Кристина Дехант "ЗаБить. Часть вторая"

И тут её безразличие сменилось каким-то злорадством, ведь она не была ни в чем виновата, и поэтому ей не хотелось испытывать чувства неприятной опустошённости и страдать из-за того, чего она не делала и чего не желала. Оставалось лишь одно средство, чтобы избежать этого болезненного состояния, а именно – сделать что-нибудь, чтобы испытать сильнейшую эмоцию, яркий всплеск и перебить душевный разлад, как-то вернуть свой организм к жизни, к мысли, к ощущению. Ей необходимо было сотворить лёгкое безумие, допустить любое эмоциональное вмешательство, ведь только резкий, смелый и безрассудный бросок в крайность мог повлиять на её безжизненность. И тогда, осознавая безвозвратно утраченное время их дружбы, она решилась поставить более конкретную точку во всей этой истории. С какой-то неистовой искромётностью, с глазами, в которых бил ток злости и мести, она приподняла правую ногу и упёрлась стопой в стену прямо между его ног. Переведя взгляд с неё на то, что теперь находилось почти рядом с его ширинкой, он на секунду замешкался, но она не дала ему возможности опомнится, подтянула стопу, упершись носком в его ягодицы, и, согнув колено, резко приблизила его к себе. Он не сопротивлялся, выпустил из рук сумку и, слегка опешив от такого жеста, стоял, откинув руки назад, боясь дотронуться до неё и тем самым вновь вызвать её слёзы. Опустив глаза, Феликс следил, как её коленка поднималась к его паху. Её глаза выражали гнев и отчаянье, прежде чем они примкнули друг к другу губами – скользящими, ласкающими. Вся боль сгустилась в их языках, боль от томления, боль от желания выразиться.

Как такое возможно? Как это дикое отвращение и омерзение от его первого поцелуя могли превратиться в ненасытное желание обладать? Алекса властвовала над его губами так, что ей даже показалось, что он стал немного отставать – его уста ослабли от её дикого напора. Одержимая злостью, она всё продолжала упиваться его губами, будто говоря ему тем самым: «Давай, давай же брать всё, без остатка! Ты ведь этого хотел! Этого! Так возьми! Возьми всё целиком! Всё равно грешок уже совершён, так пусть он останется в памяти не распутным, отвратительным, невнятным поцелуем, а порочным, сладострастным, ненасытным слиянием с человеком, с которым меня больше ничего не связывает. Во имя нашей дружбы, пусть я запомню тебя будоражащим воображение мужчиной, а не жалким ничтожеством…».

Брезгливость сменилась жгучим сексуальным влечением… Как же получилось так, что она вдруг смогла возжелать человека, которого она даже мысленно не допускала до своего тела, как мужчину. Алекса пробовала его на вкус, как не пробовала никого другого, лишь потому, что все они были мужчинами, а он был её лучшим другом. С раздражением она ощущала его невозможную сладость, вкус его губ, языка, щеки. Не было сил остановиться, не был сил оторвать от себя его мягкий горячий рот. «Как это возможно? Чем ты пахнешь, чёрт побери? – кричал её разум. – Я никогда не встречала такого дурманящего, секретного запаха, вызывающего ещё большую жажду обладания. В моей жизни были подобные эпизоды, но здесь другое… настолько сильный контраст… от неприятного к такому необъяснимому наслаждению».

– Я сейчас сойду с ума от твоего запаха… – прошептал он с закрытыми глазами, всё больше наваливаясь на неё и прижимая к двери.

– Я этого и добиваюсь… – сказала она и, схватив его за ягодицу, мягко дёрнула на себя.

«Неужели я произнесла это вслух, – опешила Алекса. – Я что, пытаюсь соблазнить его? Соблазнить лучшего друга? Одурманить его голову? Нет, это не я! Я не могу хотеть этого мужчину! Это противоестественно! Надо остановиться!».

– Больше не повторяй того, что ты сейчас сделала… – тёплый воздух из его рта проник в её ухо. – Я терплю из последних сил…

– Ох… – вырвался стон из её уст, когда он навалился на неё всей грудью, не оставив шанса на свободу.

– Что со мной такое происходит? – спрашивал Феликс, зверея и рыща вокруг её рта в поисках её нового выдоха. – Ты чувствуешь это, Алекса? Я не могу… не могу надышаться тобой…

Запыхавшиеся и выжавшие друг из друга последние глотки жизни, они, наконец, оторвались от объятий и бегло посмотрели друг другу в глаза.

– Пока, Феликс… – попрощалась она, открыв ему дверь.

– До встречи… – сказал он самым ласковым тоном, взял сумку и вышел из квартиры.

Оставшись одна, Алекса бросилась на кухню, залпом выпила два стакана воды и, резко ощутив, как её глаза слипаются, рассеянно двинулась в спальню. Уже сидя на постели, она расстегнула чёрный кружевной лиф, высвобождая перевозбуждённую грудь, упала на подушку и с трудом накрылась одеялом. Взглянув в окно, где, прячась за высокими мощными шторами, вставало солнце, она подумала лишь о том, что сейчас ничего так сильно не хочет, как просто забыться глубоким сном.

* * *

Всё ещё удерживая фрагмент своего сна и не открывая глаза, Алекса нащупала мобильный и подтянула к себе, чтобы ответить на звонок, но, услышав голос Феликса, который сообщал ей о том, что он благополучно приземлился, она тут же встрепенулась. Как и полагалось в таких случаях, она умело отыграла радость и облегчение от того, что он известил её о прилёте, и с привычной лёгкостью пожелала ему как можно разнообразнее провести там время, намекая на полноценный отдых. После этого короткого разговора Алекса поняла, что больше не сможет заснуть, так как мозг сорвался со старта и активно вываливал перед ней картинки этой ночи, накрывая её с головой и заставляя чувствовать стыд и напирающую панику.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69164956&lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.