Каролина Дэй "Подчинение"

Слышал все-таки. А что я хотела? Сложно заглушить нашу ругать через тонкие стены. Черт! Обещала себе больше не повышать голос, когда Дэни дома и сама же нарушила его. Плохая из меня сестра. Оставила моего героя на произвол судьбы. Если бы не мамина клятва и ее работа, то вряд ли бы я уехала на третий семестр. Взяла бы академический отпуск, а потом бы доучилась. Никогда не поздно, верно?

– Потому что мама повела себя неправильно, милый.

– Я специально в Инстаграм ничего не выставлял.

То есть он все видел? Видел маму пьяную и ничего не говорил об этом?

– Почему?

– Иначе ты будешь ходить грустная все выходные. А я хочу с тобой повеселиться. Ты же сводишь меня завтра на гонки?

– Конечно свожу, – потряхиваю брата по густой шатенистой шевелюре. – Пошли кино включим, а мама пока приберется в гостиной.

Отвожу брата в нашу комнату и включаю на ноутбуке «Монстры на каникулах». Нашей она стала с недавнего времени, потому что в комнате Дэни течет крыша, а у нас не хватает денег, чтобы ее починить. Я кое-как сделала заплатку, посмотрев видео на Ютубе, но вряд ли она продержится хотя бы месяц. Пусть лучше у меня поспит, пока я живу в общежитии.

Пытаюсь смеяться вместе с братом, улыбаться смешным перепалкам между героями, но в душе все равно остается неприятный осадок.

Родила гадину на свою голову…

Лучше бы я сделала аборт и не слушала твоего отца…

Если бы не ты, я бы стала лучшей танцовщицей Соединенного Королевства…

Это не все фразочки, которые доносятся от пьяной мамы. Неприятно знаете ли слышать такое от женщины, которая тебя родила. Год назад я расплакалась из-за «жертвы аборта», когда мама впервые при нас напилась, через месяц заглушила в себе боль, а через полгода и вовсе перестала обращать внимание. Пыталась вылить весь алкоголь в доме, бороться, говорить себе, что это действие виски, ликера или пива.

Нет, это все она. Никакие оправдания больше не работают. И я прекрасно знаю, что в гостиной также не убрано, что мама сейчас наверняка сидит в туалете и договаривается с кем-то из своих дружков о ночной сходке. Скорее всего, через час захлопнется входная дверь, на выходных маму я не увижу, а лечение, которое она проходила все лето, окажется бессмысленным.

С этими мыслями я погружаюсь в сон…

Как и обещала, с утра веду своего героя на гонки в местный парк. Мы смотрим за битвой профессионалов из разных стран на трассе, едим мороженное и сладкую вату, после гуляем по городу. Дэни делает селфи и выкладывает в Инстаграм, я тоже публикую фотографии с любимым братиком.

– Ты же приедешь на следующей неделе? – с надеждой в серебристых глазах спрашивает Дэни.

– Конечно! Куда я денусь.

– А мама сказала, что ты не захочешь больше приезжать.

– Это еще почему?

– Говорит, что найдешь себе плохого парня и будешь с ним попкорн есть.

В голосе брата моментально появляется грусть, в то время как внутри меня разрастаются волны злости. А все почему? Потому что одна мадам, которая называется нашей матерью, говорит всякую ерунду на пьяную голову! Черт!

– Послушай, – присаживаюсь рядом с братом, чтобы быть на одном уровне, – даже если у меня будет миллион парней, я никогда тебя не оставлю. Ты же мой маленький герой, верно?

– Да!

– Пойдем лучше в парк.

Только в такие моменты я забываю о реальности. О боли и страданиях. О том, что нас ждет, когда мы вернемся домой. Точнее кто. Утром маму я не видела, а в гостиной царил все тот же беспорядок.

Домой возвращаемся ближе к вечеру. Дэни чуть ли не засыпает в автобусе, да и я готова вырубиться на ходу. От остановки до дома идем еще минут десять. Гуляем, я бы сказала, потому что темп у нас очень медленный.

Однако в глубине души понимаю, что я всего лишь отсрочиваю встречу с матерью.

Не хочу заходить в дом снова видеть ее вместе с «братом по несчастью». Но рано или поздно я подойду к нашей перепачканной дорожке, взгляну засохшие кустарники, которые мама не полила вовремя, и увижу…

… что дверь в наш дом приоткрыта.

– Габи, это мама пришла? – спрашивает Дэни чересчур громко. А я пошевелиться не могу. Не могу шагнуть вперед и посмотреть, что там. Страшно.

Быстро достаю телефон, набираю три девятки и сообщаю полиции о незаконном проникновении. Вряд ли мама специально оставила открытой дверь, а я перед уходом закрыла.

– Тише. Сейчас приедут копы и разберутся. Давай пока снаружи подождем.

Мы обходим дом и заглядываем в кухонное окно рядом с черным входом. Оттуда почти ничего не видно, только осколки разбитой посуды повсюду валяются. Виновников этого беспорядка не нахожу. До одного момента. Пока не замечаю резкое движение в гостиной. Какое-то темное пятно сначала появляется в проходе, затем исчезает. А после в доме раздается громкий визг. Мамин.

– Боже… Жди здесь и не выходи! – наставляю брата, жду, когда он спрячется за стеной, а сама вбегаю в дом через кухню, сторонясь осколков.

Сердце бьется как бешеное, страх растекается в каждую клеточку тела. Страх за всех нас. За последствия, которые могут возникнуть по маминой вине. Потому что кое-кто не удосужился закрыть входную дверь. Или это все я только что придумала?

– Отпустите, кому говорю! Вы не смеете! – возмущается мама. Мне кажется, или голос слегка надломлен, будто она не так давно плакала.

– Смеем, миссис Лаундж. Сегодня вы обещали выплатить всю сумму.

– Не знаю я ни о какой сумме!

– Правда?

Сажусь на корточки, чтобы из-за тумб меня не было видно. Не рискую выглядывать из своего убежища, слышу шелест бумаг.

– Напоминаем, вы взяли у нас в кредит пятьдесят тысяч фунтов. По договору вы обязаны вернуть деньги до сегодняшнего дня. Где они?

– Нет у меня ничего! Это вообще не я подписывала!

С мамиными проблемами потом разберусь, нужно вырубить этих мужланов, пока полиция едет. Так, на кухне должна лежать сковородка. Как там Рапунцель в мультике поступила? По голове ударила? Может, у меня также получится? Так, вон она лежит на плите, тяжеленькая. Сейчас как подойду сзади этих уродов, как врежу прямо по голове…

Но я не успеваю воплотить коварный план в реальность – за окном раздается полицейская сирена. Фух! Наконец-то!

– Это полиция! Здесь кто-нибудь есть? – раздается по ту строну дверей.

Голоса в гостиной затихают, напряжение пробирается в каждый уголок дома. Я стою за стенкой на кухне, за окном вижу лицо своего героя. Вот и стой там, не показывайся никому. И я не покажусь. А сковородка… Так, на случай самообороны.

– Считаю до трех! Раз…

– Я здесь! Спасите! – визжит мама.

Моментально раздается сначала звон пощечины, а затем удар ногой о дверь. Слышу, как входная дверь срывается с петель, с моей стороны тоже проходят копы и натыкаются на меня. Со сковородкой в руках. Черт! Наверное не очень женственно выглчдит со стороны, но мне плевать. Я защищалась в конце концов.

Работники правопорядка не задерживаются, обходят меня стороной и в перебежку идут в гостиную. Мой маленький герой потихоньку выглядывает из засады. Не кричит, не впадает в панику, хотя любимые серые глаза переполнены страхом.

– У вас есть право хранить молчание, – заключает полицейский, удерживая одного из бандитов в кожаной куртке. Того самого, кто ударил маму.

– Какое молчание? Эта женщина задолжала нам крупные бабки! – кричит мужчина в костюме, дергаясь в руках полицейского. Он один. Я почему-то подумала что их здесь минимум трое, когда сидела со сковородкой в засаде. Надо было с собой взять и по морде его наглой проехаться. Если бы я не приехала и Дэни был один?

– Ничего я вам не задолжала!

– Мэм? – второй полицейский садится рядом с мамой. Она полулежа сидит на диване, на темных колготках видна большая стрелка, а перед ней стоят вчерашние пустые бутылки из-под пива, но уже разбитые. – Вы как себя чувствуете? Можете дать показания?

– Конечно, могу! Этот идиот вломился в мой дом и пытал меня!

– Я идиот? Женщина, вы задолжали нашей фирме деньги! Если бы вы не просрочили договор, никто бы вас не беспокоил! Тем более вы сами открыли дверь!

Стою в ступоре, не зная, что сказать. А главное, что делать. Полицейские спокойно уводят мужчину в машину, один из сотрудников записывает слова матери. Проникновение на чужую территорию, угроза жизни, чуть ли не до похищение дело дошло, пока из моих уст не срывается:

– Остановитесь.

– Вы что-то хотите сказать, мисс?

Вокруг сплошной хаос. Работник полиции вопросительно поднимает брови, мама плотно сжимает полные губы, а я…

Я готова провалиться сквозь землю от смеси страха, агрессии и злости на одного единственного человека. Еще пять минут назад я думала, что маме угрожают расправой, что к нам в дом вломились какие-то воры, а теперь хочется убить всех присутствующих, в том числе и этого пузатого полицейского. Только объятья брата, который тихо подкрадывается позади, успокаивают меня от опрометчивого решения.

Дать показания или сделать вид, что я ничего не видела и не слышала? Промолчать о договоре, который валяется за креслом? Или же рассказать правду и сдать маму полиции. Только что это решит?

Смотрю сначала на копа, потом на маму. Она тихонько мотает головой из стороны в сторону, глядит на меня умоляюще. Как всегда.

– Ничего, – обреченно выходит из моих уст.

Полицейский заканчивает свою работу и просит маму явиться завтра в участок. Мы остаемся в нашем маленьком доме. В личном кошмаре. В хаосе, который я всеми силами пыталась провести в порядок на протяжении трех месяцев. Где-то переклеивала обои, где-то закрывала неприглядные места тумбой или цветами в горшках за два фунта. Да чем угодно, лишь бы наш дом не выглядел как притон для наркоманов.

И сейчас он выглядит именно так с разбросанными в разные стороны подушками, с перевернутыми цветами, побитой посудой и вазами, которые стояли в прихожей на комоде. Теперь здесь все серо. Грязно.

– Милый, посиди в нашей комнате. Там должно быть чисто, – говорю перепуганному Дэни. – И еще, надень наушники, посмотри мультик у меня на ноутбуке.

Тот молча кивает и закрывает за собой плотно дверь. Правильно. Лучше так, чем он станет свидетелем очередной ссоры с мамой. А я сейчас слишком зла. Даже больше, чем в первый день летних каникул, когда приехала из кампуса и хотела похвастаться хорошими отметками за год.

– Кому и сколько ты должна?

Что-то мне подсказывает, что я зря задаю этот вопрос. Сумма задолженности указана в договоре, тот мужик еще говорил. Только я не запомнила цифры – меня волновала безопасность семьи. Точнее некоторых ее членов.

Поднимаю из-под кресла тот самый договор. Не жду, когда мама промычит в оправдание какую-то несусветицу. Ищу подпись. Похожа на мамину. И тот самый пункт в договоре о сроках подчеркнут синей ручкой. До сегодняшнего дня мама должна была выплатить пятьдесят тысяч фунтов, а долг она оформила…

– Год назад? – в этот момент у меня, наверное, глаза на лоб лезут. – Год назад ты взяла крупный кредит и ничего не сказала? – срывается громкий крик с моих уст.

– А что ты хотела? Меня тогда уволили с работы, а у нас кризис, сама знаешь! И что мне оставалось делать?

– А мне позвонить?

– Ты еще маленькая, чтобы решать взрослые вопросы! – вторит мама. Да, маленькая. Очень.

– В таком случае, куда ты потратила деньги?

Мамины глаза тут же взлетают вверх и мечтательно, будто разговаривают не с ней, рассматривает потолок. Боже! Когда же закончится эта несерьезность? Почему я была настолько слепа и не увидела, во что превращается любимый человек? Почему за какой-то год любящая мама стала алкоголиком, не стыдясь десятилетнего сына? Почему так? Почему?

Ответ так и повисает в тишине. Не трудно догадаться, куда они пропали, совсем не трудно. Хорошо, что я купила Дэни одежду и рюкзак к новому учебному году, иначе ходил бы мой герой в лохмотьях.

– Я приму ванную, – складываю договор и забираю себе. – Буду благодарна, если ты приберешь за собой.

– Не смей мне указывать! – тут же взрывается она. Пила. Даже сегодня пила. – Я не для того рожала, чтобы какая-то наглая мелочь…

Остальное я не слышу. Заглушаю звуки ее голоса сильной струей воды. Пускай течет, пока я вчитываюсь в договор. Вникаю в каждую строчку, пытаюсь понять, во что мы влипли и каким образом из этого выкручиваться. Пятьдесят тысяч. Целых пятьдесят тысяч фунтов…

Я и половины за лето не заработала, не говоря уже о том, чтобы выплатить эту сумму в один день.

Черт!

Печатные черные буквы размываются влагой. Одна капля. Вторая. Третья. Не могу так. Я больше так не могу. Я устала каждый раз спасать нашу семью, я устала уезжать из дома с камнем на сердце, устала гадать, что на этот раз выкинет мама, когда будет под градусом.

Устала волноваться за Дэни, представляя, что он видит ее такой каждый раз…

Глава 3

– Габи! Габи! Просыпайся! – сквозь сон слышу громкий вопль Дэни. – Там такое творится!

Где? Что творится? О чем он? Бодрость тут же наполняет мое тело, в голове мелькают картинки вчерашнего инцидента с кредиторами. Неужели к нам опять кто-то вломился? Надеваю тапочки и бегу в гостиную, схватив с тумбочки сковородку. Притащила ее с кухни еще ночью на всякий случай. Видимо, этот самый случай настал. Тихо открываю дверь в нашу комнату и…

– Мама?

Чтобы вы понимали мое удивление. Мама убирается. Сама. На кофейном столике ни соринки, прозрачные осколки тоже убраны, даже цветы в порядке, в них теперь свежая земля. И пол чистый. Почти блестит. Дэни неуверенно прячется за моей спиной, мама вопросительно-довольно глядит на меня как ребенок, которого нужно похвалить за хорошие оценки в школе. Даже мешков под глазами нет. Свежая и отдохнувшая.

– Доброе утро, дети. Завтрак готов, – улыбается она и проходит на кухню.

Все еще находясь в шокированном состоянии, следую за мамой. На кухне тоже чисто. На плите готовится яичница, причем не первая порция. Одна из них лежит напротив стула Дэни. Глазунья с беконом в форме смайлика. Как в старые добрые времена, когда нас в семье было четверо. Папа… Как же тебя не хватает.

– Мамуль, а у нас какао есть? – с энтузиазмом спрашивает мой герой.

– Конечно есть. Тебе сварить?

– Да!

– Сначала почисть зубы и умойся, – встреваю я, – а то я в следующий раз не куплю тебе попкорн.

– Ладно.