– Я сейчас приеду. Не уходи.
Ребекка узнала насмешливый тон водителя мерседеса; озадаченная, она прислонилась к дереву, и внезапно сообразила, что не изменила, как обычно это делала, желая отвязаться от назойливых кавалеров, последнюю цифру своего номера.
– Подожди ты! Можешь не мельтешить?! – рассердилась она на пса, который прыгал вокруг с мячиком в зубах.
Через пять минут мерседес подъехал к парковке, уже без пассажира. Вглядываясь в огромную приближающуюся тень, Ребекка раз за разом задавалась вопросом, что еще должно произойти, чтобы она навсегда запомнила эту ночь.
– Ну, где твой питомец, показывай?! – деловито осведомился незнакомец, приблизившись к ней. – …Ах вот ты какой, лохматый… Привет-привет!
Ребекка молчала, наблюдая, как пес вьется возле парня.
Собаки ведь чувствуют людей с дрянными намерениями и дают об этом знать?
– Я не представился? …Леон! Ты не торопишься домой? Погуляем?
Ребекка поджала губы.
– У меня, я так понимаю, нет выбора?
– Попробуй прогнать меня палкой! – Леон весело улыбнулся.
– Я такое не практикую.
– …А что ты практикуешь?
– Ты странный, да? – она наморщила лоб.
Леон состроил шальные глаза, и, придурковато изгибаясь, заковылял вперёд.
– О, прекрасная Эсмеральда! – завыл он. – Обрати внимание на бедного горбуна! Не бросай меня здесь одного! Я погибну…
– Тише ты! Сейчас соседи проснутся!
– Может они оценят мой талант? …Идём же, красавица!
– Сейчас, сбегаю за «Оскаром»[2 - Имеется в виду кинематографическая премия в США.], – прошептала Ребекка и нагнала попутчика.
Поочередно кидая собачий мяч, они придались неспешной прогулке по аллее. Кленовый свод беззвучно шелестел над их головами.
– …Расскажешь, как зеркало сломала?
– Много будешь знать, скоро состаришься.
– Что ж… – Леон недоуменно замолк, но спустя мгновенье озарился: – Чему быть, того не миновать! …Или нет, быть или не быть, вот в чем вопрос!
– Безупречная игра, – буркнула Ребекка, но улыбка тронула ее лицо. Она незаметно рассмотрела собеседника и сделала несколько выводов: «Спортивный, высокий. Ну да, симпатичный… Но эти его позёрские манеры и полные нахальства глаза… Ну нет, слишком много пафоса!»
Похоже, он считает себя охренительным мачо.
…Нужно поставить его на место.
Череда кленовой изгороди, защищающей аллею от дороги, заканчивалась круглой площадкой со старым фонарем в центре. Болтовня Леона стерла скептический настрой Ребекки, и когда они остановились в бледно-желтом пятне света, который отбрасывал фонарь, она поймала себя на мысли, что держится за плечо Леона, покатываясь со смеху.
Очаровательно.
…Так, стоп.
Она отстранилась, сделав два шага назад, и решила, что от парней, которые умеют незаметно втереться в доверие, добра ждать не стоит.
Большую часть обратного пути Леон загадочно улыбался. Когда он снова заговорил, его веселый и постановочный голос наполнился серьезными нотами.
– Давно ты здесь живешь?
– Относительно. Я сняла квартиру, съехала от родителей.
– Николас живет неподалеку, а я в центре. Странно, что мы раньше не встречались, я частый гость в этих краях.
Ничего удивительного.
Таких персонажей, как вы, я обычно обхожу стороной.
– В этой части города я никого не знаю. О, мы почти пришли, – Ребекка облегченно выдохнула, увидев припаркованный «жук». – Спасибо за компанию, дальше я сама.
Леон протянул ей руку:
– Аккуратно, принцесса. Давай я помогу?
Часы, блеснувшие на его запястье, показались Ребекке знакомыми. Она вспомнила комментарий Лауры: «Парень, который носит хронометры – стопроцентный «джек-пот»!»
Лауре он однозначно понравится.
Они перешли дорогу. Шагая за Леоном по тропинке, Ребекка обнаружила, что он до сих пор держит ее ладонь, и высвободила ее. Они обогнули угол дома и остановились во дворике.
– Симпатичное местечко, – заметил Леон, оглядываясь.
– Неплохое… Что-то не вяжется… – Ребекка сдвинула брови. – Не понимаю…
– Что такое?
– …Николас же взял мой телефон, почему ты здесь?
Леон расплылся в полной удовольствия улыбке.
– Ааа… Все просто. Ты понравилась ему, там, на дороге, и он заставил ехать за тобой… Конечно, он мой лучший друг, но… такую девушку я пропустить не мог!
– О мой бог! – Ребекка закатила глаза. – От твоих комплиментов зубы сводит!
– Ты улыбаешься, это главное.
– Спасибо еще раз за ремонт зеркала. Уже поздно. Я пойду.
– Постой! – Леон прошелся вдоль палисадника, разбитого перед домом, перегнулся через оградку и сорвал алую розу. – С днем рожденья, красавица!
– Благодарю, ковбой!
– Какая ты, а? – он звонко цокнул, отвесил поклон и удалился.
Зайдя в квартиру, Ребекка покрутила розу в руках, понюхала ее, сложила стебель пополам и кинула цветок в помойное ведро.
Красавица…
Наверно это мои сексуальные кеды свели его с ума.
Дам его телефон Лауре.
Она знает, что делать с такими прохиндеями!
Добрые дела
Утром Ребекка вспомнила о том, что давно не каталась на велосипеде: «Он вроде у родителей должен быть. Ага, точно. И как раз до издательства доеду!»
В Р. в мае разыгрывалась практически летняя жара. Ребекка надела любимый льняной комплект молочного цвета – пиджачок с короткими рукавами и шорты с отворотами. У дверей караулил пёс, который сосредоточенно глазел на очки в ее руках.
– Предыдущую пару ты съел. Хватит с тебя! – она чмокнула собаку в нос и вышла на крыльцо.
Возле цветника суетился Деметрио – местный садовник и владелец квартиры Ребекки. Он сооружал для своего садика калитку из проволоки. Звук закрывающейся двери заставил его обернуться.
– Девочка моя, здравствуй! А я тут доделываю кое-что…
– Деметрио. Доброе утро!
Ребекке нравилось общаться с садовником, что-то неуловимо доброе и спокойное прослеживалось во взгляде его синих глаз.
– Куда направляешься?
– По делам. Заеду к родителям, потом в издательство.
Из глубины сада вышла супруга Деметрио, Камилла. Ребекка поражалась, как в таком преклонном возрасте, а Камилле, как она прикидывала, было глубоко за семьдесят, ей удавалось не ходить, а порхать.
– Приветствую, дорогая! – улыбнулась Камилла. – Ты, как всегда, шикарно выглядишь. Где ты нашла костюмчик под цвет волос? …Посмотри, какая у меня тут красота! – она изящным движением развернула ладонь, на которой лежал белый цветок, пять лепестков его непринужденно изгибались.
– Яблоня отцвела, разве нет? – Ребекка изобразила заинтересованность, зная, что старикам это нравится.
– Чуть-чуть осталось. И, – Камилла вытащила из кармана заколку, воткнула в нее росток и аккуратно прикрепила его к волосам Ребекки, – еще украсит нашу девочку. Вот так! – она запрокинула голову, рассматривая получившийся ансамбль. – Замечательно. На пару часов хватит.
– Спасибо… – пробормотала Ребекка, трогая украшение. – Деметрио, вы поможете мне перетащить пару коробок из машины домой? Я одна не справлюсь.
– Он поможет! – опередила мужа Камилла. – Немного размяться не помешает. …Милый, тебе не сто лет. Иди, помоги девочке.
Родительский дом и по совместительству отель встретил Ребекку ароматом поджаренного бекона. Она оставила «жук» на парковке для персонала и направилась на кухню; повара приветливо улыбались ей, и к моменту, когда она шагнула в вестибюль, в руках ее лежала теплая булочка с сырной начинкой.
Территория отеля, предназначенная для постояльцев, пустовала. Из-за стойки администратора высунулись и нырнули обратно заспанные глаза.
– Доброе утро, Ма-а-рк, – пропела Ребекка, лавируя меж кресел. В который раз ее внимание привлекла фотография в толстой деревянной раме на стене приемной – на ней были запечатлены ее еще молодые родители и она сама, в семилетнем возрасте. «Давно пора убрать эту убогую фотку. Три чучела: папа с кустовой щетиной, у мамы брекеты, а я без половины зубов!»
На обширной веранде, переходящей в сад, Ребекка обнаружила своего отца, Диего. Занятый своими мыслями, он чинил напольную меловую доску, которая служила уличным меню для ресторана.
– Папа. Ау! – негромко позвала она.
– Доочь! Ну, напугала! …Неожиданный визит. А какой наряд! – Диего шутливо присвистнул. – Ты на стажировку так вырядилась?
– Во-первых, у меня выходной, во-вторых, Морильо не оценивает длину извилин по длине шорт, – иронично ответила Ребекка. – Да, мне нужно в издательство, хочу уточнить летний график. И я возьму велосипед.
– Он где-то на территории, поищи… Черт, ничего не выходит! – Диего устало выдохнул, поднял доску и направился в сторону барной стойки. – …Когда ты удостоишь нас вниманием?
– Да, я помню, мама просила заехать, – Ребекка вынужденно кивнула. – Как-нибудь на днях.
– Как вчера погуляли?
– «Дэйзи» еще стоит! …Пап, мне пора. Вижу, ты занят.
– Не забудь позвонить матери!
Ребекка нашла велосипед, покрытый толстым слоем пыли, в закутке, в котором хранился садовый инвентарь. Она окинула раму критическим взглядом, протерла сиденье листком с ближайшего куста, и пощупала колеса – прислушалась, не уходит ли воздух из шин. Велосипед выглядел исправно.
Должна доехать.
Издательство находилось в нескольких километрах от отеля, в центре Р. Ребекка закрутила педалями, воспроизводя в памяти любимый маршрут – через городские джунгли. Мимо замелькали белый кирпич и выгоревшая черепица крыш. Дома, стоящие вплотную, создавали нескончаемый коридор; дорога уходила вниз, Ребекка расслабила ноги и подставила лицо встречному ветру. Воздух наполнился теплом, отовсюду доносились звуки просыпающегося города. Улочки наводняли ранние туристы – они выползали из отелей, и еще сонные, шарили пальцами по путеводителям.
Ребекка вытащила телефон из рюкзака, и, удерживая руль одной рукой, просмотрела входящие сообщения. Сообщений от Виктора не приходило.
Так лучше.
Он забудет меня, а я перестану рыдать и чувствовать себя последней стервой.
В издательстве люди сновали туда-сюда, сталкиваясь в проходах между столов. Часы показывали восемь сорок три.
«Через семнадцать минут сюда влетит Морильо и даст всем «прикурить». Надо торопиться!» – Ребекка включила компьютер и зашла в почтовый агент.
Фидель Морильо, босс Ребекки и директор издательства, имел страсть к двум вещам: алкоголю и своей газете. Каждый рабочий день он начинал со стакана крепкого ирландского и «разбора полетов». Через месяц стажировки Ребекка окрестила его «трудоголиком-алкоголиком».
– Эй, Санс, что делаешь на работе? – раздался голос из общего зала. – Сегодня не твоя смена!
– Меня нет, у вас галлюцинация. И она ис-чез-ла!
