил в глаза, заставляя жмуриться. Мой палец завис над иконкой «фонарик»…
Сейчас врублю свет, и в темноте откроется правда. Готов ли я к ней?!
Где-то вдали послышался звон железа. Он прикатился далёким эхом вместе с криками. Злые крики, но вполне жизнерадостные – будто в спортзале гоняют в волейбол, где все орут, как угорелые…
«Куда ты смотришь?!»
«Ты чего встал, баран!»
«Лови, ну же!»
Наличие живых людей немного успокоило.
Блин, и батарейка уже на двадцати процентах. Долго не посвечу фонариком.
Палец нажал иконку…
– А-а-а! – вырвалось у меня, но я сразу же захлопнул рот.
Трупы.
Много трупов. Голые тела.
И кровь… На полу и на стенах.
К такому я не был готов.
– Нет, нет… – я опять упал на задницу и пополз, выронив телефон.
Всё вокруг опять исчезло в темноте, и я уткнулся спиной во что-то мягкое.
– Блин, – я затряс головой, понимая, что это тоже тело.
Подкатила тошнота. Ну нет, я вытерплю… Я думал, только в кино людей тошнит.
Не зная, что делать, я поднял телефон, ярким квадратом горящий в темноте. Луч фонаря опять мазнул по мертвецам.
Блин, экран треснул. Стекло менять.
Да о чём я думаю?
Надо звонить в полицию. Или скорую. Или МЧС. И пусть сеть не ловит…
Палец мазал, оставлял на экране зелёные следы. Я успел испачкаться, влепился где-то в кровь.
Стоп!
Почему зелёная?!
Лёгкий диссонанс вернул мне самообладание. Задержав дыхание, я опять прокатился лучом фонаря по помещению. И теперь заметил то, что ускользнуло в первый раз.
Да, трупы. Да, кровь… Только это не люди, и кровь у них зелёная.
Я осветил ближайшего. Зелёная кожа, круглый живот, из одежды только набедренная повязка. Широкая челюсть с выпирающими клыками, огромный нос, застывшие глаза глубоко посажены, а лба так вообще почти нет.
И ростом он небольшой, как…
– Гоблин? – вырвалось у меня.
Это звучало нереально, и я вообще понял, что в жизни редко произносил это слово вслух. В основном писал, в играх или в чатах там.
Но это были гоблины, их было много, и какая-то непреодолимая сила раскидала их, как кегли.
Они разлетелись по помещению, и я насчитал девять тел. Некоторых приложило о стены, и они сползли, оставив кровавый след на каменной кладке.
– Зелёный след, – сказал я сам себе, чтобы напомнить, что это не люди.
Фонарик выхватил из темноты сучковатую дубинку, лежащую рядом. Я сразу же подполз к ней, схватил. Почуял лёгкую уверенность. Если что случится, у меня есть оружие.
Думаем дальше. Если есть много мёртвых гоблинов, значит, они были живыми. А что обычно делают живые гоблины?
Если вспомнить игры и аниме, то ничего хорошего. Грабят, убивают, девушек насилуют.
От того, что я не девушка, мне легче не стало.
– Встаём! – сипло потребовал я.
Непослушные ноги выпрямились, я встал, вытянул дубинку вперёд.
Тилинь!
Писк телефона заставил меня вздрогнуть. Блин, девятнадцать процентов.
Оставаться без света в полной темноте не хотелось, и я понял, что время поджимает.
Кроме тел, в квадратной комнате ничего не было, и неуверенными шагами я направился, перешагивая препятствия. Буду думать про них так: «препятствия».
Вот здесь была дверь. Я постучал.
– Катя, – шёпотом сказал.
Самому стало смешно. В плите, закрывающей проём, полметра камня, если не больше.
