Анна Алексеевна Бондаренко "Беккер"

Когда Беккер остановился недалеко от меня, я осмелилась долго и открыто любоваться его профилем.

Странный он. Вроде как вёл себя максимально стандартно, сдержанно. Почему же мне он казался таким нереальным? Мозг будто отказывался принимать факт его присутствия в моей реальности. Евгений Беккер, словно вышел из известного кино или сериала, и не вписывался в наш обычный, привычный мир. Неужели это было только моё впечатление?

Крупные, квадратные, даже грубоватые очки почти на пол лица в стильной золотой оправе. Лицо, пожалуй, слишком юное для занимаемой должности. Я бы ему и тридцати не дала. И самое удивительное… его брови. Такие вздёрнутые, придающие лицу дерзкое, раздраженное выражение. Уверена, из-за них он выглядит немного злым, даже когда растерян или грустит.

Черты лица при этом такие нежные, почти женственные.

Я, кстати, заметила, что мне нравятся женственные мужчины и мужественные женщины.

Едва заметный трепет его ресниц, чуть приоткрытый чувственный рот, лёгкая, искренняя улыбка… Уже с первых секунд я поняла, что Беккер сдерживается; что он скрывает от нас свой удивительный, редкий, пылкий характер.

Тогда на паре прямо в рабочей тетради, сама не понимая зачем, я записала Евгений Беккер. Пусть будет, решила.

Из-за него в аудитории было просто невероятно приятно находиться. Казалось, весь воздух, стены, парты, даже скрипучий деревянный пол были пропитаны чуть уловимым ароматом Беккера. Лёгкий, едва заметный запах чего-то тёплого, нежного, сладкого и сдержанно-мужественного одновременно. Может, какой-нибудь шампунь или бальзам для тела а-ля “бархатное соблазнение”. Не знаю, сидела-гадала.

Сильнее всего, наверняка, пахло от его шеи, там, где шелковистые, вьющиеся, словно детские волосы, приобретали свой самый светлый оттенок – словно выгорели на солнце.

А ближе к концу занятия, кстати, вновь поймала странный взгляд Саши. Она была так воодушевлена, взбудоражена, кожа зарумянилась прямо под цвет волос. И смотрела на меня, будто впервые заметила, что я существую – и наглядеться не могла. Наверное, так и было.

Она что-то шептала, я едва смогла разобрать по губам: “Над пропастью во ржи”. Саша ещё и хихикала. И я решила посмеяться в ответ. Ведь она была вся такая в нежных оттенках, дружелюбная и явно заинтересованная мной.

А на выходе меня, конечно же, поджидала Карина. Высокая, радостная и бойкая, она, как и всегда, была очень воодушевлена после общения с охранником.

От Академии мы шли молча. Опять моросило. Весь день был дождь.

Вдалеке мигали огоньки баров и караоке. Самая престижная Академия в городе и буквально в шаге от злачной улицы, бывает же. Пахло сигаретами, приторно-сладкими духами, мокрым асфальтом. Дышать было легко, приятно. Казалось, мы гуляли во сне.

Словно в трансе, мы долго не говорили друг другу ни слова. Изредка я загадочно улыбалась подруге. Она ведь и так всегда всё чувствует, всё понимает. Я только и сказала: “Мужчина”.

Зашли в круглосуточный и купили пару банок. Уселись на мокрый поребрик, Карина накрыла меня своим пальто, приобняла.

Немного поговорили о Беккере. Глаза её сияли, будто она была влюблена, а не я. После первых банок крепкого пива, объятия Карины стали удушающими. Мы начали строить планы. Как я его завоюю. Что-то про то, что любовь это война, а на войне все средства хороши… и тому подобное. Плохо помню.

Затягивались сигаретами и восхищались непредсказуемостью жизни.

Во мне было порядка трёх литров дешёвого пива, когда мы перешли к теме важности, первостепенности учёбы и, наконец, засобирались домой.

Карина проводила меня до дома. Прощаясь с ней, я, кажется, расплакалась, вспомнив про потерянное кольцо. Она тоже всплакнула со мной на пару.

Как же я любила Карину. Одна бы не дошла, наверное.

Глава II. Мужчина в удивительных очках

Мне приснился интересный сон. С Беккером, конечно же. И даже в роли зомби он был невероятно привлекателен.

Расскажу поподробнее. Собравшись дружной командой одногруппников, мы приехали в огромный, замечательный загородный дом. Прямо как в американских фильмах. Нас было человек десять: Саша, Карина, несколько симпатичных парней из Академии, чьих имён я даже не знаю, и ещё Марина Владимировна почему-то. Распивали сидр, танцевали, курили, как вдруг к нам ворвались зомби. Страшные, вонючие, воющие и стонущие. Мне, как самой, разумеется, везучей, удалось запереться в ванной. Но я недолго радовалась, ведь вскоре один из зомби начал ломиться и в мою дверь. На тот момент уже была уверена, что все мои друзья мертвы.

Это был их главарь. Самый высокий, крупный и почти не разложившийся Зомби-монстр. Совсем не ветхий, но такой ужасающий. Такой грозный. Такой мощный, такой сильный… Он проломил дверь с первого раза – не растерявшись, я воткнула нож в его кисть. Естественно, я была с оружием! Рука Главаря была пронзена насквозь, а ему хоть бы что. Уже через пару мгновений он ворвался в ванную, готовый растерзать меня.

В восхищении я опустилась перед ним на колени, робко, медленно подняла глаза. Осмотрела его крепкие, чуть подкаченные ноги, рельефный торс, а ещё… очертания члена. Да, совершенно точно, я видела очертания его члена. Твёрдый, упругий, плотно обтянутый тканью чёрных джинс. Мне перехватило дыхание. Голова закружилась от запаха мужских феромонов. В глазах Беккера горела насмешка, пылало удивление, мерцало восхищение. Они сменяли друг друга так быстро, что сливались воедино, и я уже не могла определить, что он чувствовал ко мне.

И вот, его рука оказалась на моём затылке. Да, тогда я точно поняла, чего он хочет.

Ледяные брызги упали на лицо. Зачерпнув из раковины, Беккер облил меня водой: “Остудись. Приди в себя”. И снова обрызгал. У меня всё лицо было уже мокрое. Вода ощущалась даже во рту. Я ударила его по мускулистой ноге: “Хватит!”

Меня ведь заливают! Я спала буквально в луже. Чёртов сосед! Не в первый раз уже!

Я сразу понеслась к нему. Опять пришлось разбираться с этим жалостливым Максом. Извинялся передо мной, как и всегда, в своих смешных ярко-красных глянцевых кроссовках, якобы виноватый и грустный. Почёсывал нелепый ёжик на голове, пытался даже флиртовать.

Говорил, что залить меня это единственный способ привлечь моё внимание, что даже в грязной пижаме я самая красивая девушка на районе… В ответ я только вымученно вздыхала.

Вот что с ним было делать? Он ведь был должен мне компенсацию!

Вообще, первые два года я его даже не замечала, но потом Карина указала мне на его неловкие попытки завоевать моё внимание – всегда придерживал дверь, роняя свои пакеты, включал в наушниках “крутую” музыку погромче, когда мы оказывались в лифте вместе, без конца трогал волосы и поправлял одежду в моём присутствии.

Неловкий, младше меня года на три, фанат русского рэпа и спортивок – он, конечно, меня умилял. Его дурацкие попытки понравиться мне напоминали первые влюблённости в летних лагерях, когда я сама так же долго и упорно добивалась некоторых мальчиков.

Но сосед он был ужасный. Постоянные шумные вечеринки, протечки, засоры из-за которых весь стояк перекрывали… потом сиди несколько дней без воды. Бывали даже мысли “избавиться” от него, подать в суд. Но пока умиление брало верх.

Меня жутко выбешивала его усмешка; он не верил, что я когда-либо могла решиться на подобное, Макс был уверен, что может вести себя, как проблемный подросток, сколько ему вздумается, а дешёвые комплименты и несчастный взгляд всегда сгладят ситуацию в случае чего.

Пока мы стояли и выясняли отношения, к нам подошла Людмила. Тоже моя соседка, пожилая красавица, всегда извещала о себе ярким ароматом гвоздики. Макс обычно морщился от её духов. Вообще, все, кого я знаю, просто ненавидят её парфюмы. Ну а я от них просто без ума. Как и от стиля Людмилы. Красные губы, чётко очерченные. Тугой пучок безукоризненно прокрашенных, благородно каштановых волос. Осенью она носит старое, но очевидно дорогое пальто. Высокая и стройная.

Раньше я больше всего боялась старости. Не смерти даже, а именно стать немощной, некрасивой, слабой. Быть пожилой и стильной, элегантной, восхитительной… Я не думала, что это возможно. Пока не познакомилась с Людмилой. Я просто мечтаю стать похожей на эту мудрую, сдержанную, бесподобную женщину.

Ей удалось убедить негодяя Макса в неправоте. Он покраснел под цвет своих ботиночек и поклялся выплатить компенсацию. Пообещал правда скорее Людмиле, а не мне… но всё же.

Штаны со Спанч-Бобом все в пятнах, растянутая майка, ещё и белый лифчик в уродских кружевах… очень неловко было стоять перед Людмилой в таком виде. Так что я тоже краснела под её снисходительным взглядом.

Отчитывая Макса, она тактично подмигнула мне, указав, что могу идти. Я сразу понеслась мыть голову и собираться. И вновь опаздывала! Хорошо хоть, в этот раз по уважительной причине. И что по вторникам нет мастерских.

Как говорила Мэрлин Монро: “…красота и совершенство требуют времени и неторопливости”. Поэтому привести себя в порядок у меня совершенно не вышло. Волосы помыла, но забыла про бальзам. Пушистые пряди торчали в разные стороны, как после удара электричеством. Тушь предательски отпечаталась под глазами – вытирала на ходу. Выглядело всё это ужасно неряшливо. Ещё и рубашка была чертовски мятая. В принципе, все детали образа так “гармонично” дополняли друг друга, что можно было подумать, что это я специально. Что задумка такая.

Когда выбежала из дома, было уже двадцать минуть десятого. А пары у нас начинались в девять. Ещё и куртку забыла накинуть, тряслась от холода всю дорогу – конец осени ведь. В Академию влетела с мокрыми носом и трясущимися губами.

Охранник долго пыталась всучить мне пропахший потом и водкой пиджак, лишь усугубляя моё опоздание. Пришлось принять. Он ведь чувствовал себя джентльменом, вероятно. Не хотела его расстраивать. Но потом ведь ещё перед Кариной объясняться!

На ужасно гладкой лестнице я снова споткнулась. Штаны испачкала. Никто ведь сменку не носит, и бахилы нам не выдают. Ступени грязные, как на вокзале.

После падения даже засомневалась, идти ли вообще на пару. Такое опоздание, вся, как из чулана, ещё и трясусь, от кофты спиртом воняет.

Идти на лекции к строгому пожилому преподавателю в таком виде… сомнительное решение.Так что вместо аудитории я направилась в женский туалет.

Я очень комфортно расположилась на прохладном кафельном полу, не спеша взялась перечитывать конспекты. Изучив всё, что можно, а некоторые странички даже переписав, я взялась оттирать грязь с брюк. Обнаружила в сумке ещё и жухлое яблочко, очень вкусно его пожевала. Настроение даже поднялось от этого, показалось, что я почти привела себя в порядок.

Вообще, все последние дни казались ужасно неудачными, всё из рук валилось. Не успевала собраться на учёбу, не успевала дойти до неё без падений, не успевала даже книги читать, что самое неприятное. Выглядела, как наркоманка, вела себя соответственно. Смотрела в каком-то блоге, что обычно это к удаче. Вроде того, что мелкие неприятности говорят о приближающемся великом счастье, очень ярком и приятном впечатлении. Равновесие вселенной и тому подобное. Очень бы хотелось верить в такое, жилось бы легче!

Неизбалованная везением в этот проклятый вторник я так искренне обрадовалась тому, что смогла оттереть пятно со штанов… Решила привести себя в порядок полностью! Но “лучшее – враг хорошего” – писал Вольтер. И был совершенно прав.

Сперва всё шло хорошо. Успешно избавившись от туши на щеках, а ещё ловко закудрявив волосы с помощью простой воды из под крана, я окончательно поверила в себя… И решила разобраться ещё и с помятой кофтой.